Но вот настал момент, умерли родители. И наступили для братьев лихие времена. День они лежат, ничего не делая, второй, третий. Вот неделя уже заканчивается, а они всё не шевелятся. Так бы всё ничего, лежать-то – не работать, да одно плохо: уж больно есть захотелось, а есть-то было нечего. Кончились запасы, которые ещё старик перед смертью наготовил. А тут ещё как назло сезон дождей начался. Сыро стало в бунгало и холодно. Очаг-то некому растопить. Да и дрова кончились, что старуха когда-то натаскала. Вот и стали донимать братьев голод с холодом.
– Всё! – не выдержал однажды старший брат. – Если мы так по-прежнему будем в постелях лежать, то непременно помрём, если не от голода, так от холода обязательно. Хватит дурака валять, пора за дело приниматься. В первую очередь, что нужно сделать? Очаг растопить, чтобы тепло было. Так что, Иван, бери топор и наруби дров.
– Так я же не умею! – ответил тот.
– А мы на что? Сейчас Махмуд тебя научит. Он будет наблюдать за тобой и подсказывать тебе что и как надо делать. Ты понял, Махмуд, свою работу? – спросил он среднего брата.
– Я-то понял. А ты чего будешь делать?
– А я, как самый старший, а, значит, и самый умный, буду осуществлять общее руководство. Ясно? А теперь идите за дровами. И смотри, Махмуд, следи хорошенько за Иваном.
– Не беспокойся, Изя, – заверил средний брат, – я с него глаз не спущу.
Лежит старший брат на своём ложе и слушает, правильно ли Махмуд учит Ивана дрова колоть. Если что не так, поправляет. Смотрит, вскоре Иван целую охапку в дом приволок и давай очаг растоплять. Растопляет, а старшие братья его контролируют. Вернее, Махмуд его, а Изя их обоих. Только Изя общие рекомендации даёт, а Махмуд уже конкретизирует.
Разгорелся очаг. Тепло стало. Изя и говорит:
– Ну вот, если бы не я, мерзли бы вы сейчас.
– Да, – поддакивает Махмуд, – если бы не я, Иван сроду бы дров не нарубил и костер не разжёг.
– Нет, – хотел, было, возразить Иван, – если бы не я…
– Ну что ты, убогий, – осадил его старший брат, – если бы не мы, ты бы сам ни за что не догадался бы дров нарубить и очаг не смог бы разжечь, и до сих пор от холода зубами стучал бы. Ведь ты же ничего не знаешь и ничего не умеешь.
Совсем жарко стало в бунгало. Отогрелись братья, а от этого ещё сильнее есть захотели.
– Ну всё, Иван, согрелся, пора теперь тебе на охоту идти, – говорит старший брат младшему. – Возьми отцовское копьё и смотри, не промахнись. А ты, Махмуд, проследи, чтобы он к зверю с подветренной стороны подходил, и когда копьё будет метать, чтобы учитывал силу и направление ветра. Понял?
– Не волнуйся, брат, – ответил Махмуд, – он у меня не промахнётся.
К вечеру вернулся Иван с косулей на спине. Бедняга, согнулся под тяжёлой ношей, потом обливается, носом в землю упирается, не видит куда идёт. Но Махмуд предусмотрительно указывает ему дорогу. В бунгало под руководством братьев освежевал Иван добычу и зажарил мясо.
– Ну вот, – сказал Изя, обгладывая козью ногу, – если бы не я, пухли бы вы сейчас с голоду.
– Точно, – подхватил Махмуд, – если бы не я, Иван ни за что не убил бы эту косулю, не принёс бы её сюда и не зажарил бы её.
– Да что вы, – раскрыл, было, рот Иван, – вот если бы не я…
– Да что ты, болезный, – опять прервал его Изя, – вот если бы не мы, ты бы уже давно с голоду копыта отбросил. Где тебе с твоим умишком такое сложное дело провернуть.
Так они и стали жить. Иван дрова рубит, очаг топит, воду носит, на охоту ходит да трапезу готовит, а братья только контроль осуществляют. Махмуд за Иваном, а Изя за обоими.
Так шёл день за днём, месяц за месяцем, год за годом. От постоянной физической работы сделался Иван из убогого и болезненного статным и красивым юношей. И цвет кожи у него стал как у всех негров – чёрный с синим отливом. Но Иван всячески скрывал это от братьев. Никогда не умывался, чтобы не показать им какая стала у него кожа, и ходил всегда сутулясь и на полусогнутых ногах, как обычно, чтобы стать свою не выдать. Время всё выжидал, когда можно будет показать братьям свою силу, ум и красоту.
