Судьба. Первые ростки

Глава 1.

Солнце слепило глаза, приходилось щуриться, чтобы хоть что-то рассмотреть. Сад вокруг только начал расцветать. На ветках еле-еле пробивались крошечные бутончики, которые так нещадно трепал ветер. Да, он был очень сильным, развевал волосы, как будто пытаясь унести их подальше. Эмма зажмурилась и замерла. Спокойствие. Солнце, ветер, запах деревьев, – всё такое родное и безумно знакомое. Теплая и мягкая рука коснулась плеча. Это мама, ее нежное прикосновение узнается из тысячи. Где-то вдалеке послышался баритон папы, наверное, разговаривает с кем-то, обсуждая свои очень важные дела. Эмме не хотелось вникать в это. Сейчас она была по-настоящему счастлива. Вся семья в сборе. Мама, папа, дядя Винсент, – все в этом большом доме. Большом пустом доме. Откуда вообще ей пришла в голову эта мысль? Все здесь, никто никуда не уходил. Но нет, дом всё равно казался пустым. Шелест листвы прекратился. Что-то не так. Эмма открыла глаза.

Над ней был белый потолок, покрытый сеткой крошечных трещин. В комнате стоял полумрак. Тяжёлые бархатные занавески не пропускали ни единого лучика света. Эмма тяжело вздохнула. Сон. Просто сон, не больше. Сад давно в запустении, родители мертвы, а дядя пропал без вести, да и она больше не та маленькая девочка, которая ни о чем не беспокоилась и так любила играть в саду. Теперь проблемы преследовали Эмму на каждом шагу, и она больше не могла вести себя как ребенок. Да, пора вставать, совсем скоро ей предстояло увидеть своего будущего мужа. По слухам это был мужчина сорока трех лет, успешный во всем человек, богат, умен и… стар. Ну, как сказать, стар, для нормальных людей он был мужчиной в самом расцвете сил, но шестнадцатилетней девушке казался стариком.

Время шло. Нужно было подниматься. Эмма потянулась, зевнула и медленно выползла из кровати. Надо позвать горничную, чтобы помогла одеться. Такая простая вещь, которая выполнялась девушкой каждый день, а потому была доведена до автоматизма.

– Роззи, иди сюда! Мне необходимо одеться! – закричала Эмма, срываясь в зевок. Как же непросто просыпаться после продолжительной бессонной ночи. Порой ей казалось, что мысли – это зло. Они заставляли не спать по ночам и ворочаться с боку на бок.

Эмма подошла к зеркалу и напряженно посмотрела на себя. Бледность – это хорошо, сразу видно, что девушка благородного происхождения. Легкие синяки под светло-голубыми глазами надо замазать пудрой, чтобы выглядеть хотя бы относительно здоровой. Светлые растрепанные волосы надо как следует расчесать, а то они спутались. Стоп. Зачем Эмма думает обо всем этом? Неужели ей хотелось понравиться старику-жениху? Нет, стоило надеяться, что это просто женские инстинкты.

– Госпожа, вы уже проснулись? Не хотите ли позавтракать? – в дверь заглянула миловидная служанка, сразу озарившая комнату своей улыбкой. Она была слегка полновата, розовощека и окутывала все вокруг себя радостью, смешанной с детской глупостью, хоть и не была юна.

– Нет, просто помоги мне одеться, – хмуро ответила Эмма, глядя куда-то в пустоту.

Служанка коротко кивнула и, быстро раздвинув шторы, подошла к туалетному столику, ожидая свою хозяйку. Сборы продолжались около двух часов. Эмме даже еще раз удалось вздремнуть, пока ее волосы расчесывали. Потом последовало долгое затягивание корсета, облачение в платье и прочее, прочее, прочее. Обычная процедура. Есть еще не хотелось, поэтому Эмма вновь отказалась от еды. Все готово. Девушка вышла из своей комнаты и спустилась вниз по лестнице. В гостиной ее уже ждала гувернантка, мисс Остер. Это была высокая женщина с длинным узким лицом, на котором читалось вечное недовольство.

