Домовой

Всем, кто умудрится прочитать мои записи, пламенный привет!

Хотя не думаю, что такие найдутся в ближайшей перспективе – уж больно затейливый я нашёл способ изливать на бумагу свои сокровенные мысли и историю мира, такую, какой я её видел собственными глазами.

Дело в том, что меня как бы нет: вместо тела – сгусток энергии, который могу увидеть только я сам, вместо мозга – интегрированное в сгусток инфополе. Ну, то есть это я себе всё так представляю, а как оно на самом деле – без понятия. И подсказать мне тоже никто ничего не может – моя форма существования пока не поддаётся ни изучению, ни даже обнаружению. Только Иришка как будто способна меня слышать… или чувствовать… или воспринимать… Короче, сложно всё это… Я могу сжаться до размера инфузории туфельки и растечься по всей Цитадели и даже немного за её пределами и одним глазом наблюдать, как наши хлопцы рвут на британский флаг подошедшую слишком близко стаю проглотов, а другим следить, чтобы оставленные на пару минут без присмотра второклассники чего-нибудь не сотворили (понятно, про глаза это я фигурально выражаюсь, их у меня тоже нет). И при этом я прекрасно себя чувствую. Своеобразно, но прекрасно.

Но существовать, сомневаясь в самом факте существования, было бы крайне неудобно, потому я выбрал для себя девиз – спасибо Декарту и Жанне Александровне, моей учительнице французского – «Je pense, donc je suis», что в переводе на великий и могучий означает: «Я мыслю, значит, я есть». Тем более, имеется у меня и кое-что ещё – миссия. Какая, спросите вы? Самая банальная: служить и защищать. Круто я придумал, правда? (Кто-то скажет – сплагиатил у загорелых калифорнийских копов, а я отвечу – копов уже нет, а я есть, так что девиз освободился.)

Ладно, вернёмся к моим записям. Как-то я обнаружил в одном из сейфов толстенный ежедневник, красивый, с обложкой из натуральной кожи и золотым тиснением, в нём была исписана всего пара страниц. В него я и начал переносить содержание всех имеющихся учебников и художественных книг, сборников поэзии и журналов, у меня получилось вытянуть всю инфу с жёстких дисков и перетащить её… Боже, сколько же там ненужного хлама! Ну да ладно – потомки разберутся. Но кроме продуктов чужого интеллектуального труда я тщательно фиксирую свои воспоминания и размышления и истории всех, с кем меня сводила кривая дорожка новой реальности.

А что насчёт способа, то, так как рук у меня нет и карандаш держать затруднительно, я просто вплавляю в страницы тончайшие слои информационной матрицы и цементирую их чистой энергией. В этом ежедневнике её уже столько утрамбовано, что он не сгорит даже в эпицентре ядерного взрыва.

Так что когда-нибудь вы прочитаете…

***

Как сейчас помню, в один прекрасный майский понедельник я вышел из дома и в предвкушении нового рабочего дня остановился на солнышке, наслаждаясь первым настоящим теплом. И вдруг как будто кто-то переключил рубильник, и мир погрузился во тьму. Буквально. Солнце исчезло.

Сначала страшно не было, я подумал, что это незапланированное солнечное затмение, но потом даже мне, далекому от астрономии человеку, стало понятно, что затмением тут и не пахнет. Я почувствовал себя попугаем, клетку которого накрыли непроницаемым покрывалом. К счастью, психика, воспитанная на фантастике, современных мультфильмах и неповторимой в своей абсурдности действительности, умудрилась устоять, руки достали телефон, включили фонарик, а ноги завели меня обратно домой: как ни крути, а запирающаяся на три замка дверь десятисантиметровой толщины – это хоть какая-то защита от возможных неприятностей.

Все источники света, работающие, грубо говоря, от розетки, не функционировали. На улицах начался хаос, и, стоя у окна и выглядывая из-за занавески, я видел мечущиеся малюсенькие капли телефонных фонариков, разрезающий темноту свет автомобильных фар, и яркие, бьющие по глазам лучи мощных прожекторов, установленных на машинах стражей порядка, слышал удары и скрежет врезающихся авто, выстрелы и крики раненых. Но праздник непослушания продолжался недолго: сдохли все аккумуляторы. А потом, почти сразу, я даже не успел дойти до дивана, выключился и я. Позже, обсуждая этот момент с такими же, как я, проснувшимися счастливчиками, мы решили, что произошло что-то вроде взрыва электромагнитной бомбы, только воздействовала она уже не на итак не работавшую электронику, а на тонкие материи внутри человеческого организма. Допускаю, что эта теория не стоит и выеденного яйца, но это не так уж и важно. Суть в том, что вся популяция гомо сапиенс одномоментно потеряла сознание.

А по окончании принудительной сиесты тех, кто пришёл в себя, ждало две новости, одна хорошая, а вторая, как водится, плохая.

Хорошая: солнышко вернулось и заливало яркими ласковыми лучами опустевший, обезлюдевший город. Плохая: обезлюдевший город. Точнее ̶ вымерший.

Так, среди трупов и в полной тишине и началась моя новая жизнь.

Что было дальше? То, что раньше я видел только в фильмах и читал в книгах про постапокалипсис, только с поправкой на то, что всё, созданное руками человека отказалось работать. То есть вещи, работавшие на элементарной механике, типа велосипеда или арбалета, функционировали, а что-то посложнее – мопед или пистолет – нет. В общем, мы с размаху плюхнулись век так в ХII… Я скитался в одиночку, потом прибился к компании таких же бедолаг, и мы добывали еду и всякие нужные штуки вместе, дрались с себе подобными, убивали (и я тоже убивал), потихоньку наладили какой-никакой быт. А потом стали появляться твари. Большие и маленькие, клыкастые и ядовитые, ползучие и летающие, самые разные. Тут уж стало не до разборок внутри человеческой популяции, но, даже объединившись, мы почти ничего не могли противопоставить непонятно откуда взявшимся монстрам, и нас становилось всё меньше.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.