Сергей Брилёв, Бернард О’Коннор
Разведка. «Нелегалы» наоборот: взаимодействие спецслужб Москвы и Лондона времен Второй мировой
© «Издательство АСТ», 2019
Предисловие
Кровь высыхает скорее, чем типографская краска на первой полосе газет. Из памяти людской уходят грохот и ярость этой войны. Больше того, иной раз ее изображают чуть ли не в виде какого-то пикника на идиллической природе…
Леопольд Треппер…Сначала на нас выскочил любопытный пёс. Всё вокруг обнюхал и шустро засеменил себе дальше. А вот и хозяйка! Уж как-то бочком-бочком, но протиснулась через заросли плотного кустарника, пытаясь нагнать шаловливого питомца. Высокие сапоги, какие в Британии называют «веллингтонами». Песочного цвета рейтузы, выигрышно обтягивающие стройные тренированные ноги. Вощёная зелёная куртка с коричневым вельветовым воротником. А сама – барышня-блондинка с характерной (если не сказать «фирменной») аристократической горбинкой на носу, явно унаследованной от предков-норманнов. Мельком глянула на нас – чопорное пренебрежение. Одернула куртку – подобие смущения. Затрусила за собакой, которая убежала за угол брошенного амбара.
Когда и она скрылась, мы оба, российский и британский соавторы этой книги, так и прыснули: такой перед нами только что предстал ну просто архитипаж! А здесь, на стыке английских графств Бедфордшир и Кембриджшир, порядки – ещё во многом те. Скажем, местная помещица-графиня – она же жена последнего наследного лорда. Повстречавшаяся нам незнакомка, наверное, была ее родственницей или, может, гостьей. Этюд – ну, в очень английских тонах!
Но нас сюда, к заброшенному амбару «Гибралтар», стоящему в центре бывшего аэродрома Королевских ВВС «Темпсфорд», привёл сюжет не английский, а, напротив, очень-очень интернациональный: история про то, как британские спецслужбы помогли забросить в Западную Европу более трёх десятков (!) разведчиков-«нелегалов» из Москвы.
Разведчики из Москвы?! В Британии?! Попавшие сюда с согласия британских спецслужб, да еще и переправленные ими в Европу?!
Больше того, в рамках совместной операции Лондона и Москвы, названной «Ледоруб», отсюда в Европу засылались, скажем так, «нелегалы наоборот»: не россияне, вжившиеся в образ иностранцев, а уроженцы европейских стран с паспортами, выписанными московскими ОВИРами.
Эта книга – о таком сюжете, какого не было во всей истории англо-российских отношений со времён Ивана Грозного и Елизаветы I.
Незнакомые мотивы
Стоило нам в графстве Бедфордшир оставить автомобиль на обочине и вступить на тропинку, идущую в сторону давно заброшенной взлетно-посадочной полосы авиабазы «Темпсфорд», как заморосил дождь. Преобладающий здесь юго-восточный ветер забрасывал капли за шиворот. Мы спрятались под шикарным дубом, которые в Англии называют королевским.
Не сговариваясь, каждый из нас замурлыкал под нос. «And did those feet in ancient time…»[1] – выдал британский соавтор этой книги. «Широка страна моя родная», – затянул россиянин. Так, на подсознании, мы обратились к эпизоду, который лежит в первооснове этой книги.
Итак, 12 июля 1941 г. над всей Британией в эфире Би-Би-Си действительно звучала песня Исаака Дунаевского на слова Василия Лебедева-Кумача – «Широка страна моя родная»[2]. Больше того: сначала Британская вещательная корпорация даже намеревалась запустить в эфир советский гимн. Но в 1941 г. это был бы ещё «Интернационал». Такое в тогдашнем Соединённом Королевстве было бы слишком. Но хоть что-то советское сыграть в эфире было надо. Зачем?
Именно песней из фильма «Цирк» отметили заключение советско-британского соглашения о совместной борьбе с Гитлером. Но, конечно, в июле 1941 г. ни в Лондоне, ни в Москве никто, кроме давших подписку о неразглашении самой высшей категории, не был проинформирован о том, что уже в следующем месяце, в августе 1941 г., в Москве прошли переговоры о сотрудничестве по линии и спецслужб!
