Открываю дверь и впечатываюсь носом в обтянутую белой рубашкой грудь. Цитрусовый запах проникает в нос, вызывая блаженную улыбку и желание прильнуть к этой каменной груди, прикрыть глаза и просто вдыхать.
– Соберите всех начальников отделов, – раздаётся низкий голос надо мной, и я словно просыпаюсь.
– Кхм, что? – делаю шаг назад, ругая себя за эту секундную слабость.
– Совещание, Полина Сергеевна, – чуть наклоняется надо мной. – Вы понимаете значение этого слова? – смотрит на меня с издёвкой.
Глава 8
Полина
Нахмурив брови, я пытаюсь понять, чего от меня хотят. Нет, я, конечно, понимаю значение этого слова, но, когда говорят «совещание», представляю себе большую светлую комнату, а посередине овальный стол. Таких у нас нет, да и совещанием наши собрания не назовёшь.
– Дамочка, – перед моим носом щёлкают пальцами. – Ты меня слышишь вообще? – Роман наклоняется надо мной и внимательно смотрит в глаза. – Ты что-то принимаешь? – спрашивает он, а у меня лицо вытягивается.
– Что? – недоумённо выпучиваю глаза на него.
– У тебя глаза красные, ты что-то принимаешь? – повторяет свой вопрос таким тоном, словно мы обсуждаем погоду за окном.
– Конечно же нет! – восклицаю я. – И мы на «ты» не переходили!
Несколько секунд он осматривает моё лицо, лишь на миг опуская взгляд к моей нервно вздымающейся груди.
– Совещание, – бросает и уходит дальше по коридору.
Какое-то время я стою на том же месте, даже не пошевелившись, после чего подбегаю к зеркалу. Глаза, и правда, красные, но я весь день сидела над бумагами, да и ночка была… весёлой. Хотя наши с Алёной вопли вряд ли назовёшь весельем.
Но как можно подумать, что я принимаю что-то? И что? …Чёрт с ним, я промолчу, пусть думает, что хочет.
Собрав начальников отделов, иду с ними в кабинет нового начальства. А куда? Либо ко мне в кабинет, либо к ним. Не знаю, что они там в своей Европе думают и что вообще знают про рестораны, кроме как то, что там можно поесть, но у нас всё по-другому.
– Можно? – аккуратно постучав, спрашиваю я в приоткрытую дверь.
– Заходите, Полина Сергеевна, – расплывается в тёплой улыбке Дмитрий.
Переступаю порог, а за мной ещё два человека. Встаём, словно школьники в кабинете директора. В отличие от меня, наш бухгалтер трясётся как осиновый лист. Женщина в возрасте, и сколько я её знаю, очень боится потерять работу. Молодой юрист с виду выглядит спокойно, и, наверное, так оно и есть, им свойственно спокойствие.
– Это что? – спрашивает Роман, взглянув на нашу троицу.
– Вы захотели совещание, вот, – раскидываю руками.
– А где остальные? – скрещивает руки над столом.
– Вам весь персонал нужен? – хмурюсь я.
– Мне нужны все начальники отделов, или у них выходной сегодня? – с нажимом в голосе проговаривает.
– Это все. Кто вам ещё нужен, я не пойму? – нервно отвечаю, не понимая, что не так. Он ведь пролистал личные дела сотрудников.
– Что? Как все? Это шутка? – нахмурив не только брови, но и всё, что можно, на лице, Роман смотрит на меня, как на идиотку.
– Вам плохо? – раздаётся голос Дмитрия, и, встав со своего места, он подаёт стул нашему бухгалтеру, которая стоит белее снега. – И вы можете присаживаться, – обращается к нам с юристом, и мы занимаем свободные стулья.
– Нет, Роман Геннадьевич, это не шутка, – возвращаю своё внимание к боссу.
– Полина Сергеевна, – скрипя зубами, он подаётся вперёд. – Вы бьёте себя кулаком в грудь, что лучше всех знаете, как управлять рестораном. Так объясните мне, как в таком заведении, могут быть три человека в администрации?
– Если бы вы лучше изучили информацию…
– Не переключайтесь на меня, – нагло перебивает, подняв руку вверх. – Вы некомпетентны. Я не могу понять, как вас допустили к управлению, – качает головой и нервно трёт лицо руками.
