Первый проповедник

Первый Проповедник

Глава 1

Джойс с Джоном решили, что все-таки пора разобрать чемоданы. Прилетев в Москву вчера вечером, наскоро перекусив в отеле, сразу отправились гулять.

Хотелось посмотреть все и сразу. Надо было обязательно посетить московское метро и поглазеть на вечерние звезды кремля. Все как у обычных туристов – жажда новых впечатлений от этой загадочной страны, восторг и удивление непривычным вещам. Сначала они обнаружили, что вопреки американским фильмам о России, тут никто не ходит в драповых пальто и шапках – ушанках.

Медведи по пути им тоже не встречались. Обыкновенные люди. Одеты средненько, как и везде. Иногда в толпе мелькнёт излишне разряженная девушка или встретится пара неформалов – это нормально. В магазинах цены – как на родине. Что-то и дороже, а что-то дешевле. В общем Москва им приглянулась.

В отель вернулись ночью. С утра опять побежали опять смотреть огромную столицу.

У Джойс в блокноте были помечены места, которые за четыре дня надо было обязательно посетить. Поэтому вернувшись вечером уставшие и довольные, решили, что пора достать другой комплект одежды. Разобрать свои маленькие чемоданы и настроится на важную встречу – основной вопрос их поездки.

Джойс работала журналистом в Вашингтоне. Вела колонку непознанного в одном не самом популярном издании. Она со своим редактором очень надеялась, что рано или поздно их небольшого тиража эзотерический журнал станет наконец-то популярным востребованным изданием.

Девушка постоянно искала интересные темы для новых выпусков, вела электронную версию журнала и была вся отдана своей заветной мечте – увеличить тираж и соответственно свой гонорар за статьи.

Рыжая в веснушках, немного полноватая тридцатилетняя журналистка совсем недавно обзавелась настоящим женихом – Джоном. Влюбленный, он не сводил с нее глаз и готов был перевернуть землю, если его принцессе что-либо было надо.

В этот раз Джойс прибежала с работы с горящими глазами:

– Джон, ты не поверишь!

Если мы поедем в Москву как туристы, журнал готов оплатить нам часть расходов.

Дело в том, что в последнее время Джойс зачитывалась в интернете книгами запрещенного русского писателя. Его запрещено было печатать, настолько провокационные вещи в отношении власти и системы он свободно писал. Найти его книги можно было только в закрытых группах в свободной сети. Называл он себя проповедником и судя по всему Джойс сошла с ума, когда решила, что сможет его отыскать и взять интервью. Проповедник писал эзотерику, взрывающую мозг, фантастику настолько приближенную к реальности, что в нее хотелось верить.

Имел армию фанатов и последователей, но никто никогда не видел его лица. Никто не знал, как его найти. Просто проповедник и все.

Идея Джойс – найти этого писателя в очередной раз показывала, что ради тиража своего любимого журнала, она пойдет на все. Конечно, заполучить интервью с такой известной личностью дорого стоит. Но как она сможет его найти?

И тут то и случилось чудо. Джон перешел на работу в журнал к Джойс где-то полгода назад. Работал Джон фотографом и по совместительству верстальщиком. А на прошлой работе, в небольшом фото -агентстве остался друг, который имел родственников в России. Так вот эти родственники оказались знакомыми проповедника. Узнал Джон об этом случайно. Потом рассказал Джойс и пожалел. Краснея и бледнея, он последние три недели пытался достать у своего приятеля информацию о писателе. В итоге, встреча была обговорена: в Москве, Кусковский Парк, полчаса времени к назначенной дате, в три часа дня.

Это было чудо. Джойс визжала от восторга. Джон был вознагражден за свои усилия сразу, на пороге их маленькой квартирки.

Осталось дело за малым: найти деньги на поездку и договориться с издательством.

И тут тоже все отлично сложилось. И деньги нашлись и главный редактор помог с оплатой отеля и билетов. Джона отпустили с Джойс в надежде, что он сможет сделать несколько фотографий. Тогда их журнал ждал бы оглушительный успех. Никто не знал настоящего лица Проповедника. Вылет назначили за пару дней до даты встречи. И вот они уже в Москве.

Перед встречей с американской журналисткой я сам начал притягивать воспоминания. Зачем я согласился на эту встречу? Ведь мне не нужна лишняя слава, я не хочу, чтобы мое лицо стало известным. Что – то дернуло меня ответить –да. И сейчас я погружен в воспоминания о прошлых событиях жизни. Моей? Не знаю….

