Я подняла одеяло, посмотрела на худые ноги княжны, а после начала обувать ее, стараясь не причинить лишних неудобств, хотя и понимала, что девушка вряд ли сможет что-то почувствовать находясь под действием зелья. Жаль, конечно, что подобным образом нельзя снять блок с ее памяти, но заставить Есеславу повторить тот путь, что она проделала пару недель назад, мы могли.
Пока я возилась с сапогами, ведьмак смотрел в окно, глядя на умирающий день.
В ставнях мелькнул прощальный солнечный луч и сумерки упали на землю, серые, тяжелые. В доме по-прежнему было тихо, и я слышала только свое сбившееся дыхание, пока обувала княжну.
– Готова? – ведьмак обернулся ко мне. Я подошла к шкафу и достала длинную теплую юбку, которую надела через голову на девушку, а затем и толстый тулуп. Бросила виноватый взгляд на Роланда.
– Я не хочу, чтобы она замерзла! – объяснилась.
– Хорошо! – кивнул мужчина и взмахом руки велел мне отойти в сторону, а сам наклонился над Есей.
– Audite me, – произнес он тихо и Есеслава села, продолжая буравить пустым взглядом пространство. В ее широко распахнутых глазах не было ничего, кроме ужасающей пустоты. Мне неожиданно стало страшно от той власти, которую приобрел над княжной ведьмак. Что если он и со мной так поступит? Это ведь в его силах!
– Vade ad eum, – Роланд отошел назад на шаг, и я увидела, как княжна встала на ноги и направилась к двери. Она шагала на негнущихся ногах, напоминая мне старую деревянную шарнирную куклу Кшиси. Движения скованные, грубы. Не человек. Марионетка.
– За ней, – велел ведьмак и мы последовали за девушкой. Я не понимала того языка, на котором отдавал свои приказы Есе Роланд, но догадывалась, что он велел ей идти к Нему. Подсознание должно привести несчастную на то место в лесу, где она лишилась ребенка. Глупая девочка, сама сотворила себе беду и если бы не ее раскаяние, еще неизвестно, возродился бы этот младенец и превратился бы в чудовище, что теперь мучает бедняжку. Можно было только представить себе страх девушки, ее отчаяние, когда она поняла, что беременна. Интересно, как поступила бы я на ее месте? Даже думать об этом не хочется, но, наверное, я вряд ли убила бы ту жизнь, что зародилась во мне. Но все мы разные и Есеслава могла просто испугаться, оттого и натворила бед.
Мы спустились вниз и скоро покинули дом. Оставив лошадей во дворе, отправились пешком за княжной.
Пустой город еще не спал, но улочки, по которым шла девушка, казались мертвыми и запущенными. Скорее всего, она тогда кралась с тем расчетом, чтобы не оказаться замеченной и сейчас невольно повторяла свой путь. Но вот впереди показались и ворота, у которых несли караул два стражника в латах. Один шагал вдоль стены, а второй, кажется, спал, привалившись спиной к каменной кладке. Я уже было удивилась, подумав о том, как это Есеславе удалось пройти незамеченной мимо охраны, когда девушка резко свернула в сторону, не дойдя до ворот с добрый десяток-другой шагов. Она все это время придерживалась темной стороны улицы и проскользнула почти под носом у вооруженных мужчин, а затем направилась вдоль городской стены, пока не добралась до высокой двери, ведущей за пределы города. Дверь была старая, но при этом крепкая. Есеслава уверенно ухватилась за медное кольцо, служившее ручкой, и что было силы потянула на себя.
Мы с Роландом переглянулись, а княжна проскользнула в открывшиеся двери и оказалась снаружи.
К тому времени, как преодолев вырубку перед городом, мы вошли в лес, на землю опустилась ночь и воздух наполнился странными шорохами, заставившими меня держаться как можно ближе к своему спутнику, в то время как наша Еся бесстрашно шагала вперед, и только сухие ветки хрустели, попадая под каблук ее обувки.
То ли холод приближающейся зимы, то ли зародившийся в сердце страх заставили меня прижать дрожащие руки к груди. Сумка с зельями била по бедру, а я только и делала, что глядела по сторонам, понимая, как далеко мы углубились в лес.