И однажды наступило это время. Прослышали братья, что в их родной деревне вождь свою дочь замуж выдаёт и всех женихов в округе к себе зазывает, чтобы выбрать из них самого красивого, самого сильного и самого умного. И решили братья счастья попытать.
Вот собираются Изя с Махмудом к вождю на смотрины, глядь, а Иван тоже со своего ложа сползает.
– Это куда же ты, квазимода, засобирался? – спрашивает его старший брат.
– Как куда? – отвечает тот. – Куда и вы.
– Да ты чего сбрендил, что ли? – удивился Махмуд. – Сегодня вождь с дочкой красоту женихов определять будут. Куда тебе, болезному, да ещё с кожей неопределённого цвета с другими тягаться-то? Ты уж лучше нам отбивные из бегемота приготовь да в доме приберись.
Ушли братья. Дождался Иван, когда они за пальмовой рощицей скроются, и бросился в реку. Отмылся от грязи, надел праздничную набедренную повязку и бегом в деревню. Вперёд братьев своих туда поспел. Смотрит, а женихов собралась тьма тьмущая. Вся поляна перед бунгало вождя от их тел почернела.
Подходят они по очереди к трону, где вождь с дочкой восседали, показывают себя со всех сторон. То язык высунут, то зубы покажут, то набедренную повязку поднимут и ждут, что дочка вождя скажет. Если отвернётся, значит, не приглянулся ей и можешь смело гулять восвояси. Ежели улыбнётся, значит остаёшься на следующий тур.
Пристроился Иван к этой очереди сразу за братьями, которые его даже и не узнали, так как никогда его таким не видывали. Понравились дочке вождя все три брата и потому всех троих пригласили на следующий день на второй тур.
Пока старшие братья с другими счастливчиками это событие обмывали, Иван вернулся домой, вымазался в грязи и саже, прибрался в доме и давай отбивные стряпать. Как раз к возвращению братьев поспел.
На следующее утро Изя с Махмудом опять в деревню засобирались. Иван тоже не отстаёт.
– Ты куда это? – спрашивает его Изя.
– Куда и вы, – отвечает тот.
– Да ты что, Иван, – говорит ему Махмуд. – Сегодня вождь силу и ловкость проверять будет. Куда тебе хилому и убогому с нами тягаться? Ты уж лучше жаркого нам приготовь на ужин да баньку растопи. Попотеть нам нынче придётся.
– Ладно, – согласился Иван, – действительно, куда мне.
Но только братья ушли, он бултых в реку. Вымылся и бегом в деревню. Смотрит, а женихов-то – негров десять всего осталось. А среди них его братья гоголями ходят.
Пришёл вождь с дочерью и велел подать женихам лук, из которого ещё его дед в юности стрелял, а в трёхстах локтях от него повесить шкуру бегемота. И должны были женихи из этого лука на таком большом расстоянии в эту мишень попасть.
Первым вызвался Изя. Но лук оказался таким тугим, что он кое-как тетиву натянул. А когда отпустил, то стрела чуть больше половины пути пролетела. Вторым взялся Махмуд. Но и его стрела не долетела до цели на целый локоть. А остальные женихи вообще не смогли даже лук натянуть.
Последним вышел Иван. Взял он лук в руки, расправил могучие плечи да как стрельнёт. Пробила стрела толстую бегемотную шкуру прямо в центре и улетела в джунгли.
На следующий тур пригласили только трёх братьев.
Пока старшие на радостях «Кокосовую» глушили, Иван незаметно улизнул из деревни, вымазался весь, натаскал воды в баню, растопил её и как раз к приходу братьев жаркое приготовил. Сидит в своём углу, слушает, как они про свои победы похваляются, и улыбается про себя.
На другой день опять братья собираются. Иван за ними было увязался.
– Да ты чего, Иван? – остановил его Махмуд. – Сегодня вождь смекалку будет у нас проверять. А у тебя-то ума совсем нет. Ты уж лучше к нашему возвращению ужин праздничный приготовь. Кто-то из нас сегодня с женой возвернётся.
– Угадай с одного раза кто, – самоуверенно бросил ему на прощание Изя.
Только братья за порог, как Иван тотчас умылся, праздничную повязку на бедра накинул и следом за ними в деревню побежал. Как раз успел к началу конкурса.
Вызывает вождь старшего брата и задаёт ему вопрос:
– Летят два крокодила. Один зелёный, другой на север. Сколько ног останется у бегемота, если жирафу хвост отрубить?
Задумался Изя и с умным видом отвечает:
