Джейб. Закололо что-то у меня…
Сиделка Портер (беря его под руку). Ну идемте наверх.
Джейб. Да, наверх…
Идут к лестнице. Паровой орган играет громче.
Лейди (почти крича). Джейб, ты сказал «мы»? Ты сказал «мы сожгли»?
Джейб (останавливаясь у подножия лестницы и обернувшись). Да, я сказал «мы сожгли». Ты все правильно расслышала, Лейди.
Сиделка Портер. Ступенька за ступенькой, ступенька за ступенькой, не волнуйтесь.
Они медленно поднимаются по лестнице и скрываются из виду. Паровой орган проезжает вход в магазин, слышно [или видно] кричащего в мегафон клоуна.
Клоун. Не забудьте, ребята, нынче вечером торжественное открытие кондитерской Торренса, бесплатные напитки и призы, не забудьте, вечером торжественное открытие кондитерской!
Голос стихает. Джейб и сиделка доходят до площадки и скрываются из виду. Музыка парового органа постепенно удаляется. Сверху раздается хриплый крик. Оттуда сбегает сиделка Портер.
Сиделка Портер (кричит). У него кровь пошла, у него кровотечение! (Бежит к телефону.) Доктора Бьюкенена! (Поворачивается к Лейди.) У вашего мужа кровотечение!
Музыка парового органа по-прежнему слышна. Лейди, похоже, не слышит сиделку. Говорит Вэлу:
Лейди. Слышал, что он сказал? Он сказал «мы», сказал «мы сожгли»… дом… виноградник… сад… Итальяшка сгорел, туша пожар…
Свет на сцене меркнет, звуки органа стихают.
Картина вторая
На закате в тот же день. Вначале Вэл один. Он стоит неподвижно почти под авансценой в напряженной позе прислушивающегося к опасности дикого животного, голова его повернута, словно он смотрит влево поверх дома за пределы сцены, сосредоточенно нахмурившись. Через секунду он что-то резко бормочет себе под нос, расслабляется, достает сигарету и подходит к двери магазина, открывает ее и стоит, выглядывая на улицу. Недавно прошел дождь и скоро опять пойдет, но сейчас ясно, внезапно выглядывает яркое солнце, и в ту же секунду вдалеке раздается хриплый женский крик ужаса и восторга. Крик повторяется, когда женщина приближается.
За окном появляется Ви Талботт, словно ослепшая и обезумевшая, одной рукой она прикрывает глаза, другой ощупывает окно, ища вход. Она ловит ртом воздух. Вэл делает шаг в сторону, берет ее под руку и помогает войти в магазин. На несколько секунд она прислоняется к двери, судорожно дыша в овальное стекло в ней, затем вскрикивает.
Ви. Меня… ослепило!
Вэл. Вы ничего не видите?
Ви. Нет… ничего.
Вэл (помогая ей присесть на табуретку у прилавка). Присядьте вот сюда, миссис Талботт.
Ви. Куда?
Вэл (осторожно подталкивая ее). Вот сюда.
Ви со стоном опускается на табуретку.
Что случилось, что у вас с глазами, миссис Талботт?
Ви (глубоко вздохнув). Видение, которого ждала и о котором молила всю жизнь!
Вэл. У вас было видение?
Ви. Я видела очи Спасителя! Они ослепили меня. (Подается вперед, страдальчески прижимая руку к глазам.) О-о-ой, они выжгли мне глаза!
Вэл. Откиньтесь чуть назад.
Ви. Глаза будто огнем жжет…
Вэл (двигаясь вправо). Принесу вам холодного на глаза.
Ви. Я знала, что видение случится, тому было много знаков!
Вэл (из кондитерской). Наверное, это страшный шок, когда является видение… (Он говорит тихо и серьезно, доставая из холодильника колотый лед и заворачивая его в платок.)
Ви (с детской наивностью подошедшему Вэлу). Мне казалось, что я увижу Спасителя вчера, в Страстную пятницу, как и надеялась. Но я ошиблась, я так… расстроилась. Пятница прошла, и ничего не случилось, ничего… но сегодня…
Вэл прикладывает платок ей к глазам.
…сегодня днем я как-то взяла себя в руки, вышла на улицу, чтобы помолиться в пустой церкви и поразмыслить о завтрашнем Воскресении Христовом. Я шла по дороге, думая о таинствах Пасхи, как вдруг пелена!.. (Она с содроганием произносит это слово.) …будто спала с глаз моих! Свет, о какой свет! Никогда раньше не видела подобного сияния! Мои глаза будто бы иглами кольнуло!
Вэл. Свет?
Ви. Да, да, свет. Вы же знаете, что мы живем между светом и тенью, да, да, именно там, в мире света и тени…
Вэл. Да. В мире света и тени. (Кивает в знак полного понимания и согласия. Они похожи на двух детей, которые просто и незатейливо открыли смысл жизни, идя по сельской дороге.)
Ви. Мы живем в мире света и тени, и… теряемся…
В окно магазина смотрит какой-то человек.
Вэл. Да, они… смешиваются между собой…
Ви. Ну а затем… (Умолкает, вспоминая видение.) Я услышала раскат грома! Небеса! Разверзлись! И там, в разверзшихся небесах, я увидела, говорю вам, увидела два огромных сияющих ока воскресшего Иисуса Христа! Не распятого, а воскресшего! То есть распятого и затем воскресшего! Сверкающие очи воскресшего Христа! А потом огромная… (Поднимает руки и очерчивает большой круг, чтобы описать апокалиптическое волнение в атмосфере.) Его десница! Невидимая! Я не узрела его десницу! Но она меня коснулась… вот здесь! (Хватает руку Вэла и прижимает к своей огромной вздымающейся груди.)
Шериф Талботт (яростно, появляясь в кондитерской). Ви!
Она встает, сбрасывая с глаз платок со льдом. Резко ахает и, пошатываясь, пятится назад с взглядом, полным ужаса, восторга, испуга и веры.
Ви. Это ты!
Шериф Талботт. Ви!
Ви. Это ты!
Шериф Талботт (приближаясь). Ви!
Ви (по слогам). О-чи! (Падает на колени, обняв руками Вэла. Тот подхватывает ее и поднимает. В окно магазина смотрят двое или трое мужчин.)