Деревья, окружавшие нас, черные, высокие, склонились, протягивая лапы-ветви, и то и дело норовили схватить то за волосы, то за подол платья. Роланд, кажется, не замечал того, что сам лес словно пытается воспрепятствовать нам и не пустить. Мужчина торопливо шел вперед, при этом стараясь держать дистанцию между собой и княжной.
Небо над нами, до сих пор светлое от звезд, стало темнеть и, когда я подняла голову, то увидела в просвете меж переплетённых ветвей, как его затягивают хмурые тучи. Над вершинами пронесся порыв ветра, всколыхнув тонкие верхушки. Деревья жалобно заскрипели и снова застыли, глядя на одиноких путников, пробирающихся в самую дикую чащу.
Ведьмак молчал, и я тоже не особо рвалась говорить, но при этом не отставала от мужчины ни на шаг, думая о том, что буду делать, когда мы найдем того, кого ищем. В эту ночь впервые мысленно ругала тетку, отправившую меня на верную смерть. А я-то, глупая, решила, что она хочет дать мне шанс вступить в Круг, а вот оно как все вышло! Если вернусь, посмотрю ей в глаза и спрошу только одно – за что? Я ведь всегда старалась быть полезной, помогать ей, слушалась во всем. Неужели что-то я сделала не так?
Мы все шли и шли. Близилась полночь, а княжна не останавливалась, торопилась на встречу с мертвым младенцем. Очередной порыв ветра потревожил остатки седой листвы на древнем дубе, и я вздрогнула от этого шелеста. Чаща, в которую мы забрели, была такой темной, что уже почти ничего не было видно впереди, а клочок неба, что опрокинулся над моей головой, внезапно затянуло ветками, и тут я налетела на спину своего спутника и остановилась.
– Вот мы и на месте! – тихо сказал Роланд. Я посмотрела вперед, выглянув из-за широкой мужской спины.
Глава 5
Место как место: черная поляна посреди чащи, на которой не увидать ни зги, лишь только угадываются силуэты огромных деревьев, да этот дуб, что так зловеще шелестит листвой при малейшем порыве ветра. Больше я ничего не видела. Тьма стояла кромешная и я, в каком-то отчаянном порыве вцепилась пальцами в руку ведьмака.
– Где Есеслава? – спросила тихо, словно боясь громким голосом нарушить опасную атмосферу чащи.
– Она здесь, – ответил Роланд и проговорил немного удивленно, – разве ты ее не видишь?
Я снова огляделась и разглядела какое-то светлое пятно в нескольких шагах от нас с Роландом. Скорее всего, это и была княжна. Сейчас она просто остановилась и продолжала стоять, глядя куда-то в пустоту.
– Боишься? – спросил мужчина и повернулся ко мне. В темноте почти ничего не было видно, кроме его горящих глаз.
– Ты выпил зелье! – я скорее не спрашивала, а утверждала.
– Сейчас и тебе дам, – он зашелестел одеждой, а после услышала отчетливый щелчок и догадалась: Роланд открыл свой футляр с зельями. Вскоре ведьмак сунул мне в руку одну из колбочек и приказал: – Пей. Только один глоток, не больше, иначе сделаешь себе же хуже!
Кивнув в темноту, откупорила колбу. Запах подсказал мне название зелья –«Белая ночь» – и я сделала глоток, как и велел мне мой спутник. Роланд забрал из моих рук зелье и продолжил:
– Нам надо торопиться. Когда сможешь видеть, поможешь мне собрать хворост для костров. Скоро у нас будут неприятные гости.
Я повернула лицо на голос мужчины и внезапно поняла, что уже вижу его силуэт, да и ближние деревья стали серыми и с каждой новой секундой приобретали более четкие очертания. Вот уже могу различить и княжну, что стоит, покачиваясь, словно ивовая ветвь на ветру, а перед глазами все какое-то черно-белое, бесцветное.
– Что стоишь, помогай, – голос Роланда заставил меня встряхнуться и вспомнить причину, по которой мы оказались здесь. Ведьмак был прав, время неумолимо таяло и до полуночи оставалось всего ничего. Нам нужно было как можно скорее развести огонь.
Метнувшись в чащу, принялась собирать сухие ветви, поглядывая по сторонам. Было страшно. Дрекавак смертельно опасен для ведьмы, даже не он сам, а его жуткий голос, соперничавший даже с визгом банши. Редкое чудовище. Помню, в книгах даже не было точного его описания, а все потому, что мало кто выжил после встречи с этим созданием.
