Голоса неупокоенных душ

Фелиб сидел у окна и скучал. Осенняя хандра напала и на него – депрессия и апатия, благословенные пасмурным небом и жижей, грязью, слякотью размытых дорог навалились с утроенной силой.

В этот выходной воскресный день не хотелось делать ничего, даже для себя самого; ещё вчера всё постирано, переглажено вдоль и поперёк. Вымыто с чистотою и совестью до блеска – ни пылинки, ни соринки.

«Фильм, что ли, посмотреть какой-нибудь?», – зевая, спросил сам у себя социофоб и мизантроп. «Или музыку послушать… Ту, что поможет с уходом от реальности; под которую можно забыться, провалиться».

К чтению книг, просмотру кино, прослушиванию музыки Фелиб относился очень избирательно – он буквально «уходил» туда, очень внимательно и сосредоточенно подмечая каждый штрих, подробность, деталь.

«Крайне нужно, крайне важно смотреть то, над чем можно задуматься и что хотелось бы пересмотреть и не раз», – размышлял про себя одинокий серый человек. И вдруг он задумался о современности – о культуре, искусстве, театре, интернете; обо всём.

«Сейчас столько всего… И столько «ничего» одновременно…», – такие тягостные думы терзали интеллигента-интеллектуала.

Внезапно его мысли самым бесцеремонным образом были прерваны очередным раскатом ноябрьского грома – более сильным по сравнению с предыдущими; тому же, что в ноябре может быть гроза, Фелиб совсем не удивился – мало ли какие ещё сюрпризы может преподнести погода, включая холодную, снежную зиму в восемнадцатом веке или отчаянно жестокую, суховейную жару в веке двадцать первом – низвергающуюся вверх, ниспадающую своими космами и лапами всё дальше и дальше, к Пиренеям и Апеннинам, не обращая внимания на географию и календарь.

Радуга тройная почтила-таки своим присутствием, взойдя сквозь редеющие тучи где-то там, далеко и сбоку от основного обзора из окна. Вот и зверь пернатый оживился, радостно чирикая и расправляя затёкшие, намокшие крылья.

Птицы прилетали самые разные, характерные для этой локации – синицы с их ярким, пёстрым оперением; также невзрачные воробьи, наглые голуби, громкие вороны, любопытные сороки, издевательски хохочущие чайки, быстрые сойки и едва заметные даже в поредевшей листвою древесной кроне иволги с их характерным «пююй».

Фелиб прислушался.

Неожиданно до его слуха донёсся едва различимый крик.

«Зовут на помощь? Это со стороны болот», – мгновенно догадался Фелиб, торопливо одеваясь, обуваясь.

Метрах в пятистах от его сруба лежали труднопроходимые, в камыше и прочей траве болота1, в одном из которых Фелиб и заприметил тонущий силуэт.

Спасатель подал было попавшуюся ему под руки длинную палку, но запоздало заметил, что руки несчастной (это была молодая женщина) уже по локоть в вязком иле.

С одного краю бывшего когда-то озером водоёма можно было подступиться – Фелиб подошёл как можно ближе и протянул несчастной утопающей ещё один свежеизломанный сук.

– Хватайтесь зубами! – крикнул он жертве, – руками вытянуть не получится; вместе пойдём на дно.

Иногда чудо всё же может произойти – как в этот раз, ибо через некоторое время горе-спаситель и незнакомка уже валялись на берегу, тяжело дыша.

Последняя благоразумно поблагодарила Фелиба за своё спасение.

– Не местные? – Только и буркнул тот в ответ. – Как вас только угораздило…

И грянул гром, и молния сверкнула; ливень снова принакрыл окрестности. А в воздухе витала отнюдь не только сырость…

Чавкая по лужам в кирзовых сапогах, Фелиб довёл чужую до дверей своего жилища.

