Шадринский драматический. 1861-2021
Леонид Петрович Осинцев
Осинцев Петр
Книга об истории Шадринского драматического театра, посвященная его 125-летнему юбилею.
Осинцев Петр, Леонид Осинцев
Шадринский драматический. 1861-2021
Предисловие
Осенью 2021 года Шадринский драматический театр открыл свой юбилейный 125-й сезон. Фактически же история театра в нашем городе началась несколько раньше, чем 125 лет назад, именно поэтому отсчет ведется с 1861 года. За все это время в ШДТ произошло много интересного: менялись времена, уходили и приходили директора и главрежи, на сцену выходили замечательные артисты, спектакли ставили режиссеры и оформляли художники, чьи имена золотыми буквами вписаны в историю Шадринского драматического…
Идея написания, а, вернее, завершения этой книги пришла мне в голову, когда в фондах Государственного архива в г. Шадринске я случайно обнаружил машинопись под названием «Шадринский драматический. 1861-1950», подготовленную в 1984 году моим покойным отцом, краеведом РФ Осинцевым Леонидом Петровичем. Это один из немногих трудов, который так и не был опубликован при его жизни в виде книги, как большая часть исследований, посвященных истории и фольклору Шадринска и Шадринского района.
Доведением столь масштабной работы до логического конца я и озадачился, предложив идею руководству Шадринского драмтеатра. После того, как были улажены некоторые технические и организационные моменты, приступил к работе. Сбор материалов в Госархиве г. Шадринска занял чуть более трех месяцев, остальное время ушло на литературную обработку материалов, дизайн и верстку.
Интересная особенность – десять из двенадцати глав книги называются так же, как спектакли, когда-либо поставленные на сцене Шадринского драматического театра. Первые пять глав вышли из-под руки Осинцева Л.П., остальные семь – авторства П.Л. Осинцева.
Еще один важный момент. Издание ни в коем случае не претендует ни на научность, ни на академичность, поэтому в нем отсутствует список использованной литературы. Исходные материалы для второй части (1951-2021 гг.) – фонд Р-327 «Шадринский государственный драматический театр» (оп. 3), газеты «Шадринская правда», «Шадринский рабочий», «Шадринская новь», «Исеть», «Авангард», «Шадринский курьер», «Автоагрегат», «Ваша Выгода», «Шадринск Сити», «Советское Зауралье», «Новый мир» с начала 1950-х гг. и до наших дней, хранящиеся в Госархиве г. Шадринска, а также фонд Р-91 «Коллекция театральных афиш и программ» Шадринского краеведческого музея.
Авторы этой книги, каждый в свое время, естественно, постарались как можно более подробно рассказать обо всем, что показалось им интересным. Однако нужно понимать, что охватить все аспекты более чем полуторавековой истории театрального искусства в Шадринске невозможно. Но вынесение окончательного вердикта оставим за читателями, каждый из которых наверняка найдет в этой книге что-то интересное для себя.
С уважением к читателям, Петр Осинцев.
Глава 1. На земской ниве (1861-1918)
Прошлое шадринского театра конца XIX и начала XX вв. в историко-краеведческой литературе освещено довольно-таки слабо. Поэтому теперь, в силу отсутствия капитальных материалов по этому далекому прошлому, мы хватаемся за всякий фрагмент, за всякую случайно попавшуюся на глаза строку или фотографию, а тем более афишу.
Вот любопытный документ 1861 года.
Оказывается, уже тогда Шадринск знал бродячих актеров, да не простых, а заграничных. Так, двое странствовавших, называвших себя артистами «из города Берлина Гендрихом Кроссо и из города Гамбурга Дикертом», удивляли шадринскую публику «выставкой панорамы», то есть подвижной декорации, на фоне которой и являли свое лицедейство.
А чтобы привлечь публику, придумали номер с выдачею добровольного сюрприза. Но так как сюрпризов выдали порядочное количество, то купцы в городской думе забеспокоились: уж не завели ли немцы, не дай бог, торговлю?! Но доклад шадринского городничего успокоил купцов: прусские подданные торговли не заводили, а сюрпризы выдавали бесплатно.
А посему артистам было милостиво разрешено лицедействовать и дальше (Госархив в г. Шадринске, ф. 474, Городская дума, оп. 1, д. 870, л. 141).
