– У Хозяина особая диета, и он сам себе готовит, – ответил Всеволод.
– Ага-а-а… – протянула она. – Я поняла.
«А Демид Вячеславович хитрец! Придумал для Севы отговорку про особую диету, я в этом просто уверена! И при этом не обидел старого слугу», – подумала Виктория.
Она улыбнулась своим мыслям и решила узнать, где находится кухня.
– Давайте я с вами пойду, вы покажете мне кухню. Я тоже не буду утруждать вас приготовлением пищи для меня. Вы мне покажите, где, что и как.
– Но мне не сложно готовить. Я очень люблю это делать, люблю экспериментировать на кухне, – отозвался Всеволод.
– Оно и видно. Но все же я хотела бы кое-что готовить сама. Ну пожа-а-алуйста… – Виктория сложила руки в молитвенном жесте и подарила Севе самую неотразимую улыбку из своего женского арсенала.
Всеволод кивнул, и Виктория, подхватив Мао на руки, направилась за ним.
Вновь пройдя по лабиринтам бесконечных коридоров и залов, они спустились на первый этаж и наконец вошли в помещение, которое, по идее, и было кухней.
Виктория застыла на пороге.
Огромное пространство с кухонным гарнитуром, было заставлено старой бытовой техникой, завалено садовым инвентарем, включая газонокосилку и электрическую пилу. Небрежно были брошены на пол шланги, рядом стояли деревянные ящики с засохшей и потрескавшейся землей…
Помещение, отделанное когда-то красивой и изысканной штукатуркой, теперь имело непрезентабельный вид: потрескавшиеся стены, истертый старый паркет, местами треснувшая плитка фартука между шкафчиками гарнитура и на полу; стекла огромных стрельчатых окон казались коричневыми из-за толстого слоя грязи. Мебель тоже несла на себе печать времени – потертые поверхности с многочисленными сколами и щербинками, растрескавшаяся краска.
Девушка не могла понять, почему хозяин дома довел его до такого состояния, и спросила об этом у Всеволода.
– Поместье Хозяин приобрел уже в таком виде, после той аварии. И с тех пор живет здесь, – сухо ответил тот.
– А-а-а… – протянула Виктория. – Ну-у-у… тогда покажите мне, где что лежит…
«Неужели за столько времени он не смог найти домработницу или привлечь клининговую компанию, чтобы избавиться от этого хаоса и привести дом в более-менее нормальный вид?» – подумала она, ощущая, как в ней всколыхнулась буря негодования.
У нее дома далеко не всегда был идеальный порядок, но такой беспорядок приводил ее в недоумение и вызывал желание нанять экскаватор и выгрести ковшом весь этот мусор.
Всеволод, все такой же невозмутимый, переступая через многочисленные коробки, совки и тяпки, показал Виктории, где хранятся продукты, находится посуда и как работают газовая плита и духовка.
Она кивала и радовалась, что хоть продукты здесь свежие, не испорченные. И вода, слава богу, была, как холодная, так и горячая.
– Спасибо, Всеволод Георгиевич. Дальше я сама… как-нибудь…
Всеволод кивнул ей и все так же, с прямой спиной и вздернутым подбородком, удалился.
Виктория повернула кота мордочкой к себе и сказала:
– Похоже, Мао, нам с тобой придется засучить рукава и немного поработать…
Кот мяукнул и начал вырываться из рук. Она опустила его на пол, а сама, пробравшись через хлам, включила чайник.
Чай она нашла в одном из шкафчиков только одного сорта – черный и крупнолистовой. Вымыла до скрипа заварник и, пока закипала вода, решила сунуть нос в холодильник.
– Бог мой! – воскликнула она.
Холодильник и морозилка были забиты разнообразными продуктами.
«И понадобилось же Севе кормить меня рыбой и гребешками… Лучше бы борщ сварил!» – подумала Виктория, но тут же от этой мысли отмахнулась. Она вдруг отчетливо представила, каким был бы борщ в исполнении Севы, и содрогнулась.
Что ж, раз ей предстоит здесь жить какое-то время, а к антисанитарии она привыкать не собирается, придется заняться уборкой. Но прежде нужно съесть свои бутерброды с чаем, накормить и напоить Мао. Ну а позже она, наконец, приготовит нормальную, съедобную еду.
* * *
Демид, просматривая почту, бросил взгляд на экран монитора, на котором была видна кухня, и уже не мог отвести от него глаз. В движениях девушки, находившейся в кухне, было что-то неправильное, он даже не сразу понял что.
Что она делает? Ей плохо? Она кричит? Или с кем-то разговаривает?
В той части дома прослушивающие устройства установлены не были, поэтому ему оставалось только гадать и наблюдать. Но вот Виктория обернулась и начала чистой тряпкой смывать пену со стола, и Демид понял, что она не кричит и не разговаривает, а поет. Еще и пританцовывает. На ней был короткий ярко-желтый сарафан с разлетающимся подолом, каштановые вьющиеся волосы она собрала в небрежный хвост на макушке, в изящных ушках он заметил наушники, а ее великолепные длинные ноги были… в резиновых сапогах.
Она что, убирается?
Демид склонился ближе к монитору и еще внимательнее пригляделся к девушке. Виктория все больше и больше отдавалась ритму музыки. Она начала обводить руками свои плечи и грудь. Бедра у нее тоже двигались в такт музыке, и выглядело это весьма сексуально.
Демид вскинул брови. Да, танцевать она умеет, ничего не скажешь.
Девушка подняла швабру и стала двигаться в танце по кухне, и танец этот явно был страстным. Потом она отбросила швабру и принялась прыгать, махая руками над головой. Затем, слегка согнув ноги в коленях, девушка начала вертеть бедрами, как заправская стриптизерша. Она делала это до того сексуально, что Демид невольно засмотрелся и нервно сглотнул. Да, девушка хорошенькая. Но это, определенно, не то слово – она восхитительна!
Он представил себе Викторию, танцующую только для него, – и его тело среагировало естественным образом. Демид резко выпрямился и вскочил с кресла.
Господи, как же низко он пал – подглядывает за девушкой-дизайнером, которая решила навести порядок в его кухне! Он прикрыл глаза рукой.
Она ведь не знает, что за ней наблюдают.
Демид потянулся к пульту дистанционного управления. Как только экран погас, он вздохнул с облегчением и уверил себя, что ничего постыдного не произошло. Ну и что, что он немного возбудился: у мужчин такое часто случается в самые неподходящие моменты. Нужно просто выбросить это из головы.
Демид снова взглянул на потухший экран и печально улыбнулся уголком губ. Забудешь такое, как же!
* * *
Закончив с уборкой, Виктория не смогла остановиться, приготовила борщ и испекла яблочный пирог.
Всегда кажется, что уборка займет пять минут, а растягивается на полдня.
Решив перед ужином принять душ, Виктория на подгибающихся ногах побрела в свою комнату.
Мао, как верный друг, следовал за ней, иногда останавливаясь, чтобы обнюхать встречающиеся на пути предметы.
Перед дверью в свою комнату она стянула резиновые сапоги, которые откопала в той же кухне, и оставила их у входа.
Снаружи прогрохотал гром, блеснула молния и зазвучали первые аккорды музыки зарождающегося дождя. Тяжелые капли начали ударять по стеклу. Эти звуки сопровождались раскатами грома.
Виктория открыла балкон и вдохнула наполненный озоном влажный воздух.
