Высоко в небе косяком летела стая птиц и я за ними не следила, пока Лия не начала судорожно тыкать в них пальцем и кричать, что с ними что-то не так. И вот тут мистер Арбиндер тоже насторожился, отчего студенты занервничали.
– Да-а, все-таки не гостеприимный мир, – недобро ухмыльнулся он.
– Они слева! – закричал Эверет и, быстро перебирая пальцами, начал плести заклинание огня.
А потом с неба нас атаковали. Странные создания, похожие на птиц, с круглыми, как у летучих мышей ушами. Маленькой головой, злобными глазами и длинными клювами, как у пеликанов. В длину хищные птички достигали метра два, а размах крыльев был и вовсе, как у мини самолета. С пронзительными резкими криками они спикировали с неба, и хаотично заметались вокруг купола. Он искрил, словно произошло короткое замыкание. А от их острых когтей на лапах, которыми птицы задевали поверхность купола, раздавался жуткий скрежет, будто тонкий лед на озере трескался.
Я с ужасом уставилась на этих страшных порождений иного мира, и почувствовала слабость во всем теле. У меня всегда такая реакция на опасность – не могу пошевелиться. Пыталась вдохнуть, но не получалось, казалось, воздух в легких закончился. Когда летучие твари спикировали вниз, я испугалась, и отпрянула от купола. Запнулась о камень и упала на пятую точку. Когда одна из птиц, словно на воду приземлилась на наш защитный купол, тот заискрился, словно закоротило тысячевольтный провод. Лия пронзительно завизжала, а я закрыла голову руками.
– Занять боевые позиции! – рявкнул мистер Арбиндер. – Калеб, вернись!
Я оглянулась на окрик нашего руководителя, и увидела, как с обеспокоенным лицом Калеб двинулся в мою сторону. Но под окрики преподавателя вновь вернулся к залатыванию оболочки. Я встала на четвереньки, пытаясь подняться на дрожащих ногах, с ужасом рассматривая попытки длинноносых чудовищ порвать острыми когтями купол. Надо отдать должное Лии, она взяла себя в руки, и с решительным лицом плела магическую сеть.
Они не прорвутся! Я же удерживаю купол! – думала я. Но руки и ноги все равно тряслись от страха.
– Кари, ты чего? Делай сеть или создавай огненные шары! – бросила мне Лия.
Вот же… И я неуклюже попыталась что-то изобразить пальцами. М-да… Странные движения у меня получились. Ну да ладно, они заняты и не увидят моих глупых попыток изобразить магию. Лия напряженно вглядывалась в иноземных птеродактилей. Эверет тоже на меня не смотрел, в его руках уже горели огненные метательные шары, а Калеб и магистр знают, кто я такая.
– Все, – с облегчением сказал магистр, и у меня от радости в груди подпрыгнуло сердце, а купол на это отозвался ярким мерцанием и стал растворяться на глазах!
Магистр Арбиндер грязно выругался и быстро начал плести новую сеть Оморк. Я, Лия, и Эверет дружно подбежали к нашему куратору. Лия всхлипнула от ужаса.
– Калеб, Ромок помогать! – Парни уверенно заработали руками, выплетая защиту. И да, они это могли, а я уже знала почему – я их источник дополнительной энергии.
Лия сжимала в одной руке магическую сеть, блестевшую серебром, а в другой руке пылал огромный метательный шар. Я с ужасом всматривалась, как в истончающийся купол уже просунулись длинные клювы и раздавалось все ближе клацанье зубов этих милых пташек. Я попятилась и чуть не заскулила от страха, но тут же прикусила язык – не хочу выглядеть размазней среди собранных сокурсников. Они решительно действовали и не колебались. Взяла себя в руки, ногтями впилась в кожу до острой боли. Мне не страшно, мне не страшно… Сегодня я не умру.
Вверх взвились разом три сети Оморк, и образовали возле нас защитные купола. Внешние звуки чуть стихли и раздавались, словно из-за толстой стеклянной перегородки.
– Собрались ближе! – мистер Арбиндер уже создавал межпространственный туннель. Вскоре из прохода полился белесый туман, подползая к нашим ногам.
