Вуди не отказался бы сам отправиться в тюрьму. Он не возражал против одиночной камеры, где можно читать и думать. Но никто не сажал в тюрьму одиннадцатилетних мальчишек. И потом, наемные убийцы «Трагедии» не убьют Перселла и за многие миллиарды долларов. Как догадывался Вуди, компания заказных убийств обслуживала исключительно плохих людей, которым во что бы то ни стало требовалось погубить хороших. Будь все наоборот и создатели компании дожидались бы, пока хорошие люди заплатят за гибель плохих, они бы не набрали столько заказчиков. Хорошие люди не решали свои проблемы подобным образом, потому-то плохие и могли так долго оставаться плохими и творить разные злодеяния.
Быть может, Вуди и дальше смотрел бы на слова «ВВЕДИТЕ ПАРОЛЬ», продолжая размышлять о добре и зле, но случилось нечто неожиданное и тревожное. Два слова исчезли с экрана и через несколько секунд на нем появились два других: «ОПЯТЬ ТЫ».
19
Роза Леон все так же сидела в кабинете покойной хозяйки дома над озером и смотрела видео, где Дороти Хаммел подробно рассказывала о чудесном времени, которое она проводила в обществе Киппа. Теперь и кабинет, и дом принадлежали Розе. Она еще не оправилась от потрясения. Шутка ли, она стала наследницей прекрасного особняка и внушительной суммы денег. Но сейчас ее больше занимало то, что рассказывала с экрана Дороти.
Глядя в объектив камеры, Дороти сообщила, что купила Киппа у заводчика. Щенку тогда было четыре месяца от роду. Быстро растущий комочек меха, жизнерадостный и любопытный. У Дороти и до него были собаки, все золотистые ретриверы. Каждая попадала к ней в щенячьем возрасте, а потому она хорошо знала повадки щенят. Через несколько дней Дороти убедилась, что Кипп совсем не похож на тех щенят.
Она кормила его дважды в день: в семь часов утра и днем, в половине четвертого. Уже на третий день Кипп стал прибегать к Дороти за пять минут до кормления. Он садился перед ней и передней лапой деликатно постукивал ее по ноге. Дороти рассказывала, что у нее и прежде были собаки с интуитивным чувством времени, но маленький Кипп, прожив в ее доме всего неделю, превзошел их. В тот день, поглощенная чтением романа, она с ногами устроилась в кресле. Кипп не постукивал по ножке кресла и не лаял. Он бегал взад-вперед. Поскольку Дороти не замечала его нетерпения, он побежал на кухню, вскочил на стул, достал ее ручные часы, принес ей и опустил на колени.
Дороти спохватилась, что чуть не пропустила время кормления. Она встала с кресла, и тут Кипп ее снова удивил. Дороти посмотрела на него и поймала ответный собачий взгляд. «Что ты об этом думаешь?» – спрашивал Кипп.
Дороти привыкла разговаривать с собаками так, словно те ее понимали, и потому она на полном серьезе спросила Киппа, знает ли он назначение часов. В ответ Кипп устремился из гостиной в коридор. Дороти пошла следом. Кипп подвел ее к напольным часам, стоявшим в вестибюле дома. Итак, он понимал сходство между ручными и напольными часами. Повернувшись, Кипп снова побежал в кухню. Дороти пошла за ним и увидела, что щенок стоит у двери кладовой, глядя на настенные часы.
Схватив с кухонного стола свой айфон, Дороти сделала видео, которое затем перебросила на компьютер. Его-то сейчас и смотрела Роза. Дороти попросила Киппа показать холодильник, и щенок подбежал к нему. Потом по ее просьбе – к раковине. Дороти спрашивала, где находится варочная панель, задняя дверь, уплотнитель мусора, дверь в коридор и дверь в прачечную. Кипп неутомимо показывал, не переставая вилять хвостом.
На следующий день Дороти купила видеокамеру.
И тут Кипп словно передумал раскрывать свои необычные способности. Он отказался повторять недавние трюки. На все уговоры хозяйки он отвечал зевками, удивленно таращил глаза, а то и вовсе пристраивался в уголке и засыпал.
Однако еще через две недели Кипп понял, что он любит слушать романы. Дальше играть в туповатого щенка он не мог.
20
«ОПЯТЬ ТЫ».
Вуди смотрел на эту зловещую фразу. Его рот наполнился слюной. Казалось, его сейчас вытошнит. У него громко колотилось сердце. Буква «О» в слове «опять» была похожа на глаз, в упор глядящий на него.
Конечно, увидеть его не мог никто. Об этом он позаботился, заклеив бумажным скотчем камеру компьютера. К тому же на сайт «Трагедии» он вошел через многочисленные прокси-серверы и пробыл там недолго. Никакие айтишники не смогли бы за столь короткое время вычислить его местонахождение.
