На заказанном такси.
Собутыльники лихие,
Что его прикрыли путь,
С виду будто бы живые,
Но его не узнают.
Да из них, так может статься,
Выйти вряд ли кто смогёт.
Из таких реанимаций
Ходят пятками вперёд.
От асфальта еле-еле
Их намедни отскребли.
Вот прошло две-три недели,
А они как три сопли.
Вдурьтанян, конечно, фруктов
На базаре им купил.
Им не то, чтоб жрать продукты —
Взгляд поднять не хватит сил.
Посетитель смотрит косо —
Не топор, не динамит —
Изо рта, кажись, Артроса,
А 4 лист торчит.
Может быть, разжалась челюсть,
Иль он сам её разжал,
Но, в конце концов, несмело
Ту бумажку он достал.
В обслюнявленной записке
Можно было лишь пронять,
Что гасконца ждут чекисты,
Чтоб с землёй его сравнять.
Чтоб гасконцы дали дуба —
Не бывать беде такой.
Скрежетали в гневе зубы
По алмазу за щекой.
10
Над Парижем ночь спустилась.
Вдурьтанян спускался в лаз,
Поминая божью милость
И одев противогаз.
К запашку канализаций
Он ещё в селе привык.
В этом деле разобраться
Вряд ли мог другой мужик.
Ноги вязнут в тёмной жиже,
Захандрил противогаз.
Знать, у города Парижа
Есть ещё природный газ.
Так всё глубже он спускался,
А потом нырнул, поплыл,
То ли кролем, то ли брассом,
В одеянии, как был.
Так, он думал, путь короче
К крезидентскому дворцу.
Он спешил изо всей мочи,
Как распутница к венцу.
11
Крезидентша перед балом,
Вся пылая, как огонь,
Душ контрастный принимала
И почувствовала вонь.
С этой вонью появился
Ожидаемый гонец.
Не помылся, не побрился,
Но явился наконец.
В ареоле из зловоний,
В пестроте гниющих ран,
Сын прославленной Гаскони,
Долгожданный Вдурьтанян.
Баба в страхе и в восторге.
Вдурьтанян, конечно, тож.
Да в любом заштатном морге
Есть таких полсотни рож.
Кто ты, что ты и кого ты,
Почему и отчего,
Где, зачем, какого чёрта? —
Всё спросила у него.
А часа через четыре,
Измотав его вконец,
Отворила дверь пошире,
Мол, мотай-ка. Молодец!
