– Экзорцист, – сказанное лупануло стальным молотом по затылку водиле.
– Хе-хе. Я это, прошу прощения, про прелата просто шутка была. Я ж не клевещу, нет. Я так, сдуру пошутил, – пресмыкаясь, начал оправдываться он.
– Забей. Мне на тебя стучать нет никакого смысла. Ты же не демонов в такси призываешь. А выявлять инакомыслящих не моя работа.
– И то верно. Премного благодарен. А то сам понимаешь, сейчас времена такие. Ляпнул что-то, и привет.
Дальше ехали в тишине, я даже задремал. Таксист услужливо разбудил, когда мы были на месте. Небольшой охраняемый поселок на сто домов. Обнесен забором, то ли чтобы защитить нас, то ли чтобы защитить город от нас. Дома скромные, на въезде будка с охранницей.
Баба Клава. Ох и тварина… Я бы с радостью дал инквизиторам ее утилизировать. Старуха с седыми волосами демонстративно делала вид, что меня не существует, до тех пор пока я не заговорил.
– Доброго утра, Баб Клав. Открой шлагбаум. Проедем.
– Ишь ты, открой ему. Мне че, делать больше нечего? Всякой пьяни шлагбаумы открывать? – деловито бабка тряхнула газетой, спрятавшись от моего взгляда.
– Думаю, нечего. Ты вон сидела кроссворд ковыряла. Давай, открывай, пока Санычу не позвонил, – угроза сработала. Бабка частенько доставала всех жильцов своими закидонами, но из-за того, что ее услуги стоили Санычу сущие гроши, он ее терпел.
– Стукачок. Санычу позвоню, Санычу. Гоняете бабку старую, никакого уважения,– переваливаясь с ноги на ногу, словно утка, бабка неторопливо пошла к шлагбауму. За зарплатой она ходит намного бодрее.
– Уважение, оно либо взаимное, либо его нет. Ты как-то не особо уважаешь окружающих. Вот мир и поворачивается к тебе жопой.
– Тю-ю-ю! А за шо вас уважать? – бухтя, старуха открыла шлагбаум, пропуская нас внутрь.
– Хотя бы за то, что мы платим тебе зарплату. Можно сказать, ты живешь за наш счет. – Я закрыл окно и с радостью наблюдал, как возмущенная бабка бухтит что-то с той стороны снегопада. Через пару минут таксист высадил меня у порога дома.
Вера до вечера в маркетинговом агентстве, а мне на работу только в следующие сутки. Немного отосплюсь. Мы жили в одноэтажном доме, по сути, состоящем из кухни, спальни, гостиной, небольшого подвала и ванной комнаты. Это было шикарное жилье для меня, но Верка его не очень котировала. Хотела дом поприличнее. А мне после приюта этот казался особняком.
На кухне записка «Еда в холодильнике. Как будешь дома, пришли голосовое, я волнуюсь». Верка тоже сирота. Познакомились мы с ней, правда, во времена, когда ее родители были еще живы. Но вот меня представить им она не успела. Ее родители держали собственный магазинчик, в который ворвался наркоша.
Обдолбанный придурок с ходу ударил ее отца ножом в шею. Пока тот истекал кровью, догнал мать на входе в кладовку и нанес десять ножевых в район печени. В кассе практически не было налички. Нарик решил разжиться товаром. Набрал синьки, а на выходе его приняли паладины. Дурачок сопротивлялся, ну, его и замочили.
Верка с детства мечтала о большой семье, мне тоже хотелось уюта. Повстречались год и поженились. Все детей собирались завести, да что-то не получается. И по врачам ходили, кучу анализов сдали, в итоге болт по всей морде. Последний идиот в белом халате предложил сходить и попросить Солнцеликого. Идея на миллион.
Я остудил огорчение работой, а вот жена по этому поводу до сих пор переживает. Сука, а мы ведь в столице живем! Лучше врачей, чем у нас, нигде не найдешь. Может, не судьба? Хотя какая нахрен судьба?
Мне умник один сказал: «Стасян, в разломах всякой херни хватает, ты, когда отправляют в командировки, клювом не води, а собирай всякий хлам, вдруг что полезное цапнешь». Вот только он не пояснил, как это ценное потом применять. Жрать все ингредиенты, какие найду? Я посмеялся тогда, но в хламьевщика превратился.
С этими мыслями я откинул палас в сторону. Посреди гостиной красовался люк, ведущий под пол. Верка вечно любопытствовала, что там у меня. «Дела государственной важности! Не имею права разглашать». А по факту просто не хотел показывать ей мою маленькую коллекцию.