– Вы уже готовы, мисс Найтфилд? Что ж, можете не отвечать, я вижу, вы готовы. Прекрасно выглядите мисс. Но вам стоило надеть более открытое платье, – ее губы скривились в недовольной гримасе. – А теперь давайте повторим, как вам следует себя вести.

– Мне надо быть скромной и утонченной. Говорить поменьше, быть внимательной к деталям, проявлять сообразительность, но не ум, – тихо ответила Эмма.

– А также говорить тихо и нежно, опустив глаза. Все верно, юная леди. Ваша тетушка позаботилась о том, чтобы создать вам прекрасное будущее. Прошу, мисс, цените это. Она долго искала вам жениха, пожалуйста, не опозорьте свою семью, ведите себя, как подобает юной леди, – гувернантка посмотрела строгим взглядом на воспитанницу.

По телу пробежали мурашки. Эмма глубоко вдохнула и ответила:

– Конечно, мой долг, как последнего потомка семьи Найтфилд – поскорее выйти замуж, – четко проговорила Эмма. Ее волнение выдавали только пальцы сжавшие подол платья. Она уже не дрожала, ее голос был ровным и ясным. Волнение прочь, сейчас не самое подходящее время для паники, – мисс Остер, я постою у ворот, пока вы не подойдете вместе с кучером.

– Хорошо, дорогая, только не простудитесь. Если замерзнете, то сразу же заходите внутрь.

Эмма медленно пересекла гостиную, содержавшую в себе столько воспоминаний о ее прошлой беззаботной жизни. Кресло, в котором так любила вышивать салфетки мама. Они были настолько красивыми, что некоторые другие дворяне заказывали вышивку не у известных мастеров в знаменитых лавках, а именно у нее. Эмма слегка провела кончиками пальцев по бархатному подлокотнику кресла. А совсем рядом – камин, который папа разжигал всегда лично. Он садился на колени и медленно подкладывал дрова, когда огонь только начинал разгораться. Папа всегда говорил, что тлеющие угли успокаивают его своим равномерным свечением. И рядом с ним всегда был дядя Винсент. Он постоянно читал что-нибудь. Папа говорил, что дядя самый умный в семье, и никто никогда не сможет с ним сравниться.

Этот дом был одним большим грустным воспоминанием, которое захватило ее сегодня с самого утра. Тяжелая дубовая дверь со скрипом открылась, а в лицо подул свежий весенний ветерок. Волосы Эммы, собранные в тугую прическу на затылке, только слегка колыхнулись. Здесь было гораздо проще, мысли не так сильно надоедали. Эмма пересекла двор быстрыми шагами и подошла к раскрытым воротам. Она осторожно выглянула на улицу. Почти никого не было. Только парочка молодых людей стояли в конце улицы и о чем-то шептались, имея неприличный вид. Парень почти прилип к девушке, а она раскраснелась и развязно говорила, слегка наклонив голову. Но эти двое ничем не заинтересовали Эмму. Ее взгляд остановился на мужчине, сидящем возле забора ее дома. Он выглядел как типичный попрошайка, которого можно встретить под мостом или возле церквей. Мужчина был одет в грязную куртку, расстегнутую до середины груди, и можно было заметить несколько длинных шрамов, выглядывающих из-под одежды. Его темные волосы скрывали почти все лицо, из-за чего было невозможно рассмотреть глаза. В руке мужчина держал полупустую бутылку из-под какого-то дешевого пойла.

– Что делает юная леди совсем одна посреди города? – спросил мужчина, слегка поворачиваясь в сторону Эммы. Его голос был немного хриплым, но четким, что было странно, если учесть, сколько он, должно быть, выпил. – На тебя могут напасть в любую секунду, даже если ты и находишься возле своего дома.

– Не ваше дело! – зло ответила Эмма, гневно сводя брови к переносице и сжимая подол платья. – Уходили бы вы отсюда, пока я не позвала на помощь!

