Блэк Фокс. Ловчие сети

Пролог

Что скрывается во тьме?

Особенно если речь идёт о душе.

Размеры души невозможно измерить. Нет никаких способов ни увидеть её, ни почувствовать. Даже то, что скрыто на её дне, обычно покрыто мраком тайны, и попасть туда можно только сквозь сон. Тьма оседает у подножия безграничной её глубины.

Тьма – это жидкость. Она струится, льётся и затекает в самые удалённые уголки. Кто-то скажет, что тьма – это лишь отсутствие света. Но это не так. Тьма бывает материальной. Особенно во снах.

Монстры не пугают. Чаще всего, они предстают в образе уродливых сущностей, призраков, видений, а иногда и каких-то предметов. Их цель ясна. Они жаждут боли и ужасов.

В каком-то смысле, они даже занудливы. Ими движет либо ярость, либо жажда боли, которую они стремятся выплеснуть наружу. Навредить, исказить, сломать. Вот и весь монстр в нескольких предложениях.

Но вот поистине страшными их делает бездействие, этот ледяной взгляд. Почему он замер? Почему не нападает? Почему он так смотрит? Что им движет? Мурашки крадутся по коже. Мрачный силуэт просто стоит и наблюдает. Кровь стынет в жилах.

Страх неизвестного тоже материален. Натыкаясь во тьме на незнакомца, любой приятный сон превращается в кошмар. Незнакомец просто замер и выжидает – неизвестно зачем и для чего. Но это не тот самый «монстр». Эта сущность просто стоит и смотрит, и это пугает сильнее всякого ужаса.

Пугает ровно так же, как и шёпот, когда будучи ребёнком, он зовёт тебя в гостиную родительским голосом. Ты просыпаешься в своей «сонной» кроватке, потираешь глаза и идёшь на зов, чтобы навестить своего близкого, как вдруг, из противоположной комнаты раздаётся такой же: «не ходи туда, я тоже это слышу».

Эти голоса звучат настолько реально, что трудно понять, который из них настоящий. Но пугает не это. Пугает тот, кто это спрашивает, источник шёпота. Что это? Кто оно? Что оно хочет? Что движет этой неизвестностью, которая скрывается во тьме?

Тьма. Снова она. Страх, покрывающий кожу ледяными каплями и выбивающий из переменчивой дрёмы. Тайные уголки сознания. Но где это место? Не в глубине ли души?

А бывают сны, что подходишь к лестнице, отвлекаясь беседой со знакомыми лицами, да так спотыкаешься, что нога невольно лягнёт лежащего рядом. Ошарашенный взгляд бросается вниз. В глазах отражается вид, как тот проваливается между этажами, проходит напрямик через бетонные плиты, летит сквозь деревянные полы и приближаешься к земле. А может и просто, падает в жидкую темноту или на дно мрачной бездны.

Никто не знает, что ждёт в конце этой бездны. Возможно, это и есть самое дно души. Место, где затаился тот самый взгляд, который просто смотрит, который замер и наблюдает. Место, где живёт тот шёпот, что зовёт к себе на помощь. Пленник, который мечтает обрести долгожданную свободу, когда встретит свою жертву. Тюрьма для разума, павшего ниц перед могущественной обитаемой бездной. Кошмарная неизвестность. А по пути на абсолютное дно, в голове гудит лишь один вопрос.

Так, что же во тьме скрывается?

Глава 1

I

Облака белой ватой плыли по небосклону. Могучий ветер разгонял их стаю, но те лишь лениво переваливались с одного бока на другой. Свет отражался от белой пушистой глади и озарял небо своим теплом так, что даже нагнетаемый поток ветра не сразу ощущался, как падение.

Нежный сон рисовал прекрасные фигуры. То с одной стороны появился контур, напоминающий листок, падающий с пушистого дерева, то с другой внезапно вырос могучий белый гриб. Силуэты складывались в картину, а изображение придавало этому полотну красок. Чувства были ослеплены прекрасным виде́нием и уносили сознание далеко за горизонт, прочь от переживаний и волнений.

Золотая нить солнца, опутывающая края небесных созданий, намеренно путала их стороны. Определить, где у облака макушка, а где подстилка было невозможно.

Лишь глухой удар о водную гладь развеял все мечты. Сознание вылетело прочь. Оно растворилось в воде, как сахар в кипятке. Перемены были столь скоротечны, что ужас ещё не успел завладеть растерянным разумом. Полёт, падение, глухой шлепок, вспышка. Всё произошло молниеносно.

Лис начал барахтаться. Он ещё не понимал, что происходит. Он пытался грести в сторону поверхности, но вестибулярный аппарат потерялся в пространстве. Разум ещё не до конца осознал своё положение и пытался ухватиться за любую возможность осознать происходящее.

Тьма стала сгущаться. Краски куда-то пропали. Лапы перестали слушаться и начали неметь. Постепенно и тело стало погружаться под воду. Дыхание пыталось сохранить последний глоток воздуха и жадно вбирало его в себя, в те моменты, когда Лис высовывался из воды. После очередного погружения выяснилось, что этой порции было слишком много, и лишний пузырь вырвался из пасти.

Глаза вглядывались в темноту бездны. Что это, сон? Или это происходит наяву? Разум пытался проснуться и начал задавать вопросы. Он стал искать зацепку, какую-нибудь улику, чтобы распутать этот загадочный клубок. Но тщетно. Ответов нет. Взгляд снова устремился во тьму, но там уже была совсем другая картина.

В глазах отразился двойник. Он, как две капли воды, был похож на того, кто был с противоположной стороны. Но чьё это отражение – может это зеркало? Лапа невольно тянется к своей копии, чтобы убедиться, что это всего лишь сон, но та хватает и тянет на дно.

Наверху засияли облака. Они едва пробивались сквозь толщу воды. Тьма стала разливаться сильнее. Картинка уплывала вдаль и стала уменьшаться. Семена тревоги дали пёстрые плоды ужаса.

Лис повернулся вниз, чтобы взглянуть своему врагу в глаза. Но двойника там уже не было, его место занял скелет, сияя белизной своих костей. Лис всё ещё не мог поверить, что это не отражение и отказывался верить в сновидение.

Завязалась схватка. Скелет засиял холодным светом голубых глаз. Он был в ярости. Его костлявые лапы повторяли каждое движение, будто в зеркале. Рывок, момент, кувырок под водой и Лис со всех сил толкнул соперника прямиком в небытие. Победа. Тот медленно стал опускаться во тьму, и только его глаза испускали последние лучи света. Те преображались, не переставая, желтели, описывали переплетающуюся траекторию и постепенно сливались воедино.

Тьму озарил тёплый свет. Он изменился, стал переливаться, и начал описывать плавную дугу. Затем он замер, поравнявшись с Лисом, и в тот же миг вырвался из тени огненной пастью акулы. Она проплыла мимо, лишь всколыхнув реактивные струи воды и заставила Лиса перевернуться, будто в невесомости, а плавник ударил так сильно, что из глаз полетели искры.

Огромный скелет акулы вновь скрылся во тьме, но лишь для того, чтобы выйти на очередной заход. Сознание растворилось в тёмной воде, и картина продолжала становиться всё тусклее. Дыхание потеряло все запасы и освободило последние остатки воздуха. Акула стала приближаться.

Ещё момент, и огромная пасть поглотила свою жертву.

II

Лис пришёл в себя. Его трясло, а тело сковал озноб. Пребывание в холодной воде вылилось в переохлаждение. Лис лежал под плотным одеялом и крепко держался за него, будто кто-то мог попытаться его отнять.

Вокруг было уютно, тихо и светил приглушённый свет. Лис приподнял голову. Он лежал в какой-то необычной комнате. От всех остальных её отличали круглые окна, почти у самого потолка, который был достаточно низок.

Лис провалился в бессознательное состояние, а когда очнулся, то увидел парочку Енотов, которые хлопотали рядом с ним. Из-за своих юрких пальчиков они казались ему забавными. Он снова провалился в сон.

Когда Лис пришёл в себя в очередной раз, то рядом с ним, на столе, стоял поднос с разными вкусностями. На нём были фрукты и сладости. Он был так голоден, что не стал узнавать, для кого он предназначался. Наверняка его принесли для ослабленного бедолаги.

Смело расправившись с угощением, Лис попытался подняться. Это далось ему с большим трудом, а озноб начал возвращаться с новой силой. Лис оставил попытки выведать тайны этого места и плюхнулся обратно. Одеяло притягивало своим теплом, а мягкость кроватки заманивала в свои объятия.