– Вы пересидите покамест у меня, обождите; дороги совсем размыло – даже на велосипеде не вариант убраться прочь. Главное, чтобы вы не простудились после болот.

– Почему вы отворачиваетесь? – Изумлённо спросила гостья, широко распахивая глаза.

– Вы ведь переодеваться будете, верно? Идите и примите тёплую ванну, а я пока поставлю кипятиться электрочайник.

Промокшая с головы до ног белокурая Алиса (так её звали) послушно удалилась. На вид ей было чуть за тридцать, а рост – около метра семьдесят. Судя по талии, фигуре, вряд ли когда-либо рожавшая и в целом резко контрастировавшая с подвидом женщины «Village Woman»2.

Спустя час Фелиб и Алиса уже пили горячий шоколад, знакомясь (хотя для первого это было жуткое и не очень приятное испытание ввиду его отшельнического образа жизни).

– Городские? Как вас сюда занесло? – С явным сожалением и даже некоторой тревогой в голосе спросил Фелиб.

– Приехала к троюродной бабушке. Никогда раньше здесь не была. Одни живёте?

– Почти, – мрачно ответствовал второй участник диалога, кивая на лениво разлёгшегося кота и безмолвных аквариумных рыбок. – Всё-таки, зачем вы здесь?

– Не поняла… – Тон Алисы из нейтрально-дружелюбного стал склоняться к слегка раздражительному.

– Бегите отсюда, – перегнувшись через весь стол, прошептал Фелиб сидевшей напротив него девушке. После он демонстративно вышел из-за стола и удалился в свою комнату.

Книга не читалась, книга не писалась; музыка не слушалась, музыка не сочинялась. Иллюстрация не рисовалась, и глина в руки не давалась. Разозлившись, Фелиб махнул на все свои хобби рукой (не совсем справедливо виня в этом осень) и задремал в кресле, пока Алиса мыла посуду на его кухне. Проснувшись, мужчина с удивлением обнаружил, что эта трудоголик вытерла всю пыль, помыла его уличную обувь и собирается приступить к влажной уборке в его собственном доме.

– Благодарствую, но это лишнее, – изрёк парень, – Я только вчера убирался; помощники мне не нужны, спасибо.

– Извините, – словно оправдываясь, вымолвила девушка. Её лицо пошло красками. – Я просто не могу долго сидеть без дела.

Иначе, по-другому глянул на Алису Фелиб – если не сроду, то давно он не встречал таких женщин! Без сверхдлинных когтей, как у многих современных мадам, будто они ведьмы какие; минимум косметики. Джинсы и клетчатая рубашка так шли этой Алисе, что… А эти забавные ямочки на щёках, когда она так мило улыбается?

К институту брака и семьи Фелиб относился скептически, к мимолётному флирту – подозрительно (скорее даже категорически отрицательно). В любовь с первого взгляда не верил вовсе. Детей не любил за их шум и гам… Такой уж человек был Фелиб; скучный затворник и зануда.

Новая знакомая Фелиба (которой он любезно постелил в соседней комнате, где стоял диван) весьма его заинтересовала. Не болтушка; цены нет немногословным людям. Не хохотушка-веселушка; всяческий почёт и уважение за это. Сразу видно, что не типичная деревенская баба. Такая точно не ходит в гости ко всем подряд до утра, он чувствовал это инстинктивно, на подсознательном уровне. Одним словом, другая. Вот бы иметь такого друга!

– У вас что-то пикнуло.

– 112. Штормовое предупреждение; боюсь, ни вам восвояси, ни мне на работу в самые ближайшие дни. Природа постепенно сходит с ума, а виновата в этом антропосфера3 – исключительно она одна, уверяю вас.

– Что же мы будем делать?

Ответом служило молчание.

Алиса попыталась дозвониться до своей бабушки, а также до своих родных в городе – всё тщетно; чертовщина какая-то.

– Раз нечем заняться – я могу научить вас сочинять музыку, – предложил Фелиб.