– Юная леди встала не с той ноги? Или может у тебя что-то случилось? – мужчина грустно ухмыльнулся и сделал глоток из бутылки. Его рука слегка тряслась, поэтому часть мутной жижи попала не в рот, а стекла вниз по подбородку и шее, скрываясь за воротником куртки.

– А даже если и случилось, какая вам разница?! – раздражение начало вскипать в груди Эммы, и она зло всплеснула руками, – Зачем вы вообще сидите возле моего дома?!

– Сижу, потому что мне так хочется. Разве нужны какие-то еще причины? – мужчина медленно поднялся, тяжело опираясь на стену. Его сильно пошатывало, наверное, из-за выпитого алкоголя. – У тебя такой боевой вид, что у меня складывается впечатление, будто тебя либо замуж выдают, либо в бордель продают.

– Ч-что? Да как вы смеете так со мной разговаривать?! – воскликнула Эмма, отходя на шаг назад. Ее глаза так и заискрились недовольством. – Какой бордель? Я образованная леди. Д-даже мысль об этом повергает меня в шок.

– Значит, тебя выдают замуж. Этого ты отрицать не стала, – мужчина сделал еще один большой глоток из своей бутылки. – И ты, конечно, не хочешь выходить замуж, потому что тебя выдают за какого-нибудь старика.

– Это не ваше дело! – голос Эммы сорвался. – Да, меня выдают за мужчину, который гораздо старше меня. Но любить и почитать своего жениха – долг любой невесты. И я… я рада, что могу послужить своей семье хотя бы так. Я счастлива, что скоро выйду замуж…

– За человека, которого ни разу не видела, – жёстко продолжил мужчина. Его губы изогнулись в кривой усмешке, – Старая песня. Таких случаев как твой величайшее множество в мире дворян. Как же это глупо.

– Глупо? Честь и достоинство для вас глупости? Для вас глуп долг любой женщины?

– Глупо, что на это все так просто покупаются, – со вздохом ответил мужчина. – Разглагольствования о чести семьи и достоинстве так много уже сгубили прекрасных умов и юных жизней. «Надо защитить честь семьи на дуэли!» «Надо пойти на войну, потому что так велит долг». Люди совершают якобы благородные поступки ради целей продиктованных обществом, а не, потому что они считают это правильным. Вот, например, ты. Разве ты хочешь выходить замуж за надутого старого индюка?

– Это мой… – начала Эмма.

– Про долг я уже слышал. Но что на этот счет думаешь ты? Не хочется ведь, наверное, провести все свои лучшие годы взаперти, а потом еще и терпеть вопли младенцев, которых ты никогда не хотела.

Эмма молчала. Она не знала, что сказать на этот счет. Да, подобные мысли о замужестве давно посещали ее голову. Так не хотелось столь быстро терять свою, еще не начавшуюся, молодость. Но сейчас этот мужчина раздражал Эмму еще сильнее, прямо до скрипа зубов. Как он смел так говорить с ней? Какой-то грязный бродяга имел наглость усомниться в ее вере в долг семьи. Да что он может об этом знать?

Вдруг створка ворот за спиной Эммы скрипнула, и на улицу чинно выплыла гувернантка в сопровождении пожилого грузного кучера Льюиса. Ее лицо резко перекосилось, когда она увидела мужчину, с которым говорила Эмма.

– О Господи, какой ужас! Мисс Найтфилд, отойдите от этого грязного оборванца подальше! Что он тут вообще делает? – взвизгнула гувернантка.

– Поосторожнее на поворотах, дамочка. Зачем оскорблениями-то бросаться? – недовольно ответил загадочный мужчина и сделал шаг назад. Его все еще пошатывало, поэтому он не мог отойти от стены.

