– Обычно гости сидят на диванчике, – опустив глаза, заметила жена замминистра Жизель, стройная тридцативосьмилетняя блондинка с длинным каре. Со спины ее часто принимали за балерину.
– Платон Степанович VIP-гость. На каждой нашей выставке он главный экспонат. Он умеет доставать из заключения людей, от которых отказываются другие адвокаты.
Присутствующие посмотрели на Смородину с уважением, а вдова бандита Диана Ольховская достала из сумки и протянула ему свою визитку. Это была сорокалетняя женщина, выглядевшая старше своих лет. Она была одета роскошно, при этом ухватки делали ее похожей на бандершу, что она изо всех сил пыталась скрыть. На визитке было указано риелторское агентство «Ольховская и партнеры», однако Смородина вспомнил, что оно закрыто больше года назад. Жесткая, деловая, моментально считающая в голове. Зачем ей было тратить время в этой богадельне?
– Я могу начать. У меня доклад, – робко сказал бизнесмен Алексей. Это был ровесник Березина. Невысокий, русоволосый, тихий и скромный.
– Опять он со своим докладом! У нас клуб! – оборвала его бандерша.
У Платона Степановича возникло ощущение, что она не может спокойно сидеть на месте.
– Киса снова боссит. Киса, пис! Ты распугаешь нам всех адвокатов, у нас и так мужчина только один, – протянула одетая в подобие восточной шелковой пижамы косметолог Анна.
Смородина догадался, что эта та самая «Нюра? Нюша?», которая подружилась с Эльвирой. Она была чудесна и лучезарна. Платон Степанович отметил, что Алексей смутился. Перед миротворицей, стильной и расслабленной женщиной сорока восьми лет, лежало издание «Третьей девушки» 1991 года. На обложке у главной героини почему-то была голая грудь.
– Вот я и не хочу, чтобы мы напугали уважаемого гостя нудятиной. Тогда ты начинай, Анечка.
– Мы что, будем обсуждать книгу? – «проснулась» Жизель. Все четверо тут же сделали большие глаза, но она, хитро сверкнув очами, воспользовалась моментом. – Я приготовила стихи.
– Про любовь, которой не уберечь? У нас здесь конкретное произведение обсуждается, а не твой творческий вечер.
– Ты сама-то хоть читала этот роман? – обиделась на Диану Жизель.
– А то. Еще… – Диана осеклась и фразу «два года назад» проглотила, – деловых людей леди Агата в глаза не видела, вот что я вам скажу.
– Ну, киса, ну условность жанра же.
– В лондонском Сити таких дураков не было, чтобы все это кушать. Платон, что скажете? Можно загримироваться так, что люди примут тебя за другого человека?
Платон Степанович думал о том, что вряд ли Алексею за два года дали сказать хотя бы тридцать слов подряд. Тот подливал Ане чай, лицо у него при этом разгладилось и посветлело.
– Занимательно, – пробормотал Смородина.
– Раиса!
Первые минуты Ягужинская сидела тихо и отчасти настороженно. Она четко предупредила всех, что настоящее заседание будет позже. Жизели она повторила это два раза, так как та недавно вернулась из отпуска, а обычной ее присказкой после этого было «там был такой гид, я его чуть прям в номере не…». И Раиса Федоровна опасалась, как бы та не ляпнула про свой отпуск. Однако все шло гладко. Только во всей этой кутерьме она забыла прочитать роман «Третья девушка».
– Я обожаю Агату Кристи и со всеми отчасти согласна. Как бы я хотела сделать посвященную ей выставку! Давайте пофантазируем, работы какого художника могли бы ее украсить?
Природа мошенничества
Анна говорила, растягивая слова, и без конца улыбалась. Первое время Смородина думал, что она под веществами либо ее ударили по голове пыльным мешком, а ей понравилось.
– Человек никак не может быть виноват в том, что он попался социализированным мошенникам. Это же особый биологический вид. Они выглядят, как люди, плавают и крякают, как люди. Узнаешь их только по делам. А дела они делают только тогда, когда человек им уже доверяет.
– Значит не надо доверять!
– Жизель, ты сурова. Я хотела бы посмотреть, как у тебя это получится. – Аня посмотрела куда-то наверх и расплылась в улыбке Чеширского кота. – Это тебе нужно будет изучить как минимум медицину и слесарное дело во всех подробностях. Потом ты примешься за юриспруденцию и бухгалтерию. Ну, чтобы все сама. Чтобы не надо было никому доверять.