– Голден, уходишь первая! – скомандовала руководитель. Лия, не мешкая, вошла в туннель. Даже почти прыгнула туда. Правильно, сначала девочки, а я тут для другого… Я не считаюсь здесь слабой.
– Ромок, пошел, – махнул Эверету куратор, тот даже не задумался, почему вперед него еще одна девочка не пошла.
Раздался душераздирающий скрежет, и огромная птица, самая большая из стаи, клювом пробурилась внутрь купола. А остальные птеродактили рвали десятисантиметровыми когтями остатки защиты, превращая его в лохмотья. Раздались ликующие выкрики птиц, а я задохнулась от ужаса. Мерзкие холодные мурашки побежали вереницей по спине, а в сердце как будто всадили холодную иглу. Почему не работает защита купола?
– Линс! Уходи! – крикнул мне мистер Арбиндер, и стал плести еще одну сеть Оморк. Через мгновение она выстрелила из его рук, и встала над нами не более, чем в полуметре, слабо мерцая и местами тухнув. Даже сил куратора еле хватило на третью защиту, и это с моей подпиткой.
Я завороженно уставилась на таящий на глазах купол. Последний оплот… А за ним, уже пробившись, словно через лед, атаковала огромная стая длинноносых хищных созданий. На нас уставились сотни глаз, пылающих злобой.
– Калеб, остаешься, прикроешь нас, – бросил мистер Арбиндер и махнул мне рукой: – Пошла в туннель! – Я с ужасом взглянула на Калеба, куратор оставлял его на смерть.
Мерзкое скрежетание раздавалось все ближе, и я уже почувствовала, как мои волосы вздымаются вверх, от завихрений ветра, создаваемого хлопаньем огромным крыльев.
– Линс! – взревел куратор, и я на негнущихся ногах подошла к туннелю.
И вот мы вместе с мистером Арбиндером шагнули в межпространственный туннель. Вернее, он шагнул, а я отступила назад.
Калеб отошел ближе к куполу, и вытащил огненную секиру. Самое то ей бошки отрубать. Его спина напряжена, а на руках вздулись мускулы, перекатываясь под кожей.
– Калеб, – позвала его, он не услышал, и я еще раз громче окрикнула: – Калеб!
Он недоуменно обернулся на меня.
– Уходи, – прошептала одними губами. Калеб не шелохнулся.
– Уходи! – крикнула громко и отчаянно.
Калеб быстро подошел ко мне, схватил за предплечья и зашипел:
– Ты что творишь? – и потащил меня к туннелю, но я отчаянно этому сопротивлялась.
– Калеб, уходи! Ты же знаешь, что я могу удержать купол. Как только я уйду – он упадет!
И тут я услышала хруст, словно лед в озере треснул, и увидела то, отчего сердце ушло в пятки. Зубастые твари ворвались за купол, и через расширяющееся на глазах отверстие, летели к нам. Калеб уже почти втолкнул меня в туннель. Хищные птицы целились ему в спину! Я схватилась за его плечи и закричала. Калеб обернулся и тут же в стаю полетели огненные шары, и он установил дымовую завесу. Я закашлялась и намертво вцепилась в него, Калеб обхватил меня за талию и бросился в межпространственный туннель.
ГЛАВА 4
– Ты знаешь, Кари, я даже не думала, что будет за гранью настолько страшно, – задумчиво жевала длинную травинку Лия, глядя на раскинувшуюся под холмом, на вершину которого мы забрались, зеленую долину. Солнце садилось медленно, окрашивая деревья в золотистый цвет. Чистый воздух, напоенный ароматом степных трав, кружил голову. Парящие птицы высоко в небе кричали отрывисто и громко.
Контролеры из Единого центра деловито обследовали Ромока и профессора Арбиндера, измеряли фон и снимали слепки чужеродной энергии. Когда мы вернулись из-за грани, нас привычно не отправили сразу же домой, а устроили осмотр и замеры прямо в долине. Мужчины в черном сосредоточенно сновали вокруг нас с разными устройствами и кристаллами.