– Все вы, отбросы общества, не должны выбираться из тех канав, в которых родились, – брызжа слюной, воскликнула гувернантка. От этих слов мужчина согнулся пополам и громко захохотал. Его рука разжалась, и из нее выпала почти пустая бутылка. Она со стуком упала на землю и откатилась в сторону, – Что смешного ты нашел в моих словах?

– Ох, знала бы ты, дамочка, в какой канаве я родился. Давно так не смеялся, – вытирая выступившие слезы, пробормотал мужчина.

– Он пытается оскорбить меня. Льюис, разберись с этим отбросом немедленно, – грозно процедила сквозь зубы гувернантка.

Грузный, как тысячелетняя скала, кучер двинулся на мужчину, медленно закатывая рукава своей белой рубашки. Эмма попыталась что-нибудь возразить, но ее никто не слушал. Льюис схватил мужчину за воротник куртки и со всей силы ударил спиной о стену, после чего швырнул в ближайшую лужу. Странно, незнакомец совсем не сопротивлялся, только холодно глянул на своего врага.

– Ну, вот, теперь я весь мокрый, хорошо хоть кости целы. Так не честно, я же не угрожал вам, – хрипло процедил сквозь зубы мужчина и улыбнулся.

– Ты оскорбил чувства мисс Остер, ублюдок, – громогласно заявил Льюис и наступил на грудь мужчине, – Я тебе все ребра переломаю.

Кучер надавил сильнее, от чего мужчина скрипнул зубами. Льюис выругался и еще раз с силой наступил на грудь незнакомцу, тот закашлял и пробормотал:

– Черт тебя дери, а ты тяжелый парень! Признаю, был не прав, пойду утоплюсь в ближайшей речке. Я преклоняюсь перед вашим могуществом. Я бы пал ниц, но уже итак лежу…

Льюис еще дважды ударил мужчину в живот и отошел на пару шагов назад. Незнакомец тяжело дышал, даже не пытаясь встать. Его мокрые волосы прилипли ко лбу, обнажая темные, как непроглядная тьма, глаза. Взгляд мужчины не выдавал ни капельки эмоций, как будто ему было все равно, избивают его, или нет.

– Мисс, мы же торопимся, давайте пока оставим его. А если еще раз сунется, я башку ему отверчу.

Гувернантка недовольно кивнула и, взяв Эмму под локоть, повела ее в сторону кареты. Когда они проезжали мимо лежащего мужчины, Эмма встретилась с ним взглядом и смогла прочитать по губам «Удачи». Он еще и насмехается над ней. Пожелал удачи, экий нахал. Этот человек был даже слишком странным, обычные пьянчужки не должны вести себя настолько дерзко и холоднокровно одновременно.

– Мисс Найтфилд, как вы себя чувствуете? – спросила слегка беспокойно гувернантка. – Вы так задумчивы.

– А, я просто что-то не выспалась, не беспокойтесь, – тихо ответила Эмма, опуская глаза, чтобы мисс Остер не поняла, что она врет.

– Как же этот плебей разозлил меня. Надеюсь, что он еще получит по заслугам. Я бы вообще всех этих попрошаек перевешала, а то вечно бродят по дорогам и распугивают нормальных людей своим ужасным видом, – громко заявила гувернантка и продолжила причитать.

Эмма иногда кивала или поддакивала тираде мисс Остер, но мысли ее были далеко. Перед глазами проносились грязные обшарпанные стены домиков простолюдинов. Улицы этого городка были довольно старыми, их давно никто не обновлял. Только дома аристократии выглядели ново и элегантно. Эмма слышала, что город увяз в долгах, поэтому власти уже давно перестали пытаться что-то отстроить. Они проехали площадь. На ней что-то вещал глашатай, и было очень много людей. Все сновали туда-сюда, куда-то торопились. Люди были самых разных мастей: от купцов и джентльменов до подмастерий и разномастных бродяг. Эмма мечтательно улыбнулась. Вот бы хоть раз спокойно прогуляться по этим улицам, слиться с толпой, почувствовать себя частью чего-то большого и всепоглощающего.

