– Нет. Это тетка-травница.
– Ты даже имени не придумала себе? – закатила глаза Гленна.
– А ну цыть! Не до того было. Решила импровизировать.
– А на воротах что сказала?
– Да про племянницу наплела. И все. Не помню уже.
Пока Гленна думала, я нарвала листиков драконьей травы и напихала себе в карманы. Немного подумав, я выдала пару горстей и дочери Йозефа. Платок был безжалостно закинут в сундук, а перчатки я поменяла на новенькие, более тонкие и изящные. Только бы когти не порвали ткань!
В деревне царил настоящих переполох. И неудивительно, ведь Злейск находился между Чащей и Пустошью, а чуть севернее был единственный монстр к Костотрясам – старым горам, возле которых стоял замок ордена инквизиторов, больше известный как Оплот. Деревенские привыкли к опасностям и к новостям о пропаже ребенка отнеслись очень серьезно. В этих краях любое промедление могло привести к смерти дитя.
Как выяснилось, я теперь жила между двух огней. Точнее, трех. С одной стороны жили кочевники и ренегаты, с другой могли вылезти лесные существа, чьи тела извратила магия, с третьей прилетали драконы. Или приезжали инквизиторы, тут уж как повезет. Даже не знаю, кого из жителей Костотрясов в Злейске боялись больше. Суровая жизнь сплотила деревенских, научила внимательно относиться к проблеме соседа, так как вскоре ты и сам мог столкнуться с подобным.
Северные люди всегда стояли друг за друга горой. Здесь тебя выходили искать всей деревней, даже если ты был горьким пьяницей и мог банально завалиться спать в ближайших лопухах.
А уж ребенок!
Инквизиторы разбирались по-своему. Они прочесывали город на лошадях, всматриваясь в лица прохожих. Люди занимались тем, что выкрикивали имя мальчика и переворачивали вверх дном сараи. Отдельная группа ходила по огородам, раздвигая заросли в садах и проверяя каждый куст.
Однако далеко не все жители Злейска верили в спасение мальчугана. Я заметила на себе несколько неприязненных взглядов. Лику так и вовсе перекосило при моем появлении.
Никто нас не остановил. Мы вошли в дом и почтительно поклонились горюющим родителям. Женщина убрала ладони от лица. Она посмотрела на нас красными от слез глазами, затем – беспомощно – на мужа.
– Вы чего, девчонки? – спросил Вакула. – Там Яков с друзьями пошел к мельнице. Можете поискать там, или на лугу у реки.
Я мысленно представила себе карту окрестностей. Где-то на том лугу мы и видели вчера Ырку. Можно было подумать, что ребенка похитила эта тварь. Вот только Ырка не мог отходить далеко от своих костей днем, и уж точно не стал бы убивать мальчика. Мать для него куда аппетитнее.
И не в духе Ырки красть дитя из-под носа. Он мог утащить кого-то из деревни, но под покровом темноты и с рассчетом, что в его владения придет больше жертв. Да и как можно не заметить в комнате мертвеца со светящимися глазами? Мать запомнила бы.
Гленна начала что-то говорить безутешным родителям. Слова соболезнования перемежались с вопросами о случившемся. Пожалуй, даже я не смогла бы справиться лучше.
Оставалось лишь проверить комнату. Следов когтей и магии не было. Я проверила стены и пол в надежде отыскать оккультные символы или метки Темнобога, но из подозрительного нашелся только треснувший оберег над дверью.
Мой. Я присмотрелась. Этот оберег должен был защищать от колдовства. Чаще люди выбирали что-то от сглаза или неудачи, а Вакула предпочел обезопасить семью от магии. Но почему оберег треснул? Я не видела ни единого следа волшбы в доме: ни проклятий, ни благословений, ни отвода глаз или другой маскировки. Комната была чиста.
По крайней мере, если говорить о магии. А вот под столом, рядом с детским стульчиком, валялись черепки в луже жидкой каши. Я подошла ближе, стараясь не привлекать внимания родителей. Вакула говорил с Гленной, а мать пропавшего снова уткнулась лицом в ладони. Ее плечи мелко подрагивали.