Вот письма русского художника, профессора исторической живописи Ф.А. Бронникова из Рима своему племяннику, купцу Д.Е. Прусову, в Шадринск. В этих посланиях маэстро проявлял трепетный интерес не только к экономике и быту, но и к вопросам культуры города.
«Приятно слышать, – пишет художник 5 мая 1889 года, – что просвещение надвигается и в ваш далекий край. Была у вас выставка (Сибирско-Уральская научно-промышленная выставка, учрежденная Уральским обществом любителей естествознания в 1887 г.) в Екатеринбурге, а тут и хор Славянского (Славянский (Агренев) Дмитрий Александрович – русский певец, пропагандист национальной и славянской песни. Создал в Праге небольшой хор, с которым выступал в России, на Балканах, в Германии, Франции, Англии, США) побывал у вас, а потом и театр заведется скоро у вас, вот только бы устроилась железная дорога (письма Ф.А. Бронникова из Рима хранятся в фондах Шадринского городского краеведческого музея)».
Эти строки для нас чрезвычайно важны уж тем, что теперь не приходится сомневаться: на исходе восьмидесятых годов театра в городе не было…
Хотя здание, где потом разместится так называемый «старый театр», уже стояло. Его построил просвещенный купец Фетисов (пионер пчеловодства в Зауралье, завез в Исеть раков; общественный деятель своего времени. В здании «старого театра», построенного им, вначале размещалась гарнизонная больница) на берегу Исети еще в 1829 году.
Но пока не было постоянного театра, приходилось довольствоваться гастролирующими труппами. Гастроли были не так уж редки, хотя Шадринск и не имел железной дороги. Кроме «кочующих» трупп, в город приезжали и актеры-одиночки. Так, около 1888 года в Шадринск из Петербурга приезжал артист Владимиров. В частности, в его репертуаре была песенка умирающего нищего «Я стар, я дряхл, я истомился…», которую из-за ее острой социальной направленности уездный исправник исключил было из программы концерта, но благодаря настойчивости столичного гостя, в конце концов, разрешил ее исполнение. Текст песни списал в феврале 1963 г. фольклорист В.П. Бирюков от бывшего литографа-печатника шадринской частной типографии Е.В. Бархатова, который познакомился с Владимировым, когда певец приходил заказывать в типографию афиши. Юноша-печатник попросил артиста списать текст песни нищего, что тот быстро и исполнил. Надо сказать, позднее Бархатов выучил ее не только сам, но и его родные.
А теперь предоставим слово актрисе Элеоноре Светловой-Канунниковой (урожденной Шорнинг; родилась в 1862 г., а ко времени знакомства о Ольхиным ей было около 20 лет. Будучи, видимо, уже на профессиональной сцене, она вышла замуж за актера и режиссера А.А. Светлова-Канунникова), чей взволнованный рассказ о ссыльном поэте записал в 1945 году все тот же неутомимый Бирюков:
«Вы спрашиваете, знаю ли я Ольхина… Александра Александровича?.. Господи, да как же не знать Александра Александровича. Да ведь это же мой крестный! Не такой, как обычно, а по театру.У моих родителей в доме давались спектакли, конечно, любительские. Ну, и я участвовала. Я тогда еще девушкой была, и Александр Александрович тоже участвовал. Он ведь, вы знаете, был сослан к нам в Шадринск. И вот, видимо, заметил у меня какое-то дарование и однажды давай убеждать меня:– Вам, голубушка, надо настоящей артисткой быть.– Как, спрашиваю, настоящей артисткой?– Ну, говорит, учиться этому делу и сделаться профессиональной артисткой, так как у вас, знаете, не только призвание, но и талант есть. Да, да, талант!И вот уговаривал, уговаривал – и уговорил. Так я и сделалась артисткой» (цитируется по книге М.Д. Янко «Литературное Зауралье». Курган. 1960, стр. 18-19).
До революции на территории Шадринского уезда находилась известная на всю Россию Крестовско-Ивановская ярмарка. Она собирала торговых людей из Москвы, Нижнего Новгорода, Перми, Ирбита, Тюмени, Томска, Красноярска, Семипалатинска, Бухары и Тифлиса (Тбилиси). Ярмарка длилась месяц и в период ее расцвета здесь продавали товаров на сумму до 6 миллионов рублей.
