Сказки темного города. Иллюзия
Наталиса Ларий
Одна встреча может перевернуть мир с ног на голову, особенно встреча с тем, кто читает твою сущность, словно книгу. Ведьмак? Нет. Варг. Вервольф, неподвластный влиянию луны. Откуда у него такой редкий дар видеть то, что отчаянно хочешь скрыть от тех, кто прогибает под себя представителей родного ковена? Кто он, этот невероятный мужчина, носящий на лице отметины борьбы за право жить? Почему для него так важно нечто кажущееся, искаженное, извращающее увиденное и заставляющее его неволить подавленную магию? Как не загнать свое сердце в клетку, в которой оно будет отчаянно биться без его любви и ласки, ведь для него, этого волка в человеческом обличье, страсть не есть любовь. Или может все на самом деле не так, как кажется, и иллюзия, являющаяся частью мира героини, на самом деле подарит истинный тандем утоления жажды тела и стремления души?
Наталиса Ларий
Сказки темного города. Иллюзия
Глава 1
– Черт, Марион, зачем ты поставила то, что тебе дорого? – с предупреждением в голосе проговорил мой друг, наблюдая за тем, как я покручиваю в руке кости.
– Не дрейфь, Стеор, – шикнула я на него, сосредоточиваясь на двух кубиках с точечками, которые должны были в эту самую минуту выиграть нам настоящее сокровище – корзину с едой.
Закрыв глаза, я поднесла кости к губам и поцеловала. Одно движение, и они полетели на старый дубовый стол, возле которого сидели вервольфы. Когда треск покатившихся по столу кубиков затих, в комнатушке воцарилась тишина. В то же мгновение я открыла глаза.
– Да! – усмехнулся у самого моего уха Стеор. – Да, Марион!
– Семерка, – повела бровью моя одногодка, пятнадцатилетняя девочка, с которой я и соперничала в игре. – Как у тебя это выходит?
– Не знаю, – улыбнулась я, быстро протянув руки к корзинке с продуктами.
– Жульничает она, – хмыкнул ее брат, семнадцатилетний вервольф.
– Не жульничаю, – огрызнулась я, прижав корзинку к себе.
– Да ладно тебе, не жульничаешь, – он скривил презрительно губы. – Все знают, что вам, ведьмам рыжим, верить нельзя.
– Да какая она ведьма, Анхель, – махнула рукой девочка, вставая из-за стола и поправляя свое красивое и не менее дорогое платье. – Так, одно название. Играть просто умеет. Да и везучая.
– Она ни разу не проигрывала, – не унимался вервольф. – Надо сказать отцу, что в столице шастает одна проныра, не лишенная сил.
– У меня нет сил, – пожала я плечами. – Зуб даю, – прикусила большой палец. – Можешь сам посмотреть, – протянула ему руку, на которой было выжжено клеймо в виде символа власти вервольфов.
– Да что клеймо, – хмыкнул он. – Вам и заклейменным верить нельзя. Лиса она и есть лиса.
– Ох, – выдохнула зло я, сцепив руки в кулаки. – Пользуешься, что дать сдачу не могу тебе. А так бы я повыдерла тебе твои патлы серые. Злишься, что обставила вас.
– Не злюсь, – пожал плечами мальчишка. – Может я тебе поддался, чтобы ты жратву выиграла. Хоть поешь нормально.
– Не ври, – прошипела на него. – Я честно выиграла у тебя! И ты ни капельки мне не поддавался. Особенно в карты.
– Ну, хочешь верь, хочешь нет, – прищурил свои серые глаза вервольф.
– Да я…, – враз засопев носом двинулась на него.
– Марион, прекрати, – одернул меня Стеор. – Он просто злится и хочет вывести тебя из себя. Не иди у него на поводу. А то нажалуется своему папаше, а тебе и правда пережигать клеймо будут. Надо оно?
Остановившись, я зло посмотрела на Анхеля, который спокойно взирал на меня, едва улыбаясь презрительной улыбкой. Затем забрала корзинку и бросила ему:
– Скалься, скалься, волчара. Поскалился бы ты, будь я при силах. А то мастак на слабых наговаривать.
– Ваша светлость, мадмуазель! – раздалось где-то вдалеке.
– Черт, мадам Лира, – выругался недовольно вервольф, подтолкнув свою сестру к дверям – Пойдем, а то если отец узнает, что мы с лисами виделись, розгами высечь прикажет.
Когда они быстро направились к выходу, я бросила им вслед с насмешкой:
– Бегите-бегите, волчата, поджав свои хвосты. Что бы вы не говорили, а у нас свободы поболе будет в нашем государстве, чем у вас, богачей клыкастых.
Мальчишка развернулся ко мне и процедил сквозь зубы:
– Поговори мне, девчонка. В следующий раз я выиграю и заберу у тебя ту твою дурацкую побрякушку, – кивнул он на стол, на котором лежала веревочка с нанизанным на него колечком.
– Черта с два, – показала я ему язык и побыстрее запрятала украшение в карман.
– Анхель, идем, – протянула недовольно его сестра и спустя пару секунд мы с Стеором остались в комнате одни.
– Ох, играем мы с огнем, Марион, – проговорил Стеор. – Как узнает кто, что это клеймо их чертово не сдерживает твою силу благодаря тому кольцу, которое у тебя в кармане лежит, ох и будет нам тогда. Да что нам, матери твоей перепадет.
– Не узнают, – махнула я рукой, вытаскивая невзрачный перстенек из кармана и расправляя веревочку, на которой он висел. – Да и подумаешь, сила. Уметь в карты играть или кости ловко бросать, здесь некоторым и сила не нужна.
– Ой, ну ты бы уже мне мозг не пудрила, – простонал недовольно Стеор. – Уметь создать иллюзорную картинку в головах нескольких десятков смотрящих на предмет так, как делаешь то ты, это далеко не умение играть в карты или кости. Вот сейчас какое число выпало? – прошептал он, прищурив хитро глаза. – Я вижу семерку, – кивнул он в сторону кубиков, лежащих на столе. – А на самом деле там что?
– Пятерка, – буркнула я и щелкнула пальцами, чтобы развеять иллюзию в голове Стеора.
– А ты мне про умение, – засмеялся мальчишка, щелкнув меня по носу.
– И умение тоже, – не унималась я. – Ты знаешь, как трудно играя держать под контролем разум всех присутствующих? Бывает так, что я теряю этот самый контроль, вот тогда и перехожу на то, чему сама научилась. Иначе если не буду этого уметь, то меня раскусят на раз и два.
– Ладно, верю, – проговорил мальчик, видя, что я начинаю обижаться на него. – Но на самом деле, будь осторожнее. Лиса-иллюзионистка – еще тот геморрой для вервольфов. Помнишь сколько натворила твоя бабка в те страшные дни, когда наш ковен подминали под себя эти клыкастые? Благо, вычислить дар иллюзиониста не так легко, ведь черт его знает кто порождает в твоей голове ненужные картинки. Об осторожности забывать нам не стоит никогда.
– Помню, – грустно проговорила я. – Ее хоть и не вычислили, но так же, как и всех ведьм, которые были тогда на улицах города, отправили на тот свет. Колечко только и осталось, – потерла я невзрачный почерневший металл. – И то благодаря тебе.
– Да, она мне жизнь тогда спасла, – улыбнулся Стеор. – Когда тот черт пастью своей мне в горло вцепился, а бабка твоя заставила его от ужаса заскулить. Навеяла ему невесть знает что в мозг, он и отпустил меня. Когда ее подрезали, она у меня на руках умирала и протянула мне это колечко, сказав: «Береги Марион». Ну вот с тех пор ты у меня как заноза, которую не вытащить, – пробурчал он, сверкнув на меня своим хитрым взглядом.
– Так уж и заноза, – засмеялась я, прекрасно зная, что у Стеора никого, кроме меня и моей матери более и не было, и заботился он обо мне так, как заботился бы родной брат. – Ладно, давай не будем о грустном, – решила сменить тему и достала из корзинки бутылку с молоком и булку хлеба.
Отломив половину, я пододвинула ее Стеору, а затем взяла с печи небольшой кувшин с надбитым горлышком и перелила туда половину содержимого бутылки.
– А ты ей нравишься, – кинула мельком взгляд на наминающего хлеб Стеора.
– Кому? – враз перестав жевать, нахмурился он.
– Элеоноре, – ответила я, едва сдержав улыбку.
– Ты с чего это взяла? – насупился он.
– А ты думаешь чего она раз в неделю сюда играть приходит с нами в карты, да в кости? А в виде ставки тащит вечно корзинку с едой? – улыбаясь, я отломила кусочек хлеба и села на край стола.