Лис успокоил себя той мыслью, что кто-то приволок его сюда и помог набраться сил. Возможно, этот тайный (или тайные) незнакомец поможет найти путь домой? Лишние вопросы были ни к чему, поэтому самым правильным решением в данной ситуации, было откинуться на подушку и приходить в себя. Всему своё время.

III

Лис проснулся, как только в комнату из иллюминаторов пробрались первые рассветные лучи. Комната раскачивалась, словно на волнах, чем вызывала неподдельный интерес.

На столе стояла очередная порция перекуса, которая на этот раз стала богаче. Её составляли сладкие фрукты, овощи и рыба. Картина стала проясняться. Такой рацион встречался, в основном, на кораблях и в арктических экспедициях. Витамины укрепляют организм в долгих походах. Осталось лишь понять, куда следует это судно.

Одна из дверей каюты была слегка приоткрыта. Это была умывальная комната. Она была крошечной, но всё её убранство было расставлено с умом.

Вдоволь перекусив и приведя себя в порядок, Лис вернулся в каюту. В дверь постучали. Внутрь вошёл статный капитан из рода Моржей. Его вид напоминал матёрого мореплавателя. На нём сиял потрёпанный временем китель. Капитан представился и поинтересовался самочувствием Лиса.

Разобравшись с любезностями, капитан вежливо пригласил гостя на прогулку по кораблю. Он был достаточно вежлив и осторожен, но в нём читалась суровость севера. На Лиса это произвело большое впечатление.

Внутри коридоров царил порядок. Дощатые полы, выстеленные мозаикой, были наполированы до блеска. Стены были узкие, и казалось, будто они поглощали пространство. Краска на них нигде не откалывалась и не была в разводах, что говорило о внимании даже к таким мелким деталям. Только потолки были усеяны золотыми нитями, покрытыми паутиной. Они переплетались, изгибались и соединялись в тоннелях над комнатами. Лис предположил, что это провода, питающие корабль, хотя смотрелись они инородно, по отношению к интерьеру.

За поворотом появилась дверь наружу. Капитан услужливо пригласил выйти к борту, чтобы подышать свежим воздухом. Дверь запиралась наглухо. Посреди неё сиял блестящий штурвал, который разводил клиновые упоры, а сверху была прикреплена лампочка в водонепроницаемом корпусе. Как только дверь отворилась, лампа озарила коридор ярко-красным светом.

Перед Лисом предстал невероятный вид. Небо плавно перетекало в океан и ослепляло солнечным светом, в котором купались стаи облаков. Они плыли по небесной сфере и отражались в бурных волнах бесконечного горизонта. Вокруг была только вода. Такой непривычный вид впечатлял, но и наводил тоску по дому, по твёрдой земле.

– Любой, кто терпит бедствие на воде, обязан быть спасён, вопреки всяких причин. Так гласит морской кодекс!

Голос капитана звучал твёрдо и властно. Он говорил с упоением, словно пересказывал стих или любимую цитату, но звучало это с весомой долей брутальности. Капитан продолжил.

– Вокруг нас бескрайний океан. Кто-то может возразить, мол любой океан рано или поздно заканчивается сушей. Это явный признак того, что эту персону не учили грамоте, и она никогда не терпела бедствие на воде. Волны во все стороны горизонта радуют только тогда, когда смотришь на них стоя на палубе.

Капитан захохотал. Лис не знал, что ответить. Возможно от того, что его стало укачивать на бесконечных волнах. Он старался собраться и пытался сосредоточить взгляд на конкретном виде, но ком предательски продолжал подкатывать к горлу.

Видя, что Лиса начала одолевать морская болезнь, капитан провёл его к носу корабля, откуда они по лестнице спустились на капитанский мостик1. Путь к нему лежал через вереницу шахт и коридоров, опоясывающих корабль. На пути попадались многочисленные шестерни и рычаги, отстукивающие свой рабочий ритм. Наконец, цель была достигнута.

Это было огромное помещение, освещаемое многочисленными лампами. Панорамное стекло сияло жёлтым светом, за которым, то и дело, мелькали небольшие группы всяких диковинных рыб.

Лис вспомнил свой сон. Горящая акулья пасть, которая преследовала его, оказалась всего лишь большим панорамным стеклом, а сам хищник – спасительным кораблём. Его кошмар оказался отражением реальности.