– Роман Геннадьевич, что вы себе позволяете? – спрашиваю на повышенных тонах, встав на ноги. – Как я что-то объясню, если вы мне не даёте и рта раскрыть?
– Вы его открываете, когда не надо, – ёрзает в кресле и тяжело вздыхает. – Бардак, – цокает языком.
Ну всё, моё терпение лопнуло!
– Елена Павловна, Миша, вы свободны, – обращаюсь к сотрудникам, и те, кивнув, встают и выходят из кабинета.
– Полина Сергеевна, что за самовольность? – рявкает новый босс.
– Значит так, Роман, чтоб тебя, Геннадьевич, – цежу сквозь зубы и упираюсь ладонями о стол. – Слушай сюда внимательно и не перебивай, – говорю в вытянувшееся от шока лицо своего начальника. – Ресторан, может, и знаменитый, но бедный – это раз. Два – мы не так давно поднялись на ноги, так как были на грани разорения. Три – я выполняю работу за пятерых, чтобы сэкономить! И четыре – до вашего появления я со всем прекрасно справлялась. Я подняла это заведение со дна, и да, я знаю, как управлять рестораном. А ты пришёл сюда вчера из-под юбки матери и возомнил себя великим бизнесменом. Орёшь на меня как резанный, не понимая ничего в этом деле. Посиди в удобном кресле, изучи все бухгалтерские отчёты и, может быть, поймешь, – закончив, я выпрямляюсь, разворачиваюсь и гордой походкой иду на выход. – И да, – вспомнив, что не всё сказала, поворачиваюсь к нему. – Не надо под меня копать, ничего не найдёшь.
Выхожу, хлопнув дверью напоследок, и едва не падаю от напряжения. Пульс подскочил, громкий стук сердца раздаётся в висках. Понимая, что я только что натворила, иду в свой кабинет, едва перебирая ногами.
Ну всё, теперь меня точно уволят. Что на меня нашло? Господи, Полина, ну что ты за человек-то такой?! Считай, ты только что подписала заявление об уходе.
Опустилась в кресло, которое жалобно скрипнуло, напоминая мне о моих подвигах для этого ресторана. Я ведь так старалась держать его на плаву, не дать нас закрыть, объявив банкротами! Да, я выполняю работу, которая не входит в мои обязанности, но я решила, что лучше сэкономлю на этом, чем на продуктах или чём-то ещё, что может испортить нам репутацию или, не дай Бог, навредить клиентам.
Наш ресторан можно сравнить с несчастной женщиной. Дома у неё может быть ад, но на людях она всегда выглядит счастливой. Мы, несмотря на печальную ситуацию, смогли держать лицо, скрыв имеющийся проблемы. Как всегда говорил мой папа – нельзя выносить сор из избы. И я старалась, чтобы место, которое стало мне домом, выглядело как в лучшие его времена.
И что в итоге я получаю? Оскорбления и унижения перед, считай, своими детьми. Потому что ресторан – мой дом, и, естественно, его сотрудники – мои дети.
Кто они такие, чтобы позволять себе подобное? Мажоры, которым папочка дал денег на развлечение. Виновата ли я? Нет. Со мной с первой минуты знакомства обращались, как с ничтожеством, и их стоило поставить на место. Ладно, одного из них, потому что Дмитрий, судя по всему, не конфликтный. Ну, или ему плевать на всё, он развлекается, как может.
Успокоившись немного, я захожу на сайт подержанных автомобилей и прикидываю за сколько смогу продать свою машину. Главное сейчас – папа и первый взнос за операцию, чтобы нам не отказали, а дальше я придумаю, что делать.
– Ну конечно, чем ещё заниматься на рабочем месте, – раздаётся уже ненавистный голос надо мной.
Глава 9
Роман
Дверь нашего с Димой нового кабинета с грохотом закрывается, и подчинённая удаляется. Ну и особа! Моё чутьё подсказывает, что она знатно потреплет мне нервы. Но я не намерен терпеть её истерики. Продолжит себя так вести, я быстро сниму корону с её головушки.
– Ты не слишком жесток? – раздаётся голос моего лучшего друга и партнёра по бизнесу.
– Нет! – резко отвечаю. – А тебя устраивает такое поведение? Кто так с начальством разговаривает? Она должна наизнанку выворачиваться, чтобы угодить и мне, и тебе, – раздражённо проговариваю, вспоминая её острый язычок.