Наши источники
В этой книге будет место и подвигу, и трагедии, и, надеемся, доброй шутке. Но от всего того, что напрямую или косвенно публиковалось о героях этой книги до сих пор[3], эта книга отличается тем, что она основана прежде всего не просто на сопоставлении документов, а на изучении личных дел «нелегалов наоборот», которые российский соавтор обнаружил в Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ) на московской Большой Дмитровке, «наложив» их на то, что английский соавтор до этого нашёл в британском Национальном архиве (The National Arhives, TNA) в лондонском Кью.
Один пример
Целая глава у нас будет посвящена той советской разведчице, кого британцы знали как «Елену Никитину». Открываем внутриведомственную переписку «Сикрет Интеллидженс Сервис». Читаем: «Никитина была заброшена нами в Германию»[4][5].
После войны британцы предположили, что реальное имя «Никитиной» – Эльза Ноффке.
Из личного дела человека под таким именем в РГАСПИ: «С августа 1941 г. она находилась в школе ИККИ и в настоящее время находится в распоряжении советских органов»[6]. Как известно, на советском «новоязе» слово «органы» означало «спецслужбы».
К тому же и на фотографиях из двух дел в Лондоне и Москве изображена… одна и та же женщина. А из её личного дела в московском архиве стали известны совершенно новые детали того, при каких обстоятельствах она была привлечена советской разведкой, куда, по идее, ей путь был заказан.
«Елена Никитина» в британских документах и «Эльза Ноффке» из РГАСПИ. К большому неудовольствию советской разведки, британские власти делали и «полицейские фотографии» советских агентов в профиль и полупрофиль. В архиве в Москве – только в фас.
Почему же документы об этом конечно же героическом эпизоде лежали под грифами и в Москве, и в Лондоне даже тогда, когда война давно закончилась? Как образно выразился автор первой научной монографии об этом эпизоде Донал О’Салливан, в холодную войну Лондон и Москва «как опозорившиеся любовники, предпочли замести этот эпизод под ковёр»[7]. И добавил: «Так, как если бы они были незаконнорожденными детьми, агенты исчезли из поля зрения»[8]. Кстати, О’Салливан очень метко назвал свою книгу, которую мы здесь цитируем. В дословном переводе с английского – «Имея дело с дьяволом». Наверное, ещё точнее на русский это название можно перевести так: «В обнимку с чёртом». Для большевиков в Москве чёртом была капиталистическая Англия. Для лондонского истеблишмента серой веяло от Маркса-Энгельса-Ленина, вынесенных на знамена в коммунистической Москве. Но нашёлся общий враг.
И сразу же – о ещё одном источнике, с которым у нас состоялся, в частности, такой диалог:
«– Многие из перечисленных лиц перешали перед войной в советское гражданство. Были ли они принятые в штат НКВД при отправке за рубеж в 1941–1944 гг.?
– Практически все без исключения участники операции «Ледоруб» являлись агентами-нелегалами. Лица данной категории в штат разведки не входили, специальных званий не имели».
В советской/российской разведке есть чёткое разделение на штатных сотрудников и агентов (в последнем случае речь идёт о тех, кто привлечён к работе, завербован, но не является до конца своим). Вы, наверное, уже догадались, с кем у нас состоялся такой диалог. Вот – ещё одна цитата из письменных (то есть официальных) ответов этого ключевого для нас источника:
«Основное задание для всех [было] восстановить и наладить связь с нелегальными резидентурами НКВД и ГРУ Г[енерального] Ш[таба] и подпольными организациями Коминтерна, обеспечить их бесперебойную связь с Центром и координацию с ними своей деятельности. Вторая часть задания – сбор информации о противнике, укрепление агентурных позиций за счёт вербовки источников и вспомогательной агентуры, налаживание других каналов получения интересующих Центр сведений. Отдельным заданием шло изучение возможностей организации диверсий и саботажа во вражеском тылу».
