Рассвет. Лента Мёбиуса

Я чую зло, я вижу тень,

К закату клонится мой день

Все вдруг застынет в тишине

Тьма поглотит любовь во мне

Но первый лучик, солнца свет

Все оживит… Грядет рассвет…

Пролог

Ночь. Свет от огня нескольких свечей будто бы специально выделил небольшое пространство среди большой комнаты. От приоткрытого окна тянуло влажным воздухом с запахом тумана, ласково укрывшего землю до утра. Пламя на кончиках фитилей под ласковыми течениями воздуха, подобно танцовщице исполняло незнакомые танцы, извивалось, показывая свою грацию незримой публике. Свет дребезжал, заставляя тени дрожать вместе с ним, создавая атмосферу пещеры сказочного горного короля. Чарующий свет, как ты прекрасен… Дверь в комнату слегка дрогнула и, нарушив тишину, со скрипом приоткрылась. Под порывом сквозняка свечи, борясь с холодным потоком, ускорили темп, ублажая неожиданного гостя. Зашуршали листы старой книги, и со страниц, созревшими семенами тысячи одуванчиков, взлетела вверх пыль времен. На фоне пламени пролетает одна пылинка, за ней вторая, третья, четвертая… Маленькие, почти незаметные, они словно первый снег, ложатся на страницы альбома. И вот, понемногу, они уже застилают вклеенные в альбоме фотографии, серой дымчатой пеленой.

Прошлое… Все то, что мы помним, было дорого для нас. А было ли оно? Ответ вроде бы прост, но… Каждый из нас помнит свое прошлое и с каждым дыханием оно уносится все дальше, туда, на пыльные страницы книг, фотоальбомов, которые возможно, так никто и не откроет. Проходит десять лет, двадцать, тридцать, и вот, мы вместе со своими детьми читаем в учебниках то, что называется историей. Предложение за предложением перед нами рисуется определенная картина, того, что должно быть нашим прошлым…Чувствуешь. Твоего прошлого нет. Все это иллюзия. Твой альбом, твои книги, все, что ты помнишь, ляжет в стопку других таких же подобных. Миллионы, миллиарды документов, горы потерянной памяти… Забытого прошлого. Все это тех, кто шел перед нами, тех кто был до. Прислушайся. Ты слышишь этот стук? Это твое сердце отсчитывает бег времени. Ты пока еще жив. Твоя память еще жива. Но… А что будет после?

Многое уже ушло безвозвратно, осталось где-то там за поворотом. Далеко… Но все же, оно продолжает жить. Продолжает держать незримыми корнями. Преследует тенью, напоминает о себе. Притягивает, словно магнит. Такое родное, близкое. Оглянись…

Мир постоянно движется вперед. Люди торопятся жить, стремятся вперед, чтобы хоть краем глаза успеть заглянуть в будущее. Получить ответы на вопросы. Да, то, что было, уже прошло. Оно беззащитно. Его можно уничтожать, рвать на куски, сжигать, разрушать. Потери кажутся незначительными, ненужными. Прошлое не ответит. Молчаливо, оно будет ждать. Ждать, когда за очередным поворотом оно встретит нас. Посмотрит нам в глаза усталым взглядом, укажет путь домой. Все что проживаем сейчас, уже прожито… И тогда, в тот самый момент, вдруг придет осознание того, что мы для самих себя, как-то незаметно стали чужими. И в голове непременно всплывет вопрос. Тот самый, который гнал нас вперед: «А что будет после?»

Глава I

С неба, затянутого серой пеленой, падал снег. Большие пушистые хлопья медленно летели к земле. До нового года оставались считанные минуты. Природа, будто готовясь к предстоящему празднику, посредством белоснежного снега, стремилась создать на земле идеальную чистоту. Там, где еще оставались кусочки черной земли, скоро будет белое покрывало. Все вокруг, пусть ненадолго, станет девственно чистым. И деревья, и дома, и улицы. Такой снег называют новогодним, за его красоту, за ощущение чуда, которое он приносит с собой. И дети, и взрослые, увидав белые большие хлопья в окно, невольно замирают, чтобы насладиться тем, чего порой так не хватает. Тем, что приносит новогодний снег вместе с чистотой и чудом – надеждой.