Не знаю, сколько мы провозились с кострами, но скоро на поляне запылал круг огня, в центре которого, по-прежнему качаясь и глядя перед собой незримым взором, стояла бедная княжна. Я бросила на нее быстрый взгляд и в очередной раз поразилась худобе и истощенности девушки. Было понятно, что еще несколько посещений дрекавака и Есеслава непременно бы умерла. Казимир вовремя обратился за помощью к ведьмаку. Протяни он чуть дольше и девушку скоро пришлось бы хоронить, а в лесу возле тракта, ведущего в столицу, появился бы сильный и очень злобный монстр. Пока он не мог причинить другим людям особого вреда, но выпей мертвый ребенок до конца кровь матери, его тело обрело бы плоть и способность изменяться.
Когда с кострами было покончено, Роланд направился ко мне. В этот раз в его руках оказалось то самое зелье, о котором я ничего не смогла рассказать на своеобразном испытании, устроенном мне ведьмаком в таверне. И судя по выражению лица мужчины сейчас мне предстояло на себе испытать действие странного дыма, который таила в себе маленькая колба.
– Что это? – не удержалась от вопроса.
– Скоро узнаешь, – ответил ведьмак, но прежде чем откупорил крышку, сказал, – сейчас я дам тебе лист, на котором написано древнее заклятье. Слов ты не поймешь, но я переписал его на наш язык, так что проблем с прочтением не будет.
Его пальцы подняли крышку. Я поспешно втянула носом воздух, надеясь уловить аромат зелья, да только не почувствовала ничего, кроме запаха сырой земли и дыма от костра.
– Вместе с княжной встанешь в круг, – продолжил мужчина, – и будешь читать заклятье до тех пор, пока я не сделаю тебе знак остановиться, – он посмотрел мне в глаза. – Сейчас ты перестанешь что-либо слышать, но пока твой слух еще с тобой, слушай меня внимательно.
Как-то мне совсем не понравились его слова, а точнее тон, с которым он их произнес. Выражение красивого лица стало жестким, почти как при нашей первой встрече. Я снова увидела перед собой не просто мужчину, а охотника, которого следовало опасаться мне, ведьме.
– Что бы ни произошло за пределами круга огня, ты не сойдешь с места. Даже если я упаду, даже если меня убьют, ты будешь стоять и читать заклинание, поняла? – его рука потянулась к моему лицу. Сильные пальцы обхватили подбородок и приподняли навстречу взгляду Роланда. Карие глаза на секунду потеплели, а затем их снова сковал лед.
– Ты нужна мне. Ты и твоя сила. Поняла? – повторил он и я кивнула.
– И не выпускай Есю, – добавил он, а затем поднял колбу и поднес к моему левому уху, прошептал что-то неразборчивое и тонкая струйка дыма заползла в ушную раковину. В голове отдалось острой болью, а после я поняла, что не слышу левым ухом. Совсем ничего не слышу!
– Это не так страшно, – проговорил ведьмак и поднес колбу ко второму уху. И снова все повторилось – дым, боль и внезапная, теперь уже полная, глухота.
Испуганно подняв руки, прикоснулась к своим ушам. Вокруг воцарилась полная тишина и она меня пугала.
Прикосновение Роланда к моим рукам было таким неожиданным, что я едва не подскочила на месте. Опустила глаза и посмотрела на лист пергамента, зажатый в пальцах. Благодаря «Белой ночи» я видела текст отчетливо, как днем.
Роланд подтолкнул меня к кругу огня и шагнул следом. Ему удалось усадить княжну на землю, и девушка перестала покачиваться, обхватив колени руками. Я посмотрела на ведьмака, а сама думала о том, что теперь-то уж точно не погибну, благодаря этому странному дыму. Крик дрекавака мне не опасен, если только зелье настолько хорошо, как считает Роланд.
Странное дело, но я почему-то ему верила.
Подняв голову к небу, увидела только темные тучи, нависшие над лесом. Они казались тяжелыми, переполненными влагой и обещали скорый ливень, столь опасный для костров. Пока мы с княжной находимся в круге, мы в безопасности, но стоит только одному из костров погаснуть или кому-то из нас переступить за пределы круга… Что произойдет тогда, даже думать не хотела.
«Надо сосредоточиться на заклинании», – подумала и прочитала про себя текст, еще и еще, чтобы в ответственный миг не сбиться.
А затем наступила полночь.
