Я рекордсмен среди млекопитающих по количеству зубов. У меня их больше ста! Не веришь? Можешь пересчитать. Зубы, острые как шипы, идеально удерживают скользкую добычу.
Я дышу воздухом. У меня нет жабр, как у рыб, зато есть лёгкие и дыхало. Смешное слово «дыхало», да? Им я издаю разные звуки. Выныриваю из воды и дышу. Вдох и выдох занимают меньше секунды. За минуту я делаю всего 3–5 вдохов и выдохов. Вдохнув, я могу долго находиться под водой. Во время ныряния работа сердца замедляется вдвое, кислородом снабжаются в первую очередь мозг и сердечная мышца. Лёгкие у меня больше, чем у человека, да и работают они лучше. Афалины обычно задерживают дыхание в среднем на 7 минут. Но могут провести под водой до 15 минут.
Что мы слышим
Много хвастаюсь, да? Ладно. Есть у меня один недостаток – обоняние, вернее его отсутствие. Да и какая разница, чем пахнет воздух над океаном? Но я чувствую запах сородичей. Дельфины пахнут любовью и радостью.
Зато осязание у меня развито великолепно. А вот боли я почти не чувствую! Получив серьёзную травму, могу играть, плавать, веселиться. Не потому что я бесчувственный чурбан. Просто я умею вырабатывать вещество, которое снимает боль.
Я хорошо вижу и в воде, и на воздухе – на короткой дистанции.
Мои глаза расположены по бокам головы и не видят то, что перед носом. Зато есть панорамное обозрение в 300 градусов. Но лучше всего у меня развит слух. Я воспринимаю не только звуки, но и инфразвуки, и ультразвуки. То, что ни один человек услышать не может. А-а!
Поговорим?
Я могу свистеть, лаять, мяукать, визжать, крякать, щебетать, реветь. Звуки я произвожу тремя парами воздушных мешков, связанных с носовым каналом. Есть особые сигналы кормления, беспокойства, страха. Есть даже сигнал бедствия, когда кому-то грозит опасность задохнуться под водой. Тогда друзья-дельфины спешат на помощь и выталкивают собрата на поверхность.
Я пользуюсь звуками в разных целях. Одни помогают обойти препятствия и найти еду. А другие, щебет или свист, – нужны для разговора с друзьями и роднёй.
Я легко ориентируюсь в океане и днём, и ночью, на глубине и у поверхности. Для этого у меня есть гидролокатор. Я излучаю звуковые сигналы, а потом улавливаю эхо. Оно отражается от разных подводных объектов. Это называется «эхолокация».
Плаваем и ныряем
Я очень быстрый и прыгучий! Настоящий циркач! Могу оседлать корабельную волну и плыть вместе с ней, используя её силу, со скоростью 65 километров в час. Но это не моя нормальная скорость. Обычно я делаю 5–12 километров в час. Я лучший акробат среди морских животных! Обожаю выпрыгивать из воды, делать в воздухе сальто, снова нырять или весело шлёпаться на спину.
Что у нас на обед?
Я хороший охотник! Питаюсь рыбой, кальмарами, моллюсками и ракообразными. Я люблю охотиться с друзьями. Так веселее. А-а! Мы помогаем друг другу во время охоты, вместе окружаем косяк, не давая рыбам уплыть. Объясняемся с помощью свиста. Иногда используем звук, чтобы оглушить рыбу. Обычно мы охотимся днём. Но если рыбы становится мало, мы едим осьминогов и рыбу, обитающую на дне. Лучше это делать ночью, когда осьминоги и донные рыбы просыпаются. А некоторые бандиты нападают и на своих сородичей. Косатки, например. Ещё они поедают морских черепах, водных млекопитающих и птиц.
Где мы спим
Сплю я под водой, обычно ночью, и немного днём, после еды. Слабый удар хвоста – и я всплываю для очередного вдоха-выдоха.
У меня удивительный мозг, работающий весьма необычно: пока одно полушарие спит, второе контролирует подъём на поверхность. Вдох-выдох. Во время сна я сканирую всё, что происходит вокруг: а вдруг появятся враги? Вдруг опасная ситуация? С этой же целью каждые полминуты я открываю глаза на мгновение.
Как я рос
Я родился с открытыми глазами, поднялся на поверхность, вдохнул и выдохнул. Меня сопровождала мама и ещё две самки.
Первые часы я плавал, как поплавок, в вертикальном положении. Я сразу умел видеть, слышать, плавать, обмениваться с мамой звуками, отличать свою мать от других дельфинов. Я совсем не спал первый месяц, вынуждая маму бодрствовать, но она не сердилась. Мама воспитывала меня с любовью: кормила, носила на своём «клюве», всюду сопровождала. Я начал играть через две недели после рождения и играю всю жизнь! Пока мама отдыхала, я включался в игру взрослых дельфинов или играл с рыбами. Мама была против этого и наказывала меня, прижимая ко дну. Но когда она отвлекалась на что-то, я всё равно играл со старшими.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