На капитанском мостике кипела жизнь. Еноты рылись в приборах и ящиках и что-то искали, Выдры следили за стрелками на датчиках и шлёпали ножками, когда перемещались с места на место. Их походка выглядела забавной благодаря волокущемуся за ними хвосту, на который постоянно кто-нибудь норовился наступить.

Капитан занял своё почётное место у штурвала, который стоял посередине зала. Он был выполнен из дерева, с резными элементами, а вокруг выступали рукоятки, о которые можно было упереться на крутых поворотах.

Лис стоял рядом и наслаждался видом. Корабль частично выглядывал из воды, а волна бегала по стеклу вверх и вниз. Такое зрелище одновременно пугало и завораживало. Когда корабль рассекал волну, та отступала, и складывалось ощущение, будто корабль взмывал в воздух. Затем он наклонялся и намеревался разбиться о водную гладь, но вместо этого по стеклу разлетались брызги воды, рисующие пеной на верхушке стекла всевозможные узоры.

Капитан вновь взял слово.

– Не могу не спросить, вас, дорогой друг, о том, как вы оказались в таком бедственном положении.

Лис растерялся и начал метаться в сомнениях. Ему ни в коем случае не следовало говорить о своей настоящей принадлежности к службе, но другой легенды он ещё не успел придумать.

– Я… эм…

– Можешь обращаться ко мне «товарищ капитан». Ты теперь, своего рода, матрос2 на моём корабле. Это формальности, не забивай себе голову. Имя?

Лис старался собраться и расслабится. Он старался ответить на вопрос максимально естественно, скрывая волнение за своим недомоганием.

– Меня зовут… эм… Джек Блэкфорест, товарищ капитан.

– Джек Блэкфорест, – по слогам медленно повторил капитан, – говоришь так, будто ещё не отошел от переохлаждения.

Лис растерялся. Его стало преследовать чувство, будто капитан читает его мысли. Морж продолжил.

– Откуда вы, мистер Блэкфорест?

Очередной вопрос и очередная порция лжи. Лис ворочал мыслями, стараясь подобрать как можно больше вариантов и выстроить логическую цепочку событий. Единственное, что пришло на ум, так это было то, чтобы увести легенду о персоне Лиса, как можно дальше. Наверняка капитан был родом с северных земель и не знал о том, что происходит по ту сторону планеты.

– Моя исследовательская группа стартовала с Южного континента…

– О, так вы из тех же краёв! Мы только вернулись оттуда.

В разуме зрела паника.

– О, да. Мы шли на небольшом корабле для изучения Южного пояса. Нашей целью были замеры температуры воды.

– Но эти данные и так получают с автоматических станций. В чём логика?

– Всё именно так, но в последнее время наше агентство заметило несколько аномалий.

– Видимо, на подходе к указанному месту, волна толкнула судно, и вас выбросило в открытые воды неподалёку от южных берегов Огненной Земли, а команда вас просто бросила?

– Эм… именно так, – и добавил спустя мгновение, – товарищ капитан.

Морж нахмурился. Лис почувствовал, как его кожу начал увлажнять холодный пот. Волнение достигло крайней точки. Нужно было что-то предпринять. Складывалось ощущение, будто капитан знал Лиса, как облупленного. Он завершал каждую его фразу, будто знал её наперёд. В какой-то момент он даже издевательски достал свою курительную трубку и принялся разжигать её.

«Беда. Тревога! Полундра!3 Меня раскрыли!» думал БлэкФокс. Его на мгновение сковала паника, но он быстро взял себя в лапы. В голову пришла мысль, о том, что, в конце концов, он действующий секретный агент Основания «БлэкФокс». Нужно немедленно действовать! План не заставил себя ждать.

– А вы откуда, товарищ капитан? – резко поинтересовался Лис.

– Я… – удивился Морж и бросил на Лиса растерянный взгляд. Такое преображение явно удивило спрашивающего, – эм… я тоже, своего рода, ваш коллега. Это исследовательское судно… на нём мы исследуем миграцию рыб. Я, кстати, на прошлой неделе был у берегов Южной Земли, но нигде не видел ваше судно.

– Наверно потому, что был шторм?

– Ах да, точно. Главное перед штормом убраться подальше от берега, не так ли, коллега?

Лис беззвучно выдохнул. Всё прошло, как по маслу. Тон капитана размяк и стал более податливым. Раунд переговоров был закончен, и теперь можно было вернуться к будничной рутине и разузнать о маршруте океанического круиза4. Капитан взял слово первым.