В лесу на окраинах Екатеринбурга стоял дом. Двухэтажный старинный особняк, которых осталось не так много в наше время. Внутри этого дома царила легкая суета. Люди готовились встречать новый год. В доме ощущался уют. Было заметно, что хозяева, недавно въехавшие в этот дом, постарались сделать все, чтобы в нем было удобно и комфортно. Новая мебель, обои, люстра. Картины бывших хозяев на стенах сменили яркие полотна современных художников… Казалось, все в этом доме было новым, кроме самого дома. Старые вещи, оставленные прежними владельцами, были убраны на чердак или выброшены. Но оставалась одна вещь, которая помнила времена задолго до этого вечера.

На камине стояли часы. Это были обычные часы, которых в начале девятнадцатого века было множество. Потертые, со сколами, и выцветшей краской они продолжали свой ход. Хозяева дома менялись. Одни уходили, другие появлялись. И каждый появившийся оставлял часы на своем месте. Казалось, что ни у кого из владельцев не поднималась рука притронуться к ним. На самих часах и под ними скопился большой слой пыли, хотя вокруг них она отсутствовала. Эти часы словно жили независимо от жильцов. Радивые хозяйки протирали их время от времени, но пыль словно притягивало к этому предмету, как к магниту и вот они уже вновь стоят, покрытые слоем серого налета. Была в них и еще одна странность. Они показывали всегда точное время. Завод должен был уже давно закончиться. Их не заводили, а они все продолжали идти каким-то чудесным образом. Но все же, это были обычные часы, по какой-то невероятной оплошности, оставленные на камине.

В этот вечер дом был празднично украшен, всюду сверкали огни. Большая елка – красавица тянулась к потолку в углу комнаты. В камине потрескивали дрова, наполняя помещение теплом. Близился 1980 год. За столом собралась множество людей: гости, хозяева, взрослые и дети. Все одинаково радовались предстоящему событию, ожидая боя курантов по телевизору. Шампанское было уже разлито по бокалам. По телевизору куранты уже отсчитывали последние секунды. Глаза людей были устремлены туда на экран, в томительном ожидании. И только самый маленький гость этого дома, трехлетний Алексей смотрел не в телевизор. Он зачарованно смотрел на эти самые старинные часы на камине.

Секундная стрелка отсчитывала такт за тактом. 55, 56, 57, 58, 59… Но в этот момент, секундная стрелка вдруг остановилась, будто бы запнувшись и уткнувшись в непреодолимую преграду. Все вокруг словно замерло. Мальчик Алеша, будто что-то почувствовав, изумленно вздохнул… Через секунду стрелка продолжила движение, только путь ее лежал уже в обратном направлении. Отсчитав несколько секунд, стрелка ускорила свой ход, словно пытаясь догнать убегающее время. Она все ускорялась, и вот, уже минутная стрелка совершала оборот за секунду. Через несколько секунд, к ней присоединилась и часовая стрелка. В какой-то момент времени казалось, что часы сейчас взорвутся, но вдруг стрелки замерли и вновь продолжили свой неспешный обычный ход. Только выглядели они уже по-другому. Потертости и сколы исчезли. Цвета вновь были яркими и красочными. Только пыль продолжала все также лежать на часах. Пыль расстелилась по каминной полке и вокруг часов. В комнате уже не было ни мальчика Алеши, ни гостей, ни телевизора. Она приняла свой обычный, давно забытый вид со свечами, картинами. Только большие снежные хлопья за окном все так же неспешно падали, да небольшая елка, украшенная не электрическими гирляндами, а обычными, сделанными руками ребенка. Вместо искусственного снега на ветках то тут, то там лежала вата. Вместо игрушек были развешаны конфеты, яблоки, груши, орехи…

Человек снял часы с полки. Сдув пыль он перевернул их и, заведя висящим на них же ключом, поставил обратно на место.

– Так-то лучше, – сказал он, а затем подошел к окну. За окном был день. Среди белого снега бегали мальчик и женщина. Они играли в снежки. Кидая друг в друга белые комки снега они смеялись и не замечали ничего вокруг. Это были его жена Мария и сын Ян. Вот мальчик споткнулся, уворачиваясь от очередного комка снега, запущенной Марией. Упав в снег, он перевернулся на спину и кинул снежок в ответ. Снежок попал точно в цель. Смеясь, женщина решила отомстить сорванцу и стала закидывать его снегом двумя руками. Мальчик осыпал ее снегом в ответ. Через несколько секунд они оба были полностью в снегу. Ян неожиданно быстро поднялся и побежал к маме. Женщина распахнула руки в стороны, чтобы заключить его в объятия. В следующий момент они оба, заливаясь смехом, обнимались, стоя в снегу. Мужчина за окном сам себя поймал на том, что улыбается. Это были его самые дорогие люди.

