В шуме дождя, и в ветрах, и в смятеньи.
Всё воскресимо. И смерть только мнится, —
Помните, чтобы в тоске не забыться.
Жизнь многолика. Пойди-ка ответь,
Что повествует времён круговерть.
9 июля 1995
ПЕСНЬ ОБ УЖЕ
На берегу сыром, у моря,
Ни с чьею властию не споря,
Жил мирно Уж. Никто не знал
О днях его в плену у скал.
Судьба ему крылов не дала,
Ни ног, ни рук, ни с ядом жала,
Ни сердца смелого в груди,
Ни славы громкой впереди.
Любил он солнечные блики.
Он видел ангельские лики
В их трепетанье на волне.
Наверно, был бы он поэтом
Или бродягою отпетым,
Не будь ужом. Но он вполне
И тем был счастлив, что порою
Как свет он мог играть с волною,
И греться тихо, и мечтать
О том, что может он летать.
«Наверно, там», – он думал робко, —
«За морем иль за дальней сопкой
Есть мир иной. И может быть,
Там даже день горит иначе,
Короче ночь, и солнце злаче,
И берег не спешит остыть?
Сейчас бы сильными крылами
Подняться вверх над островами,
Над морем всем, над всей землёй.
И сразу мыслею одной
Объять простор, и все красоты,
И все туманные высоты,
И всех свершений благодать!»
Мой Бог! Как много он отдать
Готов за этот миг единый
Был рад. Но только крест змеиный
Сильней к земле его клонил.
И он, без крыльев и без сил,
Кропил песок слезой печальной
И грех эдемский, изначальный
Влачил в сырые кельи скал
И там, свернувшись, засыпал.
И вновь его будило солнце.
И, разомкнув тугие кольца,
Уж снова становился свеж