– Простите за плохую память. Напомните ваше имя?

– Джек Блэкфорест. Позвольте узнать, когда мы доберёмся до суши? Могу я сойти в ближайшем порту5?

Капитан смотрел на Лиса, будто ожидал от него второй части вопроса. Тот немного задумался и спустя пару секунд опомнился.

– О, и да – «товарищ капитан».

– Хм… спешу вас огорчить, мой дорогой друг, но морской кодекс запрещает высаживать терпящих бедствие на близлежащем берегу. Это опасно и противоречит правилам. Сожалею, но вам придётся ещё немного потерпеть моё присутствие.

– А могу я связаться с кем-нибудь на берегу?

– Это категорически запрещено! Такая выходка может наслать на нас какую-нибудь беду, пиратов, а может и ещё чего похуже…

Лис едва открыл рот, как капитан перебил его.

– Кроме того, напоминаю вам, матрос, что согласно морскому кодексу, исследовательские судна должны строго следовать назначенному маршруту, а весь «поднятый из воды» экипаж должен быть переведён в матросы. Спешу вас утешить – вы мой гость и поэтому я освобождаю вас от будничной рутины. Вы будете числиться в команде лишь номинально.

Лис удивлённо кивнул. Его впечатляла тактичность капитана.

– А когда будет следующая остановка?

– Уже в конце недели. Нас ожидают берега Туманного острова.

Капитан сказал последнюю фразу практически в полголоса, оттого следующий его возглас чуть не сбил Лиса с задних лап. Капитан набрал полную грудь воздуха и провозгласил:

– Готовимся к погружению!!!

Как только громогласный голос перестал отражаться эхом от стен, весь экипаж резко засуетился. Все стали копошиться и метаться между рычагами. Началась кутерьма6, захлопали люки. Со стороны хвоста донёсся рёв двигателей, и их гул вибрацией разнёсся по всему корпусу судна.

Корабль заходил ходуном, в жабрах закипела пена от сбрасываемого воздуха, панорамное окно залила вода. По накренившемуся полу покатились инструменты, какие-то гайки и чей-то обед. Свёрток с бутербродом катился, избавляясь от своего бумажного покрывала, а из термоса на пол полился чай. Судя по окружающей чистоте, когда хозяина тормозка найдут, его ожидает наряд7 на уборку капитанского мостика. Поэтому БлэкФокс предпочёл не выдавать коллегу и незаметно побрёл к своему пристанищу. Капитан был увлечён настолько, что не замечал ничего вокруг, пускал ещё больше дыма из своей трубки и зловеще хохотал, минуя очередной риф.

По пути в каюту, мимо Лиса пронеслась парочка Енотов и одобрительно похихикала. Они передвигались вприпрыжку, а в конце коридора рухнули и кубарем8 покатились за угол. Судя по их горящему взгляду и детской безмятежности, это был очередной привычный рабочий день на корабле.

В самом конце коридора Лису показалось, будто по потолку прополз огромный Паук, но он всё скинул на последствия переохлаждения.

Прямо в дверях каюты9 Лис не удержал равновесия и плюхнулся плашмя на пол, нехило приложившись плечом о дверной косяк. Затем поднялся и доковылял до надёжно стоящего кресла. Он вальяжно распластался на нём и стал жалеть ушибленное место.

Внезапно, на ближней полке, он увидел фотографию, которая лежала рубашкой вниз. Он подумал, что рамка могла упасть из-за набегающей волны, которая накренила корабль, но в каюте ни одна другая фотография не свалилась. Более того, все вещи были на своих местах, а в иллюминаторах10 с невероятной скоростью мелькали рыбы. Корабль набрал полный ход.

Лис поднял рамку со старым снимком. На нём была запечатлена семья Моржей. Из-за стекла сияли улыбки главы семьи в опрятном идеально выглаженном кителе, его супруга и прелестная дочурка. Складывалось ощущение, будто это чужое фото. На нём были счастливые лица, а капитан растерял всю свою грозность и выглядел дружелюбно.

Лис подумал, что раз уж эта фотография находится в данной комнате, значит это, не иначе как, каюта капитана. Эта мысль заставляла его чувствовать, что он был здесь важной персоной.

Механическая акула изгибалась, виляя хвостом. Она неслась под водой с такой скоростью, что в иллюминаторах лишь на долю секунды мелькали рыбы. Его движение было настолько плавным, что ощущалось только медленное раскачивание в стороны.

