Нам бы снова породниться,
Как и триста лет назад —
Ты тогда была жар-птицей,
Так предания гласят.
Я поймал тебя на поле,
Умоляла ты хитро, —
Отпусти меня на волю,
И оставила перо.
Эта дивная игрушка
Не дала спокойно жить.
И пошёл я к бабке-с-клюшкой,
Чтоб тебя приворожить.
А вокруг луга и чащи,
И болотисты места,
И я понял, – в этой части
Оказался не с проста.
На бору, где елей стража,
Появилась ты вослед,
Превратилась в девку,
Краше
Я не видывал сто лет
И сказала – Многократно
Будет наша встреча вновь,
Но узнать друг друга врядли
Сможем мы, моя любовь!
Это ночь для нас последней
Будет в этот век лихой
Через три глухих столетья
Повстречаемся с тобой.
На обветренном перроне,
Разрисованном под гжель,
И приеду я в вагоне,
Мне неведомом досель.
С ярко красными цветами
Подходящими под роль.
Ты скажи мне – здравствуй пламя!
Это будет наш пароль!
……………………..
Пролетели три столетья,
На столичный мой вокзал
Поезд въехал незаметно,
Тихо, тихо шёл и встал.
И идёт моя жар-птица,
И кипит по жилам ток —
Может правда,
Может снится —
В яром пламени восток.
Крест
Не поднимайте крест чужой,
Найденный на дороге, —
Он вам аукнется бедой,
Измучают тревоги.
Пускай останется Христос
В пыли.
Своим распятьем
Он, может, в эту землю врос,
Спасаясь от заклятья.
Из уст в уста,
Из уст в уста
Молва переносила —
Не поднимай с земли креста!
Быть может не по силам!
Я опускаю к Богу лик
И крест беру устало —
Возможно, в этот самый миг,
Кому-то легче стало…
«Есть в московском такси очень странный таксист …»
Есть в московском такси очень странный таксист —
Я поймал его в прошлую осень —
Он под рокот мотора, ветра сабельный свист
Перевозит и «сколько» не спросит.
Все дороги, сокрытые наяву,
Явью светятся в сказочных фарах —
Он в счастливое завтра – по волшебству —
Перевез меня, запросто, даром.
Там я женщину встретил такой красоты,
Что она затмевала округу,
В первый миг перешли с нею сразу на «ты»
С полуслов понимали друг друга.
Но удача лишь раз улыбнулась судьбе,
Мне признался таксист на прощанье,
Что от господа Бога – и ей, и тебе —
Был подарок.
