Но быть этого не может, чтобы он появился в ее жизни.
А Дашка продолжала:
– Одет был как с иголочки. Стильненько. И дорого, похоже. Туфли из замши – ну такие, с круглыми носами, джинсы, футболка-поло, синяя. Как твое платье вчерашнее, – вспомнилось ей. – Прямо тон в тон. Я даже подумала, что это так прикольно – он несет тебя на руках, и его футболка и твое платье сливаются.
В этом же платье глубокого синего цвета Ника была и на первой встрече с Сашей в том году – он был в чем-то красном или бордовом, а она в синем. Ей тогда еще подумалось, что цвета их одежды совершенно не подходят друг к другу.
Это Никита, это точно был он! Он, он и никто другой!
Ника не знала, плакать ей или улыбаться, ловить эйфорию за невидимые пальцы или бежать и искать проклятого Укропа. По ее позвоночнику стрелой пронеслась вверх надежда, горящая огнем.
– И Игорь так на тебя смотрел, – вновь вспомнилось впечатлительной Даше, – как будто реально он влюблен.
– Что? – очнулась Ника. Теперь по позвоночнику пролетела новая стрела – только ледяная, отрезвляющая, и вниз. – Какой Игорь?
– Ну ты балбеска, – укоризненно сказала Даша. – Парня этого Игорем зовут.
– Его зовут Игорем? – не поверила своим ушам Ника.
– Игорем, – раздраженно подтвердила подруга. – Что с тобой? Ты как полубезумная. Новый приступ похмелья наступил? Пойдем, еще кофе налью.
Ника в изнеможении вновь упала на кровать. Ей было наплевать на ноющую боль в голове, на дрожащие пальцы, на вновь подступающую к горлу тошноту.
Показалось… Всего лишь показалось. Как всегда – показалось.
Нет, не может быть. Нет – но это правда. Ей всего лишь привиделось, что это был Никита. Похоже, Кларский ей только приснился, а она уже напридумывала себе всякого. Вот что делает королева-надежда – она действительно умирает последней, но, оттягивая свою смерть, отправляет на поле боя с жестокой действительностью простых своих солдат из отрядов Мечты, Предположений и Безнадежных Чаяний.
Ника хотела плакать, но вдруг засмеялась: невесело и истерично.
– Ника, что с тобой? – испугалась Даша и села рядом. – Что случилось? Ну, прости, я не подумав позвала этого парня к тебе… Правда хотела как лучше. Прости, а?
– Я… я не из-за этого, – растянула посеревшие губы в широкой неестественной улыбке Ника. Ее сейчас смешило все на свете. Даже вот, как в глупой поговорке, пальчик ей покажи, будет ржать. – Просто все так забавно выходит. Так смешно. – И она зашлась в новом приступе невеселого смеха, а на глазах ее блеснули слезы.
Даша совсем перепугалась. Она обняла подругу, понимая, что у той приключилась самая настоящая истерика.
– Тебе бы успокоительного, – проговорила она, поглаживая Нику по светлым волосам. – Ну, хватит, перестань. Что с тобой такое? Может, ты из-за свадьбы так волнуешься?
– М-может быть, – отозвалась, отстраняясь, Ника.
Она понимала, что немедленно должна прекратить все это, но никак не могла остановиться и со всего размаху ударила себя по щеке.
– Ты что?! – заорала на нее Даша. – Перестань, Карлова!
– Лучше бы сама меня ударила, – тихо и зловеще хохотнула Ника.
– Тебе садомазо теперь подавай?!
Эта фраза опять вызвала у Ники смех, который тут же перешел в слезы – наружу вырвались все потаенные мысли и чувства. Эмоции, словно перепуганные встревоженные горожане, толпились у узких ворот города, чтобы побыстрее покинуть его, потому что их родной город вскоре будут осаждать двигающиеся с севера монстры. Испуганные люди едва успели собрать самые необходимые вещи и, давя и напирая друг на друга, проталкивались по нескольку человек через ворота, которые весьма неохотно открыли власти города – разум девушки с красивым именем Ника.
– И что мне с тобой делать? – покачала головой Даша, списав поведение неспокойной подруги на алкоголь и на страх перед свадьбой.
Спустя полчаса Ника более-менее успокоилась. Она сидела на кровати, по-турецки сложив ноги, и вновь пила кофе. На удивление, после истерики она почувствовала себя куда лучше. Настырная головная боль постепенно проходила, дрожь уступила место усталости, да и тошнота исчезла.
Эмоциональная разрядка дала свое.
– Эх, Ника, Ника, – вздыхала Даша, глядя на подругу.
Почему-то ей было очень жаль Карлову, хотя повода для этого вроде не находилось. А что жалеть молодую, полную сил, симпатичную здоровую девушку, у которой скоро исполнится мечта миллионов – шикарная свадьба, а жених, почти как в сказке, красив, уверен в себе, обеспечен, к тому же любит свою будущую жену. Мало того, он лично настоял на свадьбе.
– Смотрю на тебя и думаю, почему ты выглядишь такой несчастной.
– Почему это я несчастная? – удивилась Ника.
– Это ты у себя спроси. – Думая, как бы отвлечь подругу от грустных мыслей, Даша радостно предложила: – Слушай, а покажись-ка в свадебном платье?
– Не хочу его надевать, – поморщилась Ника. – Это долго и муторно.
– Ну, пожалуйста! Я тебя пощелкаю на телефон, – загорелась Дарья. – Предсвадебный фотосет тебе устроим! Я хочу посмотреть на твое платьишко! Карлова!
– Ты издеваешься? – мрачно взглянула на нее Ника. – Я лохматая, с бодуна, ты представляешь, какие снимки получатся?
Даша так достала Нику, что та все же решила: спорить с ней себе дороже, а потому согласилась на уговоры, правда, заявив, что в таком случае Дашка будет помогать ей надевать платье. Хоть оно было и не слишком пышным, но будущая невеста умудрялась в нем путаться. Да и страшновато ей было – вроде позавчера еще ребенком была, вчера – подростком, а сегодня р-р-раз – и уже невеста!
Смотрелась Ника в белоснежном платье из дорогой тафты, элегантно задрапированном чуть ниже талии, очень нежно. Эту нежность и даже хрупкость подчеркивали тонкие кружева, которыми был отделан верхний ярус двубортной юбки, и кружевной лиф. Открытые шея и плечи, чуть тронутые загаром, придавали Нике соблазнительный шарм.
По крайней мере, так утверждала Дашка, умудрившись не только расчесать подругу как следует, но и нанести ей легкий макияж – при этом она рассказывала про своего Олега.
Ника же была о себе и своем подвенечном наряде другого мнения.
– Как на корове седло, – заявила она, глядя в большое, во весь рост, зеркало.
– Ой, не надо, – отозвалась Дашка, застыв около невесты с пудреницей в руках.
Она верно рассчитала, что таким образом заставит дурную подружку позабыть все плохие мысли. Ради Ники даже сегодняшним свиданием с Олегом пожертвовала!
– Кстати, а фата где? – полюбопытствовала Даша.
– Не будет никакой фаты, – отозвалась Ника.
Мысли и разговоры о свадьбе ее раздражали.
– Но как же без фаты… Это же символ невинности!
– А я такая прям невинная, как овечка, – усмехнулась Ника. – Мне и белоснежного платья хватит.
– А что на голове будет? Диадема? – уточнила Дарья.
– Да. Мы с Сашей решили, что у меня будет высокая прическа и диадема. Вернее, – призналась Карлова недовольно, – он решил. Купил и подарил мне.
