Двоечнику достался еще один задумчивый взгляд гроблина.
– Вряд ли, если говорить насчет вымершего, – вынес тот вердикт. – Змееморфы. Очень банально. Сейчас попробуем вспомнить, что у меня есть о них. А ну-ка… шаххуссраа-махусса…
Он зашипел, точно клубок змей, на который наступили сапогом. В библиотечной тьме начали вспыхивать желтые огоньки. Послышался шорох, какая-то возня, потом шум бьющих по воздуху крыльев.
Когда Арс разглядел силуэт летевшего к ним существа, он понял, что это не крылья.
Натужно загребая черным переплетом, к ним приближался огромный фолиант.
– Погано, – заметил библиотекарь, поднимая руку, точно опытный сокольничий. Книга уселась к нему на запястье, стало ясно, что обложку ее украшает оскаленная морда с красными глазами. – Это библиографический справочник по разумным расам, древним или вымершим…
Мешок Пыль пощекотал книге корешок, та зашелестела, словно замурлыкала, и открылась. Замелькали страницы, украшенные гравюрами с изображениями причудливых существ.
– Вот, – гроблин заложил фолиант пальцем. – Змееморфы. По ним имеется четыре труда… три есть у нас…
Он вновь зашипел, но в другой модальности, и на зов откликнулись три книги. Точнее, не совсем книги – глиняная табличка с какими-то значками, сушеный пальмовый лист, покрытый царапинами, и свиток из непонятного материала, похожего на ситцевую ткань.
– И как это читать? – спросил Арс. – А я и не знал, что ты умеешь вот так подманивать книги.
– Я много чего умею, но показывать это не спешу. – Мешок Пыль оскалился, изобразив нечто среднее между яростью и торжеством. – А что до расшифровки, то я вам помогу… Так.
Через полчаса трое студентов знали о змееморфах больше, чем все мудрецы мира.
О том, что жили они кланами, воевали со всеми, кто попадался им на глаза, включая муравьев и пчел. Что обладали своей, мрачной, темной и непонятной всем остальным магией, а еще были очень упорны и мстительны.
– Что, так и написано? – дрожащим голосом спросил Арс, глядя на зажатую в руках библиотекаря глиняную табличку, искрящую, точно трансформатор в сырую погоду. – Э, про эти… кишки?..
– Да, так и написано, – подтвердил гроблин. – Врагов они преследовали неутомимо, передавали месть детям. А когда те находили того, кто некогда навредил клану, то вспарывали ему живот и ритуальным образом пожирали кишки.
– А чем ритуальное пожирание отличается от обычного, в натуре? – заинтересовался Рыггантропов.
– Для того, чьи кишки жрут, никакой разницы. – Арс нервно огляделся. – Ты уже не услышишь тех обращений к богам и старинных священных песнопений, что прочтут змееморфы над твоими внутренностями. Они ведь не проникнут сюда? Не проникнут?
– Сссс.
– Йода прав. – Мешок Пыль положил табличку рядом с сушеным листом, над которым дрожало розовое марево. – Пробраться в библиотеку сумеет разве что бог, да и то – не всякий.
Топыряк это понимал, но страх отогнать не мог.
Слишком хорошо помнил зубастые пасти, острые когти и жуткие злые глаза.
– Э… ну… а как насчет заклинаний? – спросил он. – Каких-нибудь специальных… против них?
– Скучная задача – найти такие. – Гроблин задумчиво подвигал участками кожи над глазами. – Но я, пожалуй, займусь ею. А вы пока ложитесь спать. Прямо здесь, у стенки. Никто не причинит вам вреда. Ну а к завтрашнему дню что-нибудь придумаем. Утро вечера не тупее, как говорят у вас, людей.
Смысл пословицы Мешок Пыль, по крайней мере, не переврал.
В двери мэрского кабинета ударили, судя по железному звону, тараном, и они открылись. Внутрь ввалился капитан стражи, двое его подчиненных с извивавшимся и сопевшим мешком в руках, и в арьергарде – Винтус Болт и Дубус Хром-Блестецкий.
Мосик Лужа, проснувшийся всего лишь полчаса назад и поэтому соображавший не очень хорошо, спросил:
– Что это?
– Причина всех наших проблем, – злобно буркнул Винтус Болт, а Дубус Хром-Блестецкий поддержал коллегу:
– Да-да!
Один из колдунов хранил золотые монеты в сундучке под кроватью, другой – в тайнике под печкой. Но оба вечером обнаружили, что их заначки постигла одинаковая судьба.
Золото исчезло, остался лишь рыжеватый «пепел».
– Вынимайте! – велел мэр.
– Есть! – рявкнул капитан и махнул рукой.
Стражники перевернули мешок, и из него на пол вывалился дородный и очень бородатый гном в длинной розовой ночной рубашке, расшитой молотами, секирами и чеканами.
– Апчхи! – сказал гном, отчего его борода встала дыбом.
– Поставить на ноги! – последовал новый приказ.
Он был исполнен мгновенно.
Мосик Лужа грозно воззрился на поставленного перед его столом гнома, но тот лишь нагло выпятил бороду.
– Так, – сказал мэр. – Капитан, кто это? И где ты его взял?
– Докладываю! – рявкнул капитан стражи так, что задрожали оконные стекла. – Согласно вашему приказу мы вторглись… точнее, проникли на территорию гномьего квартала, где и произвели задержание задержанного. Потерь среди личного состава нет. Задержанный опознан как старейшина клана Твердозадов!
– Твои воины нарушили нашу границу, выбили двери моего дома и разбили кружку моего дедушки, – мрачно проговорил гном. – И за это ты ответишь, особенно за кружку. Таких сейчас уже не делают. Пиво в ней не скисало годами. И ты ответишь, это обещаю тебе я, Длинная Дубина! Похоже, что мэрия решила в открытую угнетать представителей нашего маленького, но гордого народа? Но ничего, она об этом еще пожалеет…
Лоскутный мир знал этнические конфликты, хотя еще не изобрел такого понятия.
Но разумные существа всегда и везде не любят тех, кто на них похож, но не совсем, и какие-то понятия им для этого не нужны. Ведь как приятно знать, что твой сосед много хуже тебя, несмотря на свои богатство и ум, и всего лишь из-за того, что кожа у него чуть темнее, нос с горбинкой или боги другие…
Осознание этого помогает пережить тяжелые времена.
А если они станут совсем уж тяжелыми, можно взять факел и сжечь дом соседа.
Это ведь куда проще, чем самому стать умным или богатым.
– Капитан немного погорячился, – сказал Мосик Лужа, вспомнив, что хуже гномов могут быть только злые гномы. – Он извинится. Потом. Всем известно, что мы э… этнически толерантны. А сейчас объяснитесь, – мэр перевел взгляд на магов, – что, вот этот мелкий бородатый пакостник виноват в том, что из наших подвалов исчезло золото?
Гном сердито запыхтел, но удивленно замолк, когда под нос ему сунули щепоть коричневого порошка.
– Пусть объяснит вот это! – заявил Винтус Болт тоном сыщика, предъявившего убийце труп с ножом в спине.
– Чего я должен объяснять? – спросил Длинная Дубина.
