Буква «Ты»

© Нюренберг И. О., ил., 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Че́стное сло́во

Мне о́чень жаль, что я не могу́ вам сказа́ть, как зову́т э́того ма́ленького челове́ка, и где он живёт, и кто его́ па́па и ма́ма. В потёмках я да́же не успе́л как сле́дует разгляде́ть его́ лицо́. Я то́лько по́мню, что нос у него́ был в весну́шках и что штани́шки у него́ бы́ли коро́тенькие и держа́лись не на ремешке́, а на таки́х ля́мочках, кото́рые переки́дываются че́рез пле́чи и застёгиваются где́-то на животе́.

Ка́к-то ле́том я зашёл в са́дик, – я не зна́ю, как он называ́ется, на Васи́льевском о́строве, о́коло бе́лой це́ркви. Была́ у меня́ с собо́й интере́сная кни́га, я засиде́лся, зачита́лся и не заме́тил, как наступи́л ве́чер. Когда́ в глаза́х у меня́ заряби́ло и чита́ть ста́ло совсе́м тру́дно, я захло́пнул кни́гу, подня́лся и пошёл к вы́ходу.

Сад уже́ опусте́л, на у́лицах мелька́ли огоньки́, и где́-то за дере́вьями звене́л колоко́льчик сто́рожа.

Я боя́лся, что сад закро́ется, и шёл о́чень бы́стро. Вдруг я останови́лся. Мне послы́шалось, что где́-то в стороне́, за куста́ми, кто́-то пла́чет.

Я сверну́л на бокову́ю доро́жку – там беле́л в темноте́ небольшо́й ка́менный до́мик, каки́е быва́ют во всех городски́х сада́х; кака́я-то бу́дка и́ли сторо́жка. А о́коло её стены́ стоя́л ма́ленький ма́льчик лет семи́ и́ли восьми́ и, опусти́в го́лову, гро́мко и безуте́шно пла́кал.

Я подошёл и окли́кнул его́:

– Эй, что с тобо́й, ма́льчик?

Он сра́зу, как по кома́нде, переста́л пла́кать, по́днял го́лову, посмотре́л на меня́ и сказа́л:

– Ничего́.

– Как э́то ничего́? Тебя́ кто оби́дел?

– Никто́.

– Так чего́ ж ты пла́чешь?

Ему́ ещё тру́дно бы́ло говори́ть, он ещё не проглоти́л всех слёз, ещё всхли́пывал, ика́л, шмы́гал но́сом.

– Пошли́, – сказа́л я ему́. – Смотри́, уже́ по́здно, уже́ сад закрыва́ется.

И я хоте́л взять ма́льчика за́ руку. Но ма́льчик поспе́шно отдёрнул ру́ку и сказа́л:

– Не могу́.

– Что не мо́жешь?

– Идти́ не могу́.

– Как? Почему́? Что с тобо́й?

– Ничего́, – сказа́л ма́льчик.

– Ты что – нездоро́в?

– Нет, – сказа́л он, – здоро́в.

– Так почему́ ж ты идти́ не мо́жешь?

– Я – часово́й, – сказа́л он.

– Как часово́й? Како́й часово́й?

– Ну, что вы – не понима́ете? Мы игра́ем.

– Да с кем же ты игра́ешь?

Ма́льчик помолча́л, вздохну́л и сказа́л:

– Не зна́ю.

Тут я, призна́ться, поду́мал, что, наве́рно, ма́льчик всё-таки бо́лен и что у него́ голова́ не в поря́дке.

– Послу́шай, – сказа́л я ему́. – Что ты говори́шь? Как же э́то так? Игра́ешь и не зна́ешь – с кем?

– Да, – сказа́л ма́льчик. – Не зна́ю. Я на скаме́йке сиде́л, а тут каки́е-то больши́е ребя́та подхо́дят и говоря́т: «Хо́чешь игра́ть в войну́?» Я говорю́: «Хочу́». Ста́ли игра́ть, мне говоря́т: «Ты сержа́нт». Оди́н большо́й ма́льчик… он ма́ршал был… он привёл меня́ сюда́ и говори́т: «Тут у нас порохово́й склад – в э́той бу́дке. А ты бу́дешь часово́й… Стой здесь, пока́ я тебя́ не сменю́». Я говорю́: «Хорошо́». А он говори́т: «Дай че́стное сло́во, что не уйдёшь».

– Ну?

– Ну, я и сказа́л: «Че́стное сло́во – не уйду́».

– Ну и что?

– Ну и вот. Стою́-стою́, а они́ не иду́т.

– Так, – улыбну́лся я. – А давно́ они́ тебя́ сюда́ поста́вили?

– Ещё светло́ бы́ло.

– Так где же они́?

Ма́льчик опя́ть тяжело́ вздохну́л и сказа́л:

– Я ду́маю – они́ ушли́.

– Как ушли́?

– Забы́ли.

– Так чего́ ж ты тогда́ стои́шь?

– Я че́стное сло́во сказа́л…

Я уже́ хоте́л засмея́ться, но пото́м спохвати́лся и поду́мал, что смешно́го тут ничего́ нет и что ма́льчик соверше́нно прав. Е́сли дал че́стное сло́во, так на́до стоя́ть, что бы ни случи́лось – хоть ло́пни. А игра́ э́то и́ли не игра́ – всё равно́.