– Каким будет ваш ответ, Алексей Александрович? – Мужчина оглянулся. Посреди комнаты стояла женщина, одетая в черное строгое платье до пола конца 19 века: плащ укутывал практически всю ее фигуру, шляпа с большими полями, фасона, ставшего уже не модным в это время. В руках, высовывающихся из-за плаща, был зонт смолянисто-черного цвета с деревянной ручкой. Чуть дальше стояла девушка в подобном черном плаще. Отличием было лишь то, что вместо шляпы ее голову покрывал капюшон.

– Позвольте полюбопытствовать, Ольга Петровна. Почему вы в таком одеянии? За окном зима, а вы одеты, словно ожидаете, что с неба вот-вот польет дождь. – Мужчина подошел к столу и, положив шелковую ленточку с портретной миниатюрой, на которой была изображена его жена на одну из страниц лежащей на столе книги.

– Так что вы ответите? – повторила женщина, игнорируя вопрос.

– Вам уже известен мой ответ, не так ли? – мужчина захлопнул книгу. – Нет, нет и еще раз нет. У меня семья, сын и я им нужен. Так можете и передать Совету. – Алексей посмотрел в глаза собеседнице.

На несколько секунд в комнате воцарилась тишина. Алексей Александрович с Ольгой Петровной просто смотрели в глаза друг другу.

– Хорошо, – наконец ответила женщина. – Я передам ваш ответ, но он совершенно не устроит Совет. И его самого. Вы понимаете о ком я. Он жаждет заполучить вас.

– Иной ответ не устроил бы меня, – ответил Алексей.

Ольга Петровна подошла к камину.

– Интересные часы, – проговорила она, взяв и повертев их в руках.

– Да, это подарок от друга, – ответил мужчина.

Осмотрев часы, Ольга Петровна поставила их обратно на камин.

– Пойдем, Аврора, наша миссия здесь окончена. – Сказала она, повернувшись к своей подруге. Затем она развернулась и направилась к выходу. Ее спутница молча последовала за ней.

– Да, – Ольга Петровна остановилась на половине пути и слегка развернулась к Алексею. – Хочу предупредить вас. Не стоит сотрудничать с Изгоями, это может плохо кончится для вас.

– Вы имеете в виду историю с вызволением Яна? – спросил Алексей.

Женщина молча, слегка кивнула головой в ответ.

– Я постараюсь, чтобы данная ситуация не возникла. Как вы видите, я предупрежден, а значит вооружен.

– Не все зависит от вас, Алексей Александрович. Жаль, что вы ответили отказом. Поверьте, он добьется своего. Он всегда добивается того, чего хочет. Просто хотелось избежать некоторых неприятных моментов. Но раз вы настаиваете.

– Да, – ответил Алексей, – я сделал свой выбор. Передайте ему мои слова. В очередной раз.

Женщина вздохнув, продолжила свой путь к выходу. В этот момент дверь распахнулась. Громко смеясь, в прихожую ввалились жена и сын Алексея Александровича. Увидев неизвестных женщин, они в растерянности остановились, оглядывая незнакомок. Наконец Мария недоуменно спросила мужа:

– Дорогой, кто эти дамы?

– Мария, – немного растеряно произнес мужчина, – я тебе все потом объясню.

– Добрый день, Мария. Привет Ян. Мы бы с большим удовольствием остались поболтать с вами, но, к сожалению, мы вынуждены уходить, – сказала Ольга Петровна.

– Простите, мы с вами знакомы? – удивленно спросила Мария.

Ольга Петровна, улыбнувшись покачала головой, и женщины проследовав мимо пропустивших их Марии и Яна, вышли из дома. Мария начала спешно разоблачаться от уличной одежды, а Ян стал закрывать дверь за гостьями. Прикрыв, но не закрыв дверь до конца, он посмотрел вслед уходящим незнакомкам. От порыва ветра с девушки, идущей позади, слетел капюшон, обнажив голову с русыми волосами. Девушка обернулась и посмотрела на Яна большими голубыми глазами. Накинув капюшон на голову, она продолжила свой путь за подругой. Удалившись на некоторое расстояние от дома, женщины вдруг остановились, а затем вдруг исчезли. Ян даже вздрогнул от неожиданности.

