– А вы специально выбрали пьесу, над которой я плачу? – уточнила я.
– Ничуть, – возразил Шварц. – А может, это вы специально плачете над пьесой, которую я хочу посмотреть… с вами.
Я улыбнулась.
– Никогда об этом не думала…
– Вот и сейчас не надо! – быстро проговорил он, и мы побежали в зал.
Третий звонок милостиво дождался, пока мы упадем в свои кресла.
Ну, хоть куда-то я сегодня успела.
Вначале я не могла расслабиться, все время отвлекалась от действия и смотрела по сторонам. Люди смеялись – кажется, там, в пьесе, что-то смешное? До меня не сразу доходил смысл реплик. Непонятно, что я пыталась увидеть – может, мне просто нужно было убедиться, что это все взаправду, я не галлюцинирую от… В общем, все по-настоящему, этот театр, мужчина, который меня в него пригласил, платье… и последние два года… да? Ну, скажите мне, пожалуйста, что да, кто-нибудь!
И в этот момент один из актеров проговорил:
– Так точно, государыня.
Я благодарно уставилась на него мокрыми глазами, и через мгновение провалилась в историю, которую творили люди на сцене.
Я была там, рядом с ними, смеялась, грустила, шевелила губами, повторяя знакомые реплики. Потрясающе, черт возьми. Даже если нереально…
В антракте мы со Шварцем вышли в фойе, задумчиво сделали круг.
Я разглядывала стены, потолки, люстры, фотографии, колонны и говорила себе: как красиво, как красиво, боже мой, как красиво…
Видимо, говорила я это вслух, потому что Шварц заулыбался и ответил:
– Да. Очень красиво.
И с этим ощущением согласия мы вернулись и прожили второй акт.
Он завершился для меня, как и всегда.
Я вышла из зала, делая вид, что не плачу.
Шварц вышел из зала, делая вид, что не замечает, что я плачу.
Помог мне надеть пальто. Я решила то ли поделиться, то ли оправдаться:
– Вроде, и историю не особо прогуливала в школе, но тут эти Петр с Екатериной… Не могу, смотрю на них – и рыдаю… Ну, что такое.
– Это… напоминает вам что-то личное?
Ему было неловко, но очень хотелось спросить.
– Как вам сказать… В некоторых деталях. У нас со Снегиным, например, тоже была…большая разница в возрасте.
Мне тоже было неловко, но хотелось ответить.
И следом очень просилось ехидное замечание «вы даже не представляете, насколько большая!», но я сдержалась.
По дороге домой я смотрела из окна на пробегающий мимо город во всем его вечернем облачении и думала, как удивительно иногда складывается наша жизнь, как непредсказуемо порой…
…и я не заметила, как задремала.
Шварц деликатно разбудил меня у моего подъезда.
Я озадаченно захлопала глазами.
– Спасибо.
– Не за что.
Мы посидели молча. Потом я решительно открыла дверь и отправилась домой. Шварц проводил меня взглядом.
Уже ложась спать, я вспомнила: у меня все еще его куртка.
Глава 2.
На следующий день я оказалась еще красивее и загадочнее прежнего. Поездку к родителям я так и не запланировала, а потому проснулась в какое-то неприличное время. Ну что ж, не судьба…
Когда в дверь позвонили, я выругалась. Никого никогда не жду, какого черта?
Но интуиция повела меня в прихожую и заставила посмотреть в глазок.
Шварц!
Недоумение, облегчение и радость.
…радость?
Я открыла дверь.
Шварц держал в руках пакет и слегка безумно улыбался.
– Анна! Давайте выпьем.
Я смотрела на него пару секунд.
– Я не пью.
– А я – пью, – весело ответил он и широко улыбнулся.
– Как вам будет угодно, – я пожала плечами и отступила, пропуская его.
Шварц зашел, огляделся.