– Вот так исто́рия получи́лась! – сказа́л я ему́. – Что же ты бу́дешь де́лать?

– Не зна́ю, – сказа́л ма́льчик и опя́ть запла́кал.

Мне о́чень хоте́лось ему́ ка́к-нибудь помо́чь. Но что я мог сде́лать? Идти́ иска́ть э́тих глу́пых мальчи́шек, кото́рые поста́вили его́ на карау́л, взя́ли с него́ че́стное сло́во, а са́ми убежа́ли домо́й? Да где ж их сейча́с найдёшь?..

Они́ уже́ небо́сь поу́жинали, и спать легли́, и деся́тые сны ви́дят.

А челове́к на часа́х стои́т. В темноте́. И голо́дный небо́сь…

– Ты, наве́рно, есть хо́чешь? – спроси́л я у него́.

– Да, – сказа́л он, – хочу́.

– Ну, вот что, – сказа́л я, поду́мав. – Ты бе́ги домо́й, поу́жинай, а я пока́ за тебя́ постою́ тут.

– Да, – сказа́л ма́льчик. – А э́то мо́жно ра́зве?

– Почему́ же нельзя́?

– Вы же не вое́нный.

Я почеса́л заты́лок и сказа́л:

– Пра́вильно. Ничего́ не вы́йдет. Я да́же не могу́ тебя́ снять с карау́ла. Э́то мо́жет сде́лать то́лько вое́нный, то́лько нача́льник…

И тут мне вдруг в го́лову пришла́ счастли́вая мысль. Я поду́мал, что е́сли освободи́ть ма́льчика от че́стного сло́ва, снять его́ с карау́ла мо́жет то́лько вое́нный, так в чём же де́ло? На́до, зна́чит, идти́ иска́ть вое́нного.

Я ничего́ не сказа́л ма́льчику, то́лько сказа́л: «Подожди́ мину́тку», – а сам, не теря́я вре́мени, побежа́л к вы́ходу…

Воро́та ещё не́ были закры́ты, ещё сто́рож ходи́л где́-то в са́мых да́льних уголка́х са́да и дозва́нивал там в свой колоко́льчик.

Я стал у воро́т и до́лго поджида́л, не пройдёт ли ми́мо како́й-нибудь лейтена́нт и́ли хотя́ бы рядово́й красноарме́ец. Но, как назло́, ни оди́н вое́нный не пока́зывался на у́лице. Вот бы́ло мелькну́ли на друго́й стороне́ у́лицы каки́е-то чёрные шине́ли, я обра́довался, поду́мал, что э́то вое́нные моря́ки, перебежа́л у́лицу и уви́дел, что э́то не моряки́, а мальчи́шки-реме́сленники. Прошёл высо́кий железнодоро́жник в о́чень краси́вой шине́ли с зелёными наши́вками. Но и железнодоро́жник с его́ замеча́тельной шине́лью мне то́же был в э́ту мину́ту ни к чему́.

Я уже́ хоте́л несо́лоно хлеба́вши возвраща́ться в сад, как вдруг уви́дел – за угло́м, на трамва́йной остано́вке – защи́тную команди́рскую фура́жку с си́ним кавалери́йским око́лышем. Ка́жется, ещё никогда́ в жи́зни я так не ра́довался, как обра́довался в э́ту мину́ту. Сломя́ го́лову я побежа́л к остано́вке. И вдруг, не успе́л добежа́ть, ви́жу – к остано́вке подхо́дит трамва́й, и команди́р, молодо́й кавалери́йский майо́р, вме́сте с остально́й пу́бликой собира́ется проти́скиваться в ваго́н.

Запыха́вшись, я подбежа́л к нему́, схвати́л за́ руку и закрича́л:

– Това́рищ майо́р! Мину́точку! Подожди́те! Това́рищ майо́р!

Он огляну́лся, с удивле́нием на меня́ посмотре́л и сказа́л:

– В чём де́ло?

– Ви́дите ли, в чём де́ло, – сказа́л я. – Тут, в саду́, о́коло ка́менной бу́дки, на часа́х стои́т ма́льчик… Он не мо́жет уйти́, он дал че́стное сло́во… Он о́чень ма́ленький… Он пла́чет…

Команди́р захло́пал глаза́ми и посмотре́л на меня́ с испу́гом. Наве́рное, он то́же поду́мал, что я бо́лен и что у меня́ голова́ не в поря́дке.

– При чём же тут я? – сказа́л он.

Трамва́й его́ ушёл, и он смотре́л на меня́ о́чень серди́то.

Но когда́ я немно́жко подро́бнее объясни́л ему́, в чём де́ло, он не стал разду́мывать, а сра́зу сказа́л:

– Идёмте, идёмте. Коне́чно. Что же вы мне сра́зу не сказа́ли?

Когда́ мы подошли́ к са́ду, сто́рож как раз ве́шал на воро́тах замо́к. Я попроси́л его́ не́сколько мину́т подожда́ть, сказа́л, что в саду́ у меня́ оста́лся ма́льчик, и мы с майо́ром побежа́ли в глубину́ са́да.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.