МОСН. 2-я серия

2-1. НАТ. ПОДВОРЬЕ ГОСПИТАЛЯ/У ПАЛАТКИ НАЧАЛЬНИКА. ДЕНЬ.

(АРТЁМ, АННА.)

Раннее утро, тишина, пасторальные небеса, птицы поют. Артём (в белом махровом халате, с полотенцем через плечо, в тапках на босу ногу) неспешно прогуливается.

АРТЁМ: (напевает) Я люблю, тебя, жизнь! Что само по себе и не ново!

Из палатки начальника выходит Анна, серьёзная, в парадном обмундировании, как раз когда Артём громко заводит пассаж-рефрен.

АРТЁМ: Я люблю, тебя-а-а-а…

Анна бросает на него сердитый взгляд. Артём, договаривает чётко, разведя руками, мол, ничего личного не имел в виду, любит именно жизнь.

АРТЁМ: Жизнь! …

АННА: Капитан Загидуллин, вы не на курорте. Утратили ощущение реальности?

АРТЁМ: Всегда знал, что ты без ума от моей фамилии! … Я всеми силами за реальность цепляюсь! Халат – моя связь с реальностью! … (напевает на мотив арии Ленского) Куда, куда, куда вы… (перестаёт петь) удаляетесь с утра пораньше, Анна Сергеевна, вся такая (подыскивает определение) … федерально-собранная?!

АННА: Ты договоришься! … В расположение. Анестезиолога выбивать.

Анна делово отправляется к гаражу. Оборачивается.

АННА: Вы бы, Артём Насимович, не вышивали неглиже, не смущали персонал. Вы на службе. Такова реальность!

Идёт дальше. Артём кричит ей вслед.

АРТЁМ: (шутливо-возмущённо) Мне что, в душ ходить в полном обмундировании?!

Анна, отмахивается, не оборачиваясь.

2-2. НАТ. ПОДВОРЬЕ ГОСПИТАЛЯ/У ПАЛАТКИ СЕСТЁР. ДЕНЬ.

(АРТЁМ, МАРИНА, ВАЛЕРА, ВОДИТЕЛЬ, ЕВА, КАТЯ, САНИТАРЫ.)

Марина (в рабочей форме) сидит на складном стуле у палатки сестёр, читает книгу. Подходит Артём. Марина в смущении закрывает книгу. Встаёт.

МАРИНА: Доброе утро, капитан!

АРТЁМ: (мягко, забирая у неё книгу) В халате я всего лишь Артём.

Смотрит обложку: это К. Симонов, 1948 года издания, «От нашего военного корреспондента». Книга имеет такой вид, словно её спасли из пожара: слегка обгорела по краям. Артём открывает на закладке. Читает.

АРТЁМ: «Малышка побрела к летучке. Пять минут назад ей казалось, что вот-вот сейчас всё кончится, сейчас они приедут: ещё пригорок, ещё поворот, ещё несколько домов – и раненые будут уже в госпитале. А теперь ещё сорок километров, – ещё столько же, сколько они проехали…»

Марина краснеет. Артём закрывает книгу, но не отдаёт Марине. Тон Артёма шутлив, но он очевидно восхищён.

АРТЁМ: Давно я не встречал девушек, читающих симоновскую «Малышку». Разве одна моя … давняя … знакомая. … Вы – вторая.

МАРИНА: (краснея и смущаясь) Просто, когда мне страшно – мне стыдно, оттого, что страшно. И я читаю о тех, кому было гораздо тяжелее, чем мне, но кто был гораздо смелее и лучше меня.

Артём внимательно смотрит на Марину.

АРТЁМ: Очень жаль, что вы здесь, а не где-нибудь в безопасности…

МАРИНА: (резко перебивая, выхватывая у него книгу) А мне не жаль. Мне жаль тех, кто не понимает, что никто не в безопасности! Я хоть эту книгу спасла, когда библиотеку разбомбили! А что и кого спасли ваши, эти… «одни давние знакомые» «где-нибудь в безопасности»?!

АРТЁМ: Ну, она-то, положим… Не важно. … Марина, не все же должны спасать!

МАРИНА: Каждый должен спасать каждого!

Марина уходит в палатку. Артёму качает головой, под нос, с недовольством собой, с самоиронией, соответственно жестикулируя.

