Рыцари королевы Ядвиги

Часть первая

Младшие сегменты

Тяжелая вибрация пронзила тело, заставила содрогнуться все мышцы, вплоть до самых крохотных. Вильям дернулся, попытался понять, где он, что с ним творится, и открыл глаза.

– Клянусь четверкой, – пробормотал он, обнаружив, что лежит на полу в просторном зале.

Взгляд уткнулся в низкий золотистый потолок, по которому во всех направлениях бегали тусклые огоньки. Зверски болела голова. Как всегда после долгого пребывания в анабиотическом сне.

– Крокодилья жопа, неужели прилетели? – Лежащий неподалеку громадный чернокожий сел, заморгал налитыми кровью глазами.

При этих словах в памяти точно лопнула невидимая преграда, и Вильям Снарк вспомнил все, начиная с того ужасного дня, когда он, скромный работник городского архива в Ливерпуле, очнулся после жуткой попойки и обнаружил себя в тюремной камере. Все, что случилось потом и закончилось тут, в трюме звездолета чужаков…

– Похоже на то, – уверенно и спокойно, как всегда, проговорил Ли, маленький, жилистый и узкоглазый. – И, судя по ощущениям, летели мы очень долго. Месяц, а может быть, даже и больше.

И он принялся растирать занемевшую от долгой неподвижности ногу.

Огоньки бегали по потолку и стенам, освещая зал, заполненный измученными грязными вооруженными мужчинами. Они кряхтели, сопели, разминали конечности, переговаривались. Бывшие солдаты Звездного Легиона, прошедшие через десять лет войны, выжившие и сохранившие рассудок в Вальхалле, выглядели диким сбродом, и недоразумением казались в их руках тяжелые винтовки.

– Хотелось бы еще знать, куда прилетели. – Попытавшись сесть, Вильям обнаружил, что мускулы слушаются не очень охотно.

– Скоро узнаем, видит Святая Дева, – недовольно кривясь, буркнул Арагонес. – Ух, как все болит-то…

Огоньки заморгали ярче, и один из участков стены, на вид ничем не отличающийся от других, ушел внутрь. В проеме появилась высокая фигура, похожая на изваяние древнего бога – рогатая голова из золота, расшитая янтарем хламида до пола.

Гражданин патроната Рао-Се.

Чужак.

Нелюдь.

Телепат.

Тот, кто спас легионеров от верной гибели, вырвал людей из рук их сородичей.

– Привет вам, доблестные воины, – прозвучал из-под хламиды тонкий вибрирующий голос. – Надеемся, что странствие через бездну космоса не повредило вашим телам и умам.

– И мы надеемся. – Ли поднялся, вышел вперед. Рядом с ним плечом к плечу встали другие предводители бывших легионеров – Ван Хьен, обманчиво хрупкий и изящный уроженец Вьетнама, и Серое Облако, появившийся на свет в племени навахо. – Еще раз благодарим за помощь.

– Не стоит упоминания. – Рогатая башка качнулась, мигнули серебристые огоньки в прорезях глаз. – В данный момент мы находимся на территории… хм… на ваш язык это можно перевести как «свободный порт». Называется он Шарендар и находится в системе звезды Гароман. Патронат Рао-Се держит здесь представительство, и вам надлежит посетить его, дабы быть представленными патрону.

– Представленными? – нахмурился Серое Облако. – Что это значит?

Вильям сумел наконец совладать с непослушными мускулами и поднялся. И теперь стоял среди мрачных, раздраженно сопящих легионеров, ощущая крепкий запах мужского пота и грязной одежды.

Голос «идола» изменился, стал заунывным:

– Лишь граждане патроната могут пребывать под его защитой, и только члены клана под ведением патрона могут носить имя граждан патроната…

– То есть ты хочешь представить нас своим старшим? – уточнил Ли. – Чтобы они, как бы это сказать, узнали о нас? Так?

– И это тоже. Но, помимо того, необходимо очень многому вас научить, чтобы вы узнали законы патроната и не опозорили его непредумышленными ошибками.

– С волками жить – по-волчьи выть, и деваться нам некуда, – пробормотал круглолицый и усатый Олег Соболев, один из легионеров второго призыва.

Ли, Ван Хьен и Серое Облако переглянулись. Их, судя по всему, посетили схожие мысли.

– Хорошо, – сказал китаец. – Мы готовы.