Так какой ещё возник у нас источник для этой книги? Итак, утром 5 октября 2018 г. российский соавтор был зван в… лес.
В лесу
Так, «лес» на «корпоративном слэнге» Службы внешней разведки Российской Федерации называется её штаб-квартира, расположенная в лесопарке за Московской кольцевой автодорогой. Там, за многослойной «санитарной зоной», отделяющей этот комплекс от жилого массива Ясенево, состоялось интервью для вверенной российскому соавтору программы «Вести в субботу» с директором СВР С.Е. Нарышкиным.
Российские читатели-телезрители, наверное, вспомнят, что именно по ходу этого интервью Сергей Нарышкин предрёк, что когда-нибудь отношения Москвы и Лондона всё-таки нормализуются. Цитата: «Любая война всегда заканчивается миром»[9]. Учитывая, мягко говоря, весьма своеобразный характер российско-британских отношений осенью 2018 года[10], эта цитата была немедленно подхвачена и другими средствами массовой информации[11], включая даже те, кто в обычной жизни относится к ревнивым конкурентам российского соавтора по телеэфиру[12].
Однако интервью на актуальную тему было лишь «бонусом». Дело в том, что побывав на устроенном нами научном и медиасеминаре «Сотрудничество советских и британских спецслужб в годы Второй мировой войны» (на котором в мае 2018 г. мы представили результаты наших перекрёстных исследований в РГАСПИ и TNA и анонсировали выход книги), ознакомившись с нашими статьями в журнале «Международная жизнь» и специальными репортажами на телеканалах «Россия-1» и «Россия-24», увидев, какой это всё получило резонанс в прессе и России, и Британии и, наконец, получив официальный запрос от ВГТРК (то есть, от Всероссийской государственной телевизионной и радиовещательной компании, где трудится российский соавтор), в «лесу» посчитали, что пора и им, как там выразились, «предать гласности», естественно, имевшиеся и у СВР материалы по англо-советской операции «Ледоруб».
Перед объективами телекамер директор Службы внешней разведки вручил российскому соавтору заветную чёрную кожаную папку. В ней оказались аккуратно распределённые по пластиковым фолдерам ответы архивистов СВР на вопросы ВГТРК и, главное, сканы вполне конкретных рассекреченных документов и фотографий. Стоит сказать, что такая консервативная организация, как СВР, действительно пошла на по-настоящему революционный для себя шаг, приняв решение о рассекречивании этих материалов меньше, чем за год, прошедший после появления наших статей-репортажей и обращения ВГТРК!
Таких материалов в описаниях этой операции не было вообще никогда! И они, конечно, позволили нам прояснить многие-многие вопросы, ответы на которые до сих пор оборачивались лишь самодеятельностью, догадками и фантазиями.
Главным образом изложение расскреченных данных от СВР будет оформлено в этой книге как P.S., посткриптумы, к соответствующим главам. Это позволит читателям увидеть динамику наших изысканий. Стоит объяснить, что, получив материалы СВР, мы практически не стали править уже имевшуюся у нас рукопись. Таким образом читатель увидит то, где наши предположения оказывались верными, а где теперь возник иной ракурс.
Кстати, это позволит лишний раз убедиться: что бы там ни рассказывали самопровозглашенные всезнайки, комментирующие текущие шпионские скандалы, какие бы они ни выдвигали версии, на самом-то деле реальная и конкретная информация о сфере деятельности разведки и конттразведки если и появляется, то только спустя десятилетия. Но когда появляется, то именно она расставляет все точки над i.
Сразу зададим ещё один вопрос: что такое «ИККИ», упомянутое в файле Никитиной-Ноффке в РГАЦТИ? А ведь эта аббревиатура встречается в московском архиве во всех без исключения личных делах «нелегалов наоборот» из числа участников операции «Ледоруб»! Аббревиатура, похожая на позывные? Да!
