Далеко не всегда повествование от первого лица – это исповедь самого автора. Я никогда не была диссиденткой, у меня никогда не было друзей, отбывавших срок за политическое преступление, и я никогда не писала романов, в которых люди разделены по рождению на первосортных и второсортных. Но сказать, что эта дама в снегах полностью не имеет ко мне ни малейшего отношения, будет неправдой.
 Мало того, в главном мы с ней похожи. А главное, и для неё, и для меня: репрессивное отношение государства к писателю. Для неё, для моей героини Лауры, такая обстановка была при советской власти, которую она не любила и поругивала, негативно отражая в своих романах. Для меня же при советской власти было ровно столько негатива, сколько бывает и вообще для любого настоящего писателя при власти государственной машины, которая, в сущности, всегда репрессивный аппарат. В наше время он куда более мощный, чем в советское время.
 Это стало понятно и Лауре, которая в зрелом возрасте повернулась лицом к народу, к истинным ценностям, прекратив быть крикливой диссиденткой.
 Разумеется, у героини есть прототип, коли я, автор, им не являюсь. Но не буду разглашать пока. Эта дама жива, она не в снегах, а в бриллиантах и находится на Дальних Рубежах, как именуется заграница в романе её книжного двойника.
 Татьяна Чекасина, писатель

современная русская литература

Дама в снегах

Убийственный урок

Похождения светлой блудницы

Золотая рыба

Чистый бор

Предшественник

Пружина

Квартирантка

Батальонная любовь