Ночной Наездник

Банкет был в самом разгаре. На эстраде гремела музыка: пела приглашенная группа «Маша и медведи».

– Поднимаю этот сосуд за успех! – хохотал с поднятым высоко над головой бокалом режиссер Литвинов.

– Умница, Ксанка, нос всем утерла за океаном.

Оксана Лазорева весело смеялась, благодарила всех за поздравления, она несколько дней назад вернулась из Америки, где получила «Оскара» за роль второго плана в фильме режиссера Джейса «Однажды в апреле». Она играла профессиональную воровку, выросшую в русском Бруклине. Фильм вышел культовый и получил сразу три награды, одна из которых досталась удачливой россиянке. И теперь она вместе со своими друзьями-артистами, режиссерами и прочими кинодеятелями праздновала успех в «Золотом апельсине».

Внешне она была весела и легкомысленна, с удовольствием отвечала на поздравления, танцевала со всеми, кто приглашал ее и, не выдержав больше, тихонько пошла к туалету, а там проскользнула к выходу, взяла кожаную куртку и выбежала вон под противный мелкий осенний дождь. Она ничего не видела от рыданий, душивших ее и не понимала: капли дождя или слезы катятся по ее щекам.

Успех пришел к ней слишком поздно, вчера врач сказал ей, что проба на ВИЧ-инфекцию подтвердила прошлый анализ. Она неизлечимо больна и подцепила болезнь, судя по всему в Лос-Анжелесе.

В московском кинобизнесе ее долго не воспринимали, она жила на грани бедности, узнала все беды и унижения работы в массовках и безнадежного ожидания, пока наконец не вытянула счастливый билет. Ее, двадцатичетырехлетнюю, игравшую в дипломном фильме выпускника ВГИКа шестнадцатилетнюю школьницу, увидел Ник Кржецкий, американский продюсер с русско-еврейскими корнями.

Он увез ее в Голливуд и снял в роли Нетты. Потом в Лос-Анжелесе она встретилась с Павлом Деминым, усовершенствовавшим в Америке свои знания по банковскому делу. Они полюбили друг друга, именно полюбили: двадцатичетырехлетняя артистка и двадцатишестилетний банкир. Ей не нужны были его деньги, ему – ее слава. Любовь их была безрасчетной и сумасшедшей.

Они должны были пожениться через месяц. Его мама требовала полного обследования и… вот результат.

Оксану душили слезы. На бегу она вытирала их рукой, машинально прижимая к себе другой рукой сумочку.

Нет, жизнь с ней обошлась круто, слишком круто даже по современным меркам. Она всегда была актрисой, еще в детстве, живя на рабочей окраине, в «хрущевке», она мечтала о кино, она всегда кого-то играла, была то Наташей Ростовой, то Катериной.

Во ВГИК она поступила благодаря дяде, довольно богатому человеку. И все. Больше ей никто не помогал: ни рублем, ни поддержкой – никак.

Она училась, подрабатывала, где придется, жила впроголодь, бралась за все, лишь бы одеться на уровне и выглядеть, как надо. Но до уровня она все равно не могла дотянуться, куда там. И поэтому она всегда оставалась в массовках, серая, незаметная тогда и признанная красавицей теперь.

Но почему именно сейчас, перед концом.

Почему? Почему в России талант меряется деньгами, связами, чем угодно, только не самим талантом. Почему! Это неправильно, так не должно быть. Люди должны получить свое, то, что им причитается, а не куплено за грязные деньги. Успех должен прийти, когда он нужен, нужен, как воздух, как сама жизнь.

Но жизнь не любит бедность.

Даже Паша, ее единственная всепоглощающая любовь, не посмотрел бы в ее сторону, оставайся она по-прежнему нищей москвичкой и неудачницей. Все оставалось при ней: и рыжие волосы, и зеленые ведьмовские глаза, и белая, не поддающаяся загару кожа, и точеная фигура. И все равно он бы не увидел ее, даже если бы прошел рядом. Может, он бы и переспал с ней, как с проституткой, а потом выкинул бы вон, забыв о ее существовании.

Человека делают деньги, а потом все остальное.

Поэтому она и ненавидела их: доллары, евро, рубли, все эти грязные бумажки, которые делали ее глаза бездонными омутами, волосы – дикой пляской огня, тело – средоточием всех желаний, а дар – редкостным талантом, наконец замеченным, почитаемым и восхваляемым.

Она поехала в Америку за порцией дифирамб, за признанием, за поклонением, а вернулась – умирать.

Как все это было больно.

«Паша, любимый, – написала она тогда по электронной почте. – Я люблю тебя, милый, но мы не можем быть вместе. У меня скоротечная неизлечимая лейкемия, мне противопоказан секс, – врала она. – Врачи сказали, что я могу умереть прямо в постели. Представляешь, какой для тебя это будет удар. Прости, милый, найди себе другую девушку, их сейчас полно: рыжих, зеленоглазых длинноногих ведьм, которые способны околдовать любого мужчину. Меня не ищи, я уезжаю далеко-далеко. И если мы когда-нибудь случайно встретимся, это будет разочарованием для обоих. Все в нашей любви кончено. Забудь про меня и прощай».

