– Они поссорились несколько месяцев назад. Она до сих пор злится.
– Ясно.
– А вот здесь бланки, – сказал Трентон, выдвигая длинный нижний ящик металлического шкафа. Между телефонными звонками и разговорами с посетителями мы пробежались по документам, а когда Трентон занялся работой, мне помогала Хейзел. Кэлвин в основном сидел у себя в кабинете, а я и не возражала.
Трентон закончил с клиенткой, проводил девушку, потом заглянул внутрь через двойные стеклянные двери.
– Ты, наверное, проголодалась. Что-нибудь купить тебе? Здесь по соседству есть ресторан.
Рядом находился «Пей Вей», и внутрь салона просачивались аппетитные ароматы острой еды каждый раз, когда кто-нибудь открывал двери. Однако я крутилась на двух работах, чтобы помочь Коби расплатиться по счетам. Позволить себе обед в ресторане я не могла.
– Нет, спасибо, – ответила я, а в желудке заурчало. – Скоро закрываемся. Перекушу бутербродом дома.
– Разве ты не голодна? – спросил Трентон.
– Нет, – ответила я.
Он кивнул.
– Тогда я пошел. Скажи Кэлу, что я скоро вернусь.
– Конечно, – ответила я, слегка поникнув, когда закрылись двери.
Хейзел была в своем зале с клиентом, так что я направилась туда и стала наблюдать, как она прокалывает носовую перегородку какому-то парню. Он даже не вздрогнул. Я с отвращением поморщилась.
Хейзел заметила мое выражение лица и улыбнулась.
– Я называю это «бык». Такой пирсинг очень популярен, поскольку кольцо можно скрыть, вот так.
Я вздрогнула.
– Это… удивительно. Трент отлучился на обед в соседний ресторан. Он скоро вернется.
– Пускай лучше принесет мне что-нибудь поесть. Я помираю с голоду.
– И куда у тебя только девается еда? – проговорил клиент. – Если я съем риса, то наберу десять фунтов. А вам, китайским цыпочкам, все нипочем. Не понимаю.
– Я филиппинка, придурок, – сказала Хейзел, больно дергая его за ухо.
Парень вскрикнул.
Я поджала губы и вернулась в приемную. Несколько минут спустя внутрь вошел Трентон, неся два больших целлофановых пакета. Он опустил их на стойку ресепшена и принялся доставать разную еду.
Хейзел вышла из зала вместе с клиентом.
– Я уже рассказала про уход за проколом, поэтому он может идти, – проговорила она. Затем девушка взглянула на коробочки, стоявшие на столешнице, и просияла. – Обожаю тебя, Трент. Я, черт побери, люблю тебя!
– Не заставляй меня краснеть, – улыбнулся он.
Мне довелось увидеть Трентона с пугающей стороны в средней школе, старших классах, да и недавно в «Реде». Но теперь на его лице отразилась гармония, он радовался только из-за того, что осчастливил Хейзел.
– А это тебе, – сказал Трентон, доставая еще одну коробочку.
– Но ведь…
– Знаю. Ты сказала, что не голодна. Съешь, пожалуйста, чтобы не обижать меня.
Я не стала спорить. Сняла пластиковую крышку и накинулась на еду, не заботясь о том, что выгляжу, как дикий зверь.
Из глубины салона появился Кэлвин, явно ведомый аппетитными запахами.
– Обед?
– Да, для нас. Сходи за своим сам, – сказал Трентон, отмахиваясь от Кэлвина пластиковой вилкой.
– Вот хрень! – воскликнул Кэлвин. – Жаль, что у меня нет вагины, тогда бы меня здесь тоже кормили.
Трентон ничего не ответил.
– Бишоп приходил? – спросил Кэлвин.
– Нет, – сказала Хейзел с набитым ртом.
Кэлвин покачал головой и вышел за двойные двери, вероятно направляясь в «Пей Вей». Зазвонил телефон, и я ответила, не переставая жевать:
– «Скин Дип Тату…»
– Э… а Хейзел занята? – спросили низким, но женственным голосом, как у меня.
– Она с клиентом. Могу я узнать ваше имя?
– Нет. Вообще-то… да. Скажите ей, звонила Алиша.
– Алиша? – переспросила я, глядя на Хейзел.
Та стала беззвучно материться всеми возможными ругательствами и показывать средние пальцы в направлении телефона.
– Да? – с надеждой отозвалась девушка.
– Та самая Алиша?
Девушка усмехнулась.
– Полагаю, что да. Так она подойдет к телефону?
– Нет, но она оставила для вас сообщение. Иди на хрен, Алиша.
Трентон и Хейзел замерли, а на другом конце провода на несколько секунд воцарилась тишина.