Экскурсия в корпус «К»
…Если внимательно приглядеться, то на станции московского метро «Александровский сад» до сих пор видно: на табличках из тёмного гранита с названием станции видны дырочки от каких-то ещё букв, которые были ввинчены в гранит в предыдущую историческую эпоху, эпоху «исторического материализма». Под определенным углом можно разглядеть, что на камне до сих пор остались выцветшие следы от былого названия станции: «Калининская». Ну, а если пройти по перрону, то можно обнаружить небольшую мемориальную табличку, которая гласит, что изначально станция называлась «Улица Коминтерна».
«Коминтерн» или полностью «Коммунистический интернационал» (КИ или иначе «Третий Интернационал») был создан в 1919 г. российскими большевиками и германской коммунистической группой «Спартак» как своего рода «всемирная компартия». Отвечавшие критериям Коминтерна компартии претендовали на казавшийся тогда весьма почётным и престижным статус его «национальных секций». Просуществовал Коминтерн до 1943 г. ИККИ – это Исполнительный Комитет Коминтерна.
На самом деле Коминтерн уже настолько скрылся в тумане истории, что даже самые-самые коренные москвичи, даже те, кто обращал внимание на табличку на станции метро «Александровский сад», не знают, где точно наверху искать его бывшую штаб-квартиру.
Подсказка для тех российских читателей, кто когда-либо пытался написать качественную курсовую, а тем более диссертацию. На самом деле вы ведь даже видели одну карту, на которой здание Коминтерна обозначено весьма чётко. Ну, хорошо, не карту, а план-схему. Но она совершенно точно попадалась вам на глаза. Просто вы не задумывались. Речь о карте-схеме главного книгохранилища России: бывшей Библиотеки имени Ленина, ныне Российской Государственной библиотеки. Итак, у библиотеки есть корпуса «А», «Б», «В». Потом идёт пропуск нескольких букв русского алфавита и появляется корпус «К?» «К»?! Коминтерн!
Итак, если смотреть на Кутафью башню Кремля, стоя спиной к главному зданию библиотеки, то корпус «К», бывшее «гнездо» Третьего Интернационала, – сооружение, которое справа. Такое серо-салатовенькое, смотрящее на Манеж. Будете проходить мимо, обратите внимание: как раз с торца здание обвешано мемориальными досками в честь тех, чьи имена, конечно, уходят всё дальше и дальше в историю.
Когда российский соавтор попал внутрь этого здания, то обомлел! Во-первых, таблички на дверях развешены такие, что есть ощущение, что Коминтерн отсюда и не выезжал: «Организационно-методическая группа», «Курсы иностранных языков» и т. п. Связано это с тем, что теперь здесь располагаются административные подразделения библиотеки. Но совпадение занятное. Во-вторых, наверное, когда-нибудь здесь проведут ремонт и, как водится, всё заменят на новое, сэкономив на реставрации, но пока здесь буквально веет той эпохой. Ну, например, лифт – явно 1930-х гг. И кнопки вызова, и плафоны, и даже деревянная рама для традиционной пластинки с данными о грузоподъёмности и правилами пользования – до сих пор установлены «родные»!
А лестничные пролёты! А эти, как скажут сейчас, винтажные деревянные поручни! Здесь, по этим ступеням ходили, на этом лифте ездили герои нашей книги.
Детали лифта в бывшем здании Коминтерна
Лестничный пролет в корпусе «К»
Отдельный сюжет – бывший главный кабинет генсека Исполкома Коминтерна Георгия Димитрова. По рисунку паркета видно, где проходила перегородка между кабинетом и приёмной.
По рассказам сотрудников библиотеки стеночки между кабинетами такие тонкие и слышимость такая, что если хочется посекретничать, надо переходить на шёпот. Но откуда же у Коминтерна была репутация непревзойдённого мастера тайных операций? Ну, во-первых, в самых секретных подразделениях с шумоизоляцией всё в порядке. До сих пор. Во-вторых, обратимся к наиболее авторитетным источникам по истории российских спецслужб.
