Старик разошёлся. Он весь трясся от гнева. В глазах огонь. Шерсть встала дыбом.
Я же наблюдал за его приступом, расслабленно развалившись в кресле и сцепив руки в замок на животе. Хочешь говорить открыто, старый пенек? Хорошо. Давай поговорим.
Медленно поднявшись с кресла, я подошёл к окну и, полуобернувшись, сказал:
– Не могли бы вы на минутку присоединиться ко мне.
Старика моё поведение немного смутило. Видимо, не ожидал, что его слова так на меня подействует. Думал, я сейчас забьюсь в истерике? Не дождёшься. Если я и был взбешен, то внешне казалось, что я сама безмятежность.
Фыркнув, старик всё-таки поднялся и подошёл к окну. Замерев в трех шагах от меня, он снова фыркнул, давая мне понять, что я могу продолжать.
И я продолжил.
– Господин Хлад, окажите мне любезность, взгляните вон на ту стену. Видите, сколько на ней корней?
– Вижу, и что?
– Очень хорошо, ? сказал я. Затем, сделав короткий пас правой рукой, я проникновенно спросил: ? А что вы видите сейчас?
Старик, видимо, хотел снова нагрубить, но тут же поперхнулся. И я его понимаю. Я бы тоже поперхнулся, увидь длинную стену, которая в одно мгновение ожила.
– Видите эти длинные шевелящиеся отростки? – зловеще спросил я.
Старик промолчал, но краем глаза я заметил, как дернулась его голова.
– Это очень ядовитые лианы стражи. Как вы уже поняли, они выполняют только мои приказы.
Я провел ладонью по прозрачный плёнке, заменяющий в древодомах стекло. Затем пошевелил пальцами, словно перебирая струны на лютне. За окном на это движение тут же отозвались все секвойи. Словно это они и есть ? те самые струны. Они слегка качнулись, будто подул ветер.
Хлад громко икнул.
– Если не ошибаюсь, вон та высокая разлапистая секвойя ? это дом вашей семьи? ? поинтересовался я.
Старик вздрогнул и напрягся.
– Вы по-прежнему считаете, что являетесь хозяевами этого города? ? медленно выговаривая каждое слово, спросил я.
На старика было страшно смотреть.
Я начал медленно сжимать пальцы в кулак и десяток секвой потянулись друг к другу.
– Я вас понял, ? враз растеряв весь свой гонор, обречённо выдохнул Хлад.
Рад ли я произошедшему? Откровенно говоря, не очень. Я до последнего не хотел решать дело угрозами, но чванливый старикашка сам нарвался. Есть такой вид разумных, который понимает только язык силы. Так или иначе, Хлад покидал мой кабинет в глубокой задумчивости, но перед этим согласившись на все мои условия.
Результатом нашего с ним откровенного разговора стала договоренность о том, что ни он, ни его друзья патриархи не будут мешать своим сородичам вступить в орден.
Забегая немного вперёд, хочу заметить, что старик выполнил обещание. Он даже выступил прилюдно с проникновенной речью о важности ордена охотников на чудовищ. В общем, всё как он любит.
Я в долгу тоже не остался. Выполнил его просьбу-условие. Пришлось всё-таки принять его сынка в охотники, но с условием, что тот, если и будет покидать стены города, то только в сопровождении большого отряда. Впоследствии остальные главы родов поступили также. В итоге, на данный момент в ордене уже было почти двести бойцов…
* * *
? Прощай, друг, ? грустно произнес я.
– Почему прощай? ? улыбнулся Боровик. ? Мы обязательно еще увидимся! Поэтому ? до свидания.
За эти дни хранитель еще больше похудел. Ещё немного ? и превратится в ходячий скелет. Любопытно, почему у меня нет этой проблемы. И это при том, что у меня в рюкзаке лежат целых два семечка.
Видимо, все дело в том, что, призвав хранителя и передав ему одно из семян, я активировал какой-то иной процесс.
– Выше нос, дружище! ? улыбнулся Боровик, и его скулы заострились. ? У нас с тобой еще много дел!
– Это точно, ? согласился я и мельком взглянул в сторону берега.
Там сейчас вокруг небольшой пузатой лодки суетились двое эльфов и дриада.
– Справитесь?
– Куда мы денемся? ? усмехнулся Боровик. ? Осталось дело за малым ? подобрать хорошее место.
Несмотря на всю его веселость, я видел, что он волнуется.
– Тем более, я теперь не один, а с помощниками. Кстати, ты как в воду глядел.
Я взглянул на легендарных лесных жителей и усмехнулся. Сам удивлён. И дриада, и эльфы пришли поодиночке из разных мест, почувствовав зов сердца леса.
Первой была дриада. Она жила недалеко от озера. Матери чернокровов в своё время уничтожили ее древо, вот она и скиталась по лесам, как неприкаянная. А потом, когда мы запечатали портал, тьма отступила, и зов сердца леса стал сильнее. Так она оказалась у ворот Лесограда. И когда часовые привели ее к Боровику, тут же бухнулась на колени и, обливаясь слезами, стала умолять не прогонять ее. В тот день я в который раз подивился силе этих маленьких зернышек. Что же будет, когда они немного подрастут?
После дриады пришли эльфы. Я всегда считал их высокомерными и скупыми на эмоции существами. Может они таковыми и являлись, но не в присутствии хранителя.
В общем, история повторилась. Они буквально светились от счастья и радости. Не сдерживая слез, они делились своими переживаниями с Боровиком и умоляли не прогонять их. Да уж, моему товарищу даже делать ничего не придется ? его армия соберется сама собой и преданней солдат не будет во всем мире.
– Мне пора, друг мой, ? произнёс Боровик и положил правую руку мне на плечо. ? Да хранит тебя сила леса, куда бы ты ни пошел.
Я тяжело вздохнул и буркнул:
– Ты, главное, не дай ему тебя сожрать. Они еще те обжоры.
Боровик хохотнул и легонько ободряюще хлопнул меня по плечу рукой. Затем развернулся и пошел к лодке.
Эльфы и дриада тоже тепло попрощались со мной и, дружно столкнув лодку в воду, запрыгнули внутрь. Приветливое отношение лесного народа ко мне объяснимо. Во-первых, они видели амулет, а во-вторых, Боровик разболтал еще о двух семенах. Получалось, что я в какой-то степени тоже являюсь хранителем.
Когда лодка уже практически исчезла в утреннем тумане, я услышал голос Боровика.
– Друг мой! Постарайся не затягивать! Очень скоро они проявят себя!
В ответ я лишь поднял правую руку и прошептал себе под нос: