Если же ей тут по каким-то причинам наскучит – можно будет перебраться в одно из тех мест, где только пьют и танцуют. Последние десятка полтора лет, повинуясь веяниям с заката, и таких заведений в городе расплодилось выше крыши. Работают они, кстати, с заката (уже другого, хронологического, а не географического) до рассвета, а не наоборот. И хмельное в них ну о – о – очень дорого…
– А мужа моего, братьев, родни мужа – мы не боимся? Они, если что, все моего роста, не твоего, – красавица окинула невысокого кавалера чуть масляным взглядом с поволокой, который во второй раз очень многое сказал самому Бронксу.
– Настоящий мужчина боится только одного: огорчить такую красавицу, – уверенно выпалил гном в следующую секунду, ничуть не колеблясь.
И мысленно расставаясь даже с заначкой на чёрный день, покоившейся в специальном кармашке нательного белья. Если настанет пора потрошить заначку, надо будет в отхожее место отлучиться: не в общем же зале в трусы при всех лезть, вздохнул про себя Бронкс с той лёгкой тоской, которую испытывает последний оставшийся в живых боец горнокопытников, поднося открытый огонь к ротному запасу огненного зелья. Исключительно из личной вредности, чтоб стереть наглые улыбки с лиц глумящихся супостатов, наивно полагающих, что уже победили.
Откровенно сказать, подходя к такой красавице, он закинул пробный шар так, наудачу.
На удивление, пробный шар вошёл в лузу так, будто лишь для неё и предназначался, и иначе быть не могло.
По незнакомке было видно: из семьи она происходит достаточно зажиточной (район города, одежда, стиль речи). Как следствие, в средствах она абсолютно никогда стеснена не была. Капризам своим потакает с детства и во всём – благо, явно имеет для того все возможности. Муж, судя по кольцу на её пальце, либо ровня, либо немного беднее.
Будучи природным гномом, Бронкс великолепно разбирался в металлах, включая банковские, а также во всех известных сплавах. Плюс крепление камней знающему глазу говорило немало, даже если ты по ним лишь мазнул намётанным глазом. Да и сами камни не отставали: добрые четвертькаратники алмаза, в цвете и по включениям никак не ниже пары троек по унитарной гномьей шкале.
Художественная композиция кольца, правда, подкачала: такую неуклюжую модель мог состряпать лишь тот, чьими пальцами только оглоблей и ворочать. Но в споры о художественных достоинствах ни один мастер ввязываться не будет: красота есть вещь сугубо индивидуальная. Зависит более от восприятия смотрящего, нежели от чего ещё.
Вместе с тем, высокий лоб новой знакомой и необычно умные для такой внешности глаза не намекали, а прямо-таки кричали: чем умнее женщина, тем более одинокой она себя чувствует всю свою жизнь.
В случае с народом орков это правило не имело исключений от слова «вообще». Не раз и не два Бронксу приходилось встречать таких вот образованных, без преувеличения красивых, на редкость покладистых в быту, хозяйственных, заботливых и добрых длинноногих орчанок – коим абсолютно не соответствовали их супруги.
– Что поделать, этнопсихология, – вздохнул Бронкс тихонько сам себе, вынося мысленно окончательный вердикт на тему того, счастлива ли красавица в браке.
А вслух громко добавил:
– Позвольте вначале накормить принцессу?! Рыба, птица, мясо?..
Что в женщинах и девушках орков хорошо, так это то, что с ними и выпить можно, как с мужчиной; и поесть они тоже не дуры. А комфорт за столом во время доброго отдыха и принятия пищи – непререкаемая ценность для любого представителя народа гномов.
Какое может быть удовольствие от еды и питья, когда сидящий с тобой за одним столом собеседник пьёт напёрстками и ест, словно птенчик? Есть один такой народ, далеко отсюда: худосочный до неврастении, ужасно скаредный в еде да питье… По счастью, орки были не из таких.
Алия, так звали новую подругу, не разочаровала Бронкса ни на ноготь. Уверенно подсев к нему за стол, она первым делом отхлебнула из его же бокала. Затем явно привычным жестом позвала подавальщиц и сделала им собственный заказ, продуманности которого Бронкс уважительно кивнул.
Если коротко, Алия попросила четыре больших кружки такого же портера, что пил и сам гном; хорошо прожаренную баранью ногу (обязательно в соусе из яблок этого года!), побольше жареного же риса, да с овощами!
Подавальщица уже собиралась отходить от их стола, когда орчанка, рассеянно хлопнув себя по лбу, смерила своего собеседника внезапно просветлевшим и более уверенным взглядом. И далее твердо добавила к заказу:
– Ещё большую бутылку молта!..
Виски Бронкс и сам любил. Порой ему казалось, что в этом темно-коричневом благородном напитке заключается больше смысла жизни, чем во всём окружающем мире, вместе взятом.
Однако три с половиной десятка лет жизни за спиной есть три с половиной десятка лет жизни. С высоты немалого личного опыта гном знал: если хочешь, чтобы твоя новая знакомая осталась довольной всем без исключения, в первый день знакомства следует уметь чётко выбирать.
Или виски – или сама женщина.
«Если с виски кто-то дружен, #уй тому совсем не нужен», – гласили заветы предков, которые вообще редко ошибаются.
Кажется, в число добродетелей его новой знакомой входили не только хороший аппетит (почти как у него самого) и любовь к общению с представителями других народов. У Алии ещё явно присутствовал талант видеть мысли собеседника насквозь.