Вдруг кусочек пазла стал на место. Я пристально посмотрела на лужу каши. Как она оказалась под столом, если мать, кормя свое дитя, ставит тарелку на стульчик? А здесь чашку будто специально смахнули вниз.
– А вы были в комнате, когда пропал ваш сын? – спросила я.
– Да, жена его кормила, а я в сенях пытался сладить ему лошадку, как у соседского ребенка.
– А можете подойти ко мне? Я хотела кое-что спросить, но боюсь разволновать вашу жену…
Вакула кивнул. Он погладил подрагивающие плечи жены и подошел ко мне. Я кинула предостерегающий взгляд на Гленну. Она поняла мою молчаливую просьбу и принялась без умолку говорить, осыпая женщину соболезнованиями.
В сенях послышались тяжелые шаги. Лязгнул металл, словно гость проверял, хорошо ли сидит меч в ножнах. Скоро в доме появится инквизитор, с вестями или новыми вопросами.
– Она с вами говорила? – прошептала я.
– Кто? – басом спросил Вакула.
– Ваша жена с того момента, как пропал ребенок, сказала хоть слово?
– Нет…
Я повернулась к рыдающей женщине. Та, несмотря на старания Гленны, все же подслушивала наш разговор. Она убрала руки от лица и посмотрела на меня. Ее глаза были все такими же красными. И абсолютно сухими. Она не проронила ни слезинки.
Я быстро сунула руку в карман и загребла в горсть листки эстрагона. В этот же миг в комнату вошел темноволосый инквизитор и с недоумением посмотрел на нас.
Не-жена Вакулы воспользовалась заминкой и подскочила со стула. Ее глаза закатились. Теперь мы видели истинное лицо представительницы дивьего народца: узкие хищные черты, обнажившиеся в улыбке зубы-иглы и пустые белки глаз с сеткой воспаленных капилляров.
То, что мы воспринимали как рыдание, оказалось смехом. Тварь развлекалась, наблюдая за нашими потугами найти ребенка.
Инквизитор выхватил короткий меч и сделал шаг в сторону чудовища. Она метнулась прочь, собираясь выпрыгнуть в окно, но наткнулась на меня. Я швырнула эстрагон ей в лицо. Тварь зашипела и отшатнулась от окна. Этой короткой заминки хватило, чтобы начать действовать.
– Три загадки расскажи, в них всю правду доложи! – крикнула я.
– За тобой придет петух, танцевать отправят двух, – с хохотом ответила она.
Инквизитор полоснул мечом, но сталь просвистела мимо. Дивьи люди боялись только чистого железа.
– Стоит кому-то молится прямо за околицей. Ты сожги того попа, и появится тропа!
Темноволосый кинулся ловить тварь, а та с гиканьем скакала по комнате. Вакула протянул к ней руки и получил ожог. Я оттолкнула его к стене, в безопасное место, продолжая слушать загадки.
– Если нам не заплатить, род свой можно загубить. Королю его отдай, или пусть придет грабарь.
Она выполнила свой долг, рассказав мне положенные три загадки. Ее тело изменилось. С чудовищными звуками нечто, когда-то походившее на жену Вакулы, кинулось к печке. Оно протолкнуло себя трубу, руки и ноги с хрустом складывались в разные стороны, помогая задвинуть тело внутрь.
Я с ужасом слушала, как один из дивьего народца ползет по дымоходу. Гленна упала в обморок. У самого пола ее подхватил инквизитор, а потом посмотрел на меня.
– Что это было? – спросил бледный как полотно Вакула.
– Они похитили не только вашего сына, – пояснила я, – но и жену.
– Откуда ты знаешь про загадки?
Последний вопрос мне задал инквизитор. Его темные глаза буравили точку у меня на лбу, словно мечтали открыть мой череп и покопаться в его содержимом.
– Тетушка часто рассказывает мне сказки, когда мы готовим травы к сушке.
Инквизитор отвел взгляд. Его лицо сохраняло маску безразличия, приличествующую члену Ордена, но это еще ничего не значило. Скорее всего, темноволосый запомнил меня. Однажды эта осведомленность мне аукнется.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