– Правда? Здорово.

– Возможно, вы будете смеяться, но вначале я жужжу ртом и аккомпанирую ладонью по своему колену – после того, как идея родится в голове. После я переношу всё это в нотный редактор4 – примерно, на слух, поскольку у меня нет специального музыкального образования (лишь стандартное высшее). Получается такой своеобразный, специфический тяжёлый металл5. Электронный.

– Почему именно металл?

– От жизни в этой дыре извилины коры головного мозга порождают только такую музыку – с предельно мрачной, гнетущей атмосферой.

– Почему же вы не уедете отсюда?

– В городе автомобильный гул; сотни, тысячи машин мелькают пред очами, и это утомляет. Опять же запах газов выхлопных, не в радость это вовсе. Великое множество снующих в суете своей людей, тогда как мне больше по сердцу размеренная жизнь подальше.

– Понятно… Кстати, о запахе: когда я сюда подъехала, то ощутила стойкий и крайне неприятный запах разложения. То ли пары аммиака, то ли запах тухлых яиц. Что это и откуда?

– Вонь с птицефабрики, – спокойно произнёс Фелиб, – дохлую и/или забитую птицу, их кости, перья, пух перемалывают в кое-что, и это «кое-что» сбрасывают в яму и сжигают. Раньше хотя бы закрывали, делали это за селом, а сейчас уже в открытую, не стесняясь никого и ничего.

– Экологов не вызывали? Комиссию, экспертизу почвы и воздуха – ну, я не знаю.

– Приезжали; толку-то? И депутат недавно был, ругался. Всё куплено, проплачено, и все молчат. Все боятся.

– И вы?

– Теперь и я… После получения третьей группы инвалидности.

– А…

– О сём воздержусь, – отрезал Фелиб, перебивая.

Композитор-любитель показал Алисе, как прописываются простейшие партии ударных инструментов, как и для чего используются VST-плагины6 в переносных рабочих музыкальных станциях7.

– Интересно, – заметила гостья, – сама я слушаю альтернативный рок и инди-рок. Теперь хоть имею представление, как это делается – сейчас многие используют электронные инструменты (даже в рок-музыке). Но одно дело, когда смотришь видеоуроки на YouTube, от первого лица (какого-нибудь харизматичного блогера с миллионами подписчиков), и совсем другое, когда всё это перед тобой, прямо здесь и сейчас, и ты сама можешь сделать пару кликов. Я прямо впечатлена. А слушают хоть?

– Просмотров и прослушиваний не так уж и много, но они есть. Впрочем…

Резко погас свет. Слышно было, как что-то упало – что-то очень тяжёлое и большое.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

Болото Коскопа.

2

Сельская женщина (англ.).

3

Иронически: ещё одна оболочка Земли (помимо атмосферы, гидросферы, литосферы, биосферы). От биосферы стоит особняком ввиду тотального, монопольного, эгоцентрического контроля человеком всего и вся. Согласно моей теории, человек сам и добровольно отгородился от природы, поэтому антропосфера уже не часть биосферы, а новая, отдельная оболочка Земли. В скором будущем, с недавним появлением культа ребёнка и распространением ИИ, возможно дальнейшее дробление биосферы.

4

Самым известным из которых является Guitar Pro.

5

Направление в рок-музыке, ответвившееся, обособившееся в отдельный жанр в начале 70-ых гг. благодаря таким коллективам, как Black Sabbath, заметно утяжеливших свой саунд, а лирически исследовавших более тёмные стороны человеческого «я» в противовес банальным балладам о любви их коллег по цеху. В более широком смысле под heavy metal подразумевают все подстили, так или иначе похожие на него, будь то speed, thrash, doom, glam, black, death, nu, groove, alternative и прочие.

6

Virtual Studio Technology.

7

Наиболее популярными из которых остаются FL Studio и Steinberg Cubase.