– Когда я попала за грань первый раз, мне было тоже очень страшно, Лия, но ничего не изменилось и до сих пор. Страх он никуда не денется, поверь. И бояться – это нормально, – процитировала подруге слова Тео.
Лия тяжело вздохнула и спросила:
– Кари, а почему ты не приготовилась к атаке? Не соткала боевые заклинания?
Вот и что ей ответишь? Что я не обладаю магией? Тогда придется рассказать всю историю, но нет желания. Не то, чтобы не хотела этого, просто внутренний барьер. Раны, нанесенные мне глубоко в сердце, до сих пор кровоточили и никак не заживали. Слишком много всего тогда бы пришлось рассказать. Прошлое тяжелой бетонной плитой лежало на моей душе, и я не хотела ее тревожить, иначе пыль поднимется до небес и заполнит разум, дышать станет нечем. Не сейчас… Возможно, когда-нибудь.
– Я растерялась, – и тихо вздохнула.
Я внимательно наблюдала за тем, как Калеб сидел на траве без рубашки, а мужчина из службы контроля обрабатывал ему спину, сильную, широкую и загорелую, что отливала бронзой под лучами яркого солнца. Его все-таки задело когтями хищной птицы. Калеб почувствовал мой взгляд и сразу же впился в меня взором. Я не выдержала и отвернулась, наблюдая, как по стебельку вверх бежит божья коровка. Достигнув конца травинки, она немного постояла, как будто колеблясь идти назад или взмахнуть крыльями и улететь. А потом вспорхнула и, махнув легко крылышками, набрала скорость и ярким красным пятном еще долго виднелась на фоне оранжевого закатного солнца, проваливающегося за горизонт.
– А я ведь даже не знаю, как умер Ирвин, – тихо произнесла Лия. Грусть сквозила в ее голосе. И когда она вспоминала своего бывшего парня, черная тень набегала на ее лицо, а глаза тускнели. – Я бы очень хотела, чтобы было место, куда можно к нему приходить. – Я положила ладонь на ее кисть и легонько сжала. Не нужны тут слова, успокоение не придет от утешения. – Кари, я думала, когда узнала, о его гибели, что умру, дышать не хотела больше. Ведь понимаю, что у нас не было шанса быть вместе. Да, такая вот дура! Но я безумно любила его, – всхлипнула Лия и из ее глаз полились тихие слезы печали.
– Ты знаешь, Лия, есть «громкая» любовь. Такая, что сердце быстрее бьется, кровь несется по венам со скоростью света, хочется кричать всему миру, как ты любишь. Каждую минуту ты думаешь о своем избраннике, дышишь для него и живешь им. Сгораешь в огне страсти и полыхаешь от чувств. А есть «тихая» любовь – это когда нежный цветок распустился в сердце. И он никогда не сникает, не увядает, истончает тонкий аромат, окутывая тебя нежностью и теплотой. Не пожар горит внутри, а мягкий шелковистый ветер ласкает сердце и душу. Это не роза – царица цветов, а тихая незабудка. Скромная, но устойчивая к ветрам перемен в жизни. И не дает упасть, когда уже нет сил стоять. Это как луна, ты знаешь, что она есть на небе, даже когда тучи ее скрыли. Если от яркой любви ты можешь сгореть, лучи, обжигающие и испепеляющие. То от луны – ты получаешь слабый, но ровный и постоянный свет.
Лия на меня внимательно посмотрела и сделала вывод:
– Любовь к Ирвину была «громкой» и яркий свет солнца освещал меня, но и спалил дотла.
Я кивнула, соглашаясь с ней. К Тео моя любовь была ярче солнца, дневное светило всегда было в груди. Этой любовью я дышала, она давала мне жизнь, и сгорала под ее лучами, но я была готова на все, лишь бы любимый был рядом.
***
Я сидела на диване и читала учебник по трансформации энергии, чтобы лучше понять закон ее перетекания, о котором нам рассказал на лекции преподаватель. Настроение было на нуле. По окну тревожно стучали ветки, ведомые шквалистым ветром. Собиралась гроза. Серые тучи заволокли небо, отчего комнату заполнил полумрак.