Составители официальной «Истории российской внешней разведки» (политической, СВР) пишут так: «Трудно припомнить название другой общественно-политической организации первой половины XX века, которую бы так часто, как Коминтерн, не связывали с деятельностью советской внешней разведки. Многие документы Коммунистического интернационала… объективно давали основания для подобных утверждений»[13]. Действительно, в резолюции о всемирно-историческом значении победы социализма в СССР, принятой в 1935 г. VII конгрессом Коминтерна, говорилось, что «…помощь СССР, защита его и содействие победе над всеми его врагами должны определять действия каждой революционной организации пролетариата, каждого социалиста, коммуниста, беспартийного рабочего, трудящегося крестьянина, каждого честного интеллигента и демократа»[14]. Официальные историки СВР признают, что «прочтение под определенным углом зрения этих строк позволяло очень вольно трактовать положения процитированной резолюции»[15].
Что касается военной разведки, то уже давно известно, что именно из Коминтерна туда пригласили, например, Рихарда Зорге и Леопольда Треппера. В последнем случае речь идёт о, как его назвали в гестапо, «большом боссе» советской разведсети, вошедшей в историю как «Красная капелла». Вот что Треппер писал ещё о довоенном периоде: «…Советские разведывательные службы не функционировали так, как аналогичные учреждения на Западе. Они опирались главным образом на интернационалистов всех стран. Созданная в годы Гражданской войны, советская разведывательная служба попросту не имела времени для подготовки настоящих агентов. Она, естественно, не могла игнорировать элементарное правило, согласно которому всякая секретная служба, занятая сбором информации, пытается вербовать агентов по возможности в той самой стране, где намечается работать. Красная Армия – и это совершенно понятно – располагала поддержкой миллионов коммунистов [по всему миру], которые считали себя не шпионами, но бойцами авангарда мировой революции…»[16]
Забегая вперёд: в этой книге о совместной операции советских и британских спецслужб «Ледоруб» мы постоянно будет выходить на следы вольного или невольного взаимодействия с советской разведкой таких разных компартий, как австрийская и германская, испанская и французская, само собой польская и югославская, но также всеми давно забытая западнобелорусская и даже уругвайская.
Аббревиатуры, аббревиатуры…
Помимо «ИККИ» в этой книге вот-вот замелькают и другие редкие по нынешним временам аббревиатуры, обозначающие организации, с тех пор либо переименованные, либо канувшие в Лету. Для того чтобы особенно молодому читателю было проще разобраться, сведем эти аббревиатуры вместе.
Итак, после революции политическая разведка в России была «перезапущена» как Иностранный отдел (ИНО). Под таким названием она появилась в ВЧК, в свою очередь, Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем при Совете народных комиссаров РСФСР, которая, как видно по названию, сразу объединила в себе функции и тайной полиции, и разведки, и контрразведки. Именно от ВЧК происходит иной раз используемое и сегодня слово «чекист», то есть сотрудник органов государственной безопасности.
Позже ВЧК была преобразована в Главное политическое управление (ГПУ), которое влилось в Народный комиссариат внутренних дел (НКВД).
НКВД – советское суперведомство, которое включало в себя организации начиная с разведки и контрразведки до пожарной охраны, от паспортных столов до сыска и следствия, от милиции до, конечно же, тюрем и лагерей. Кратко «народный комиссариат» – «наркомат». Потом они будут переименованы в министерства.
В определенный момент НКВД всё же разделили хотя бы на два ведомства, и политическая разведка попала в НКГБ (Наркомат государственной безопасности). Правда, с началом войны опять вернулась в НКВД (чтобы к 1943 г. опять вернуться в НКГБ).
В хрущевские времена политическая разведка была отнесена к Комитету государственной безопасности (КГБ), став его Первым главным управлением.
После крушения советской власти КГБ был разделён на несколько служб и агентств. Политическая разведка была выделена в СВР. Это – Служба внешней разведки Российской Федерации.
Еще из наркоматов мы будем упоминать оборонное ведомство (НКО) и внешнеполитическое (НКИД).
Разведка военная многие последние десятилетия была известна как ГРУ (Главное разведуправление). Но стоит помнить, что в «раннесоветские» годы основа вооруженных сил называлась РККА (Рабоче-Крестьянская Красная Армия). Для краткости ее Разведуправление мы будем называть РУ РККА.
