– Не приползу, мам. Твой зал снова становится залом. Спальня свободна.
– Неблагодарная! Если всё-таки родишь своих детей, тогда узнаешь…
Мать осеклась, изменившись в лице. Андрей непроизвольно выдвинулся перед Сашей. Она побелела, глаза, наоборот, полыхнули каким-то пугающим безумием. Девушка вся подтянулась, словно приготовилась броситься вперёд и… «Нельзя допустить это самое “и”. Она себе никогда не простит», – зазвучало у него в голове.
– Саша, – тихо позвал Андрей и, осторожно сжав её локти, слегка потряс.
Она вздрогнула и перевела на него невидящий взгляд.
– Нам пора, – чётко произнёс он и, продолжая держаться разделительным щитом между двумя женщинами, приобнял Сашу и подтолкнул к выходу, подхватывая другой рукой до предела набитую сумку.
Александра вдруг застопорилась, уставилась на втиснутую в боковой карман кружку, вынула её и с размаху запустила в противоположную стену. От удара хрупкая керамика разлетелась осколками по дивану и полу.
Мама прижала руки к груди и выдохнула: «С ума что ли сошла!»
Саша, не оглядываясь, покинула комнату.
Андрей наклонился, обулся и всё-таки посмотрел на наконец притихшую женщину.
– Она вам точно родная? – задал единственный вопрос, который вертелся у него на языке с момента театральной встречи во дворе.
Ответа ему не требовалось, и он быстро вышел, догоняя Сашу.
Входная дверь была оставлена открытой. Светлая макушка удалялась вниз по лестнице. Андрей расправил неудобно смятые задники кроссовок, поднял чемодан, ногой толкнул за собой дверь, закрывшуюся с глухим щелчком, и вызвал лифт.
Саша ждала его на первом этаже, глядя куда-то сквозь ступени и сжимая в руках куртку и… большую массажную расчёску. Как только дребезжащая кабинка выпустила Андрея, Саша двинулась вперёд, придерживая тяжёлую подъездную дверь, чтобы нагруженный мужчина мог беспрепятственно выйти.
Недавние зрители разошлись. Лавочка голо ютилась под пышно разросшимся кустом. Небо продолжало грозно хмуриться. Птицы умолкли, предусмотрительно затаившись под карнизами крыш. Лишь изредка поскрипывали крепления качелей да из приоткрытых форточек долетало чьё-то редкое бормотание и звон посуды. Саша перехватила выставленную ручку чемодана, и маленькие колёсики натужно зашуршали по асфальту. Андрей не стал возражать, переложив раздувшуюся сумку в другую руку.
Крышка багажника плавно поднялась. Андрей забрал у Саши чемодан. Не предприняв попытки самостоятельно уложить сумки, она тут же развернулась и заняла переднее пассажирское сиденье. Пару минут спустя, Андрей снова перелез через капот, занял водительское место и завёл автомобиль.
Саша не мигая рассматривала расчёску, которую крутила из стороны в сторону. Без резких движений, Андрей накрыл ладонями женские пальцы, потянул за деревянную ручку, не почувствовав сопротивления, и отправил массажку вместе со скомканной курткой назад. Девушка сцепила руки в замок на животе, прижалась затылком к подголовнику и уставилась в стекло перед собой.
– На автовокзал? – уточнил Андрей, аккуратно выруливая из ловушки, куда загнал сам себя. Никогда он так криво не парковался.
Боковым зрением поймал момент, когда Саша кивнула.
– Не передумала?
Отрицательное мотание головой в ответ.
Они выехали из дворового лабиринта. Андрей взглянул в зеркало заднего вида, затем на Сашу и остановился.
– Уже решила, куда поедешь? – спросил он, больше не удивляясь и не пытаясь найти разумное объяснение, с какой стати ему понадобилось столь упорно вмешиваться в жизнь этой женщины.
– Нет, – еле слышно ответила она.
– Можешь побыть у меня, пока…
– Нет! – Саша оборвала его предложение, нервно дёрнувшись и отвернувшись к боковому окну.
Андрей сдавил руль, испытывая желание пойти ей наперекор и одновременно сделать так, как она хочет. Неожиданно его предплечья коснулась тонкая рука.
– Прости, – сипло произнесла Александра, гипнотизируя точку на его рукаве. – И спасибо.
Он обернулся к ней и забыл, как дышать.
– Спасибо, – глухо повторила Саша, по щекам которой текли слёзы.
Она их не сдерживала и не прятала.
– За столь многое, что я пока не в состоянии выразить. – Прозрачные капли догоняли друг друга, падали на толстовку и разрисовывали её под горох, оставляя влажные отпечатки на тон темнее цвета ткани. – Я постараюсь собраться и сказать что-то более внятное… Просто дай мне пару минут.
Она пожала его запястье, убрала руку и, не вытирая лица, снова слепо воззрилась на дома за окном.
Андрей с трудом сглотнул, заставил себя выехать на проезжую часть и сосредоточиться на дороге, предоставляя Саше время прийти в себя, насколько это было возможно в данных обстоятельствах и в его присутствии.
Глава 17
Уму непостижимо, как ей удавалось быть такой тихой. Андрея удивило, что она не сопела и не ворочалась ночью во сне. Но и теперь Саша сидела в кресле, не шелохнувшись, плакала без перерыва, как будто сорвало проржавевшие задвижки и солёные потоки устремились на волю, сметая всё на своём пути, но до него не долетало ни всхлипов, ни характерного шмыганья носом, ни судорожных вздохов. Как будто её тело продолжало вести собственные процессы, а душа в нём впала в кому. Жуткая картина. До какого же предела ты дошла, Саша-Александра?
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