АРТЁМ: Ой, болван! «Вы – вторая». Это мечтает услышать каждая! … Разозлить с утра двух прекрасных дам? – сделано!

На подворье заезжает армейский УАЗ с треснутым лобовым стеклом, простреленный, заднее левое колесо на ободу. За рулём Валера. Тормозит невдалеке. Артём бежит к УАЗу. Из УАЗа выскакивает Валера (куртка в крови, тяжело дышит). На пассажирском сидении водитель, без сознания. Артём присматривается к Валере, словно ему знакомо его лицо. Но ситуация такая, что не до того.

ВАЛЕРА: Транспорт в жёлтую зону! Мы смогли только двоих забрать! Шофёр ранен, нас обстреляли! В укрытии у всех признаки…

Оборвавшись, Валера бледнеет. Артём видит: на груди Валеры расплывается кровавое пятно.

АРТЁМ: Вы ранены.

ВАЛЕРА: (с удивлением глянув на куртку) Это не моя! Это…

Валера кивает на УАЗ и падает без сознания. Артём подхватывает его, белый махровый халат пропитывается кровью. К УАЗу бегут Марина, Ева, Катя, санитары, с носилками; укладывают на носилки Валеру, открывают задние двери, извлекают раненых. Артём смотрит на свой белый махровый халат, пропитанный кровью; снимает, бросает на землю, оставаясь в трусах; берётся за один конец носилок, на которых лежит Валера, с другой стороны – санитар; понесли…

2-3. ИНТ. ОПЕРАЦИОННАЯ. ДЕНЬ.

(АРТЁМ, АНТОН, ЕВА, КАТЯ, ВАЛЕРА, ВОДИТЕЛЬ, ХИРУРГ-1, ХИРУРГ-2, ХИРУРГ-3, РАНЕНЫЙ-1, РАНЕНЫЙ-2.)

Валера на операционном столе. Его куртка обильно пропитана кровью, набухает на глазах. Ева быстро большими ножницами разрезает на нём куртку и одежду (одномоментно). Антон (помытый, в операционном белье) приподнимает Валеру, осматривая спину: выходного отверстия нет.

АНТОН: Слепое.

Ева освобождает Валеру от одежды, Катя – за инструментальным столиком. На заднем плане на столах Водитель, Раненый-1 и Раненый-2 (эти операционные не пустуют; смотрим M*A*S*H*, моменты поступления раненых), у столов над ними: Хирург-1, Хирург-2, Хирург-3, молодые, до 30-ти. Артём (в хирургической пижаме) поочерёдно подходит к столу-1, столу-2, столу-3; смотрит в раны (прижав маску), оценивая степень тяжести.

АНТОН: На торакотомию!

КАТЯ: (под нос, ехидно, опытной м/с) Кэп!

АНТОН: (услышав, возмущённо) Я – майор!

Катя с Евой давятся коротким смешком. Артём подошёл к столу с Валерой. Одежда снята, Ева обрабатывает оперполе.

АНТОН: (имея в виду ситуацию с другими ранеными) Чего там?

АРТЁМ: Поверхностные осколочные, парни справятся, ничего военного.

АНТОН: Отчего без сознания и ткани ригидные?

АРТЁМ: Похоже токса. Пока непонятная. Проведём анализ. Всем лить унитиол. Из садового шланга.

АНТОН: (Артёму) Мойся!

АРТЁМ: Сам, сам! Ты толковый хирург. Хотя и медленный.

АНТОН: А ты куда?

АРТЁМ: В жёлтую зону. Немытым. С Евой в ассистентах тебе сам чёрт не брат!

Ева ехидно улыбается в маску. Артём бросает взгляд на лицо Валеры, морщится, будто не может вспомнить что-то неуловимо знакомое. Быстро идёт на выход из операционной. Ева становится на место ассистента.

АНТОН: Пусть санитар едет! Капитан, приказываю вернуться! Вы нужны здесь!

Антон недоволен, что остался со сложным ранением один на один: хотя он грамотный, но ему спокойнее, если Артём рядом. Но более всего он недоволен тем, что действительно ценный хирургический кадр поехал за ранеными; за ними действительно может поехать санитар. Во время реплик далее: Катя открывает пелёнку на подготовленном столике с инструментами, кидает Антону шарик – обработать перчатки.