Закрыв дверь, Ян развернулся, чтобы раздеться и тут он посреди комнаты увидел возникший из воздуха мутный силуэт. Он был похож на легкую дымку и едва был различим. Странно, но похоже, что и мать и отец не замечали возникшее явление, во всяком случае, они никак не реагировали на его появление. Отец прошел по комнате, чтобы помочь его матери снять одежду как раз через эту дымку даже не заметив этого. Ян сделал шаг к фигуре, и протянул навстречу ей руку, чтобы убедиться, не показалось ли ему это. От потоков воздуха внутри дымки все закрутилось, и вдруг четко сформировались черты лица и темные как бездна глаза. Они смотрели прямо на Яна.

Такого Ян не ожидал. Его сначала бросило в пот. От неожиданности или испуга он отдернул руку и в следующий момент проснулся. Сперва, находясь под воздействием сна, он не понял где находится. Но оглядевшись, осознал, что находиться там же где и должен. В небольшой комнате, в которой он жил в последнее время.

С тех пор прошло уже много лет, но те воспоминания не оставляли в покое Яна, то и дело, всплывая в памяти. Что-то не давало забыть этот короткий момент жизни. Возможно, это странная манера разговаривать той женщины, поприветствовавшей Яна. Особенно это переливистое произношение буквы «р», словно вызванное бурлением внутри, а может, те красивые большие глаза девушки с русыми волосами. Кто были те странные гостьи? Почему-то они казались ему такими знакомыми. Но каждый раз во снах возникало это пугающее лицо с черными глазами. К чему бы это?

«Чертовщина какая-то», – подумал Ян и, немного отдышавшись, решил попробовать снова заснуть. Закрыв глаза и успокоившись, он стал концентрироваться на далеких событиях прошлого. Обычно это помогало ему вновь погрузиться в сон. Но в этот раз заснуть ему помешал будильник, громко известивший о том, что пора вставать на работу.

С тех пор как он отправил Игоря[1] в прошлое, минуло всего несколько месяцев. Ян какое-то время находился один, но затем, решил, что самоизоляция, это не выход. Вернувшись туда, где он недавно жил с друзьями, Ян нашел только разрушенное взрывом помещение, в котором полным ходом шел ремонт и перестройка под офисы. Недоумевая, он стал звонить по знакомым ему телефонным номерам, но смог дозвониться только до Зои. Они встретились на квартире у Игоря, где в последнее время жили Зоя, Оля – пятилетняя сестра Игоря и ее отец Рыжов Петр Дмитриевич.[2] В дальнейшем Зоя с Яном сняли квартиру в том же доме. Надо было, как-то жить дальше. Зоя, используя свои таланты к языкам, зарабатывала переводами, и надо отметить неплохо. Ян же, решив на какое-то время забыть о своей способности к перемещениям во времени, пытался устроиться на работу. Но это оказалось не так-то просто для человека, пришедшего из 19 века, к тому же без должных документов об образовании. Если в свое время основные документы вроде паспорта ему успели сделать, то о дипломах никто просто не подумал. Поискав несколько дней работу и покривившись, он даже стал задумываться о возвращение в начало 20 века, где он бы точно нашел себе место. Но возвращаться в смутное время войн и революций очень не хотелось. В итоге, Ян было уже собрался идти обычным курьером, когда на электронную почту ему пришло письмо, заинтересовавшее его. Письмо гласило:

«Здравствуйте, уважаемый соискатель!

Благодарю Вас за интерес, проявленный к вакансии помощника библиотекаря в детской библиотеке № 5 «Малая Герценка». Ваше резюме заинтересовало нас. Приглашаем Вас на собеседование по адресу: … (далее шла дата, адрес и информация как удобнее добраться до библиотеки)

Прошу Вас подтвердить получение этого письма.

Желаю Вам удачи!»

Ян достаточно хорошо знал эту библиотеку, ведь она располагалась в бывшей купеческой усадьбе братьев Ошурковых и начинала строиться еще в 1858 году. Интерьер усадьбы во многом сохранился и до сегодняшнего дня. Но Ян не помнил, чтобы он отсылал в библиотеку какое-либо резюме. Возможно, это сделала Зоя, но почему она ему ничего не сказала? Ян на всякий случай проверил адрес в интернете и зашел на страницу библиотеки. Все сходилось. Адрес электронной почты действительно принадлежал детской библиотеке № 5 «Малая Герценка». И вакансия помощника библиотекаря все еще была свободна. Еще немного подумав, Ян отправил подтверждение на получение.

На следующий день Ян к нужному времени пришел в библиотеку. Само здание и внутреннее убранство разбудили в Яне небольшую, вибрирующую струной где-то глубоко, тоску по чему-то старому, давно потерянному. Зайдя в кабинет, Ян внутренне напрягся. Почему он так переживает из-за этого собеседования? Даже если его не возьмут на работу, он всегда сможет найти другую. Но что-то внутри него цеплялось именно за этот шанс, словно все это уже было и он тот самый на несколько шагов вперед, знавший больше, твердил: «Не подведи, только не подведи».

– Проходите, присаживайтесь, – внимательный взгляд-рентген как будто пронзил Яна насквозь. Женщина, сидевшая за столом напротив большого окна в небольшом кабинете, изучала пришедшего, видимо, пытаясь составить первое впечатление. Когда Ян вошел в кабинет женщина что-то писала. В ней не было ничего особенного. Обычная невзрачная дама, лет сорока, в черных брюках и такой же черной, вышедшей из моды кофточке. Волосы, собраны в шишку в стиле шестидесятых. Очки на глазах дополняли картину. «Возможно, так и должны выглядеть работники библиотек», – подумал Ян. Но сейчас под этим пронизывающим взглядом он чувствовал себя учеником, не знающим материала, стоящим у доски перед учителем. Очки усиливали эффект холода и пронзительности, словно лупа.

– Присаживайтесь, – повторила женщина.

Ян, выйдя из небольшого оцепенения, прошел и расположился на заранее поставленный стул, стоящий неподалеку от стола.

– Ваша фамилия Светлов? – женщина положила ручку на стол и раскрыла небольшую папку, лежащую справа на столе.

– Да. Ян Светлов, все верно, – напряжение внутри усилилось. Сейчас должны на него посыпаться вопросы о документах, опыте и навыках. Но женщина, заглянув в папку и, видимо, удовлетворившись полученной информацией о соискателе, спросила:

– Вы читать любите?

– Да, – ответил Ян немного растеряно, ожидая подвоха.

– Что вы прочитали за последнее время? – последовал следующий вопрос.

– Ян ненадолго задумался, а затем назвал навскидку книг десять, особенно запомнившихся, среди которых была в основном классическая литература.

– Вы достаточно молоды. Что же вас привлекает в чтении такой литературы. Такое встретишь в наше время не часто, – женщина сняла очки и посмотрела на Яна.

В этот раз лед во взгляде женщины проник глубже, но юноша, собравшись, начал читать стихотворение Николая Гумилева «Читатель книг»:

Читатель книг, и я хотел найти

Мой тихий рай в покорности сознанья,

Я их любил, те странные пути,

Где нет надежд и нет воспоминанья.

– Вижу, вы знакомы с произведениями Гумилёва? – холодно ответила женщина.

– Да. Мои родители очень любят поэзию и в особенности творчество Николая Степановича.

– Что же, это похвально, – женщина достала из папки несколько листов и положила их на стол. На листы она положила ручку.

– Подпишите там, где отмечено галочкой. Завтра к половине восьмого приходите на работу в читальный зал. Вас там встретит Евдокия Афанасьевна, это наш библиотекарь. Ян вскочил со стула, подошел к столу и, не читая подписал в нужных местах. Забрав один экземпляр трудового договора, женщина убрала его в один из ящиков стола, после чего достала из другого ящика пропуск и протянула его Яну.

– Прошу не опаздывать, у нас это не принято, – после чего отодвинув папку обратно, она взяла ручку и вновь уткнулась в свои бумаги, потеряв всякий интерес к Яну, будто бы он просто перестал существовать.

Глава II

Ян выключил будильник и вышел из комнаты. Он сразу же почуял запах сваренного кофе и яичницы. В кухне что-то чавкало и шкворчало. Зоя никак не могла отойти от привычки вставать раньше всех и готовить завтрак. Тем более, после исчезновения Кости и остальных Защитников, она взяла на себя заботу о Яне и Оле, часто забегающей к ним в гости. Вот и в этот раз она встала раньше, чтобы приготовить ему завтрак, хотя ее свободный график работы на дому давал ей полную возможность спокойно спать.

– Доброе утро! – Зоя выглянула из кухни, услышав шаги Яна. – Иди, умывайся, завтрак почти готов.

