Икейа

В тот год я посещал итальянские фьорды, надеясь заснять на винтажную плёнку крильных мегалодонов. Тридцатиметровые сорванцы обожают устраивать брачные игры у самых горловин, на фоне водопадов. Позже беременные акулятами самки заплывают поглубже во фьорд, туда, где молодняк не смогут съесть океанические ракоскорпионы и кракены.

Акульи – одни из немногих живородящих существ на Земле, помимо людей, и их игры издревле привлекают зоологических вуайеристов вроде меня. Уже никто не скажет, что было первым в культе Посейдона – трепет перед морской стихией или похотливое желание подглядеть за морскими гигантами.

Съёмки, впрочем, не удались – толпы туристов, преимущественно айны и вездесущие уйгуры – не давали пробиться к парапету. Шум и свет от вспышек цифровых камер наверняка был заметен даже с уступов скал, потому осторожные гиганты предпочли совершать сношения вдали от толпы.

Мировой кризис ударил парой месяцев спустя, и в самом начале я подумал, что откладывать со столь специфичной покупкой не стоит – цены в секторе будут только расти. Вероятно, поездка в Италию напомнила мне об «Икейе», знаменитой итальянской компании, мировом слав-монополисте.

Разумеется, всегда оставался вариант с чёрным рынком – обширным, местами даже полу-легальным, если знать, кому дать на лапу. Но как представитель среднего класса, плативший повышенный налог и обладавший привилегиями, я сразу его отмёл. Да и стоять в очереди на лицензию долго не пришлось.

В местной пелымской «Икейе» товар по слухам был был настолько ужасный, что вряд ли его можно было найти где-то ещё в Речи Посполитой.

– Серьёзно, от океана до океана не встретишь более стрёмного товара – кривого и облезлого, – сказал Николай, который уже воспользовался своей лицензией – правда, несколько для других целей. – Я уж не знаю, с каких ферм они его везут – из Туркестана, что ли, или из Маньчжурии.

Ничего не поделать, пришлось взять в каршеринге электромобиль – тогда я был изрядно заморочен на тему экологии – и семь часов ехать в соседнее воеводство, в Миасс. У жены были дедлайны в фотостудии, и она сказала, что доверяет моему выбору. Как в любой демократической семье, я старался принимать важные решения, посоветовавшись с ней, но не сказать, чтобы я сильно расстроился, потому что в этом случае выбрать хотелось самому.

Сине-жёлтое здание «Икейи» высилось на окраине двухмиллионного Миасса. На фоне живописных горок и озерца оно выглядело не столь удручающе-мрачным, как это обычно бывает с огромными зданиями мировых концернов, пустивших свои щупальца во все мировые державы. Припарковавшись и заплатив лёгким касанием ойфона, я вошёл в приветливо распахнувшиеся двери. Кич и блеск хайтека ударил в глаза. Я взял тележку, чтобы не выделяться из толпы, и пошёл по стрелкам. Вспомнилось, что какой-то антиглобалист устроил перформанс, нарисовав фейковые стрелки на полу, пустившими толпу в какой-то европейской «Икейе» по кругу. Машинально бросил в корзину пару мелочей, вроде губки и подушечки, потом одумался и выложил. Сейчас, конечно, затраты возрастут, и надо будет поприжаться, подумалось мне. С другой стороны, возможно, что-то из бытовых предметов может понадобиться уже в первые дни – но решил в итоге, что куплю всё это в ближайшем супермаркете.

Перекусив после долгой дороги пасты и пиццы – типичных икейевских яств – я отправился на поиски. Как мне и говорили – отдел славеринга был отделён от привычного маршрута. Отчасти чтобы не травмировать психику детей, не подготовленных к реальности взрослого мира, отчасти – из-за всех этих анархистов, которые вели борьбу против славеринга. Я с трудом нашёл небольшую табличку между двумя кухонными гарнитурами, указывающую стрелками на неприметную шторку.

За шторой оказался узкий коридор, закончившийся дверью с кодовым замком.

«Подтвердите, что вам 18 лет и больше,» – гласила табличка.

На миг я остановился и задумался. Точно ли пора? Точно ли я готов к этому?

Как назло пришло сообщение от жены:

«Ну как, добрался?»

«Да, как раз захожу в зал,» – ответил я.

«Давай. Быстро не соглашайся, хорошо проверь».

Я оставил тележку у входа, ввёл год своего рождения, и магнитный замок открылся.