– А потом?
– Пора в могилку! Лешик, сними меня, как я шучу!
Осчастливленный этим предложением Алексей тут же вскинул телефон и сделал несколько кадров.
– А чем социализированные мошенники отличаются от просто мошенников?
– Ну, представь есть ложный гриб. Ты научилась отличать его от истинного. Все, ты его обходишь стороной. А если не научилась, то не знаешь, что этот гриб, который то дождевичок, то опенок, то подосиновик, каждый раз может расти в правильном месте. То есть если он прикидывается чернушкой, то ждет тебя в ельнике. А какой он на самом деле, узнаешь, только когда у тебя начинаются рези в животе. Вот я, когда начала жить в своем доме без мужа, вызывала трех разных сантехников. И как-то один мне особенно пришелся по душе. Толковый, приятный в общении. Установит что-то, потом позвонит, спросит, все ли работает. Как-то я была простужена, так он сходил в магазин купил мне фрукты. Денег не взял. Мне было очень приятно. Какой, думаю, хороший человек, хорошо ко мне относится. Ты же помнишь, какая я еще три года назад была: лысая, худая, слабая.
– Уже тогда надо было напрячься. С чего вдруг он такой хороший?
– Он видел, что я слабая. Рассказывал, что он вообще нескольким старушкам в нашем районе бесплатно помогает. Нет, я не напряглась. Помнишь, когда у меня первая онкология была? Муж отстранился, у меня денег не хватало, в квоты я не попадала. Недостающие деньги на операцию друзья собрали. А там, извини, миллион евро. Люди разные. Так вот, общались мы с сантехником пять лет, ну по мере необходимости. Краны, трубы – он все чинил. Я уже только ему звонила, чтобы ни случилось. Полностью в этом вопросе ему доверяла. И вот у меня на кухне пол вздыбился. Он приходит и говорит, что все очень сложно, строители некачественно сделали стяжку, мы с дочкой должны на месяц уехать и дать ему сто семьдесят пять тысяч. Я прошу его только косметически вздутие убрать. А он говорит, нет, тут ничего просто сделать нельзя, только в корне решать проблему. Руками машет, голова набок – мол, сочувствую, но ситуация серьезная. А я же не понимаю ничего, дом еще первый муж строил. Расстроилась. Говорю, положу проблему в голову, буду подгадывать, когда мы сможем на месяц уехать, как выделить деньги. И тут вдруг приехал мой папа. Что это, говорит, у тебя с полом? Поднялся? Ну, так я к тебе специально на целый день приеду и сделаю. Я даже пыталась с ним спорить, мол, специалист сказал, что ничего просто почистить нельзя. А потом встретила на улице своего сантехника и говорю ему «папа сказал, можно просто почистить». И прямо на лице у него читаю, что мой папа прав. Понимаешь, этот сантехник еще в детстве понял, что лаской можно больше выгадать. У него структура такая, что, если лежит человек на улице, надо же сначала кошелек у него вытащить, только потом, может быть, скорую вызвать. Зарядил бы он при первой встрече с порога про бешеные тыщи, я бы даже слушать не стала. Но подобные люди никогда не атакуют сразу.
– И к чему вся эта история? Что ты стоишь миллион евро?
– К тому, что нельзя винить себя, если с тобой это случилось. Героиня не виновата.
– В том, что дура?