Британская спецслужба, ставшая партнером НКВД по операции «Ледоруб», на английском называлась Special Operations Executive (SOE). На самом деле адекватно перевести это на русский язык невозможно. В ряде российских книг она фигурирует как «Управление специальных операций» (УСО) или даже как «СОЭ». Мы всё-таки предпочтём SOE.
Ещё из английских аббревиатур мы будем использовать RAF, что значит Royal Air Force, то есть британские Королевские военно-воздушные силы. Согласимся, что RAF – точно короче.
Ах, да! Еще была правящая и единственная партия. Сначала Российская (Р), потом Всесоюзная (В) коммунистическая (К) партия (большевиков). Получается РКП(б) или ВКП(б). На последнем при жизни Сталина XIX съезде она была переименована в КПСС (Коммунистическая партия Советского Союза), в качестве каковой и закончила своё существование в 1991 г.
Давайте расставим теперь всё это по алфавиту и проверим, насколько запомнили. Итак:
ИККИ – Исполком Коминтерна
ИНО – советская политическая разведка
ВКП(б) – название правящей в СССР партии в годы войны
ВЧК – первая советская спецслужба
ГПУ – переходное название главной советской спецслужбы
ГРУ – советская и российская военная разведка
КГБ – окончательное послевоенное название главной советской спецслужбы
КПА – компартия Австрии
КПГ – компартия Германии
КПЗБ – компартия Западной Белоруссии
КПИ – компартия Испании
КПУ – компартия Уругвая
КСИ – Красный спортивный интернационал, спортивное «крыло» Коминтерна
МИ-5 – британская служба внутренней безопасности
МИ-6 – британская разведка, также известная как СИС
МОПР – Международная организация помощи борцам революции, коммунистическая благотворительная организация
НКВД – советское суперведомство внутренней и внешней безопасности
НКГБ – Наркомат госбезопасности
НКИД – Наркомат иностранных дел
НКО – Наркомат обороны
ОМС – разведка Коминтерна
РККА – Красная Армия
РКП(б) – название правящей в России партии до образования СССР
СВР – российская политическая разведка сегодня
СИС – «Сикрет интеллидженс сервис», см. МИ-6
ФКП – Французская компартия
RAF – британская боевая авиация
SOE – британская спецслужба-партнёр НКВД в годы войны.
Всё! Кажется, легко запомнить и разобраться. Правда, первый столбец у нас получился похожим на шифровку. Но и тема книги – обязывает.
Благодарность (и пожелание) принцу Чарльзу от британского соавтора
Нашу первую личную встречу я назначил Сергею осенью 2017 г. в моей, на первый взгляд, заурядной английской деревне Темпсфорд в том самом графстве Бедфордшир. Ну, что у нас там? Центральная улица. На ней – отделение Королевской почты и паб. Рядом с пабом – классическая красная телефонная будка. Ну, ещё, конечно, старинный, но, в принципе, привычный для Англии храм Святого Петра. Построен он на месте, где церковь стояла еще с Х века. Но и это для Англии – эка невидаль. С богатой историей у нас всё в порядке.
И всё же наша деревня – особенная.
Ещё у нас там – памятник взлетавшим с теперь уже давно закрытой авиабазы женщинам-разведчицам. А на этом памятнике (который, между прочим, открывал сам принц Чарльз, наследник престола) – имя не только «Елены Никитиной». Там ещё несколько русских имен.
Теперь уже много лет назад, когда я переехал в эту часть Англии, я понял для себя, что с этой местностью связана какая-то недосказанность, тайна. Теперь-то я тому же Сергею могу объяснить, что лысая вершина местного холма – из-за того, что как раз во Вторую мировую войну там срубили деревья, которые мешали гарантированным приземлениям самолётов. Но каких самолётов? Когда я сюда ещё только переехал и стал копаться в истории этого края, то сначала «уперся в стенку»: даже в 1990-е гг. местные старожилы ссылались на то, что в годы Второй мировой подписали документы о неразглашении и ничего мне рассказать не могут.