Форму ткани придали они лунному свету,
измерили ее и продали поспешно,
Серебро же унесли. Покупатель прознал [об этом],
рукой от сожаления стал бить себя по лицу.
1165 Сотне тысяч подобных [дел] в колдовстве
они были зачинателями и не были [завершающими], подобными
[согласному-]рави[174 - Рави – опорный согласный в рифме.].
Когда к ним пришло это послание царя,
мол: «Ищет царь нынче у вас средства
Из-за того, что пришли два бедняка[175 - Т. е. Муса и Харун.],
на царя и его дворец покусились.
Нет с ними ничего кроме одного посоха,
который становится по его [Мусы] приказу драконом.
Царь и войско – все оказались бессильны,
от этих двух людей все возопили.
1170 Необходимо какое-то средство в волшбе,
чтобы ты от этих двух волшебников унес [в безопасности] душу!» —
Тем двум волшебникам когда он это послание передал,
страх и любовь в сердце каждого из них заронились.
Когда они почувствовали себя родственными Мусе[176 - Досл.: «Когда корень родственности пришел в движение…».],
склонили они головы к коленям от удивления.
Подобно школе для суфия колено,
для разрешения трудностей два колена – колдуны.
[О том, как] те два волшебника вызвали [своего] отца из могилы, спросили у души отца об истине относительно Мусы (мир ему!)
Затем они сказали: «О мать, иди сюда!
Где могила отца? Покажи нам дорогу!»
1175 Отвела она их к его могиле, показала дорогу,
затем трехдневный пост они соблюли ради царя,
А потом сказали: «О отец, нам
царь прислал послание от страха,
Что два человека его ввели в затруднение,
честь его перед войском опозорили.
Нет с ними оружия и войска,
только посох, а в посохе – смута и зло.
Ты в мир праведных ушел,
хоть внешне ты в земле и уснул.
1180 Волшба ли это, дай нам знать!
Если же Божественное, о дорогой отец,
Тоже дай знать, чтобы мы поклонились [им],
сами к философскому камню прикоснулись.
Мы потеряли надежду, и вот пришла надежда;
мы – прогнанные, и вот нас влечет к себе великодушие».
Ответ мертвого волшебника своим сыновьям
Сказал им во сне: «О сыновья мои,
невозможно это явно произнести!
Открыто и свободно говорить мне не велено,
но тайна не далека от моих глаз.
1185 Однако явлю я один знак вам,
чтобы явным стало вам это скрытое.
О свет моих очей, когда вы туда отправитесь,