– Олежек, не беги!

Кричит мне мать.

А я бегу, бегу изо всех сил по бескрайнему зеленому полю. Я бегу наслаждаясь свежим запахом травы и цветов, наслаждаясь движением своих маленьких ног. Раскинув руки обнимаю небо. Ветер трепет мои русые волосы, солнце смешно щекочет лицо.

Бегу.

Жизнь радостно бурлит во мне и вокруг все вторит этому безграничному счастью. Свобода.

Проснулся в холодном поту. Белый больничный потолок, в глазах слезы. Как хорошо, что мать давно умерла и не видит меня таким. Выдержало бы ее сердце столько страданий? Выдержало бы мое сердце видеть ее слезы?

Занимается рассвет. В коридоре вовсю шуршат медсестры. Боль проснулась и выползла из своего укрытия, накатила волной, показывая, кто тут хозяин. Сейчас я дождусь. Дотерплю. Не буду жать на красную кнопку. Я еще хочу договориться с болью, чувствую еще в себе силы. Но приходит медсестра и делает свое дело.

Боль снаружи затихает, притупляется, скукоживается прячется в тень рядом со мной. Боль внутри остается. С ней мы теперь неразлучны.

Я потерял свои ноги по пути с работы домой. Просто шел, задумавшись, о чем, уже не вспомню. Работал начальником склада одной небольшой веселой компании. Почему веселой? Потому, что проработав там семь лет, отдав немало молодых своих сил, я получил после произошедшего пару звонков от директора и отдела кадров. Винтик. Винтик в системе. Винтик сломался, куча проблем – больничный, документы, справки. Но они быстро уладили все свои дела и заменили его на новый винтик. А хотелось простого участия, человеческого отношения. Ну ладно, я отвлекся. Как все случилось?

Звук шин, звенящие тормоза на всю округу, я оборачиваюсь и меня вдавливает в бетонный забор. Удар. Потеря сознания. Пару раз очухивался, но сразу отрубался вновь. Уже в скорой обнаружится пропажа телефона и денег из кошелька. Спасибо, хоть паспорт оставили. Потом уже в палату пришел следователь. Отводя глаза рассказал, что камер на участке, где меня сбили не было, свидетелей тоже. Промзона, никто ничего не знает. Нашли меня на дороге такие же работяги, как и я. Вызвали скорую. Про ограбление и пропажу денег и телефона – предложил замять. Сказал, что искать никто не будет.

Сучий мир. Теперь я понимаю в каком мире я живу.

Проблески света – в больнице врач с добрыми усталыми глазами и молоденькие симпатичные медсестры.

Ноги мне отрезали через два часа после аварии. Очень оперативно. Узнал я об этом только через сутки. Сутки – блаженного неведения в реанимации.

Так что я теперь новый Олег. Олег в неполной комплектации, но с новым жизненным опытом.

В свои тридцать три я не успел сделать ничего. У меня нет семьи, жены, детей.

Родители погибли в аварии пять лет назад. Только сейчас я осознал, как на самом деле одинок. Одинок и беззащитен. Мне носят утку, меня моют, мне меняют постельное белье. Я недо-тело с мозгами. Зачем мне они теперь?

Боль. Серая тень, что всегда со мной. Моя невидимая миру, но видимая мне – бестолковая подружка. Изменчивая и непостоянная. Она прячется под моей больничной койкой, отползает туда, в тень, после каждого укола. Уколы она не любит. Плотная, серо-черная масса, выползает через пару часов из своего заточения. Сначала стоит рядом, немного играя, показывает, что она еще со мной. Потом медленно вырастает до размеров палаты, накрывая меня с головой. Входит в меня, сливаясь с моим измученным телом и захватывает весь мир. Волны. Она накатывает жаркими огненными волнами дьявольского моря, и я оказываюсь в преисподней. Мой маленький ежедневный ад. Черти жгут мое тело на раскаленной сковороде, глаза застилает алая пелена. Душа проходит очищение огнем. Мое тело – фабрика боли.