– Радостно слышать сие. Следуйте за нами.

И раосеец, не разворачиваясь, поплыл обратно.

Бывшие легионеры цепочкой двинулись за чужаком.

– Эх, лезем, как говорит Гаррисон, в задницу к аллигатору, – сказал Вильям и закинул на плечо винтовку.

– Не, я так не скажу, – покачал головой могучий уроженец джунглей Конго. – С жопой крокодила все ясно, а тут впереди – непонятно что. Но ничего, где только наша не пропадала!

– И там не пропадала, и сям не пропадала, – буркнул Арагонес. – Интересно, а что у них тут?

За проемом в переборке обнаружился коридор – те же огоньки на потолке, стены из желтого металла, пружинящий под ногами пол.

Бывшие легионеры шагали, с любопытством поглядывая по сторонам. Дверей не имелось, как и вообще каких-либо отверстий. Стены и потолки выглядели монолитными, без швов и стыков.

На Таугросе, когда беглецы в спешке грузились на корабль чужаков, спасая собственную жизнь, разглядывать внутренности звездолета не было возможности. Окунулись в яркий желтый свет, а потом очутились в том зале, где провели все время путешествия через гиперпространство.

Но сейчас от бывших легионеров ничего не прятали.

По движущейся дорожке, похожей на эскалатор из золотистой шкуры, они спустились в еще один зал. Встретили нескольких раосейцев много меньшего роста, чем первый, в длинных темно-зеленых хламидах. Те не обратили на людей внимания, проплыли мимо. Затем узники Вальхаллы прошли через шлюз, причудливый, но вполне узнаваемый, и оказались в коридоре совсем другого вида.

Потолки тут были очень высокими, а меж стен с легкостью проехал бы тяжелый транспортер. Пол светился, а в круглых иллюминаторах, расположенных на двухметровой высоте, виднелась щедро усыпанная звездами чернота космоса.

– Это мы, похоже, уже в свободном порту? – предположил Вильям.

– Истину глаголешь, – отозвался шагающий впереди раосеец. – Это причальная колонна, что принадлежит патронату и его союзникам. Скоро мы окажемся на общей территории, и там постарайтесь не отставать. Тут очень легко потеряться. Оружие не примените случайно.

– Своевременное предупреждение, видят духи, – сказал Ли и сурово поглядел на Арагонеса.

Тот сделал вид, что ковыряет стволом винтовки в ухе, а вовсе не готовит ее к стрельбе.

Коридор закончился раздвижными дверями. Пройдя их, раосеец и пять десятков землян очутились на оживленной улице. По ушам ударила настоящая какофония – шорох колес, стук шагов, писк, шипение, урчание и чириканье, рычание моторов и ритмичная музыка.

Вильям замер, в ошеломлении уставившись вверх.

Где-то там, над крышами тяжеловесных, но в то же время изящных домов, находился потолок. Но он был настолько прозрачным, что оставался невидимым, и в антрацитовой бездне пылало огромное багровое светило, разбросавшее в стороны щупальца протуберанцев.

Незаходящее, негреющее солнце.

– Эй, не стой столбом. Пошли.

Арагонес дернул уроженца Ливерпуля за рукав, и очень вовремя. Вильяма едва не сбила с ног огромная, похожая на страуса птица с ярко-алым оперением. Открыла клюв с руку человека и разразилась негодующим писком. Под распахнувшимися крыльями обнаружилось нечто вроде кольчуги, серебристой, очень тонкой и какой-то живой на вид…

– Да, конечно, пошли. – Снарк криво улыбнулся птахе и поспешил вслед за соратниками.

Раосеец невозмутимо вел людей, словно воспитательница, сопровождающая малышей на экскурсии. А бывшие легионеры, посетившие не один десяток планет, ошеломленно крутили головами, хлопали глазами и открывали рты.

И трудно было их за это осуждать.

Такого изобилия чужаков не видел никто из уроженцев Земли и ее колоний. Тут встречались существа, будто явившиеся из сказок, и твари, вышедшие из кошмарного сна любителя наркотиков. Попадались известные – корхвеги, вителлиане, при виде которых рука сама тянулась к винтовке. Но большей частью встречались представители рас, мало знакомых даже Федеральной комиссии по контактам.

Ковыляли на уродливых ногах громадные шары с бахромой из щупалец, и им уступали дорогу все остальные. Плавно скользили, непонятно на что опираясь, очень высокие изящные создания с множеством рук и единственным глазом на лишенной растительности голове. Топали здоровенные птицы, ящеры, осьминоги, катили самые разнообразные экипажи, даже отдаленно не напоминающие автораэры.

Обитатели свободного порта Шарендар останавливались, чтобы поболтать со знакомыми, заходили в магазины, которые можно было опознать по табло у входа. Сидели в кафе, откуда воняло, если судить людскими мерками, крайне тошнотворно.

Здания тут были самые разные. С громадами из металла соседствовали хибары, построенные из чего-то, напоминающего бревна. Шарообразные конструкции теснились рядом с пирамидами и нагромождениями трубок. Блестели квадратные и круглые окна.

И эту безумную, сюрреалистическую картину освещало бешеное алое солнце.

Причальная колонна снаружи и вправду напоминала толстенный столб из серого металла. Стена из таких столбов уходила вправо и влево, формируя что-то вроде горизонта.

По ней можно было судить, где лежат границы Шарендара.

На раосейца и шагающих за ним людей поглядывали с любопытством, иногда даже с излишним. Открывались окна вторых, третьих этажей, оттуда вылезали морды, рыла и большие глаза на стебельках. Таращились неотрывно, и было в этих взглядах никак не дружелюбие.

В какой-то момент Вильям почувствовал, что у него кружится голова. Захотелось посильнее ущипнуть себя, чтобы проснуться, вырваться из дикого кошмара в обычный мир, где вокруг только люди…

– Ой, смотри, какой! – удивленно воскликнул Гаррисон и ткнул черной ручищей в шагающего им навстречу чужака.

Арагонес выпучил глаза:

– Неужели наш?

Чужак и вправду походил на человека – две руки, две ноги, наряжен в серо-черно-желтый комбинезон.

– Нет, это невозможно, – покачал головой Соболев. – Как говорится, не все то солнышко, что встает…

Вильям пропустил очередную загадочную русскую пословицу мимо ушей и внимательнее пригляделся к чужаку. И обнаружил, что сероватая кожа того состоит из сотен мелких чешуек, руки сгибаются не в двух, а в трех местах, и глаза – фасеточные, точно у насекомого.

– Не наш, – пробормотал Снарк. – И то, честно сказать, откуда здесь взяться человеку?

Чужак затерялся в толпе, а вскоре они свернули с центральной оживленной улицы в узкий переулок. Прошли мимо смахивающего на бар заведения, у дверей которого мутузили друг друга трое накачавшихся чем-то веселящим негуманоидов, и оказались у похожего на башню здания.

Гладкие желтые стены уходили в высоту метров на двадцать, и в них не было ни окон, ни дверей.

– Добро пожаловать в представительство патроната Рао-Се, – напыщенно проговорил проводник, и стена перед ним раскрылась.

Открылся низкий коридор с огоньками на потолке.

Точно такой же, как на звездолете.

Судя по всему, раосеец еще с корабля связался с начальством. По крайней мере, двое его сородичей в белых хламидах, встретившие людей в коридоре, не казались удивленными.

– Мир вам, славные воины, – сказал один из них, когда стена сомкнулась за последним легионером. – Мы рады приветствовать вас на территории патроната и рады осознавать, что патронат получает в вашем лице новых… – тут в гладкой речи случилась небольшая заминка, и Вильям насторожился, – …подданных. Патрон Хал-Триг-Се-Семь готов вас воспринять, но чтобы предстать перед ним, необходимо очиститься… Прошу следовать за нами.

– Ох, что-то не очень мне это нравится, – прошептал Арагонес, склонившись к самому уху Снарка. – Может, пока не поздно, возьмемся за оружие?

– И что дальше? Обратно на улицу, к тем уродам? Нет уж, придется идти до конца.

Раосеец в белом привел людей в просторную комнату, заставленную шкафчиками без дверей. Тут пришлось снять оружие и одежду и посетить нечто, похожее на душ.

– Охо… – только и сказал Вильям, когда в крохотной прозрачной кабинке, где он с трудом уместился стоя, со всех сторон ударили струи горячей воды. – Сколько же я не мылся? Не меньше года…

Когда вернулись из душа, выяснилось, что одежда и винтовки исчезли, а вместо них в шкафчиках появились черные накидки, похожие на пончо.

– Что за ерунда? – нахмурился Ван Хьен. – Это еще зачем? А?

