Служанка вздрогнула, пришлось спешно исправляться.
– Я имею ввиду, почему тебе нельзя на меня смотреть?
– Вы же госпожа, – даже немного удивленно сказала Мэри. – Но…
Повисла пауза. Лицо служанки вновь стало покрываться красными пятнами.
Женя подбодрила:
– Ну-ну?
Та, наконец, продолжила:
– Но… Вы так необычно выглядите.
– В каком смысле? – с искренним изумлением спросила Женя.
– У вас очень ухоженная кожа, даже на вид, – начала объяснять служанка смущаясь, как школьница. – И цвет ровный, без прыщей и следов оспы. И еще у вас нет волос…
– Как это нет? – оторопело спросила Женя. – А это что?
Она указала на голову, но через секунду до нее дошло, о каких волосах говорит служанка, которая уже не знает, куда деть глаза. Женя сконфуженно поморщилась. Конечно. Волосы. Она уже полгода ходит на лазерную эпиляцию. Удалила волосы на ногах, подмышками и в том, месте, где волосы вообще, по ее мнению, ошибка эволюции. Там она оставила лишь узкую дорожку, для красоты. Естественно, об эпиляции во времена Вольтера в Европе не слышали. А если и слышали, то не все.
Закусив губу, Женя начала:
– Дело в том, Мэри, что в местах, откуда я родом, не принято ходить с… ну, с волосами. Понимаешь? У нас их удаляют.
– Зачем?
Искренний и невинный вопрос служанки слегка озадачил.
– Ну… Для красоты, – сказала она.
– А разве не лучше, когда там мягко? – все с тем же искренним интересом спросила служанка.
Женя посмотрела на нее растерянно, и шумно сглотнула.
– Что? Мягко? Нет. И без них куда гигиеничней. Поверь мне. В гигиене я кое-что понимаю.
– И как вы их убираете? – не отступала Мэри. – Выжигаете?
– Э… – протянула Женя. – Некоторые действительно выжигают. Но не так, как ты подумала. В твоем случае, лучше считать, что их выдергивают. Методично. По волоску.
– Это долго и больно, – заключила служанка.
– Зато не растут пару недель, – отозвалась Женя.
Они замолчали. Служанка явно обдумывала услышанное. Женя буквально слышала, как в ее голове вертятся шестеренки. И еще она знала, что вечером о том, что у лорда Адерли поселилась дама без волос между ног, будет знать вся прислуга дома. Если не больше.
Не желая больше уделять этому внимания, Женя потянулась к платью, собираясь надеть поверх сорочки. Но служанка, словно вывалилась из сна, встрепенулась и спросила торопливо:
– Госпожа, что вы делаете?
– Пытаюсь одеться, – сообщила Женя. – Разве не видно?
– Но вы не в том порядке одеваетесь, – выдохнула Мэри.
Выяснилось, что после нижней сорочки следует еще ворох рубах и корсет, который должен стягивать талию и делать фигуру тоньше. Когда служанка начала его затягивать, показалось, внутренности сейчас полезут через рот. Спустя минуту мучений, Женя, несмотря на охи и ахи служанки, наотрез отказалась его надевать.
– Мне дороги мои ребра и все, что есть под ними, – сказала она, когда Мэри попыталась снова убедить надеть корсет.
Но, к неподдельному восторгу служанки, когда они закончили и в шкафу открыли дверцу с зеркалом, Женя увидела настоящую леди. Ту самую, каких показывают в кино. В пышном платье светло-зеленого цвета с расшивкой золотыми нитями. Рукава чуть ниже локтя и оканчиваются пышными фалдами, грудь, несмотря на отсутствие корсета приподнята и совсем не целомудренно оголена чуть ли не на половину. Волосы уложили в невысокую прическу, пропустив хвост через какие-то кольца, и теперь прядь элегантно лежит на плече.
– Ух ты… – вырвалось у Жени по-русски. – Обалдеть.
– Госпожа довольна? – испугавшись, спросила служанка.
Женя впечатленно кивнула.
– Очень красиво, – сказала она, а потом вспомнила об одной маленькой детали и добавила: – А где белье?
Служанка странно посмотрела на нее и ответила:
– На вас. Мы ведь надели нижнюю сорочку.
И тут Женя поняла, что о трусах и панталонах в этом доме, и, вероятно, городе, никто не слышал. Но надувать себе интимные места желания не было.
– Эм, понятно, – сказала она. – Ты не можешь сходить посмотреть, что там внизу творится?
Когда Мэри скрылась за дверью, Женя бросилась к своему тайнику с одеждой и, порывшись в сумке, вытащила кружевные танга.
Надеть в их в таком неудобном для наклонов наряде оказалось непросто. Но, спустя несколько минут, Женя справилась, удивившись, какое чувство защищенности могут дать обыкновенны трусы.
***
Чтобы заставить руки перестать трястись, лорду Адерли пришлось сделать пару глотков дорогого виски, который хранился в его серванте. Теперь он расхаживал по гостиной с бокалом в руке и хмурил брови.
Когда он в очередной раз остановился у шкафа с застекленными дверцами, из отражения на него взглянул перепуганный юнец, который прежде не видел девичьего тела. Парик съехал, а щеки все еще пунцовые.
Тряхнув головой он проговорил отражению:
– Какой вздор. Я лорд. Я десятки раз посещал дома блудниц. Но даже в самый первый раз не был так смущен… Это все бессонные ночи. Нужно поменьше бывать на балах.
Слова звучали убедительно, но краснота с щек сходить отказывалась. Недовольно выдохнув, лорд Адерли поправил парик и вытащил из комода небольшую коробочку. Запудрив лицо, будто его обсыпали мукой, Лесли Адерли покривился, но так хотя бы не видны его пылающие щеки.
Он покосился на ступеньки, что ведут на второй этаж, где сейчас переодевается леди, чья красота сравнима со статуями греческих богинь. Идеальная кожа, высокая грудь, тонкая талия, сочные бедра. А эта необычная гладкость в самом низу живота…
Лорд шумно сглотнул.
