Сверкая лаком, автомобиль выехал со двора. Лидия Васильевна расслабленно откинулась на удобную спинку заднего сидения, прикрыла глаза.
«Надо хоть немного отдохнуть. Из-за бессонной ночи чувствую себя как тряпка. И приснится же такое».
Но расслабиться не получалось, даже чуть покачиваясь на уютном немецком кресле под приятное урчание немецкого мотора. Что-то мешало. Лидия Васильевна никак не могла устроить голову на подголовнике. И так ее повернет, и так, а все неудобно.
«Да что за черт!» ? женщина открыла глаза…
Прямо на нее смотрели другие глаза ? сочувствующие и глубокие как бездна.
– Паша… а… что это у тебя?
– Где, Лидия Васильевна?
– Вот, вверху.
– Да я вчера возвращался с работы, а у меня прямо перед домом киоск стоит. Там газеты, журналы продают, ручки и прочую дребедень, ? тон водителя почему-то был чуть виноватым. ? Уже хотел пройти мимо, но тут взгляд зацепился за эту иконку. Дай, думаю, куплю и в машину повешу. Многие говорят, помогает, оберегает от опасностей, что на дорогах встречается.
– Это кто, Богоматерь? ? Лидия Васильевна всматривалась в небольшой цветной квадратик, прилепленный вверху лобового стекла. Молодая женщина с кротким лицом, младенец на руках ? Бог.
– Ну да… Богоматерь, дева Мария.
«Странно, я всегда почему-то представляла Богоматерь старше. А ведь и правда, когда она родила Иисуса, ей же было всего лет шестнадцать-семнадцать. Тогда восточные женщины рано рожали. Здесь, на рисунке, она, конечно, старше. Но все равно ей не больше двадцати», ? оставшуюся дорогу до «Золотого Вавилона», генеральный директор уже не сомкнула глаз.
На нее смотрела своими печальными глазами красивая молодая женщина с младенцем на руках, словно хотела что-то сказать. Но тонкие губы были сомкнуты и неподвижны.
? То, на что ты меня толкаешь, называется разглашение тайны следствия и за это, между прочим, предусмотрена уголовная статья, ? Игорь промокнул розовенькой салфеткой рот и откинулся на спинку стула с мягкой красной обивкой.
Александр Ермаков смотрел на своего давнего друга и все пытался увидеть на его лице хотя бы тень иронии, малюсенькую складочку около глаз или рта, намекающую на улыбку. Смотрел и не видел. Майор милиции Игорь Васильевич Долинин был абсолютно серьезен.
– Странно… раньше я от тебя таких слов не слышал.
– Раньше не горели одна за другой гинекологические клиники по всей Москве!
Александр увидел, как его друг сделал непроизвольное движение головой, словно пытаясь оглянуться, не услышал ли кто его последних слов.
– То есть ничего по этому делу я от тебя не услышу?
– Саша, извини. Но делом заинтересовалось ФСБ. И если какой-то материал, который журналисты никак не могли знать появиться в твоей газете, то ты и твой Бульдозер быстро окажитесь на Лубянке, где вам придется назвать источник информации, то есть меня.
– Бульдозер о тебе не знает, а я не скажу.
– Скажешь, Саша, скажешь. Эфесбешные волкодавы за яйца умеют брать. Так что скажешь.
За столиком одного из многочисленных кафе торгово-развлекательного «Золотой Вавилон», что на проспекте Мира повисла пауза. В принципе, все уже было сказано. Но за столиком сидели не клиент и заказчик, не два компаньона, связанных общим бизнесом, за столиком сидели два друга Александр Ермаков и Игорь Долинин. Или Дон и Долина, как называли их школьные товарищи. Дон и Долина десять лет просидели за одной партой, поэтому нельзя было вот так встать и уйти.
А «Золотой Вавилон» бурлил утренней жизнью. Тысячи людей ходили по его бесконечным площадям. Заходили в сотни его магазинов, примеряли обувь, кокетливо смотрели на себя в зеркало с надетой модной шляпкой или солнцезащитными очками, небрежно расстегивали портмоне или отрешенно смотрели на снующих перед глазами себе подобных, инстинктивно, вбитой на уровне бессознательного рефлекса привычкой оценивая по внешнему виду того или иного коллегу по человеческому роду. С невидимых динамиков журчала успокаивающая, расслабляющая музыка, провоцирующая задержаться здесь подольше, а значит побольше потратить цветных бумажек, ставших универсальным критерием успешности человека.
– Могу тебе, Александр сказать только одно, ? также тихо, как музыка, раздался голос Игоря, ? все эти преступления совершили необычные люди.
– Что ты этим хочешь сказать? Что значит необычные? ? мгновенно встрепенулся Александр.
«…с тех пор, как молния ударила в кремлевскую звезду, чего раньше никогда не было, в Москве стало происходить много странных, таинственных событий», ? раздался в голове чуть скрипучий голос Бульдозера.
– Ну, может я неправильно выразился, не необычные, а профессионалы экстра-класса. Никаких следов, ничего, за что реально можно зацепиться. СП экспертов прямо изнасиловал и не один раз уже и все без толку. Ничего вразумительного сказать не могут.
– Долина, а ты ведь только что разгласил тайну следствия!
– Дон, тебе в морду по старой дружбе заехать? А?
– Ладно, Игорек, не злись. Ляпнул, не подумал. Обещаю, что все, что услышал от тебя, использую самым аккуратным образом.
– Ну-ну. Если что, ребята из ФСБ проверят крепость твоих яиц. Кстати, а как у тебя с Лерой? Когда на свадьбу то пригласишь?
– А чего это ты так неожиданно спросил о ней? А, ну да! Говоря о яйцах, тут же неизбежно возникает ассоциация с девушками!
– Не только. Вон смотри, девушка по эскалатору спускается. Чем-то твою Лерку напоминает.