Спустя некоторое время, включилось наружное освещение, и за стёклами предстала удивительная картина. Диковинные пёстрые рыбы мелькали вдоль океанического дна, а некоторые из них пытались соревноваться в скорости с механическим монстром, но ни одна не смогла даже близко приблизиться к этому рекорду. Казалось, будто смотришь на проносящихся прохожих в окне автобуса или маршрутного такси, но то был океан! Лис был пленён этим представлением. Он ещё раз, молча, поблагодарил капитана за своё спасение и развалился в кресле, где успешно и уснул.

IV

Спустя пару дней Лис окончательно пришёл в себя. Его самочувствие улучшилось, а здоровье поправилось. Время от времени, в каюту заглядывала Выдра. Она приносила ему чистые полотенца и забирала грязную посуду. Его терзали вопросы, на которые она не могла дать ответы. Кроме того, от природы они были неразговорчивы. Отчего-то язык давался им с трудом, поэтому встретить свободно говорящую Выдру было большой редкостью.

Лису строго-настрого запретили бродить по кораблю. Первые дни он проводил в полном одиночестве и чувствовал себя некомфортно. Из развлечений были лишь виды из иллюминаторов в каюте и немногочисленное любовное чтиво, непонятно как сюда попавшее.

БлэкФокс хотел, было, спросить о своём карманном коммуникаторе, но посчитал, что тот, скорее всего, утонул вместе с остальной экипировкой. Кроме того, этот вопрос мог запросто навлечь беду на Лиса. Коммуникатор имел свои особенности, хоть и был похож на обычный. По ним можно было определить принадлежность его владельца к службе. Судя по тому, что никто не спросил Лиса об Основании, коммуникатор был утрачен навсегда.

Следующие дни БлэкФокс проводил за чтением неинтересных ему книг, рассматривал океанические виды и праздно шатался по каюте (насколько это было возможно). Корабль шёл на север, а за окном проплывала осень. В какой-то момент ход времени потерялся, и безделье стало настоящей привычной рутиной.

Иногда корабль всплывал, чтобы нагнать сжатого воздуха в баки и перевести дух экипажа от замкнутых пространств. Каждую такую вылазку Лис ждал с нетерпеньем. Он стал грезить увидеть землю, или хоть какой-нибудь крошечный остров на горизонте, но всё, что попадалось взгляду, было либо волнами, либо рыбами.

Однажды, проснувшись ночью, БлэкФоксу показалось, что в иллюминаторе он увидел свет вдалеке. Он выскочил на боковую палубу (в тот момент корабль шёл в надводном положении). В голову пришла мысль о маяке или сигнальном огне, но свет куда-то исчез и больше не появлялся. Лис оставался стоять на боковой палубе до самого погружения. Это его сильно огорчило и, в гордом одиночестве, он вернулся в свою каюту.

Одна из Выдр, приносивших Лису еду, как-то взяла его лапы и стала водить по ним своими ловкими пальчиками. Она вырисовывала какие-то узоры, но Лис так и не смог понять, что же она пытается ему объяснить. Её ручки были холодные и между пальцев соединялись перепонками. В завершение, Выдра сложила лапы Лиса вместе и похлопала по ним. В тот момент Лис осознал, что та его пытается подбодрить. Ему стало теплее на душе, и он улыбнулся ей в ответ.

Спустя несколько дней водную гладь стали дополнять туманы, а температура за бортом понижалась. Это говорило о том, что корабль миновал экватор и уже на всех парах движется к месту назначения.

На корабле всё также царила кутерьма при погружениях, а его обитатели всё чаще начали появляться на боковой палубе, чтобы насладится последними тёплыми деньками перед вторжением в осенние воды.

V

БлэкФокса разбудил раздирающий слух скрежет настенного динамика. Он думал, что тот был сломан или отключён, потому заставил его подпрыгнуть от неожиданности. После него зазвучал чёткий голос капитана.

– Приём, приём. Меня слышно? Земля! Всем предвкушающим свободу приготовиться сойти на берег.

Лис обрадовался этому сообщению, как ребёнок, которому наконец-то купили заветный леденец. Все его вещи, которые могли ему пригодится, остались на дне мирового океана по ту сторону планеты. Всё, что у него было, это одежда, которую выдали на судне и мыльные принадлежности.