Потом эти слова мигнули и начали сменяться другими, словно кто-то выстукивал ему послание: «Т-Ы Н-Е…»
Вуди с нарастающим ужасом следил, как буквы складываются во фразу: «ТЫ НЕ АЛЕКСАНДР ГОРДИУС».
Они никак не могли установить все прокси-серверы, через которые он добирался до их сайта. И узнать, откуда он, так быстро они тоже не могли. Но они знали, чей аккаунт он взломал, чтобы попасть к ним.
Послание задрожало и исчезло. Следующая фраза содержала всего три слова: «МЫ ТЕБЯ НАЙДЕМ».
Вуди поспешил убраться с сайта, отключил Интернет и выключил компьютер. Этого ему показалось мало. Тогда он откатил кресло, полез под стол и отсоединил все кабели от системного ящика. Такая мера предосторожности была абсолютно бесцельной и бессмысленной.
Значит, «Трагедия» имела свою программу безопасности и та отслеживала каждого посетителя сайта. Если кто-то заходил на сайт, но не вводил пароль, программа поднимала тревогу, заподозрив возможный фишинг со стороны тех, кто не значился в списке клиентуры. До этого Вуди дважды заходил на сайт «Трагедии». И пусть это было несколько месяцев назад, система безопасности поджидала его.
Хорошо.
Не теряй рассудительности. Не парься. Никаких проблем. Фига им с жирным куском масла. За столь короткое время им было не выследить его через девять прокси-серверов. И потом, он использовал и другие уловки для заметания следов. Больше он никогда и ни за что не сунется на этот сайт. Честное-пречестное.
Лоб Вуди покрылся испариной. Изнутри поднималась тошнота. Нужно чем-то успокоить желудок. Стакан кока-колы. Это все, что ему нужно. Большой стакан кока-колы, и он придет в норму.
21
Кипп находился во владениях Ненавистника.
У того было имя, вышитое на кармане форменной рубашки. Ненавистника звали Фрэнком.
У него были черные усы и густые брови, которых хватило бы на вторую пару усов.
От Фрэнка пахло не только ненавистью, но также чесноком, лосьоном после бритья с ароматом вербены, дезинфицирующим средством для рук с запахом кокоса, дезодорантом и гигиенической губной помадой.
От его башмаков исходил свежий запах мочи. Должно быть, недавно справлял малую нужду и попал себе на ноги.
Помимо металлического письменного стола, двух стульев для посетителей, офисного кресла и шкафов с документами, часть пространства хижины занимала скульптура медведя-гризли.
Она была вырезана из дерева. Семифутовый медведь стоял на задних лапах, вытянув передние и оскалив зубы.
Мишка выглядел настолько свирепым, что Кипп даже заскулил, хотя и знал, что деревянный зверюга его не тронет.
Опасаясь, как бы гризли ненароком не опрокинулся, придавив кого-нибудь из посетителей, в его спину вделали два металлических прута и прикрепили к стене.
Поводок Киппа Фрэнк Ненавистник привязал к одному из прутьев.
Притворяясь покорным, Кипп улегся возле лап медведя и вздохнул, демонстрируя покорность судьбе.
На самом деле он терпеливо ждал возможности сбежать.
Собаки были самые терпеливые существа на планете. Их жизнь проходила в ожидании. Собаки ждали, когда хозяева поведут их гулять, найдут время поиграть с ними и обнимут.
Но какими бы внимательными ни были люди, большая часть собачьего времени уходила на ожидание, а не на действия.
Собак это вполне устраивало. Люди были вечно чем-то заняты. Такого количества дел собакам и не снилось, хотя бывали исключения.
Фрэнк Ненавистник плюхнулся в кресло, снял телефонную трубку и стал тыкать в кнопки аппарата, набирая номер.
Когда ему ответили, Ненавистник сказал:
– Фред, я добыл нам хороший экземпляр. Золотистый. Возможно, чистопородный. Выглядит как пес с выставки.
Выслушав то, что ему говорил Фред, Фрэнк продолжил:
– Даже красть ни у кого не потребовалось. Он бродячий.
«Я не бродячий, – подумал Кипп. – Я сирота, выполняющая миссию».
– Если скрестить его с каждой золотистой сукой, какую мы сумеем найти, это будет все равно что печатный станок для денег. – Фред о чем-то спросил. – Нет, он покладистый. Будет себе жить в клетке и делать то, что скажут. Заглянешь ко мне через часик?
Ненавистник повесил трубку и посмотрел на Киппа. Теперь от него пахло еще и алчностью.
– Мой братец будет скрещивать тебя, приятель, пока ты не упадешь от усталости. Не самая плохая жизнь. Есть гораздо худшие варианты.
