На самом деле здесь был только Монго – и пустота вокруг. И на самом деле длилось это какое-то мгновение. Потом сим вздрогнул, преодолел наваждение и покатился кубарем.
Он упал бы в пропасть, если бы его не схватил за шкирку учитель.
– Ага, вижу, ты увидел Хаос, – удовлетворенно сказал он. – Ну и как тебе?
– Как-то… слов для такого нет.
– Поэтому его и называют невыразимым.
– Кто называет?
– Я.
Сказав это, Машибухер сунул руку… теперь Монго понял, что прямо в Хаос… и достал оттуда банан. Он швырнул его симу, и благодушно сказал:
– Твоя награда, макака. Заслужил.
– Я не макака, – уже привычно сказал Монго.
Но банан взял.
– Я видел там… много вещей, – сказал он. – И чудовищ. Они и вещи… и чудовища. Этот банан – чудовище?
Сказав это, Монго решил, что начинает сходить с ума. Он смотрел на банан и ждал, что тот перестанет быть бананом, станет чем-то еще. Но банан оставался бананом. Довольно банановым бананом с видом и запахом банана. Буквально излучающим банановость.
Чтобы банан точно его не провел, Монго его слопал.
Однако Машибухеру вопрос понравился. Наблюдая за Монго, он довольно улыбался в бороду.
– Вот теперь ты начинаешь ухватывать суть, – сказал старец. – Начинаем учиться по-настоящему.
И потянулись годы. Монго познавал Хаос. Познавал Пустоту. Учился видеть незримое. Применять силу, что не в руках, но в голове. Покорять реальность собственной волей.
Поначалу шло медленно и трудно, но Монго не сдавался.
На исходе третьего года Машибухер научил его летать. Для начала – с помощью подручных средств.
– Держи, – сказал он, сотворив очень плотное маленькое облачко. – Вставай на него.
– О, какое мягкое! – запрыгнул на него Монго. – А что это?
– Облаце. Мне эту штуку эльфийская колдунья дала.
– В смысле дала?.. Ты же его только что создал.
– Нет, это то же самое.
– Но его же раньше не было.
– Будешь допытываться – исчезнет.
– Нет, не надо. Спасибо.
Монго запрыгнул на облаце, покачался на нем, быстро сообразил, как его двигать, и облетел вокруг горы Кор-Таррот. Его охватил дикий восторг – он летел, он по-настоящему летел!
– Погоди, гуру, – сказал он, вернувшись к уступу. – А у тебя что, теперь его не будет?
– Почему это? – сотворил второе облаце Машибухер. – Мне же его эльфийская колдунья дала.
– А…
– А тебе его я дал.
– Но…
– Пользуйся молча!
Собственно Учение У Монго начал ухватывать только еще через семь лет. Десять лет он провел на вершине горы Кор-Таррот, десять лет учился у полоумного старика – но в конце концов это принесло плоды.
Вовремя. Монго уже не чувствовал себя юношей. Ему исполнилось тридцать шесть, а симы живут примерно столько же, сколько и люди. Прыжки по скалам давались не так легко, как десять лет назад, забираться на отвесные кручи становилось все труднее. Он все чаще предпочитал не лазить по горе, а использовать подаренное облаце.
Но сегодня… сегодня Монго просто поглядел на остроконечную макушку, и осознал, что гора есть гора. Гора – это единое целое. Он прямо сейчас стоит на горе. А если он прямо сейчас стоит на горе, то получается… что он стоит на горе.
И Монго оказался на горе. На самой ее вершине. Он нисколько не удивился произошедшему, потому что если бы он удивился – это и не сработало бы.
Он потратил десять лет, чтобы научиться не удивляться. Чтобы убить малейшие сомнения в том, что все работает именно так.
Чтобы подчинить себе реальность.
После этого Монго целый год просидел на вершине Кор-Таррот неподвижно, скрестив нижние руки. Он не ел и не пил, он не чувствовал холода, он не замечал бега времени. Сегодня он познал Пустоту – и все остальное стало незначительным.
Потом ему надоело. Он спустился и съел плошку риса. Ему полагалась плошка риса, так что он съел ее, не дожидаясь, пока учитель ему ее даст.
И лег подремать.
После этого пошло по накатанной. Как только Монго уловил принцип, стало легко. Стало так легко, что он удивлялся – неужели раньше это и в самом деле казалось чем-то сложным. Удивлялся тому, что раньше этому удивлялся.
Монго ходил по воздуху и погружался в глубины камня. Увеличивался и уменьшался. Превращался в зверя, птицу и рыбу. Переставлял горы. Делал и прекращал дождь. Сидел в огне. Покидал свое тело и возвращался в него. Размножал себя и делался невидимым. Узнавал суть вещей. Призывал нужное. Лечил болезни. Становился старым или молодым по своему желанию.
Был бессмертен.
Всего семьдесят две сиддхи, волшебных техники. Хвастаясь перед учителем, Монго выписал их все на один большой свиток. Увеличил до огромных размеров и повесил на гору – чтоб издалека все видали, каков великий Монго!
– Ты и в самом деле способный ученик, – признал и святой Машибухер. – Мне пять с половиной тысяч лет, и за это время у меня были десятки учеников. Среди них были люди, эльфы, гномы, огры, великаны… даже титаны и демоны. Одних я научил одному, других – другому. Кого-то научил сражаться, кого-то – колдовать. Но никто до тебя не сумел познать Пустоту. Никто не овладел Учением У в полной мере.
– А я вот овладел! – рассмеялся Монго, танцуя на потоке ветра. – Потому что я самый, самый, самый великий на свете! Я сильнее всех, я мудрее всех!
– Однажды ты можешь таким стать, – согласился Машибухер. – Но в полной мере ты Учением У еще не овладел. Ты научился видеть незримое – а теперь ты научишься его не видеть.