– Мисс, мы приехали, – послышался голос Льюиса. Эмма вздрогнула и начала вставать.

– Помните, юная леди, от вас зависит честь вашей семьи, – сказала напоследок гувернантка, беспокойно глядя на свою юную воспитанницу.

– Да, конечно, я всегда это помнила, – бесцветным голосом ответила Эмма и вышла из кареты. Ей подал руку Льюис, и с его помощью она смогла мягко сойти на слегка размякшую после дождя землю.

Перед Эммой высился гигантский особняк, в котором и жил ее жених. Это было массивное тяжелое строение с высокими колоннами и вычурной лепниной возле крыши. Он был окрашен в светлые тона, но все равно не вызывал никаких чувств, кроме уныния. Возле двери стоял мужчина во фраке, вероятнее всего дворецкий. У него были седые волосы и небольшие белые усики.

– Здравствуйте, леди, надеюсь, поездка была приятной. Не изволите ли пройти за мной? Я провожу вас к сэру Стэнфорду, – сказал он, низко кланяясь.

– Да, конечно, буду весьма признательна, – опустив глаза, ответила Эмма. Так, теперь все быстро вспомнить. Главное быть обходительной. Перчатки! Фух, надела. Вроде все на месте и все в порядке. Прическа все также хороша. «Разве ты хочешь выходить за старого надутого индюка?» Слова того человека все никак не хотели выходить из головы. Но сейчас не самое подходящее время для сомнений.

Дворецкий двинулся вглубь особняка, Эмма и ее гувернантка проследовали за ним. Они проходили через великолепно убранные коридоры, повсюду висели картины и стояли древние расписные вазы. Это место выглядело гораздо богаче, чем собственный дом Эммы. Нет, конечно, в ее владениях тоже все выглядело великолепно, но здешняя обстановка была даже слишком пафосной.

– Вам сюда, леди, – сказал дворецкий, снова поклонившись и открывая перед Эммой дверь, возле которой они остановились на несколько секунд. Девушка глубоко вдохнула и сделала шаг вперед. Шаг, который должен был определить ее дальнейшую судьбу.

Эмма медленно вошла в комнату, не замечая, что гувернантка проскользнула следом за ней. Это помещение оказалось большой библиотекой, в которой все стены были превращены в стеллажи для книг. В центре стоял светлый мягкий диван в окружении кресел, выполненных в похожей манере. Эмма замерла, затаив дыхание. На диване, закинув ногу за ногу, сидел высокий статный мужчина. У него были светлые русые волосы с легкой проседью, лицо вытянутое, почти без морщин. Одет мужчина был в красивый, расшитый золотом костюм. Он встал, подошел на небольшое расстояние и слегка поклонился.

– Здравствуйте, юная леди, может, присядете? Я бы хотел поговорить с вами. Меня зовут Дэниел Стэнфорд. Моя фамилия образована двумя знаменитыми семьями. А вы юная леди?

– А, да, здравствуйте, – сказала Эмма, протягивая руку. Мужчина наклонился и поцеловал ее. – Я Эмма Найтфилд, приятно познакомиться, сэр.

Они вместе сели на диван. Эмма постаралась оказаться как можно дальше от жениха. Дэниел же разрушил все ее старания и надежды в одно мгновение, сев прямо в центр диванчика. Гувернантка ушла куда-то за их спины.

– Ваша тетушка так много рассказывала мне о вас. Вы любите шить? – галантно поинтересовался Дэниел.

– О, да, я постоянно шью. Вот недавно я сшила, эмм, салфетку…

Какую же глупость она сморозила! Хотя стоп, Эмма вообще никогда не шила. Зачем тетушка сказала этому человеку, что она любит это делать?

– А нравится ли вам читать, юная леди? – с натянутой улыбкой спросил Дэниел. Его глаза блуждали по телу Эммы, он явно ее оценивал. Было похоже на покупку коня на рынке, даром, что зубы показывать не заставляли.