Потом прибегает добрая фея, достает шприц и через несколько минут я покидаю врата ада. В голове остается чувство полной пустоты. Нет мыслей, нет желаний. Ты просто лежишь, смотришь, наблюдая как твоя подружка – боль уменьшается в размерах, скукоживается и ищет место куда спрятаться. Мысли начинают проясняться. Ты оживаешь.

Фиксируешь странное ощущение. Когда боль рвет твое тело на части, где-то есть часть, не затронутая ничем. Часть сознания, что не участвует в этом процессе.

Эта часть наблюдает, что происходит с тобой. Без чувств, без эмоций. Кто это? Что это за часть меня? Кто этот наблюдатель?

Как – то днем пришли ребята. Я обрадовался, как ребенок, в тоже время жутко стеснялся своего нового положения. Мне действительно было стыдно. Странно. Раньше я никогда не думал об инвалидах, как о людях, стесняющихся своего положения. Но когда пришли ребята с работы, мне хотелось провалиться со стыда от своей немощи. Я ненавидел свое новое состояние за ощущение беспомощности.

За то, что Валерке пришлось поднимать меня на подушках, а Лешка суетливо пододвигал тумбочку к больничной койке и раскладывал принесенные гостинцы.

Мой внутренний наблюдатель фиксировал все как-бы со стороны. Я одновременно мог находится в двух местах. Внутри себя, как нормальный человек общаясь с друзьями и где-то рядом. Мое сознание расщепилось после аварии на две части. Одна из этих частей наблюдала все происходящее со мной откуда-то вне меня.

Погруженный в зыбкую топь воспоминаний о первых днях, проведенных в больнице, я не чувствую уже ни боли, ни сожаления. Я ощущаю радость. Сейчас я осознаю, что пережитая физическая боль подарила мне встречу с моим подсознанием. Я радуюсь, как ребенок, получивший подарок просто так, даже без праздника. Готовясь к встрече с журналистами, прокручивая в мозгах начало моей новой судьбы, я сам делаю открытие – зачем мне эта встреча. Надо все вспомнить и подвести итоги. Вычленить главное для себя и никому этого не рассказать. Это моя история и она останется только со мной…

Глава 2 Первый шаг

Я помню, как мать мне в детстве говорила, что первый шаг – он самый важный.

Определяет дорогу, по которой ты пойдешь. Каждый день перед нами стоит выбор: соврать или сказать правду, убрать за собой или оставить грязную посуду.

Усыпляя свою совесть сначала маленьким враньем – мы привыкаем врать все больше и больше. Усыпляя свою брезгливость маленькими шажками, становимся свиньями, живущими в хлеву. Первая бутылка пива может привести к алкоголизму, а может и не привести. Все зависит от того, когда ты остановишься. И все в таком духе…

Первый шаг зачастую определяет твой выбор. Он самый сложный – выбор направления. Выстилает тропинку перед тобой, потом дорогу. И только ты решаешь, хочешь ли ты по этой дороге идти. Всегда можно развернуться и сделать шаг в другую сторону. Вот и я однажды вместо того, чтобы испугаться, бросить свое невероятное занятие, решил приоткрыть дверь в неведомое по-шире и ступить на незнакомую и такую чарующую дорогу волшебства.

Все началось с куска пластилина. Обыкновенного скульптурного пластилина, бог весть как оказавшегося в большом столе. Один маленький кусок, один верный или неверный шаг? И я ступил на неведанный путь в свой новый мир. Конечно, сейчас по прошествии времени можно сказать, что были причины. Для оправдания своих первых шагов мы всегда найдем тысячу причин. Но я научился быть честным с самим собой. Обездвиженный, одинокий, раздавленный депрессией, я хотел свободы. Я желал безнаказанной свободы стать собой настоящим.

Из больницы меня привезли домой ребята. Сначала обрадовали, вкатив в палату потрепанную инвалидную коляску. Смущаясь, рассказали, что нашли не новую, зато бесплатно. На работе коллектив собрал в конверт мне помощь. Говорят, директор тоже принял участие – приятно.

Меня привезли в мою двухкомнатную квартирку в хрущевке, благо первый этаж.

Лешка сгонял за пивом и едой, и мы хорошо посидели. Квартира была вся в пыли после моего долгого отсутствия, успели даже немного прибраться.

Потом я остался один. День, два, три, не помню сколько я тупо сидел и смотрел телевизор. Не знал, как жить дальше и что делать. Понемногу скисал.

