– У меня тут батя работу нашел. Давай за столом обо всем поговорим.
Гриня вынул ключи из «копейки», вперед пустил Юлю, потом меня, приглашая зайти в темный подъезд барака. Юля чувствовала себя неуверенно. Наверное уже знает, зачем я здесь.
– Ах ты ж бля, – сказал Гриня на входе. – На хате же бухла нет.
– Да я особо и не хотел, – сказал я.
– Нет. Так не пойдет.
Гриня посмотрел наверх, стал кричать.
– Николаич!
На балкон вышел тот самый мужик, который на меня ругался.
– Чего орешь, господи.
– Давай ка пошли своих за водкой и что-нибудь на закусь, – крикнул ему Гриня.
– Ахуел?
– Давай. Тут такое событие. Войди в положение. Молодого зашли.
– Он дома отдыхает.
– С какого перепугу? – Гриня переменился в лице. Он все так же стоял с задранной головой.
– Вопрос не ко мне, – ответил старик сверху.
– Ладно. Пойду пизды дам ему, – Гриня сделал пригласительный жест. – Вы ребята проходите пока, а я скоро нам синьку организую.
– А этот усосок кто такой? – послышалось сверху.
– Это друг мой давний, Николаич.
– Он Юлю спрашивал.
– Я знаю. Все нормально.
Старик то ли харкнул, то ли коротко высморкался, но что-то мокрое, склизкое вылетело из носа или рта вниз. Гриня направился быстрым шагом в соседний барак. Мы с Юлей зашли внутрь. Все ее движение выдавали неловкость и стеснение. Кажется мне удалось произвести на нее впечатление своим появлением. Такого она точно не ожидала.
Обстановка внутри оказалась ужасной. Подъезд вот-вот развалится. Отовсюду что-то течет, что-то скрипит. Квартира находилась сразу на первом этаже. Юля открыла входную дверь ключом. Интерьеры внутри были получше. Маленькая кухня, маленькая прихожая. Все очень старое, плохо пахнущее. Юля сказала не разуваться. Она зажгла свет и мы сели на тканевый с узорами под хохлому диван. Создалась неловкая тишина. Я собирался с мыслями, она видимо тоже. Только вот меня опередили.
– Как тебе Заринск? – спросила Юля.
– Ничего. Нормально, – ответил я.
– Чем ты сейчас занят?
Мне так не хотелось вести бестолковую беседу с ней. Надо переходить к тому, зачем я сюда приехал, но внутренние силы не давали мне сделать это. Сейчас самый удобный момент для главного вопроса моей поездки. Я, дурак, тяну резину. Ей, кстати, тоже не приносит никакого удовольствия со мной разговаривать, вижу по глазам. К тому же про работу я выдумал, ведь еще не оклемался от Афгана. Как-то все пошло не так, как я представлял. Потом я ей что-то ответил, она что-то спросила, я опять ответил и такой бред продолжался до самого прихода Грини. Вернее я думал, что он пришел, а вместо него зашел сопляк с сумкой. Ему максимум было лет восемнадцать. Он положил сумку на стол, начал доставать продукты: сыр, колбасу, хлеб, сало и четыре бутылки водки. Появился Гриня.
– О, Молодой. Так держать. Все вытащил? – он заглянул в пустую сумку. – Хорош, а теперь двигай ластами.
Пацан ушел, окинув меня оценивающим взглядом.
– Ну рассказывай. Как сам? Чем занимаешься? – Гриня плюхнулся рядом со мной, откупорил бутылку.
– Пока ничем. Месяц назад приехал только домой, – сказал я.
При Юле я готов был говорить правду, ничего не скрывая. Обычно эпизод с войной пытался всегда оставлять за скобками, но сейчас не тот случай. Присутствие Грини благостно влияло на меня. Рядом с ним я чувствовал себя раскрепощенней что ли.
– Откуда? – поинтересовался Гриня, жуя сыр, – Бля, стопки забыл.
Гриня встал, направился к стоящему полированному напротив шкафу, где мы все отражались, достал три стопки и вернулся назад. Он разлил всем водку.
– С Афганистана.
Он выпучил на меня глаза. Юля впервые посмотрела прямо на меня.
– Ничего себе, – замер на месте Гриня, потягиваясь за стопкой.
– Помнишь со мной всегда пацан один был, Вадим?
– Да. Я его удар запомнил. В той драке в лагере он меня сильно припечатал. Силен как бык. Точно. Что с ним кстати?
– Мы вместе в Афган поехали. Только я вернулся, а он нет.
Я пытался сказать об этом как можно трагичнее, со сбитым дыханием, нарочито драматично. Пусть Юля хоть чуть-чуть почувствует момент.
– Ебанный в рот, – Гриня почесал голову.
Юля приложила обе руки к носу, как будто сейчас высморкается.
– Получается, помянуть надо.
Выпили не чокаясь, а я смотрел на Юлю. Она сидела с опущенными глазами.
– Ты чем занимаешься? – спросил я у Грини.
– Да так. Я вон с Юлей работаю вместе.
– Я знаю чем она занимается, можешь не шифроваться.
– Сам понимаешь. В целях безопасности. Мы и вот эту вот халупу снимаем только по соображениям безопасности.
– Проститутка значит? – я посмотрел тяжело на Юлю.
– Каждый зарабатывает как может, – сказала она тихо.