– Да, конечно, люблю. Я часто читаю.

– И что же за книги тронули ваш юный ум? – недовольно спросил Дэниел. Вот, и что ему ответить? Эмма совсем не любила читать. Книги повергали ее в величайшее уныние одним своим видом, а вековая пыль, которой были покрыты желтоватые грубые страницы, заставляла чихать без остановки.

– Ох, вам будут неинтересны подобные произведения для женщин. Они покажутся вам скучными, – пробормотала Эмма, стараясь не выдавать дрожь в голосе.

– Но все же, какой у вас любимый автор?

Так, надо быстренько вспомнить самую глупую и скучную книгу, про которую Эмма слышала. И какая разница, кто ее написал?

– «Приключения юной Шарлотты», сэр. Это моя любимая книга, – девушка выбрала название, которое ей ни о чем не говорило, но в светском обществе об этом произведении было много разговоров.

– Ах, я, кажется, слышал о ней. Это книга о юной леди, которая училась в пансионе? Да, точно, я вспомнил. Моя матушка рассказывала об этой книге. У вас чудесный вкус, мисс.

– Спасибо, сэр, – ответила Эмма, слегка краснея. Кажется, все пока идет вполне неплохо. – А сами вы любите читать?

– Конечно, люблю, – ответил Дэниел, радостно взмахнув руками. – Но вам, юная леди, такие книги покажутся весьма скучными. Это произведения о войне и доблести, о храбрых мужчинах, защищающих себя и честь своей семьи. Прекрасные книги, но они, к сожалению, написаны только для мужчин. Кстати, я также слышал, что вы прекрасно играете на рояле. Может, продемонстрируете мне свои таланты?

Какой рояль?! Эмма умела играть простые мелодии, но не более того. Старая гувернантка говорила, что у нее совсем нет таланта к музыке. И это еще было сказано весьма мягко.

– Давайте, может, отложим это до другого раза, сэр? Я слегка устала после дороги, и мне хотелось бы отдохнуть в вашей приятной компании.

– Да, конечно, как вам будет удобней. Давайте я прикажу подать нам чай.

Эмма пробормотала, что это было бы весьма кстати, и с облегчением вздохнула. Чай, который принесла горничная, был налит в элегантную фарфоровую чашечку и имел приятный густой дубовый оттенок. Запах. Он был великолепен. «Если сэр подает лучший чай в своем доме, это значит, что вы ему понравились», – всегда говорила мисс Остер. Отлично, значит, Эмме удалось произвести положительное впечатление на жениха. Правда, хотела ли она этого? Нет, нельзя сейчас допускать подобные мысли. Надо вспомнить, как правильно пить по этикету чай.

Эмма аккуратно, кончиками пальцев взяла ручку чашки и отставила мизинчик. Так, теперь надо немного отпить. Эмма поднесла чашку к губам и сделала еле заметный глоток, даже не почувствовав вкуса. Теперь стоит блаженно прикрыть глаза и еле-заметно улыбнуться.

– Юная леди, вам понравился чай? – спросил Дэниел, довольно улыбаясь.

– О, да, конечно, сэр, – тихо ответила Эмма и взмахнула ресницами. Точнее, ей показалось, что она ими взмахнула, на деле же вышло всего лишь странное и неловкое моргание. – У вас великолепный чай.

– Его привезли из дальних стран, которые покоятся за сотнями морей. О тех краях ходит множество легенд, – загадочным полушепотом заявил Дэниел.

– Как же интересно! – вздохнула Эмма и еще раз попыталась взмахнуть ресницами. – Расскажите, пожалуйста, об этих загадочных странах.

– Сам я там не бывал, – начал Дэниел, откидываясь на спинку дивана. – Но капитан чайного клипера, прибывшего пару месяцев назад, рассказывал мне о тех землях. По его словам, все в той стране много поют и танцуют, из-за чего улицы выглядят, как живые реки. Джентльмены там ходят с оружием по улицам, потому что в любую секунду на них могут напасть, – на последнем слове Дэниел резко повысил голос, а Эмма притворно вскрикнула. – А местные женщины не носят корсет и ходят по улице с открытыми животами.

