Я послушно стянул майку, которую днём купил Иван.
Ирина ловко распутала бинты. Потом осторожно вытащила задубевший от крови ватный тампон.
– Ого! – удивлённо воскликнула она, разглядывая рану.
– Что? – спросил я, – воспаление, да?
– Нет! – ответила Ирина, – совсем нет! Рана заживает.
– Ну и отлично, – вздохнул я.
– Серёж, она заживает очень быстро.
– И что ж в этом плохого? – я пожал плечами.
– Да ничего, наверное, – вздохнула Ирина, – Серёж, я же в больнице работала. Хоть и бухгалтером – но навидалась всякого. Старалась помогать людям… но такого даже я не умею. Если дальше так пойдёт – рана заживёт уже завтра вечером. Обычно такой результат бывает дней за пять – за неделю, если не присоединяется инфекция.
– Что ж, – ответил я, – будем считать, мне повезло.
Ирина наложила новую повязку. В этот раз в саму рану ничего не запихивала – только закрыла сверху стерильным перевязочным материалом, обсыпав предварительно каким-то порошком.
– Серёж… – осторожно спросила она, когда я натягивал майку, – ты… человек?
Сначала я опешил от самой постановки вопроса. Потом рассмеялся.
– Ир, да, – наконец, ответил я, – вполне себе человек. Может, не слишком везучий – но точно человек.
Глава 6
Я ожидал неприятностей и был готов ко всему. Но выбора у нас не было: приходилось рисковать. Без документов и дальнейшей легализации невозможно устроить свою жизнь в новом мире. Один я, может, как-то и перебился бы, но Пашка не заслужил такой участи, вечно прятаться. Ему нужен был нормальный дом, пускай и в совершенно ненормальных обстоятельствах. И создание такого дома развяжет мне руки для поиска Алины.
Насчёт способностей Ирины у меня тоже появились смутные идеи. Я пока не знал, как к этому подступиться, поэтому оставил размышления на потом. Но, по крайней мере, у меня появилась первая, очень робкая надежда, что мы сможем семьёй вырваться из этой передряги.
Иван, уже по сложившемуся порядку, остался с ребёнком. Конечно, он был недоволен, хоть и старался не подавать виду, однако другого выхода просто не было: Ирина нужна была в качестве связного. А из нас двоих потенциально бессмертным был только я один.
– Бабло побеждает зло! – улыбнулся лысый мужик с большим и приметным шрамом на правой щеке. На его пальцах были следы сведённых татуировок. С таким типом я бы, наверно, в один вагон метро не сел – но с Ириной он общался ровно и даже подчёркнуто уважительно.
– Согласна, Лёлик, согласна, – улыбнулась Ирина.
– А вообще я рад, что у тебя всё хорошо, – добавил мужик.
– Спасибо, Лёлик. Но вот что: об этом никому знать не обязательно. Лады? Договорились?
– Ну вот те на, – похоже, «Лёлик» искренне расстроился, – а я-то уж навострился Виталика обрадовать.
– Вот поэтому и не надо, – Ирина взглянула на его исподлобья.
– Лады. Понял. Блин, даже жаль его, что ли. Фраерок-то уже думает всё на мази, – он хохотнул.
– Лёль, заканчивай, – одёрнула его Ирина.
– Ну ладно, – мужик вздохнул и снова заговорил нормальным тоном, используя нормальные слова, – дела такие. Вы, ребят – беженцы. Переселенцы из Абхазии. По программе репатриации. Самый простой вариант: сделаем так, что ни одна комиссия не придерётся, все документы верифицированы, у нас есть хороший запас.
– Идеально, – кивнул я, – а что по срокам?
– Бабло побеждает зло, – снова улыбнулся мужик, – когда надо?
– Вчера, – ответил я.
– Ясно, – кивнул он, – могу дать корочки к вечеру. К завтрашнему обеду они будут пробиваться по базам. Но надо подождать ещё недельку, чтобы можно было пройти более серьёзную проверку. До этого времени их не светить.
– Ясно, – кивнул я, и с серьёзным видом грустно вздохнул, – значит, никаких кредитов и ипотеки.
На секунду повисла пауза. Потом Лёлик (кстати, так и не узнал, как его на самом деле зовут) рассмеялся.
– Что по злу? – спросил я, когда он успокоился.
– А ты мне нравишься! – вставил мужик, но тут же ответил на вопрос: – лям за корку. Плюс полтора за ребёнка. Там больше заморочек, через несколько контор проводить надо. В другое время было бы, наоборот, проще, но сейчас везде электроника, так её разэдак, плюс по детям особое внимание. В общем, такой расклад.
Я кивнул. Сумма совпала с той, которую предварительно называла Ирина, поэтому я просто достал из рюкзака уже «расфасованную» наличку и положил её на стол.
Мужик огляделся (видимо, рефлекторно), потом принялся пересчитывать деньги. Когда он закончил, протянул ладонь. Я ответил на крепкое пожатие.
– Это нормальный подход, – сказал Лёлик, – никаких торгов и всяких пятьдесят на пятьдесят. Как будто бы это когда-то уменьшало вероятность кидка. Приятно иметь дело. Если в будущем нужна будет помощь – обращайтесь.
Я молча кивнул, и мы поднялись из-за стола.
– Тогда до вечера, – сказал я.
– До вечера, – кивнул мужик, – звонить не надо Заезжайте после шести.
Мы дошли до металлической двери, установленной в кирпичной изгороди в три человеческих роста, сплошь заросшей каким-то вьющимся растением. Возможно, даже виноградом – я не очень в этом разбираюсь.
При нашем приближении сработал электромагнитный замок. Я толкнул дверь и мы вышли со двора.
– Не кинет? – риторически спросил я, пока мы шли до машины.
– Да не должен, – ответила Ирина, – потеряет больше. Кого-то совсем левого, может, и попробовал бы. Ты же понимаешь, таких людей не принципы удерживают, а выгода.
– Понимаю, – кивнул я, – ну посмотрим. Сроки очень уж вкусные.
– Реальные, – ответила Ирина, – бумагу напечатать это пять минут. Сложнее в систему внедрить. И сроки внедрения он зазвал правильные. Столько это и занимает.
– Ясно, – кивнул я.
По дороге обратно мы заехали в магазин. Ирина купила каких-то продуктов, и сразу по приезду принялась готовить.
Когда она позвала нас на обед, я в очередной раз поблагодарил судьбу (или не только судьбу?) за встречу с ней. Толковый повар в любом походе на вес золота. Ирина оказалась не просто толковым, а действительно одарённым кулинаром. Её настоящий русский борщ придавал сил и будил лучшие чувства. А пирожки с начинкой из картошки с грибами прекрасно дополняли этот ансамбль.