– Жизелька, ну тебя никогда не обманывали? Честное слово? Изнутри-то все выглядит иначе. Я вот верю, что так можно. Знаешь, сколько у онкобольных таких случаев? И квартиры вымогают, и дорогие лекарства обещают по квоте, и исцеление. А человек в таком ужасе, и у него так мало сил сопротивляться, что он становится легкой добычей. И он, и его родственники. У одной женщины сын заболел. И ей знакомая, богатая женщина, которая узнала об этом, сказала: «Не беспокойся ты, купим мы твоему сыну лекарство. Вот у меня есть проект, практически благотворительный, специально для тебя. Ты его сделай пока». А у них семь лет общения было, безо всякого обмана. Женщина ударилась оземь, за пять месяцев сделала работу, которую можно сделать за год. И если ты думаешь, что богатой женщине незачем обманывать, то я тебе скажу, что именно эта женщина, скорее всего, потому и богата, потому что обманывает. Обещала-то она только на словах. Официально она благотворитель, у нее даже фонд есть «Меценаты Руси» или что-то в этом роде. Золотая молодежь, работала в московской мэрии, пока блат не кончился. Богатый муж. Как говорится, зачем ей грабить человека в беде. Понимаешь? На том ужине в «Кофемании» она мою знакомую и обнимала, и описывала, как хорошо им будет, и что они вместе, а вокруг враждебный мир безразличных людей. Потом написала в мессенджер, что решила еще и заплатить гонорар в сто тысяч рублей, ни словом не упомянув, что это отменяет договоренность о покупке лекарства. Как ты понимаешь, для человека с именем сто тысяч за пять месяцев высококвалифицированного труда по шесть дней в неделю – это ни о чем. Оплата ЖКХ и покупка гречки. Знакомая и бесплатно бы работала, ей же пообещали решение проблемы. А та получила работу и сказала, что не понимает, с чего женщина взяла, что она собирается покупать лекарства ее сыну – «есть же квоты для онкобольных». «Я вам все оплатила, вот сто тыщ, у меня и платежка есть». И еще попыталась присвоить авторство.
– Как можно было работать без договора?
– Так эта псевдомеценатка – адвокат. Известный, на ток-шоу защищает справедливость со слезами на глазах. Моя знакомая была ее доверительницей семь лет, и та до этого ни разу ее не обманывала. И она действительно людей защищает, если на камеру снимают, в том-то и дело. Говорю же, социализированные мошенники выглядят как люди. Если потерпевшая не была бы раздавлена тем, что на нее свалилось, конечно, разговор был бы другим и договор бы был. На нее сверху давила беда, а сбоку сбило с ног волной псевдолюбви. Понимаешь, весь мир рушится, а эта «святая» женщина протягивает руку помощи. «Меценатка» же воспользовалась ею и поскакала дальше, сокрушаясь о том, какие люди неблагодарные. Здоровых людей они обходят по дуге, им нужны травматики. Беду легче эксплуатировать.
Платон Степанович вмешался.
– Анна права. Я вам расскажу другую историю. Мать-одиночка, свое небольшое дело. Хотела развиваться, пошла на курсы, связанные с бухгалтерским учетом. Познакомилась там с женщиной, крутым финансовым директором. Они подружились. Та приезжала к ней домой, ласкала ребенка, радовалась удачам, приглашала в театр. Советы давала по ее практике бесплатно, по дружбе. А через пару лет сказала, что у нее образовалась синекура, она думала устроить на нее родственника, но знает, что подруге сейчас нужнее. Всех дел – числиться директором в одной фирме. «Ты как раз хотела изучить мир финансов. И я всегда буду рядом, если что, помогу». Вскоре, потеряв сбережения, продав жилье и переехав с ребенком в съемную квартиру, женщина была счастлива только лишь тем, что ей удалось избежать тюрьмы. Я когда слушал эту историю, у меня последние волосы на голове дыбом вставали. Умная, образованная, с жизненным опытом. Как можно было согласиться с таким предложением?
– Она ей доверяла как себе.
– Именно. Ее не в ловушку заманили, ей близкий человек помог. Здесь погладили, там выслушали… Это снаружи всем все с самого начала ясно, изнутри все чувствуется иначе. Последний атеист может верить в то, что человек, который говорит правильные вещи, не обманет. Это хорошо вы сказали – сбило с ног волной псевдолюбви…
Жизель явно скучала.
– Если мошенницы заработали, значит, они умные. А ваши героини просто неудачницы.
– Иногда, кстати, скорее наглые, чем умные. Но от этого не легче.
Шашлык
Утром позвонил Афанасий Аркадьевич и пригласил Смородину приехать.
– Есть работа для вас. Я принял решение. Но это не телефонный разговор. Мы вас шашлыком угостим.
Платон Степанович предположил, что дядя Жанны мог проверить его историю. Но бояться ему было нечего. Среди его доверителей действительно были военные, и все они относились к нему с уважением. Свернув от железнодорожной станции к поселку, он, можно сказать, пришел на запах. Аппетитный аромат смешивался с летним запахом цветов. Он подумал, что древние воскурения во славу богов, жертвоприношения со сжиганием тука животных, могли благоухать также. Генерал отчитывал невестку. Когда Смородина входил в калитку, до него донеслось:
– Да пусть она выходит замуж хоть за зулуса!