Сбросил в подвале все собранное за эти дни, после отправился в спальню. Как только голова коснулась подушки, я провалился в сон.
Проснулся от нежного поцелуя в шею.
– Ммм. Ты дома? – спросил, подставляя губы поцелуям.
– Да. А ты ждал? – Верка, как всегда, красивая, улыбается. Покрасила недавно концы светлых волос в розовый. Пышные локоны щекотали мне нос. Обожаю ее запах.
– Конечно, ждал. Видишь, я при параде,– потянул жену на себя. Моя любимая голубоглазка. Странно, только с ней чувствую себя как дома. Пока жил один, такого чувства не возникало. Вера создавала какое-то непередаваемое ощущение уюта.
– А чего перегаром несет? – улыбка сползла с ее лица, и она начала принюхиваться.
– Мишкино повышение отмечали, в итоге очутился в вытрезвителе,– сначала было странно говорить ей все, что думаю, но, как оказалось, у этого уйма плюсов.
– Все как всегда. Мише не мешало бы остепениться, – заметила Вера, не прекращая раздеваться.
– Ну так я ему то же самое говорю. Все, закрыли тему. Есть поувлекательнее занятие, чем осуждать господина старшего инквизитора,– сказал я, приглашая ее на вечеринку под одеяло.
– Ммм, я только за.
Вераника ловко нырнула ко мне уже совершенно голая. Упругая грудь приятно коснулась меня, разбудив аппетит. Горячие губы с чавканьем впивались друг в друга. Порой сдерживаясь, чтобы не оставить синяков, а порой давая себе волю и разрывая друг друга в кровь, увлеченные страстью.
Это еще одна странность наших отношений. Давно женаты, а секс всегда как в первый раз, такой же неистовый, желанный, возбуждающий до дрожи. Насладившись друг другом, заснули, обнимаясь. Одеяло сползло с ее спины, демонстрируя моему хищному взору упругую задницу. Одеяло случайно сползло? Мы слишком давно знакомы, чтобы верить в такие случайности. Ну, ты сама напросилась!
Второй заход получился более вдумчивым и неторопливым. Наслаждались каждым касанием, каждой минутой, проведенной вместе. Процесс прервал истошный визг за окнами. Стащил с себя Веранику, а сам рухнул на пол, шаря под кроватью рукой. В ладонь скользнула холодная рукоять клинка.
Нахрен я храню клинок под кроватью, а не в инвентаре? Да все просто, если жене потребуется тесак для защиты, то тут она всегда его найдет.
– Вера, оденься, – бросил фразу, поднимая полоску жалюзи одним пальцем.
– Зачем? – испуганный голос жены пронесся по комнате.
– На всякий случай. Быстрее!
Лучший индикатор того, что что-то идет не так, это моргающий свет. За окном в десятке метров от нашего дома стоял одинокий столб. Лампочка светила, отбивая чечетку. То загорится, то погаснет, то снова загорится. Ну, точно какая-то мразота рогатая сюда притащилась.
Слева промелькнула тень. Двухметровая, шипастая, безобидная тень. А следом за этим движением послышался утробный рев. Тварь оповещала округу о том, что вышла на охоту. По силуэту я бы сказал, что это Клардийский потрошитель. Но это не точно. Нужно проверить.
Наспех натянул штаны и рванул к выходу. Правда, мой рывок прервался не начавшись. Вера вцепилась в руку.
– Ты куда? – глаза на мокром месте, смотрит испуганно.
– Нужна моя помощь, – постарался, чтобы мои слова звучали как можно мягче.
– Стас, какая помощь? Ты не инквизитор, это их работа, пусть занимаются. Слышишь? Сирены орут, они уже едут, – затараторила Вера, обхватив меня обеими руками.
– Вер, пусти, – тепло исчезло из голоса само собой. Пока мы тут миндальничаем, тварь может уже рвать в клочья чьих-то родителей.
– Не пущу! Стасик, у меня только ты есть! Останься! Я тебя прошу! – слезы покатились из глаз, она говорила сбивчиво, периодически срываясь на вой.
– Вера! – прикрикнул на жену и стряхнул ее с руки.
Верка упала безжизненной куклой на пол и зарыдала в голос. По сердцу резануло болью. Прости, но я знаю, для чего живу.
В доме по соседству зазвенели стекла. Инвентарь!
Защитный кристалл Сваргла.
Класс: одноразовый артефакт.