Рядом со мной был и мой наблюдатель. Я чувствовал его спокойствие и глубину, но они меня раздражали. Ощущение, что за мной кто-то следит не покидало меня ни на минуту. И было стыдно. Стыдно в одиночестве лить слезы, бить рукой о ручку кресла с криком отчаяния и чувствовать в этот момент, что я не один. Кто-то большой, огромный наблюдает за мной. И сумасшедшая мысль, что это я сам, не покидала меня…

Однажды в минуту полного отчаяния, когда я сходил с ума от понимания безысходности своего нового положения, когда мое одиночество переросло в огромное горе, вынести которое было уже не по силам, мой наблюдатель спустился в меня. Или, скажу точнее, я позволил себе стать им. Уйти за грань своего привычного ощущения и слиться с этим большим сознанием. Просто потянулся к нему и увидел себя со стороны, плачущего, заросшего щетиной, немытого и голодного. Доведенного до отчаяния своими собственными мыслями, что кружили, роем навозных мух в моей голове. Я понял, что этот сидящий в инвалидной коляске человек сам убивает себя. День за днем. Сам доводит себя до ручки и даже не пробует бороться. А за окном – свет солнца, смех детишек на детской площадке, голубое небо. Стремительно проносящийся мимо мир. Жизнь, что проходит не замеченной и не востребованной. Я увидел себя такого жалкого со стороны и ни одна эмоция не коснулась меня. В тот момент я стал больше, чем просто человек – я стал сознанием…

Тут- же почувствовал, как меня накрывает глубокое спокойствие и умиротворение.

Вернувшись в свое тело, очнулся от внезапного морока.

Взял листок бумаги и быстро начеркал план. План, как мне жить. Жажда жизни наполнила мой высохший колодец желаний. Писал увлеченно, придумывая себе новую жизнь. Жизнь вне этих бетонных стен, наполненную энергией и смыслом.

Утром, проснувшись, я обнаружил эту записку и перечитал. Оказалось, что я решил жить на даче (от родителей остался маленький кирпичный домик в деревне), сдавать квартиру, найти удаленную работу и обязательно хобби.

План был подробнейшим образом расписан и я с воодушевлением и азартом взялся за его выполнение.

Но сам, конечно, я ни за что не справился- бы. Сначала надо было решить вопрос с инвалидностью, дотациями, побегать по кабинетам. Потом надо было подготовиться. Тщательно все обдумать, найти работу (конечно-же удаленно) решить кучу мелких дел. И тут на помощь пришли мои ребята.

Я познакомился с Лешкой и Валеркой в свой первый рабочий день на складе. Рослые, спокойные ребята сразу расположили к себе и тогда стало понятно, что из нас получится неплохой коллектив. Так получилось, что школьные друзья разбежались кто- куда еще во время учебы в институте. Институтских тоже разбросала жизнь по сторонам. Да и не было у меня никогда сильной привязанности к людям. Спокойно отпускал, не гнался вслед, предпочитал не навязываться. И так вышло, что ребята помогали мне с похоронами родителей, и сейчас, как два неразлучных ангела- хранителя, не бросили на произвол судьбы, не забыли. Звонили, беспокоились. Поэтому я, конечно, воспользовался своей немощью и попросил их о помощи.

Друзья перевезли меня в одноэтажный двухкомнатный кирпичный домик с печкой. Переезд совершился в конце марта. На улице –уже капель. Солнце с каждым днем становится все теплее, в душе все готовится к ежегодному теплому рассвету жизни, после тянучей, долгой, слякотной зимы.

Два дня жили, топились, пополняли запасы продуктов и делали мне новое крыльцо – пандус. Болтали, пили пиво, весело проводили выходные.

Квартиранты нашлись легко и быстро, я не стал заламывать цену с условием сохранять дом в чистоте, работу нашел копеечную, сменную- диспетчером, но это был мир и это была жизнь. Энергия била ключом и лишь изредка в голове мелькала картинка – со стороны вижу заплаканного, заросшего себя в клетчатой рубахе, в замызганных триселях, сотрясающегося в приступах плача.

Теперь, по деревенским меркам я богат. Зарплата, деньги с жильцов и мелкая пенсия в совокупности дали неплохой доход. Свободен – вокруг меня чистое поле в шесть соток, снег еще лежит, но каждую осень я под ноль скашивал всю растительность на участке. Ну а то, что я немного не ходяч, меня теперь только забавляло, заставляя открывать для себя новый мир ограниченных возможностей.

