banner banner banner
Житие Федора Абрамова
Житие Федора Абрамова
Оценить:
 Рейтинг: 0

Житие Федора Абрамова

– Везите.

Не привыкшие возражать отцу дети запрягли лошадь, уложили отца на телегу – сидеть он уже не мог.

На покосе Кузьма Иванович сказал:

– Снимите меня с телеги да положите на угорышек – чтобы я реку, и вас и весь свет белый видел.

Положили.

– А теперь идите. Возьмите грабли да работайте и пойте.

– Папа, но как же тебя одного оставить?

– Делайте, как я сказал.

Дети послушались. Взяли грабли, рассыпались по лугу и начали загребать сено. И петь любимую песню отца:

Хожу я по травке, хожу по муравке.
Мне по этой травке ходить не находиться,
Гулять не нагуляться…

Через час, когда работающие сделали перекур и подошли к старику, он был мертв»[13 - Абрамов Ф. Собр. соч. Т. 4. С. 362.].

Впрочем, что говорить о смерти на пожне, если в прозе Федора Абрамова на сенокос даже с того света отпускают…

«Который уже раз снится все один и тот же сон: с того света возвращается брат Михаил. Возвращается в страду, чтобы помочь своим и колхозу с заготовкой сена.

Это невероятно, невероятно даже во сне, и я даже во сне удивляюсь:

– Да как же тебя отпустили? Ведь оттуда, как земля стоит, еще никто не возвращался.

– Худо просят. А ежели хорошенько попросить, отпустят.

И я верю брату. У него был особый дар на ласковое слово. Да и сено для него, мученика послевоенного лихолетья, было – все. Ведь он и умер-то оттого, что, вернувшись по весне из больницы, отправился трушничать, то есть собирать по оттаявшим дорогам сенную труху, и простудился»[14 - Абрамов Ф. Светлые люди. С. 311.].

Сон этот интересен и тем, что Михаил, возвращающийся с того света на сенокос, становится как бы перевернутым отражением праведного отрока Артемия, восходящего с поля прямо на небеса…

Точно так же и появление на сенокосе шестилетнего Федора Абрамова в качестве полноправного косца тоже несет на себе отблеск веркольского чуда…

3

Только в 1928 году, через год после того, как он научился косить, пошел Федор Абрамов в Веркольскую единую трудовую школу I ступени…

В классах стояли четырехместные парты, а за окнами открывалось полукружье леса, желтый береговой песок, и полоска Пинеги, покрытая светло-зелеными пятнами ряби.

Летом белела на полях созревающая рожь, порою мелькало в ней красное платье, белый платок, а зимою заносило снегами пространство и оно сжималось, соединяя берега реки…

Не хватало учебников и тетрадей, но Федор Абрамов учился в школе хорошо.

Хотя табелей и не сохранилось, мы располагаем другими существенными свидетельствами, позволяющими говорить, что Федор Абрамов был не только весьма способным мальчиком, но вкладывал в учебу еще и недетскую крестьянскую серьезность.

В архиве Веркольского литературно-мемориального музея хранится папка, озаглавленная «Дело комиссии содействия Всеобучу при Веркольском сельском совете».

Начато дело 25 сентября 1930 года…

В папке – протоколы заседаний комиссий, обсуждавших выделение средств на горячие завтраки для школьников, обеспечение обувью и одеждой остро нуждающихся детей бедняков, а так же районный план по ликвидации неграмотности.

А вот протокол, озаглавленный в духе того времени: «О составлении списков по группам с классовым расслоением»…

Вот протокол о выдаче мануфактуры детям бедняков.

В списке 32 фамилии…

Еще один протокол от 15 февраля 1931 года, о распределение мануфактуры и обуви.

Мануфактура выделена 37?ми учащимся, обувь – 12?ти…

Несколько заявлений от учеников с просьбой выделить обувь, в том числе четыре заявления от ученика Федора Абрамова…

Кажется, это самые ранние автографы писателя.

Рядом с каракулями других учеников Веркольской школы, почерк десятилетнего Федора Абрамова поражает своей красотой и твердостью. Чем-то этот почерк схож с почерком старовера-книжника…

«Учительнице Веркольского училища I ступени

Евгении Арсентьевне Каменской

От ученика Абрамова Федора Александровича.

Заявление

Прошу дать купить мне ботинки, так как я не имею кожаной обуви и прошу дать мне мануфактуры на верхнюю рубашку и на брюки.

Мое социальное положение маломощный середняк.

Придет весна, мне совершенно не в чем идти в школу.

Прошу похлопотать об обуви. Мне тот раз не дали ничего дак дайте пожалуйста мне кожаную обувь к весне.

Нам бы хоть дали 2?им одни башмаки и мануфактуры.

Проситель Федор

7 февраля».

Как явствует из протокола заседания комиссии, распределявшей 15 февраля 1931 года мануфактуру и обувь, «маломощному середняку» Федору Абрамову не досталось ничего.

4