Пришла пора безвременных могил.
Боевики к диверсиям готовы.
Пускай нашли в троллейбусе тротил, —
взрывали церковь Рождества Христова.
Мы ложью и тоской окружены.
Давно уж сокрушается Всевышний:
за дьявольскою музыкой страны
призывный глас архангела не слышен…
Умолк бесплотный хор на небеси.
Опошлили мы тайны мирозданья.
На паперти порушенной Руси
мы просим доброты – не подаянья.
Мы молим Всемогущего Творца
дать крепость духа нам и нашим детям,
спасти нас от корыстного тельца,
назначенного Главным на планете.
Господь нам всем отвел свои года,
и не дано нам жребия иного.
Я жил в эпоху грешную, когда
взрывали церковь Рождества Христова.
Храм на крови
Храмы в России – как Божьи знаменья.
Строились храмы на шрамах земли.
Молится Небу о нашем спасенье
Храм на крови. Храм на крови.
Принял Спаситель смертные муки.
Приняли муки предки мои,
Чтоб не томились в безвыходном круге
Дети Христовы, дети любви.
Воины, клятвы своей не нарушив,
Кровью своею Россию спасли.
Их имена, их спасенные души —
Вспыхнули звездами на небеси.
Силы небесные Русь окрестили.
Вновь свою святость миру яви!
Многострадальная наша Россия —
Это воистину Храм на крови.
Есть еще, есть неподкупные силы.
Вновь нас на подвиги благослови,
Многострадальная наша Россия —
Храм на крови. Храм на крови.
«Те беды, те дни, те огни не померкли…»
Те беды, те дни, те огни не померкли.
Могилы солдат – наши новые церкви.
Как будто высокие, строгие храмы,
встречаю в пути я большие курганы.
И низенький холмик у тихой речушки,
похожий на сруб деревенской церквушки…
Пусть чаще живым представляется случай
побыть в одиночестве ивой плакучей,
склониться от скорби, а не от угрозы,
роняя в песок родниковые слезы…
Как будто святые на вечной поверке,
стоят по России могилы, что церкви.
Для памяти вечной распахнуто сердце.
Здесь нет равнодушных. Здесь нет иноверцев.
Иисусы, Иеговы и Магомеды —
отцы убиенные наши и деды.
Обнявшись, как тени безмолвные Данте,
сошлись православные и протестанты,
согласные в том, что не избранным лицам —
Спасителям истинным должно молиться,
кто сгинул в болотах, полег у застав,
смерть Родины собственной смертью поправ.
Как память о всех неизвестных и близких,
погибших святыми, стоят обелиски.
И вечных огней ритуальные свечи
горят перед образом их человечьим.
И год рождества тех святых – сорок первый.
И память войны – наша вечная вера.
Колокола
Еще сердца окутывает ложь.
Еще заря спасенья не взошла.
Взгляни вокруг, взгляни – и ты поймешь:
Настало время бить в колокола!
Остался нам один глоток воды.
И вся земля так нищенски мала…
И мы стоим над пропастью беды, —
Настало время бить в колокола.
У нас запас одних и тех же слов.