Писатель Д.Н. Мамин-Сибиряк, описывая ярмарку в рассказе «Крупичатая», упоминает в нем и о «деревянном ярмарочном театре». А по нашим данным, театр на Крестовско-Ивановской ярмарке работал уже в восьмидесятых годах позапрошлого столетия, и руководил им небезызвестный на Урале и в Сибири антрепренер С.Г. Бобош-Королев.
Так, например, 31 июля 1889 года «труппою русских драматических артистов под управлением С.Г. Бобош-Королева», в бенефис артиста М.А. Михайлова, была поставлена драма «Кручина» Шпажинского, а в заключение вечера – пьеса-шутка в одном действии «Продается квартира». Афиша сообщала также, что в театре работает оркестр под управлением С.И. Хазана.
Так как Шадринск считал Крестовско-Ивановскую ярмарку своей, то, естественно, что в ней принимали участие большинство городских купцов и лавочников; приезжало сюда много и не торгующих горожан, так как ярмарка была вообще интересным явлением, особенно в этнографическом отношении. Поэтому посещение театра со стороны шадринцев было интенсивным. Кроме того, Бобош-Королев после ярмарки не упускал случая играть спектакли и в самом городе.
Так, например, сохранилась афиша, рассказывающая о выступлении С.Г. Бобош-Королева в воскресенье, 5 февраля (год не указан), в доме Фетисова, напротив каланчи. Артист давал вечер комических и сатирических куплетов.
В Госархиве в г. Шадринске хранится фотокопия театральной афиши, которой шадринская публика оповещалась, что 29 ноября в городе, с дозволения начальства, идет спектакль «На земской ниве». Эта драма Е.П. Карпова впервые была поставлена в русском драматическом театре Ф.А. Корта и одобрена театрально-литературным комитетом для представления на сцене. А в Шадринске эту пьесу играла труппа С.Г. Бобош-Королева.
Интересно сообщение афиши о том, что это был уже восемнадцатый спектакль сезона. И это позволяет сделать вывод, что на частных театральных подмостках в конце прошлого века уже вовсю кипела театральная жизнь. Это подтверждается информацией из афиши о том, что готовятся к постановке «Ревизор», «Наши ведьмы», «Царская невеста», «Светит, да не греет», «Сыщик» и другие спектакли.
Как видно из репертуара, наряду с малоизвестными ныне произведениями, труппа Бобош-Королева ставила и классические. Приноравливаясь ко вкусам местной публики, артисты, по обыкновению, после основного спектакля давали водевили. Так, на 29 ноября обещался водевиль «Школьная пара».
При ярмарочном театре работал буфет, оборудована дамская уборная и комната для курящих. Есть сведения и о ценах на места. Так, цены в ложах на 5 персон по 5 рублей; 1 и 2 ряды – по 2 рубля; 3, 4 и 5 ряды – по 1 рублю 50 коп.; 6-9 ряды – 1 руб. 25 коп.; 10-13 ряды – 1 руб.; остальные в партере – 75 коп., балкон – 50 коп., галерка – 25 коп.
Труппа снимала частный «аристократический» театр О.А. Ушаковой. Это была весьма деятельная особа, видимо, купечествующая вдова. Кроме театра, она содержала также номера для приезжих.
В 1896 году Общество попечительства о народной трезвости открыло постоянно действующий театр (Д.В. Гаврилов. Шадринск в период промышленного капитализма (1861-1900), стр. 59-60), в котором предполагались постановки спектаклей как самодеятельной, так и профессиональных трупп. Сначала общество не располагало подходящим помещением для спектаклей, но через два года народный театр уже имел постоянное пристанище в здании на улице Веселой (старый городской театр находился на современной ул. К. Либкнехта, на берегу р. Исети, недалеко от городской поликлиники. Разобран в 1924 г.), которое в дореволюционных документах называется «старый театр».
Из спектаклей, сыгранных на сцене старого театра на первых порах его существования, нужно, прежде всего, отметить «Бедность не порок» и «Не все коту масленница» А.Н. Островского.
В одном из дел, хранящихся в документальном фонде Шадринской городской управы, сосредоточены интересные документы о старом городском театре, которые позволяют полнее представить это дореволюционное учреждение культуры (Госархив в г. Шадринске, Шадринская городская управа, ф. 473, оп. 1, д. 1711).
