– Ты его не обижай, – вырвалось у Игоря.
– Зря ты… Зря вы так. Я здесь тоже… – обида была явной.
– Извини, друг. Я просто хочу ему помочь, – сгладил ситуацию Игорь.
– Я тоже, – ответил твёрдо санитар и опять замялся в нерешительности. Выдержал паузу и обозначил финал беседы:
– Ну, бывайте.
– Бывай, зёма, – попрощался пациент.
– С Марией поговори. Хорошо? – напомнил Игорь.
– Обязательно, – заверил санитар и после паузы добавил: – Возле него ещё особист крутился.
– Работа у него такая.
Санитар удалился. Дверь закрылась.
5
Игорь направился к лестнице, проклиная слабость и головокружение. Вопрос стал неожиданным:
– Парашютист?
– Что-то вроде этого. А ты? – отреагировал, не оборачиваясь.
– Я без «вроде». Бог войны.
– Не повезло тебе. Трудно быть богом, – Игорь повернулся.
– Это вашу колонну? – неуверенно как бы на всякий случай спросил новый знакомый.
– Нашу! – ответ, видимо, был неожиданным.
– А кто вызвал? – машинально спросил артиллерист и быстро добавил: – Впрочем…
Игорь посмотрел на него твёрдо, слегка с вызовом:
– Какая теперь разница?..
Артиллерист явно чувствовал себя неловко, но что-то заставило его продолжить разговор:
– Наверное, уже никакой.
Игорь развернулся и стал спускаться по лестнице. Пациент задумчиво посмотрел ему в след, глянул на свою послеоперационную руку и предложил:
– Может, по сотке?
– Я по сотке не пью. А больше пока рано, – ответил Игорь.
Он миновал пролёт, площадку, тяжело вздохнул, обернулся и спокойно сказал:
«Я вызвал», – крепче взялся за перила и продолжил спуск.
Автор неудавшегося предложения скривился то ли от боли, то ли от сильного душевного укола, то ли от двух ударов вместе взятых, схватился здоровой рукой за решётку, вновь на рефлексе неудачно попытался пустить в дело больную руку, прижался головой к решётке, прикусил металлический прут. Он молчал. По щекам сползали слёзы.
6
Игорь спустился на первый этаж. «Мои коридоры…Какие-то они тупиковые, последние. Не бывает так». От лестничной площадки широкий коридор вёл к центральному входу, узкий – к служебному. «Выбираем узкий». Недалеко от выхода – обшарпанная дверь. Игорь остановился, задумался, открыл. «М-да… Теперь понятно – мертвецкая».
Комната – чуть меньше палаты, с маленькими окошками, освещение слабое. На полу лежали на медицинских носилках накрытые простынями четыре трупа. Игорь перевёл взгляд с одного на другого, подошёл и поочерёдно открыл и закрыл лица трёх покойников.
Посмотрел на четвёртого. Рука – поверх простыни, перебинтована на локте. На ней добротные красивые часы. «Сохранились – так и должно быть». Наклонился, открыл лицо. Молодой смуглый мужчина, усы, скорее всего, казах. Запахнул простыню, удручённо кивнул головой, вытер рукавом пот со лба и пошёл к выходу. «А часы идут».
Надо же – опять строгая сестра:
– Ты что, сынок, сюда нельзя.
– Я случайно. Дверь была открыта. «Как бы сбежать?»
Пожилая санитарка сокрушённо качает головой.
– Как же так, как же так, ведь нельзя… Ну, я ребятам скажу!
Внимательно смотрит на Игоря:
– Ты как? Не надо волноваться.
– Я больше не буду, – отвечает Игорь с доброй усмешкой и добавляет: – А можете мне помочь?
– Конечно! – но видно смущение.
– А город как называется? – простецки спрашивает Игорь
– Какой город?
– Ну, где мы находимся. Где госпиталь наш размещён.
Санитара мрачнеет и смотрит на назойливого больного с беспокойством:
– Да зачем тебе? Придёт время – сам узнаешь.
Игорь широко улыбается:
– Действительно, зачем? И здесь вопросов хватает.
Санитарка расслабилась, улыбнулась:
