– Это не к работе. Просто изделие некачественное попалось.
Поворачиваю голову, как раз когда он демонстрирует, что пошло не так.
– Оу, – меня это, собственно, никак не пугает. – И правда некачественное. Двадцать четвёртый или двадцать пятый. Гляну в телефоне потом.
Второе и третье изделие из коробочки оказываются куда более качественными, кстати.
Через два часа я, сидя на кровати и вытянув ноги, наблюдаю, как Зернов заваривает чай, стоя ко мне спиной. Он обернул бёдра полотенцем, влажные волосы растрёпаны.
– Что значит эта змея? – спрашиваю, разглядывая небольшую татировку у него на лопатке. – Что-то связанное с медициной?
– Не вся моя жизнь – медицина, Вик, – поворачивается и несёт две чашки к постели. – Она ничего не значит. Просто понравился рисунок. К тому же, это было давно, на третьем курсе ещё. Сейчас бы не делал.
– Почему?
– Потому что индивидуальность можно проявить и по-другому. Но я не осуждаю тех, кто делает. На здоровье, если им нравится.
Отпиваю глоток чая с наслаждением. Запах изумительный.
Зернов тоже делает пару глотков, глядя на меня, а потом отставляет кружку и растягивается рядом на кровати. Молчим несколько секунд, а потом он вдруг произносит:
– Твой муж ушёл от тебя потому, что ты не родила ему ребёнка?
На удивление, этот его вопрос не ломает атмосферу лёгкости. Скорее располагает к беседе по душам. Телу мы дали возможность насытиться, наверное, пришло время расслабиться и эмоционально. Нам есть о чём поговорить.
Замечаю, что Захар будто специально не формирует фразу «потому что ты бесплодна».
– Он сказал, что ему нужна полноценная семья, – отвечаю спокойно, тоже отставляя чашку и откидываясь на подушку рядом с ним. – А я… ну ты понял.
– Он идиот, – ставит безапелляционный диагноз моему бывшему мужу. – От таких женщин не уходят.
– Спасибо, – улыбаюсь. От любого другого эта фраза бы прозвучала слишком слащаво, но от Захара она вышла такой естественной, словно и правда так и есть. – Но ты не можешь этого утверждать, ты ведь меня толком не знаешь.
– Я помню тебя. Вряд ли ты так сильно изменилась. Так что всё верно: твой бывший – идиот.
Я снова смеюсь. Мне так легко сейчас, как не было за последние много лет.
– Ну а ты? От таких ведь тоже не уходят.
Захар тогда обронил фразу, что расстался со своей девушкой прямо перед свадьбой, потому что ей не нравилась его специальность. Но мне хочется узнать подробнее.
– Ушла не Аня, а я. Она поставила перед выбором, и я его сделал.
– Твоя бывшая – идиотка, – тоже ставлю диагноз.
Мы замолкаем и просто пялимся в потолок. Несмотря на упоминания бывших близких людей, с которыми мы так или иначе связывали наши судьбы, атмосфера, как часто бывает в подобных случаях, абсолютно не меняется. Мне всё так же спокойно. Надеюсь, Захару тоже.
Можно просто ни о чём не думать. Расслабиться. Главное, не подсесть на эту пилюлю.
Уходит Зернов тихо, когда меня уже утаскивает сон. Прикрывает одеялом и легонько целует в губы. А я отключаюсь, даже не посетив душ. Ну и ладно. Ведь мне сейчас так хорошо. Как не было уже очень и очень давно. А рефлексировать я буду завтра.
8
Утром просыпаюсь в приятном томлении. Смущение проскакивает, но как-то спокойно мне. Хочется улыбнуться. Это была прекрасная ночь.
Сказать честно, с Ильёй я таких ярких ощущений не испытывала. Нам было хорошо, даже очень, но у меня неоднократно было чувство, что мы как бы «не дожали».
В общем, сожалений о вчерашнем у меня нет. И за себя не стыдно, и в ответ получила больше чем много.
А ближе к девяти получаю от Захара сообщение:
«Хотел предложить выпить кофе, но пришлось уехать в четыре утра. У моей пациентки начались схватки, а ехать несколько часов»
Ладно-ладно, Зернов, я и не собиралась думать, что ты сбежал, поджав хвост. Не получилось с кофе, что ж.
Обратно возвращаюсь в настроении, слушаю всю дорогу в машине музыку. Немного тянут некоторые мышцы, но в целом всё великолепно. Можно даже когда-нибудь повторить, почему нет? Случайной связью это не назовёшь, скорее дружба с привилегиями. Интересный формат, как по мне.
По возвращении в город, я даже заезжаю к маме. Признаюсь, мне не всегда хочется её видеть и даже слышать. Нет, она у меня замечательная, и я очень ценю, что она удержала нас на плаву в те тяжёлые годы после смерти отца. Он служил в МВД и погиб во время освобождения заложников от террористов. Тогда эта гидра была очень сильна. Папа был героем. Вот только семья героя нуждалась в поддержке, государство помогало, но этого было недостаточно. Тяжёлые времена для страны, тяжёлые для моей семьи. Но мать не сдалась, она всегда говорила, что жена подполковника милиции просто так не сгинет в голоде и безнадёге.
А потом она нашла себе мужчину. Кажется, я до сих пор её за это не простила, хотя понимаю, что особо выхода у неё не было, нам нужно было выжить. Мать торговала на рынке, а хозяин точки стал подбивать клинья. Так он и оказался в нашем доме. Вроде бы и не сказать, что грубый мужлан или алкаш, но мне не нравился его акцент, не нравилось, каким тоном он разговаривал с мамой. Потом начались ссоры дома, он требовал снять со стены и комода папины фотографии, мама отказывалась. Потом всё же пошла на уступки, и мы перенесли их в мою комнату, на которую по маминой просьбе дедушка врезал замок. Я от дяди Анзора никаких намёков в свою сторону не замечала, но, видимо, мать решила перестраховаться.
– Викуська! – мама приходит в восторг, когда открывает двери.
– Прости, что не предупредила, мам.
– Да какой там! Ты же знаешь, я всегда рада.
Мама живёт одна, Анзора уже шесть лет как нет в живых. Каждый раз приходя к ней, я испытываю угрызения совести, что бываю так редко. Но ритм жизни таков, что моргнула – десять лет прошло. Не мы живём жизнь, а жизнь нас живёт. Жуёт.
А тут вдруг Зернов. Такой светлый и жизнеутверждающий. Общение с такими людьми напоминает, что мы тут все не просто так. Что за пределами привычных нам линий движения идёт жизнь. Она многогранна, в ней есть место свету и удовольствию, место надежде, есть другие люди, для которых ты важен.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
