Аня ничего не ответила. Она отключилась на пару минут раньше Власова.
Власов проснулся от ужасной головной боли. Ани рядом не оказалось. Всё происходящее вчера казалось ему диким сладким сном, он даже загрустил от этой мысли. Власов потянулся к тумбочке, на которой лежал Черновик. Он увидел валявшийся на полу белый накрахмаленный парик, его сердце сразу наполнилось счастьем. Михаила глубоко озаботил тайный смысл культурного послания золотого унитаза. Дабы отвлечься от головной боли он решил поискать что-то про национальную идею.
Первая попавшая ему на глаза выдержка была написана ровным красным шрифтом.
“….. уже сейчас перед нами стоит необходимость создания такой концепции русской национальной идеи, которая бы несла в себе идеологию русского чуда, русской победы. Соединяя в себе культурные коды русской цивилизации, такая идея объединит в себе исторические смыслы романовской белой империи и советской красной империи. При этом мы должны понимать, что советский период это не отдельный ошибочный период, который нужно вычеркнуть из истории России, а целостный период развития русского мира как отдельной цивилизации. И такая концепция уже существует. Она была разработана русским философом и активным деятелем интернета Сергеем Юрьевичем Соколовым и изложена в виде новой идеологии русского православного национально-коммунистического самодержавия…..”
Власов переключился на другой отрывок.
“…. мы вынуждены жить в реалиях звериного воровского российского капитализма. Братки выстроили свое капиталистическое государство строго по чертежам советской антикапиталистической пропаганды. Национальная идея этого государства определяется понятием “Экономика РОЗ”. В свою очередь аббревиатура РОЗ означает три простых слова, описывающие основные движущие силы постсоветской экономики: распил, откат, занос….”
Власова вдруг осенило. Он всё понял. Понял что такое унитаз и зачем он нужен.
– Российское общество разобщено и для объединительной идеи нам не нужна никакая идея. Тогда каждый будет думать, что его идея и есть объединяющая идея. Тем самым исчезнут все распри и противоречия. И это действительно очень умно, – думал он.
– Чё читаешь? – спросила Аня.
Она только что вышла из душа, её волосы были ещё мокрыми. На ней было только полотенце.
– Ничего интересного, – ответил Михаил.
– Честно говоря, я не помню, как оказалась здесь, – она нахально ухмыльнулась. – Так мы с тобой всё-таки трахались?
Моментально она убила всю романтику во Власове.
– Да, – сухо подтвердил Власов.
– Посмотрим, какой ты на трезвую голову, – игриво сказала Аня.
Она сбросила с себя полотенце. У неё было точеное атлетическое тело, словно созданное для подиума или шеста. Власов мигом забыл о золотом унитазе и национальной идеи.
– Из обычной воровки она превратилась в дорогую блядь. Вот и думай что из этого хуже, – подумал Власов.
– Теперь я достаточно выросла? – она поцеловала его в губы и повалила на кровать.
События прошлой ночи повторились снова.
Их отношения развивались удивительно чудесно. Они прекрасно дополняли друг друга, хотя были совершенно разными людьми по характеру и интересам. Даже знакомство с Аниным прошлым не смогло пошатнуть симпатию Михаила к ней. Это был их совместный с Анной визит в засранную квартирку её матери. Мать Анны звали Георгина. Она была сутулой и тощей, у неё было вытянутое морщинистое лицо с блестящими блёклыми глазами. Одета она была бедно. Квартира была обставлена в стиле алкогольного минимализма. Из интерьера Власов мог отметить стены с отстающими обоями, через которые проглядывались страницы газеты “Наша Советская Родина ”. На одной из них Власов наблюдал коллективное фото членов ГКЧП на фоне российского имперского флага и заголовок статьи: “Декабристы нашего времени”. Не пропитые шкафы со старыми книгами – напоминание о профессии преподавателя. Ну и, естественно, телевизор был в сносном состоянии. В спальне был иконостас, а из-под кровати торчало плохо убранное красное знамя.
Георгина накрывала на стол. Из еды была только вареная картошка с луком, селедка, вареные сардельки и бутылка водки с двумя гранеными стаканами. Для Ани Георгина заготовила полбутылки “Буратино” и стеклянный стаканчик. Власов думал, что лимонадом Георгина иногда запивала водку, чтобы почувствовать ностальгию от вкуса утраченного советского детства. Георгина налила себе и Власову водки, а Ани достался стакан желтого лимонада. Власов особо не хотел ничего этого кушать и тем более пить, но всё же из приличия скушал немного селёдки. Аня же ни к чему не притронулась вообще. Георгина со спокойным видом наложила себе картошки с луком и ещё сардельку и принялась уплетать. После рассказа Власова о себе и рассказа о том, как он встретил Аню, разговор перешел к главной теме.