Эмма видела, как при этих словах у Дэниела загорелись глаза.

– О, как неприлично, вот ужас-то! Дикари, – фыркнула девушка, на что одобрительно кивнула гувернантка. Любая уважающая себя леди должна была отреагировать подобным образом, иначе ее сочли бы вульгарной.

– Вот именно, – уверенно заявил Дэниел и продолжил. – По улицам там ходят дикие звери неизвестной нам породы, больше похожие на существ из самых ужасных кошмаров, но люди не боятся их. Все жители также носят много разных дешевых украшений. Они считают, что так отпугивают злых духов.

Интересно. Вот бы побывать там хоть раз. Эмма даже и представить не могла, что где-то по улице можно ходить без корсета и с открытым животом, петь и танцевать среди жутких чудовищ, но совсем не бояться их. Да, такая жизнь точно пришлась бы девушке по душе.

– Вы так интересно рассказываете, сэр, – пробормотала Эмма. – Мне кажется, что вы сами там были, так хорош ваш рассказ.

– Нет, юная леди, я бы никогда не согласился на жизнь с дикарями. Это не пристало джентльмену. Но я думаю, вы все же устали с дороги. Не изволите ли отдохнуть в соседней комнате? Я бы прислал вам служанку, вы бы могли немного расслабиться, а позже я бы снова не отказался от вашего общества.

Эмма кивнула, соглашаясь и следуя за сэром Стэнфордом. Он отвел девушку в просторную комнату, где стоял длинный диван, и лежало много-много подушек. Гувернантка проскользнула в дверь следом за Эммой.

– Юная леди, я думаю, нам все удалось. Вы понравились сэру Стэнфорду, – широко улыбаясь и потирая руки, сказала мисс Остер и чинно опустилась в ближайшее кресло.

Эмма кивнула и села напротив. Может, все же стоило послушаться того человека и сорвать помолвку? Но тогда она бы опозорила всю семью, и в итоге ее никто бы не взял замуж. «И что? Тебе так нужен муж?» – Эмма представила, как это говорил бы тот незнакомец. Нет, ей определенно не хотелось замуж. Дэниел был неплохим человеком, но он слишком серьезный и взрослый. От него так и веет спокойствием, рассудительностью и… скукой? Да, от него определенно исходил запах как из старого платяного шкафа тетушки. Запах пыли и ветхости.

– Вам что-нибудь нужно, юная леди? – в комнату заглянула невысокая аккуратненькая служанка.

– Нет, спасибо, можешь идти, – задумчиво ответила Эмма и повернулась к окну.

Служанка кивнула и медленно закрыла дверь.

– Мисс Найтфилд, вам стоило показать себя как хрупкую и ранимую натуру. Хоть стакан воды попросили бы, – забормотала мисс Остер. – Какое впечатление о вас теперь сложится? Что вы тяговая лошадь?

В переулке за окном мелькнул какой-то силуэт. Эмма прищурилась и попыталась вглядеться в абсолютную тьму узкой улицы. Ничего не видно. Гувернантка продолжала что-то бормотать на фоне, но Эмму это совершенно не интересовало. Знакомый силуэт из прошлого. Где-то она уже видела человека, быстро забежавшего в переулок. Она знала эту походку. Вот бы еще раз увидеть, разглядеть лучше.

Раздался стук в дверь. Эмма и гувернантка вздрогнули.

– Да, войдите, – глубоко вдохнув, ответила девушка.

– Простите, что нарушаю ваш покой, – в комнату вошел слегка взволнованный Дэниел. – Мне необходимо срочно уехать. Произошли некоторые проблемы в одном из моих магазинов. К сожалению, ситуация требует моего личного присутствия. Ее решение может продлиться довольно продолжительный срок. Не изволите ли вы дождаться моего возвращения?