В ноздри ударили не вполне приятные запахи – пота, мочевины и то ли туалетных вонючек «со ароматом моря», то ли дешёвых духов. В небольшом зале с узким окном, на тонких матрасах под потолком сидело тридцать единиц товара, прикованных цепями к большому поручню. Мужчины, женщины. Почти все одеты были в типичную для слайвов униформу, в водолазки с длинными воротничками, прикрывающие редуцированные жаберные щели. Некоторым, говорят, щели зашивают, как и обычным людям, а не выбракованным.

Честно говоря, я ожидал, что ассортимент будет побольше, а зал – попросторней. Как-никак, в Речи Посполитой после падения социализма и возвращения к здоровым рыночным отношениям новый рассвет славеринга не заставил себя долго ждать. Фермы по выращиванию и воспитанию выбракованных, массово закрытые в эпоху хиппи и гласности, открылись снова. Уже через пятнадцать лет число слайвов достигло десяти миллионов, а пару лет назад на рынок поступили первые, полностью родившиеся и воспитанные в Речи. Расцвет малого бизнеса во многом связывают с разрешением использовать слайвов не только в домашнем хозяйстве и на госслужбе, но и в семейных предприятиях.

Почему же всего тридцать? Неужели на рынок так негативно сказались тренды последних лет, идеалы «поколения снежинок», борьба против харрасмента и насилия?

Завидя вошедшего покупателя, слайвы и слайвнессы синхронно поднялись.

– Добрый день, подсказать вам что-то? – тут же подскочил учтивый, но весьма накаченный менеджер отдела славеринга.

Я заметил, что в ноздрях у него было кольцо – то ли дань давней традиции работорговцев, то ли просто от новомодной любви к пирсингу. Уже хотел ответить привычное «нет, я только посмотрю», но осёкся. Я знал, зачем я иду, у меня была на кредитке сумма, сравнимая с полугодовой зарплатой. Уже была оформлена предварительная бронь на слайв-рум, комнату-студию в тринадцать квадратов на одной с нами лестничной клетке – обязательное условие перед покупкой. Мне пришлось проделать долгий путь, и я знал, что без покупки я уже не уеду.

Я знал, по каким критериям выбирать, но всё равно испытывал лёгкий стыд. Примерно такой же стыд испытываешь, когда заходишь в секс-шопы, только здесь он был гораздо сильнее, смешавшись с чем-то вроде предчувствия первого свидания, или боязнью сдать экзамен. Неприятное, тянучее, тревожное ощущение.

– Если вы не готовы покупать, хотите ещё повыбирать, рекомендую вам поставить наше мобильное приложение, там указаны все характеристики товара, – менеджер указал на RQ-код на стене. – Вы также можете заказать доставку и полный цикл обслуживания, включая утилизацию при несчастном случае.

Вот чёрт, подумалось мне. Всегда забываю, что сейчас всё настолько «уберилизировано». В человеческом сознании наглухо заседают паттерны, из-за которых некоторые вещи мы привычно выполняем не с мобильных приложений, а через звонок или, того хуже, пройдя пешком. Кто-то никак не отвыкнет платить квартплату не через бумажную квитанцию. Кто-то до сих пор вызывает такси через звонок оператору. Вот и я, с юности мечтавший купить себе слайва, так и не сообразил, что всё это можно было сделать через приложение.

– На ойфоне тоже есть? – почти на автопилоте спросил я, доставая мобилу из кармана.

– Да, конечно. Собственно, владельцы ойфонов – наша основная покупательская аудитория, – улыбнулся менеджер.

– Нет, всё же, я приехал с севера, готов купить сейчас, – пробубнил я несколько стыдливо и убрал мобильник в карман.

– Пойдёмте, – работорговец повёл меня по рядам.

Первыми стояли трое юношей – совсем молодые, только-только шестнадцати лет. У одного отсутствовала кисть правой руки. Взглянул на ценники – от ста пятидесяти до трёхсот тысяч.

– Вот – бюджетный вариант, второе поколение. Прямо из питомников. Есть небольшие дефекты и хронические заболевания, но… Годятся как для развлечений, так и для мелкой домашней работы, так и для малого бизнеса. Минимальный курс обучения пройден, обучены языку, грамотности, работе за компьютером… так, вот кроме этого, разумеется, – он указал на инвалида. Комплект одежды, прививок, нейростабилизатор…

– Простите, я сразу вас прерву, – сказал я. – Мне… и моей супруге нужна женская особь.

– Опытная, помоложе? Фертильная?

– Желательно фертильная, но точно мы ещё не решили.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.