Дом мой представлял собой небольшой кирпичный скворечник с маленькой кухней и одной большой комнатой, посередине которой стояла огромная печь. Комната была большой, четыре окна по четырем стенам, обходя вокруг печи можно было увидеть мой диван у одной стены, большой старый из красного дерева стол с ящичком под массивной столешницей, два кресла- кровати, телевизор-ровно напротив дивана, еще один стол с четырьмя стульями, за ним праздновали застолье, и большой двухстворчатый шкаф, в который поместились все мои пожитки.

На кухоньке я мог еле-еле развернуться на коляске т.к. там стоял холодильник,

небольшой разделочный стол, плита и стиральная машина. Туалет спрятался на веранде, там же был маленький душ и умывальник.

Все, что нужно для жизни у меня было. Магазин метрах в трехсот пешком. Дорога щебенка, ехать неудобно, но можно. Потихоньку обживался. Включился в работу, думал, какое хобби себе найду в этой глуши. Но жизнь сама выстилает дорогу и преподносит сюрпризы, которых не ждешь.

А началось все со стиральной машинки. Оказалось, что в чудо агрегате сломалась небольшая пластмассовая шестеренка. Ну я от нечего делать залез в интернет и нашел лайфхак, как починить ее с помощью обыкновенного пластилина. Чем черт не шутит, решил попробовать.

В ящичке под большим столом в комнате, чего только не было. Ящик располагался под столешницей, был узким, но очень большим и вместительным. И всю дачную жизнь в этот ящик скидывались разные мелочи, которые было жаль выкинуть. Вот там-то я и обнаружил кусок черствого старого серого скульптурного пластилина. Задумавшись, усевшись перед телевизором, я протянул руку в ящик, не глядя достал холодный жесткий кусок и стал мять. И опять меня захватило какое- то новое спокойное отрешенное чувство.

Мой наблюдатель опять спустился в меня. Мы снова соединились в нечто большее, чем человек. Отрешенно я сидел и мял пластилин. Видел себя и со-стороны, откуда-то сбоку, сверху и одновременно внутри своего тела. В ладонях появился необыкновенный жар, казалось, я плавлю тугой кусок в руках этим жаром, по телу разлилась необыкновенная легкость, хотя я был совершенно сосредоточен. Я начал очень резко видеть и ощущать весь мир вокруг меня, казалось время остановилось в одной точке, и я сам завис где-то в пространстве без времени. Не было эмоций, мыслей, не было ничего. Как в больнице в приступах боли – спокойное наблюдение и фиксирование происходящего. Сколько времени я так провел – не знаю. Но когда я раскрыл ладонь, я увидел вылепленный в колбасу кусок камня, на котором отчетливо остались следы моих пальцев.

Из ящика я вытащил не пластилин, вот он лежит в приоткрытом столе. Каким-то чудом я случайно достал маленький кусок гранита, что валялся рядом и был там спрятан с какой-то целью в прошлом. И задумавшись мял именно гранит, разминая, растягивая в жаре своих рук это мистическое удовольствие. Кто это сделал? Я или мой бесстрастный наблюдатель, посетивший мое тело в этот момент. Кто он?

Один шаг… И я решил пойти по этому пути. Найти истину.

Прошло уже много лет и вспоминая этот момент, я так же отчетливо вижу вагонку на стенах, висящий телевизор напротив моей коляски, себя сидящего и мнущего в руках кусок камня. Четкие краски, ощущение жара в ладонях и медитативное состояние наблюдения. Что тогда было, я знаю. Просто отпустил контроль. Полностью отпустил контроль над миром и доверился своему духу. Встретил точку своего истинного я и слился с миром, т.к. Я не существует. Нас объединяет единое большое сознание и каждое Я является частью его. Отрешившись от телесного Я и найдя свой дух в тот момент, я был полностью погружен в бессознательное могущественное Я целого мира. Мира, где можно творить чудеса. Мира –где каждый предмет наделяется своими свойствами благодаря нашему вниманию и намерению. У же потом я научился отчетливо видеть, что все, на чем мы останавливаем свой взляд, все, на чем мы концентрируемся – становится именно таким, каким мы хотим его видеть.