– Ты нормальный мужик, – Георгина скушала кусок картошки. – Сразу тебе хочу сказать, что кроме денег этой кошке драной от тебя ничего не надо.
Аня попыталась вспылить, но Оксана одёрнула её.
– Молчи, когда старшие разговаривают!
– Ну не знаю, – Власов хотел перевести разговор в шутку.
– Она клофелинщица! Обворует тебя и всё. Тебе нужно немедленно бросать эту подзаборную. Я тебе говорю! Хорошему мужчине нужно девушку приличную иметь.
– Какая же ты тварь! – на глаза Анны наворачивались слёзы. – Почему ты не даешь мне жить, а? Что я тебе сделала такого?
– Ты даже школу ещё не окончила. Так что молчи лучше. И вообще тебе нужно иметь мужчину из своей среды. Вот грузчик твой был тебе идеальной парой, – вопрос Анны так и остался без ответа.
Почуяв скандал Власов, решил сменить тему.
– Ну, это я буду решать бросать мне Аню или нет, – говорил Власов. – Знаете, у вас тут обои отклеились в гостиной, а под ними я узрел номер газеты “Наша Советская Родина” там что-то про ГКЧП. Так вот. Представьте себе, что мой папа это её основатель и главный редактор Павел Кошевой. В миру Пётр Власов.
Она налила себе стакан водки и залпом выпила, после чего пронзительно взглянула на Власова.
– Не верю!
После подробного рассказа Власова об отце и демонстрации им фотографии с ним в мобильном телефоне, блеклые глаза Георгины загорелись огнём революционной борьбы.
– И как же ты с таким папой посмел пойти в коммерсанты?! Когда всеми силами необходимо продолжать борьбу с капиталистическим режимом, обокравшим народ и подло растоптавшим идеи великого октября!
– Ну, пиздец, – подумал Власов.
– Кушать хочется, – честно признался Власов.
Постепенно разговор ушел совсем в другое русло.
– Я всем своим профессорам говорила ещё во время референдума того. За сохранение СССР.
Георгина заела картошечку сарделькой и запила водкой. Власов со стеснением медленно кушал селёдку. Аня молча сидела и иногда злобно поглядывала на Власова.
– Что там было написано в бюллетене этом? – продолжала Георгина. – Считаете ли вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновлённой федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности. И весь народ наш проголосовал: “Да!”. И вот что это?!
– Да какая разница что? К тому времени от СССР остались одни пустые полки, – сказал Власов.
– Это был намеренный саботаж! – резко вскрикнула Георгина. – Еду специально изымали из магазинов и складировали её потом, чтобы вызвать у последнего гнойного пропитого жителя совка отвращение к социализму пустыми полками этими, очередями и сухим законом.
– Советский человек неистребим, – думал Власов.
– Так вот, – продолжила Георгина. – Для начала нужно было бы дать определения того что такое Советский Союз. Это обновлённая федерация равноправных суверенных республик, в которой в полной мере гарантируются права и свободы человека любой национальности? Нет. Советский союз это коммунистическая партия. Это плановая экономика. Это единый бюджет. Это справедливое равенство народа. Это не права и свободы человека любой национальности. Национальность это вообще вредное слово. Это единая общность советский народ. Вот что такое СССР!
Она налила себе и быстро осушила стакан. Видя весь пыл и накал старой большевички Георгины, Власов тоже налил себе чуть-чуть и выпил не закусывая.
– Бедная Аня. Как она вообще смогла выжить в таких условия? – подумал Власов.
– Сама вот эта фраза это вообще триумф сиономасонской мысли. Если Советский Союз это как бы условное “А”, то обновлённая федерация равноправных суверенных республик, в которой в полной мере гарантируются права и свободы человека любой национальности это не “А”, это “Б”. Бэ, нахуй! По сути, тогда нам и предложили сохранить СССР как нынешнюю гнилую, олигархическую, проклятую эту Росфедерацию. А весь наш тупой и пропитой народ согласился с этим. Вот в чем петрушка то. У тебя у самого разве нет желания хотя бы отомстить этим мерзким олигархам за то, что они отняли у народа? Мы же, в конце концов, сдохнем, если не вернемся к социализму!
– Знаете, – Власов изо всех сил пытался удержаться от издёвок. – Я думаю, что чтобы заниматься глобальными делами построения социализма, нужно сначала разобраться с простыми человеческими делами. Устроиться в жизни или хотя бы обои себе в квартире поклеить.
– Всё с тобой понятно. Сам хочешь выбиться в олигархи. Ну ладно, – Георгина налила себе и выпила. – Аня моя всё равно у тебя все деньги отберёт. Ха-ха-ха!
Анна наклонилась к уху Власова.