АНТОН: (К Еве) Где Марина?!

ЕВА: Поехала за ранеными!

АНТОН: Кто распорядился?

ЕВА: (резко, командно) Я! Младший и средний персонал в моём непосредственном подчинении!

АНТОН: (бурча, мягче) Зачем грамотную операционную сестру посылать за ранеными?

ЕВА: Потому что раненые, хоть и груз, но не дрова! Санитар не окажет должную помощь на этапе транспортировки!

2-4. НАТ/ИНТ. У ГОСПИТАЛЬНОГО ГАРАЖА/КАБИНА САНИТАРНОГО АВТОМОБИЛЯ. ДЕНЬ.

(САНИТАР, МАРИНА, АРТЁМ.)

Из гаража выезжает санитарный автомобиль, за рулём Санитар, на пассажирском – Марина. Подбегает Артём. Тормозит машину. Жестом приказывает Санитару выйти. Санитар спрыгивает. Артём садится на водительское место, захлопывает дверь, выруливает.

МАРИНА: Вы нужнее в операционной!

АРТЁМ: На серьёзном ранении Антон Семёнович, он отличный хирург. (подмигивает) Только вы от меня этого не слышали! Остальные легкораненые, с ними молодняк управится. Я не могу отпустить вас одну.

МАРИНА: (надменно) С чего вдруг?! Вас здесь и близко не было, а я уже…

АРТЁМ: (перебивая, твёрдо) Сейчас я близко.

2-5. ИНТ. ОПЕРАЦИОННАЯ. ДЕНЬ.

(АНТОН, ЕВА, КАТЯ, ВАЛЕРА, ВОДИТЕЛЬ (РАНЕНЫЙ), ХИРУРГ-1, ХИРУРГ-2, ХИРУРГ-3, РАНЕНЫЙ-1, РАНЕНЫЙ-2.)

Антон и Ева оперируют Валеру, на местах хирурга и ассистента, сосредоточены в ране грудной полости. Валера под наркозом, Катя – на месте анестезистки. На заднем плане Хирурги -1, -2, -3 оперируют Водителя и Раненых-1,-2. (Всё без кровавых хирургических подробностей: атмосфера-антураж; наркозные аппараты; звуки осколков, падающих в лотки – на заднем плане).

АНТОН: Магистральные сосуды и крупные бронхи не повреждены.

ЕВА: В «рубашке» родился.

АНТОН: Ага. Пуля скорострельная, а паренхима почти не повреждена. Геморрагический выпот минимальный. … Ревизия.

ЕВА: Сухо.

АНТОН: Шить!

Ева берёт со столика и подаёт иглодержатель, заправленный нитью. Перебрасываясь репликами, работают в ране, смотрят в рану, друг на друга – мельком.

АНТОН: (грозно) Катя!

КАТЯ: А?!

АНТОН: Два! (глазами на монитор) Давление! (язвительно) У нас тут обширная раневая поверхность кровоточит (акцентируя) под давлением!

КАТЯ: (соображая) А-а-а!

Вводит в жилу капельницы (подключичка или локтевой катетер) лекарство.

КАТЯ: Когда нам анестезиолога пришлют?! Я всего лишь анестезистка! А они (кивок в сторону молодых, пренебрежительно) вообще хирурги!

ЕВА: Не «всего лишь» и «вообще», а «аж»! Отставить болтовню!

КАТЯ: (недовольно, но по форме) Есть!

АНТОН: (Еве, кивнув через рамку) Чего-то мне лицо его знакомо! Он кто?

ЕВА: Санинструктор.

АНТОН: (удивлённо) Немолодой мужик – санинструктор?!

ЕВА: Немолодой? Он ваш ровесник, Антон Семёнович!

АНТОН: Имя-фамилия-звание у него есть?!

ЕВА: (глянув в карту анестезии) Валерий Шапошников. Рядовой.

АНТОН: (удивлённо) Валерий Шапошников?!

Через рамку кидает цепкий взгляд на лицо Валерия. Узнаёт.

АНТОН: (изумлённо) Валерий Владимирович Шапошников – рядовой санинструктор?! Это как?! Где?! В какой реальности?!

Ева и Катя недоумённо переглядываются. Имя им ничего не говорит. Антон зажмуривается на мгновение, встряхивает головой, ещё раз смотрит через рамку на лицо Валеры. Весь подбирается. Глядит на рану так, словно минутой прежде оперировал другого человека, а теперь уж знает: кого!

АНТОН: (К Еве) Сейчас ты увидишь, что такое ювелирная работа, казалось бы невозможная в полевых условиях!

Ева красноречиво закатывает глаза.

2-6. НАТ/ИНТ. ДОРОГА/САЛОН АВТО. ДЕНЬ.

(АРТЁМ, МАРИНА.)

Артём (за рулём) и Марина в кабине санитарного автомобиля, едущего по раздолбанной дороге. Невдалеке бабахают взрывы. Автомобиль подбрасывает.

АРТЁМ: Где эта чёртова жёлтая зона?!

Прилетает близко, грохот, машину качнуло, обдало землёй.

МАРИНА: Теперь это уже красная зона.

Марина всматривается вдаль. Что-то видит.

МАРИНА: Туда!

АРТЁМ: (вглядываясь) Не вижу! Канава какая-то!

Быстрый взгляд Марины на него: ну, догадался? Артём смотрит на Марину, во взгляде неуверенность: ну что, туда всё-таки? Марина, сердито сжав губы, нетерпеливо указывает подбородком: я же сказала! Артём, чуть ошалевший, послушно кивает несколько раз, рулит на канаву под развесистым деревом. Тормозит. Марина выпрыгивает из машины с чемоданом санукладки. Хлопок, свист, невдалеке взрывается снаряд. Марина бежит к канаве, чуть пригнувшись, не обращая особого внимания на звуки. Скрывается за гребнем мелкого оврага. Артём не идёт, а как бы пробирается вдоль кузова за носилками… Свист громче. Появляется голова Марины из-за гребня. Она машет рукой, кричит:

МАРИНА: Падай! Падай, дурак!

Новый хлопок. Артём падает, успев накрыть голову руками; его засыпает землёй и мелкими камнями. Лежит неподвижно. Марина выскакивает из канавы, несётся к нему. Он садится, встряхивается. Марина подлетает, увидав, что с ним всё в порядке, кричит (Артём сперва скорее угадывает, нежели слышит).

МАРИНА: Нельзя так! Смотри!

Она показывает назад, Артём смотрит, куда Марина указывает: метрах в двадцати пяти здоровая дымящаяся воронка.

МАРИНА: Чем громче свист – тем резче падай! Здесь для глухих по два раза не повторяют! Ты на войне! Тут нет никаких зелёных и жёлтых зон! Одна сплошная красная! Быстрее! Там раненые!

Артём вскакивает, хватает носилки, бежит за Мариной (тоже прихватившей носилки), скрываются в овраге… В небе над оврагом как птица зависает дрон, сбрасывает гранаты. Звука взрывов нет, но над оврагом появляется плотная дымка, газовая завеса.

2-7. НАТ/ИНТ. ПОДВОРЬЕ ГОСПИТАЛЯ/КАБИНА УАЗ. ДЕНЬ.

(АННА, АНДРЕЙ.)

На подворье въезжает УАЗ, за рулём Андрей. На пассажирском – Анна, она не в настроении. УАЗ тормозит около палатки начальника.

АННА: Сто раз говорила, я сама могу ездить, ты здесь нужнее.

АНДРЕЙ: Не положено! Это вам не по городским улицам…

Анна, выходя, от души хлопает дверью.

АНДРЕЙ: (кричит вслед) Её-то за что?!

Анна вошла в свой отсек.

АНДРЕЙ: (погладив руль) Не обижайся! То у ней что-то не вышло с начальством, так на ком же сорваться, как не на верном товарище? Это любой знает. Особенно баба!

2-8. ИНТ. КАБИНЕТ НАЧАЛЬНИКА. ДЕНЬ.

(АННА, АНТОН.)

Анна в рабочей форме, сердитая, собирается выйти из кабинета. Заходит Антон, в окровавленной пижаме, радостный.

АНТОН: (бодро) Разрешите доложить! Во-первых, капитан Загидуллин самовольно покинул расположение отряда, не подчинившись прямому приказу…

АННА: (перебивает) Чему же вы так радуетесь? И где он?