С пониманием новой структуры окружающего мира, пришло осознание могущества настоящего волшебника. Я решил поиграть с моей вселенной. Один, в почти глухой деревне, инвалид, я бросил вызов всему сущему, т.к. ничего не боялся. Мне было уже все равно. Я сделал свой первый шаг в тот день. Не откинул в ужасе и страхе произошедшее только-что, не стал искать рациональных объяснений. Просто принял.

Вспомнил ощущение, с которым писал свой список преобразований в жизни после первой встречи с наблюдателем. А ведь все прошло без задоринки, совершенно гладко. Каждый пункт моего плана был легко исполнен. Может быть, когда ты отвергаешь любые страхи, тебе уже некуда бежать и ты готов иметь, что хочешь, ты как куску камня можешь придать любую форму своей реальности? Это были мои первые мысли на новом пути. Первый шаг в неизвестность.

Зачем я встречаюсь с этот молоденькой крепкой рыжей девушкой? Она просит интервью. Но может я ей нужен для чего-то большего?

В голове образ рыжеволосой девушки и тощего высокого парня. Они идут по улице держась за руки и смеются. Разве ради девушки я согласился на эту встречу? Парень меня интересует куда больше. В нем живет творец.

Глава 3 – Визитеры

Я понемногу наладил свой быт. Весна порадовала цветением разнотравья на не выкошенных участках моего сада. Любимым занятием было выкатиться в сад после работы вечером, разжечь в мангале костер и встречать закат, а потом и холодную, звездную ночь.

Лето прошло в регулярных шашлыках с друзьями, пару раз даже отвезли меня на местную речку.

Осень легла ковром из листьев на крыльцо моего дома.

В делах, между работой и хозяйством, завел блог в интернете. Сначала он писался как дневник инвалида, живущего в глуши и обслуживающего себя полностью. Потом, со временем, я начал делиться своими мыслями, новым опытом и блог стал совершенно эзотерическим. Далее была написана первая книга, потом вторая. На третьей ко мне в дом зашли нежданные гости.

Два молодых человека средних лет открыли дверь в дом, когда я сидел на кухне и жарил картошку на обед. Как они миновали калитку – одному богу известно. Представители одной государственной структуры предложили мне сотрудничество. Все темы своих записей и книг я теперь должен писать по их указке, иначе буду ликвидирован в свободной сети и более того писать в стол мне тоже запретили. Они же со своей стороны готовы обеспечить мне популярность и хорошую прибыль. Основной момент моего творчества – свобода, вычеркивался из моей жизни навсегда. И тут мне стало интересно, на какие же темы я должен теперь писать? И что?

Оказалось, все прозаично. Моя задача раскручивать историю перехода в некоторое измерение, советовать людям заниматься исключительно собой, закрыть глаза на внешний мир и пророчить некоторые знамения, которые обязательно впоследствии случатся. Все то самое, о чем уже буквально кричат на одной раскрученной интернет платформе. Я-то- тут причем? Мои, к тому времени, несколько тысяч подписчиков должны читать эту муть? Мне обещана реклама, раскрутка, темы и покровительство. Цена – свобода слова. Моего слова. А к тому моменту я владел словом до такой степени, что вкладывая намерение и энергию умел уже многое этим словом сделать.

Разошлись тихо и вежливо. Я взял неделю на обдумать. Ребятки свалили также тихо, как и вошли.

Эзотерика плотно вошла в мою жизнь. Оставаясь один на один с собой, я многое начал понимать, чувствовать по – другому, жить иначе, чем жил до своего страшного посвящения. Материальный мир более не заботил меня. Я выпал из гонки – дом –работа-дом. Я выпал из мира, который продолжал жить без меня своей жизнью. Но скорби и сожаления не было. Я создавал свой мир, выстраивая заново по кирпичику новую систему ценностей, перетряхивая все свое существо, отделяя важное от наносного и ненужного. Регулярные упражнения с огнем – я пытался познать его структуру, упражнения с воздухом – кончиками пальцев можно ловить ветер, тяжелая и теплая энергия земли, камней, текучесть воды – мои ежедневные занятия давали свои плоды. Мир вокруг стал другим, более красочным, красота и гармония природы иногда буквально резали глаза вызывая бешенный восторг. Причастность к живому земному миру природы окрыляла меня, ночные звезды манили вдаль. Сны. Сны рассказывали свою волшебную сказку.