Приняв утренние процедуры и одевшись, Ян зашел в кухню. Завтрак уже ждал его на столе. Зоя к тому времени уже успела съесть свою порцию и сейчас отставив пустую тарелку, пила кофе. Ян взялся за еду, поглядывая на Зою. Ей не было и тридцати пяти. Она была молода и достаточно красива. Длинные русые волосы были собраны в хвостик. Полноватые губы. Маленький прямой нос с горбинкой. Тонкие и аккуратные черные брови на немного смуглой коже. Большие черные глаза. Такая девушка могла бы легко найти свое место в этой жизни и создать семью, но она упорно не хотела и слышать о том, чтобы обустраивать свою личную жизнь. Как-то Ян попытался поговорить об этом с ней, но Зоя, отведя взгляд, сказала, что не хочет говорить об этом. Больше Ян не поднимал эту тему.

– Зоя, и чего тебе не спится? – спросил Ян, кладя в рот очередную порцию яичницы.

– Не знаю. Привыкла, наверное, – ответила та, слегка пожав плечами.

– У меня от недосыпа мозг совсем не работает. Как вареный. А ты еще и поработать успеваешь, – Ян кивнул на ноутбук, стоящий на подоконнике.

– А я наоборот работаю, чтобы проснуться. Это как зарядка для мозгов. Ну, да, все люди разные. Тебе это, наверное, и не надо. Отсыпайся, пока спится.

– Над чем работаешь сейчас?

– Да, – махнула рукой Зоя, – ничего такого. Сейчас в моде все больше боевики да любовные романы. Те, кто помоложе читают фэнтези и фанфики. Но я такую литературу не беру, не интересно.

– Ну, с фэнтези я знаком, а что за фантики такие? – усмехнулся Ян.

– У-у-у, протянула Зоя, – да ты, я смотрю, отстал от жизни. Фанфики – это что-то вроде сочинения на основе другого произведения. Понял?

– Нет, не очень. Это что-то вроде создания продолжения?

– Что-то около. В любом случае, не забивай себе голову. Поверь мне, что эти фантики, что боевики, и уж тем более любовные романы, как правило, пусты. Нет в них идеи что ли. Смысла, цели… Как тело без души. Тело привлекает, а заглянешь чуть глубже – пусто. Прочитал от корки до корки, а в конце одна мысль – зачем это все? Скучно.

– Ну да, – понимающе покивал головой Ян, – с нашей-то жизнью. Какие уж тут боевики да романы.

– Знаешь, – Зоя тяжело вздохнула, – мне иногда кажется, что лучше бы в нашей жизни присутствовали эти самые романы. Может быть, и не сидели бы мы сейчас с тобой тут одни.

– Да ладно, – скривился Ян. – Меня в принципе все устраивает. Хотя… – Ян на секунду задумался, – иногда я скучаю по прошлой жизни.

– Сплюнь. А то накличешь еще. Радуйся тому, что есть.

– Кстати, хочу сказать тебе спасибо! – сменил тему Ян.

– Это за что? – Зоя улыбнулась и хитро прищурила один глаз. – Если за завтрак, так это мелочи. У тебя первый рабочий день. Голодному никак нельзя.

– За завтрак – это само собой. Но я сейчас не о нем. Я о резюме, которое ты отправила в библиотеку.

– Я никакого резюме не отправляла, – с удивлением ответила Зоя.

– Погоди. А кто же тогда отправил? – Ян был удивлен не меньше Зои.

– Не знаю, по крайней мере, это не я. Может ты сам отправил и забыл?

– Может быть, может быть, – пробубнил Ян, ковыряясь в яичнице вилкой. То, что он точно не отправлял резюме в библиотеку, он был уверен. Зоя, судя по всему, тоже не имела к этому отношения, и ее неподдельно удивленный вид красноречиво об этом говорил. Но тогда кто? В любом случае на работу его взяли, и опаздывать было нельзя, а значит, стоило поторопиться.

– Ладно, разберемся, – подытожил Ян, допивая кофе. – Вечером приду, расскажу о своих впечатлениях от новой работы.

– Идет, – ответила Зоя. – Я как раз до вечера с переводом закончу.

Ян встал и стал собирать посуду, чтобы убрать ее в раковину.

– Оставь, – остановила его Зоя, беги уже, я уберу. А то опоздаешь еще.

– И за это спасибо, – ответил Ян, глядя на часы. – Что-то заболтался я.

Быстро одевшись, Ян вышел из квартиры. Зоя последнее время все больше и больше хандрила. Было от чего. После того, как пропали ее друзья, ей было особенно тяжело, поскольку она чувствовала и свою вину в произошедшем.[3] Оля с Яном старались, как могли, чтобы привести ее в чувство. Но с каждой неделей Зоя все больше и больше уходила в себя. «Нужна встряска, – решил Ян, – только где ее взять? Ничего, он что-нибудь придумает».