Потому что ровно в следующую секунду она, насмешливо глянув на своего более низкорослого товарища по застолью, белозубо улыбнулась:
– Не нервничай, это не вся бутылка тебе. Уж половину я точно сама осилю…
– Ты будешь пить виски?! – изумлению гнома не было предела. – Вам же Вера не велит?! Максимум – тёмный портер?!
– А то, чем ты задумал со мной заняться после того, как напьёмся – моей Верой что, прям дозволяется и поощряется? – тихонько посмеялась орчанка, склонив голову к уху гнома, чтоб никому другому не было её слышно. – Или я в твоих глазах сейчас читаю то, чего в них и близко нет? – она то ли шутила, то ли откровенно насмехалась.
Гном моментально покраснел, но хорошую мину следует соблюдать даже при плохой игре.
– Я никогда, ничем не занимался ни с одной достойной женщиной! – отчеканил он и тут же перевел дух. – Что было бы ей не по нраву, либо противно её естеству, а также отрицалось бы её собственной природой!
– Ничуть в том не сомневаюсь, – в ответ потихоньку развеселилась ещё больше орчанка, примериваясь к бокалу Бронкса повторно и отхлебывая из него ещё один добрый глоток, как бы не с четверть всего содержимого. – Знаешь, у нас, девчонок, одна шутка есть. Ну, или анекдот, по-вашему. Парень пришёл на свидание и дарит девушке цветы, преданно смотрит на неё, старается угадать любое её желание и вообще – всячески создает вокруг неё атмосферу демонстративного дружелюбия.
Поразившись сложности и витиеватости речи своей новой спутницы (кои никак не были свойственны её народу в целом), Бронкс не смог не задать следующего закономерного вопроса. Поскольку именно в этот момент принесли ещё четыре кувшина пива плюс рис, а Алия на время прервала беседу, занявшись расстановкой поданного на столе.
– Так, а что плохого в том, что парень старается сделать так, чтоб девушке было с ним интересно? – задумчиво пробормотал гном, придирчиво всматриваясь, не пережарен ли рис.
– А девушка ему и говорит, – весело продолжила новая знакомая, завершив женскую часть обязанностей по сервировке. – «Какая любовь, болезный?! Ишь, запел: чувства, дружба… Писюн свой давай показывай!»
В этом месте Бронкс подавился портером, который чудным образом уподобился черствой корке хлеба прямо в его горле.
Его новая знакомая сейчас, собственно, озвучила то, что лично он считал своей самой большой тайной. Небезосновательно надеясь, что другим это широко не известно: уж больно тема деликатная.
Точно так же, как рост среднего орка в среднем на добрую голову возвышался над головой среднего гнома, известная часть мужского организма гнома была в разы больше, чем, к-хм, хозяйство среднего орка.
Такая вот причуда Создателя.
– Не сказать, чтобы я был против той темы, которую ты предлагаешь, – гном попытался рассудительно вернуть бразды правления беседой в свои руки. – Но я просто не привык к подобной откровенности со стороны дочерей твоего народа.
– Ты что, поболтать со мной собираешься? И на этом всё? – иронией и юмором дочь некогда кочевого народа Бог явно не обидел. – Или поедим и выпьем здесь, – она выделила последнее слово, – а потом всё же займемся чем-нибудь более интересным? Живу совсем недалеко, – продолжала поражать собеседника убийственной откровенностью Алия. – Сама замужем три года, с мужем скучно. Муж следующие сутки занят на работе.
Последнее было логичным. В отличие от гномов, орки отдыхали в пятницу и субботу, а рабочая неделя у них начиналась в воскресенье. Гномы же, напротив, по воскресеньям посещали свои храмы, а в пятницу ещё торопились на работу.
– Не сочти, что лезу не в своё дело, но кем сейчас присмотрены ваши, без сомнения, очаровательные дети? – метнул второй пробный шар следом за таким удачным первым гном, мгновенно прикидывая открывшиеся детали диспозиции. – Если предположить, что мы найдём беседу друг с другом увлекательной, то она может и затянуться. А кто приглядит за вашими детьми?
Страсть страстью, но головы совсем уж терять не стоит. Если прозондировать ситуацию поглубже, хуже от того точно никому не будет. Благо, открытость и прямота орчанки этому не препятствовали.
– А нет у нас пока детей, – широко и белозубо улыбнулась подруга по застолью. – Именно что пока нет. Я из Старшего жуза, он из Младшего. И я ещё, например, не определилась, будем ли мы и дальше вместе жить или разбежимся. Потому пока от него не рожала и в ближайшее время не собираюсь. Так что у нас с писюном?! – неожиданно громко прошептала теперь уже не незнакомка гному на ухо.
Она приложила свои губы к уху собутыльника так, что из окружающих никто ничего не услышал; а самому Бронксу показалось, будто ему на ухо орут.
В довершение своего вопроса, дочь Степного народа по-братски хлопнула нового товарища по плечу. Да так звонко, что сравнимо это было с ладонью мужчины-гнома.
– Девять дюймов! – тотчас честно признался Бронкс.
Он не планировал делать особой тайны из того, что в самое ближайшее время и так должно было между ними проясниться.
Алия уважительно и многообещающе кивнула на эти слова, махнув вверх-вниз длинными ресницами над бокалом с пивом.