– И где мои любимые трусы с крокодильими хвостиками? – воскликнул Гаррисон, сжав кулаки размером с голову. – Как я без них? Отвечай, скотина рогатая!

– Не беспокойтесь, славные воины, – сказал раосеец в белом, все это время проторчавший в раздевалке. – Все будет возвращено вам после восприятия. Или вы не верите нашему слову?

– Верим, – процедил Ли, сердитым взглядом осаживая Гаррисона. – Хотя могли бы нас и предупредить. Сами понимаете, нам и так нелегко. Вот так вот попали в место, где нет ничего знакомого. А тут еще лишают последнего, что напоминает о привычном мире…

– Мы приносим свои извинения. – Голова-шлем чуть качнулась, мелькнули в прорезях для глаз сиреневые огоньки. – Да, культурный шок очень силен. Но ничего, после восприятия вам будет легче. Обряжайтесь в ритуальные одеяния, и прошу последовать за нами…

И вновь один коридор сменялся другим, точно таким же, пол холодил босые ноги, а сердце вздрагивало от волнения.

– Мы пришли, – сказал раосеец, когда проход закончился у самых настоящих ворот. – Не пугайтесь, но мы должны явиться к патрону голыми…

Его белая хламида заколыхалась, рогатая голова качнулась и поплыла вверх. Щелкнуло, зашуршало, и глазам ошеломленных легионеров предстало заключенное в облако света уродливое существо ростом в метр – корявое членистое тело, усы сверчка, скрюченные конечности. Никаких признаков глаз или рта на том сегменте, что вроде бы являлся головой.

– Так это скафандр… – прошептал Ли потрясенно, а Вильям облизал пересохшие губы.

По толпе людей прошел оживленный шепоток, кое-кто скривился.

Оставшиеся двое раосейцев тоже избавились от хламид и шлемов и оказались точно такими же висящими в воздухе лапчатыми и усатыми глистами-переростками. Стало понятно, почему коридоры звездолета и представительства имеют столь низкие потолки.

Хозяевам без скафандров они были вполне по мерке, а иноплеменников внутрь пускали не так часто.

– Фу, пакость какая. Аж тошнит, – поморщился Арагонес. – Раньше-то они выглядели куда приличнее…

– Мы осознаём, что наш облик мало приятен большинству разумных, – сказал один из раосейцев. – Но это нас не волнует и не печалит. Мы просто обязаны принимать меры, чтобы не вызвать напрасной вражды.

Похожий на человеческий голос являлся лишь отражением телепатической передачи, идущей прямо в головы людям. И ментальной мощи усатого червяка с лапками вполне хватало на то, чтобы общаться с толпой.

– Следуйте за нами, – добавил другой раосеец, и тяжелые створки, украшенные орнаментом в виде переплетающихся лент, разошлись в стороны.

Открылось большое темное помещение, пахнуло теплом и вонью протухших яиц. Затем высоко вверху вспыхнул свет, и стала видна груда коричневой земли. Она пошевелилась, и Вильям с ужасом понял, что это не земля, а исполинский червяк разлегся на возвышении, заполнил его членистым лоснящимся телом.

Поднялись и качнулись усы высотой в рост человека.

– Меня сейчас вырвет, – сказал кто-то из легионеров. – Хотя нечем, похоже… О боги Земли…

– ВОЙДИТЕ ЖЕ. – Новый мысленный голос принадлежал патрону Хал-Триг-Се-Семь и был настолько мощным, что от него, казалось, дрожали стены. – Мы рады, что патронат растет…

Трое раосейцев, так и не касаясь пола, поплыли вперед, свет вокруг их тел стал ярче.

Вильяму захотелось развернуться и помчаться прочь от чудовища, умеющего залезать в чужие умы. Но вместо этого он почему-то шагнул вперед. Боковым зрением увидел лица соратников – бледные, потные, с бешено вытаращенными глазами.

Людей тащило вперед помимо их воли, руки и ноги дергало, как конечности у марионеток.

– НАЧНЕМ ЖЕ, – прогромыхал патрон и колыхнулся всем исполинским телом, рядом с которым анаконда выглядела бы дождевым червяком.

А потом Вильяму почудилось, что ему на голову свалилась каменная плита.

Он вроде бы упал, и сознание вылетело из тела, будто пробка из бутылки шампанского. И помчалось вверх по темному колодцу, чьи стены оказались покрытыми мозаикой воспоминаний…

Вот Вильяму пять лет, он стоит на набережной и смотрит на проплывающий мимо корабль, и тот кажется громадным и интересным…

Вот родители незадолго до той злосчастной орбитальной экскурсии…

Вот университет Глазго и девушка, с которой Снарк встречался на первом курсе…

Возвращение в Ливерпуль… Джудит… Ревущий стадион «Энфилд»…

Вильям содрогнулся, когда пошли воспоминания, связанные со Звездным Легионом. Захотелось крикнуть: «Стойте! Я не хочу это видеть!» Но выяснилось, что кричать нечем, и вопль так и остался беззвучным…

База «Инферно-1» и ненавистный сержант Фрезер, кошмар для курсантов[1]…

Первый выброс… Тритония… И жуткое поражение, вонь горелой плоти и бегство через лес…

Пейзаж Урдистана, госпиталь… У-прививка, первая победа на Новом Орегоне…

Планета Таугрос – поле гражданской войны, корхвеги и их столица…

Триумфальное возвращение на Землю и шок от осознания того, что там прошло почти полвека. Попытки устроиться в обычной жизни, приступы агрессии, кошмарные сны…

И Вальхалла, вкопанный в землю лабиринт на планете Арстрим, куда заперли бывших легионеров, ставших жертвой излишне удачного эксперимента. Всех, кто обрел невероятную способность к регенерации…

Костры, на которых горят безумцы… Собственное воскрешение из «мертвых»…

Солдаты сумели вырваться из Вальхаллы, захватить корабль и сбежать, но так и не нашли места среди людей. И вновь угодили бы в заключение на том же Таугросе, если бы не спасший их раосеец…

Когда воспоминания дошли до этого места, колодец закончился, в глаза ударил яркий свет. Вильям услышал тысячи голосов, бормочущих нечто невнятное. В голове что-то заворочалось, мозг напрягся, пытаясь усвоить настоящую лавину новой информации, и не выдержал…

Свет сменился тьмой.

Сознание вернулось, его точно вставили в голову.

Вильям резко сел, хватая ртом воздух. И обнаружил, что находится в том же зале, вокруг в живописных позах валяются стонущие соратники, неподалеку парят окутанные светом раосейцы, а патрон все так же возлежит на своем возвышении, мирно шевеля усами.

– ПЕРВЫЙ ОЧНУЛСЯ. – В этот раз ментальное воздействие его голоса оказалось не столь мощным. – Ну, и как?

Вильям открыл рот и вдруг понял, что знает многое о тех существах, что спасли их на Таугросе.

Каждый сегмент патрона или простого раосейца обладал разумом и способностью к отдельному существованию. Именно поэтому червяки-переростки именовали себя «мы». Чем больше сегментов соединялось, тем мощнее в телепатическом плане делалось единое существо и тем труднее становилось ему двигаться.

– Что вы со мной сделали? – спросил Вильям.

– Восприняли тебя, – ответил один из раосейцев, вроде бы тот, что привез их на звездолете.

Вместе со знанием появилась и способность различать мысленные голоса.

– Теперь ты – один из младших сегментов клана Триг-Се патроната Рао-Се, – добавил другой. – В твоей голове содержится информация о нашем обществе, так что ты должен понимать, что это значит…

Вильям открыл рот, и дыхание перехватило.

Да, теперь он знал о том, что сотни тысяч лет назад на родной планете раосейцы выжили только благодаря телепатическим способностям. Они научились подчинять себе неразумных животных и использовать их в качестве охранников, носильщиков, рабочих. Позже, выйдя в космос и столкнувшись с другими расами, они попытались применить тот же прием и тут, но быстро осознали, что лишенный воли раб мало для чего годится, а разумные существа крайне плохо относятся к тем, кто пытается отнять у них свободу.

И после нескольких войн патронат Рао-Се сменил тактику.

Чужакам позволили входить в кланы, состоящие из родственников, получать защиту и права граждан патроната, но – в обмен на услуги, в которых нуждались столь могучие ментально, но ущербные физически существа, как раосейцы…

Кто угодно, корхвеги, вителлианин или кровожадный тозорг – Вильям понял, что в него, помимо знаний о патронате, впихнули еще и кучу информации о прочих расах, – мог стать «младшим сегментом» одного из патронов, то есть чем-то средним между наемным работником и слугой. Это давало определенные преимущества, и главное – возможность пользоваться защитой Рао-Се, но налагало и обязательства.

И просто так отказаться от них «младший сегмент» не мог, иначе сразу становился преступником в глазах собственных хозяев. А значит – жертвой первого же раосейца, способного легко выжечь мозги почти любому разумному существу в пределах Галактики.

– Клянусь четверкой… – только и смог выдавить из себя Вильям, пытаясь осмыслить весь объем новых знаний.

С таким же успехом можно было пытаться грести ложкой.

Он хорошо ориентировался в царящих в свободном порту Шарендар порядках и законах. Представлял расположение системы Гаромана в одном из наиболее населенных секторов Галактики и мог перечислить соседние звезды. Знал, как вести себя при встрече с представителями десятков рас, от крошечных ачитра до громадных оро-ро-ро.

И, что самое главное, – четко ощущал, что у него, как у «младшего сегмента», есть долг перед кланом Триг-Се, долг за спасение, который необходимо вернуть, иначе чувство вины отравит ему жизнь…

«Они что-то сделали с моей головой, эти червяки-переростки, – подумал Вильям. – Вложили туда все, что им нужно, и наверняка что-то убрали. Но что? Я скорее всего это никогда не вспомню…»

Он глянул на патрона и его подопечных и осознал, что более не испытывает к ним отвращения. Оно исчезло, точно последний зимний снег под лучами апрельского солнца.

Мысль о том, что все его воспоминания, начиная с детских, чистых и светлых и кончая самыми интимными, стали достоянием членистого уродца, вызвала раздражение. Захотелось ухватить предводителя клана Триг-Се за шею, ну, или хотя бы за тело около усов, и сдавить как следует.

Возглас зашевелившегося Гаррисона заставил его вынырнуть из невеселых размышлений:

– Крокодилья мошонка! Ох, как трещит голова, и чего-то в ней много всего… ой, много, заешь меня…

Севший на пол уроженец африканских джунглей сбился на неразборчивое бормотание, глаза его выпучились, в них застыло дикое удивление. Вильям невесело улыбнулся, пытаясь представить, что испытывает сейчас простой парень, никогда не задумывавшийся над вещами более сложными, чем винтовка и разумное существо в прицеле.

Начали шевелиться другие легионеры.

Одни молча поднимались на ноги и замирали в ступоре, другие начинали часто-часто моргать, третьи срывались на крик. Измененное сознание с трудом возвращалось в оставшиеся такими же, как и раньше, мозги. Раосейцы не двигались и молча наблюдали за происходящим.

– Ничего себе… – проговорил Ли, справившийся с потрясением одним из первых. – Как же так? И что дальше?

– НОВАЯ ЖИЗНЬ, – ответил патрон так, что его услышали все. Длинные усы задрожали, точно на ветру.

– Да? И для него? – спросил Ван Хьен, безуспешно пытающийся привести в чувство высокого белобрысого легионера.

– Не старайся. Он мертв, – проговорил тот из раосейцев, что был на корабле. – Мы очень сожалеем, что так получилось, но иначе нельзя. Негибкая психика не способна к восприятию.

– Что значит – мертв? – нахмурился Серое Облако. – Таких, как мы, так просто не убьешь. Он вскоре оживет…

– НЕТ, – вновь качнул усами патрон. – Его нервная система деструктурирована и не может быть восстановлена как целостность. Мы сожалеем, но сделать тут ничего не в состоянии.

– Мертв… Не может быть… – Ван Хьен улыбнулся и вдруг засмеялся нервным судорожным смехом. – А ведь мы настолько привыкли к собственному бессмертию, что забыли думать о смерти…

– Мы понимаем, что вас душат негативные эмоции, – заговорил один из раосейцев, ранее прятавшихся под белой хламидой; как знал Вильям теперь – работник представительства. – И это совершенно нормально. Вы скорбите по тем, кто умер, а еще опасаетесь, что мы используем ваши личные воспоминания против вас…

Снарк вздрогнул – червяки прочитали его мысли; да, похоже, и не только его.

– Это естественно для одинарных существ, – продолжал раосеец. – Но у вас нет причин для беспокойства, ибо память каждого сегмента является достоянием клана и патрона и такие вещи, как тайна, скрытность или неловкость, для нас не существуют. Мы едины, и в этом наша сила, и вы теперь тоже едины с нами.