Сохранилось подробное описание старого театра и, судя по этому документу, он был не так уж мал. Так, зрительный зал мог вместить до четырехсот человек. В партере находилось 25 крашеных скамеек, рассчитанных на 272 места, а галерка вмещала приблизительно 100 человек.
Ширина сцены – около 6 метров, глубина – около 5 метров. В здании, кроме сцены, зала и уборных для артистов, имелись еще две комнаты для чайного и винного буфетов, причем, городская управа сдавала буфеты не антрепренерам, а местным торговцам и брала за их эксплуатацию дополнительные арендные сборы, помимо сборов с антрепренеров. Так, на сезон 1910-1911 гг. помещения для буфетов арендовала Ю.П. Петровская с платой в доход город по 6 руб. 60 коп. за вечер с отоплением и освещением комнат буфета за счет арендаторши.
Время от времени в театре появлялся и оркестр бальной музыки, который содержался на средства городского и общественного собрания (городское общественное собрание – клуб). Состав оркестра обычно в зимнее время был 7 человек, а в летнее – 11.
Из описи движимого имуществе городского театра и из переписки городского самоуправления с антрепренерами видно, что театр имел 6-7 перемен декораций. В частности, здесь имелась садовая решетка для сцены, а также садовая скамейка, павильон шоколадного цвета, две арки и два картонных кустика. Кроме того, были арки боярские и домик деревянный в русском стиле, занавеси парусиновые с изображением горы и монастырской стены, занавес с изображением летнего леса, а с обратной стороны – зимнего леса. Падуг (часть сценической декорации, состоящая из полос холста или другой ткани, подвешенных на штанге к верху сцены для скрытия верхних пролетов над декорациями) лесных – две, кулис лесных – восемь, а также полотняные половики с изображением скалистого берега. В театре также находились готический и каменный домики, колоннадный зал, римская комната, два деревянных декоративных кресла, декоративные стенные часы, зеркало и книжный шкаф. В описи числилась также занавесь парадная с объявлениями.
А как же освещался этот театр? Снаружи горело два уличных фонаря, а внутри – две подвесные люстры в 4 отделения на 4 лампы каждое без резервуаров (абажуров?), две лампы с белыми стеклянными резервуарами и три мощных подвесных молнии.
Старый городской театр исполнял свои функции исправно: он нередко принимал гастролировавшие труппы. Так, примерно в 1907 году в Шадринск приезжала труппа антрепренера А.А. Прозорова, сразу же завоевавшая симпатии местного зрителя. Спектакли проходили при полном сборе и театр покидал город «со значительной прибылью».
В фототеке Государственного архива в г. Шадринске хранится редкая фотография-монтаж, на которой запечатлен А.А. Светлов-Канунников, известный нам как муж Элеоноры Конрадовны Светловой-Канунниковой, которую благословил на профессиональную сцену ссыльный поэт Александр Ольхин. Связанный с Шадринском кровными узами, артист любил этот город, и его имя до революции нередко можно было встретить на городских афишах. Он был антрепренером товарищества драматических артистов и провел в нашем городе несколько театральных сезонов. Так, например, товарищество Светлова-Канунникова работало в Шадринске в сезоны 1909-1910 и 1912-1913 гг.
Так вот, на фотографии, хранящейся в архиве, А.А. Светлов запечатлен дважды: в молодые годы и зрелом возрасте. Здесь же цифра XXV и годы – 1835-1910 с изображением лиры. А на обратной стороне фотографии – программа юбилейного спектакля, который ставило товарищество 24 февраля 1910 года «по случаю 25-летней деятельности артиста Александра Александровича Светлова».
К постановке была подготовлена комедия А.И. Островского «Праздничный сон до обеда», в которой юбиляр играл роль Михаила Дмитриевича Бальзаминова. В спектакле были заняты артисты: Ильинская – Ничкина, Ангарова – Капочка, Скорева – сваха, Скорев – Неуеденов, Мишин – Юна, Шерри – Маланья.
В тот же вечер А..А. Светлов играл крестьянина в инсценированном рассказе А.П. Чехова «Злоумышленник».
На фотографии не указан город, где отмечался юбилей Светлова, но из документов Шадринской городской управы известно, что весной и летом 1910 года он проживал в Перми, и вел переписку с Шадринском о предстоящем сезоне. Вообще-то, небезынтересно полистать переписку городской управы по театральной части.