Она знала точно, от кого заразилась. Потому что это была ее единственная измена. И такое наказание. К огромному счастью, после этого близости с Павлом у нее не было.

Уйдя в свои мысли, она быстро, почти бегом, шла по мокрому асфальту. С обеих сторон тянулись ряды акаций. Порывы ветра срывали с оголенных ветвей оставшиеся багряные листья и швыряли их на почерневший асфальт, под ноги, прямо в лужи и грязь. Но она не замечала ничего. Плачущий мир застилали ее слезы, и они ничем не отличались от дождинок, мочивших ее и без того мокрое лицо.

Она шла, спеша в никуда, потому что у нее не было цели, не было даже смысла идти этой аллеей. Она просто шла и радовалась безлюдью, пока ее не схватили сзади, и крепкая мужская рука не зажала ей рот.

– Что… – хотела сказать она, но рука еще крепче сжала ее лицо, мешая дышать.

Было мрачно и холодно, и редкие фонари освещали плачущий дождем воздух, черный, блестевший лужами асфальт и унылые голые стволы.

Другая рука обхватила женщину поперек груди и ее потащили в мокрые кусты.

Оказавшись в еще большем мраке, Оксана отчаянно рванулась, поскальзываясь на слизкой черной грязи.

– Я вас не задушил? – невнятным шепотом спросил мужчина, склоняясь над ней и слегка отпуская рот. – Осторожно, вы можете упасть. И тогда испачкаетесь.

Оксана шумно вздохнула, но не закричала, а удивленно пыталась рассмотреть склонившееся над ней лицо с бегающими глазами, блестевшими из-под низко надвинутого козырька утепленной кепки.

– Потерпите немного. Просто кричите, ну.

Мужчина нервно и неумело рванул на ней молнию куртки.

– Вы кто? – машинально Оксана помогала ему.

– Не важно. Что же вы не кричите?

– Вы убьете меня?

– Да. Да. Сначала изнасилую.

Оксана рванулась, но у нее свободным было только лицо.

Внезапно ей стало смешно. Мужчина, продолжая держать ее в неудобном согнутом положении, неуклюже сдвинул к плечу рукав куртки и взглянул на запястье. Воспользовавшись этим, Оксана рванулась, ударила каблуком по мужскому ботинку и на секунду оказалась свободной.

– Так нельзя, – мужчина снова обхватил ее за плечи, и они оба упали прямо в грязь у корней живой изгороди: она – вниз, он – наверх.

– Убейте меня, только сразу.

– Да. Да. Кричите, зовите на помощь. Я не хотел, чтобы вы падали, но так даже лучше.

Мужчина на ощупь, неловко путался в ее одежде.

– Черта с два. Изнасилуй меня и сдохни.

– Зачем?

– У меня СПИД.

Руки враз отпустили ее. И мужчина поднялся. Оксана повернулась на бок и села, глядя на него снизу вверх.

– Обосрался. Мудак!

– Простите.

– Сумасшедший.

Словно забыв про нее, мужчина поднял голову и прислушался.

– Эй, ты, – начала было Оксана.

Но мужчина быстро повернулся и побежал прямо по вязкой земле. Он бежал, прыгая через лужи и петляя между кустов.

Оксана медленно поднялась, вся в грязи, потом наклонилась и стала ощупью искать сумочку. Первое, что она нащупала – была мужская утепленная кепка и рядом с ней лежала ее сумочка. Оксана подняла обе вещи, секунду подумала и побежала вслед за исчезающим в темноте мужчиной. Не понятно, почему, но он заинтересовал ее. Не был он похож на насильника, совершенно.

Только тут она услышала шлепающий топот нескольких пар ног.

– Стойте, – отчаянно закричала она.

– Что это она? – крикнул за ее спиной голос преследователя. – Эй, стой!

Но она продолжала бежать на неудобных шпильках. Длинные носки модных туфель тонули в грязи.

– Стойте!

Мужчина стоял за фанерным киоском, прислонясь к его запертой двери. Он тяжело дышал и затравленно озирался.

– Кто там шел? – спросил он, рукой затаскивая Оксану за фанерную стену.

– Не знаю. Вы забыли кепку.

Мужчина в сердцах вырвал ее и зашвырнул в кусты. Тут раздался полицейский свисток, и он сорвался с места.

Ни о чем не думая, женщина бросилась за ним. На какое-то мгновение они даже поравнялись, и она схватила измазанный в грязи рукав мужской куртки.

– Давай потише. Я не могу так быстро, у меня каблуки.

Мужчина, не теряя времени на слова, схватил ее за руку и свернул с аллеи на улицу. Перебежав дорогу, они вбежали в узкий двор между четырьмя многоэтажками и остановились, тяжело дыша.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.