Следующие дни я занялся реабилитацией, которую проходил в обычной районной поликлинике. Записался на приём к врачу, выстоял часовую очередь, как обычный советский гражданин. Нога срасталась охотно, хотя клуб не принимал участие в выздоровлении, и о той же физиотерапии приходилось только мечтать.
Таяли деньги. Сбережений у прежнего Павлова не имелось, что меня не на шутку удивило. По слухам футболист, получавший самые большие премиальные во всем СССР, на деле жил от зарплаты до зарплаты, тратя рубли под ноль. Прежний обладатель этого тела охотно кутил по столичным ресторанам, курил самые дорогие сигареты, пил только элитный алкоголь. Ни и, конечно, дарил неприлично дорогие подарки едва знакомым людям.
Ещё одной статьей расходов (сжирающей большую половину бюджета футболиста) числилась новоиспечённая «женушка» Алла. С ней история приключилась просто аховая. Павлов познакомился с видной красавицей на богемной тусовке в знаменитом ресторане «Арбат», откуда парочка, хорошо выпивши, приехала на квартиру Павлова, а там переспала в первый же день. Криминала в сексе в первую же ночь искать не стоит, но уже на следующий день сладкая парочка подала заявление в ЗАГС, жениться им захотелось. Расписались ребята без очереди (благодаря связям спартаковского администратора Лени, который не шутил, что при надобности может добраться до генсека). По итогу мимолетное знакомство закончилось шикарной свадьбой в том же «Арбате» на 200 человек. Каждый искал в знакомстве что-то своё. Павлову нравилось, что рядом с ним одна из красивейших женщин СССР и к тому же начинающая певица (через того же Лёню удалось договориться запихнуть Аллу для участия в Новой Волне в Юрмале). Ну а Алле нравилось, что она встречается с популярным футболистом, у которого денег куры не клюют и он не прочь их на красавицу жену потратить. Прямо сейчас женушка укатила с подругами на отдых, проводить «медовый месяц» в Сочах и это объясняло, почему Алле глубоко наплевать на травму муженька. Как в футболе бывают договрняки, так и между «влюблёнными» существовали лишь товарно-денежные отношения. О любви между мужчиной и женщиной не шло речи. Речь шла о слитых в унитаз тысячах рублей во имя Бахуса.
– Ты так на меня смотришь, как будто я тебе Америку открываю! – хмыкнул Дуба, которого я пригласил к себе на чай в один из дней.
Барабановохотно помог мне сделать выводы по положению в клубе, как и по роли в Спартаке прежнего Павлова. Он же подробно рассказал некоторые «особенности» моей личной жизни.
– А Сударин что? – спросил я, когда затронули тему Константина Павловича.
– Что, злой ходит, у него все как всегда, – вздохнул Дуба, подымаясь с дивана – на тренировку торопился в Тарасовку.
Задерживать бывшего одноклубника я не стал. Плюс минус все итак понятно.
В Спартаке гремел тяжёлый внутренний конфликт и его непосредственным участником числился прежний Павлов, а теперь по праву наследования – я. Слушаю Бубу, быстро стало понятно, что прежний Павлов оказался весьма хитрожопым товарищем, выгодником из разряда «ласковый теленок двух маток сосет». И его фамилия как будто случайно попала в список «счастливчиков» на отчисление. С «Динамо» тоже история была любопытной. Некоторое время назад судьба Бышовца в «Динамо» повисла на волоске из-за невпечатляющей игры, которая боссов бело-голубых устраивать не могла. Тренеру давали работать, но подыскивали замену. Как часто бывает, от идеи вырастить своего «Моуринью», боссы отказались и чаша весов склонилась к поиску готового варианта. Лучшим из готовых (а главное доступных) вариантов на роль главного тренера стала кандидатура Бекасова, бывшего динамовца между прочим. С Сударином провели закулисные переговоры, возможность выпала знатная – скончался младший Классников, а со старшим Николаем Петровичем у Константина Павлович отношения складывались не лучшим образом, Гайдай всегда подозревал Бекасова в симпатии к «Динамо» (во как). По итогу Сударин согласился, после чего захотел забрать с собой лучших игроков «Спартака», чтобы их ногами поставить динамовскую игру. Так и появился список игроков «на отчисление». По итогу у Иваныча с переобувкой по цветам не вышло, Бышовец укрепил свое положение в клубе после успеха в Сеуле в 1988 году. Бекасов отозвал список, но вот тебе раз – Павлов от идеи перехода к бело-голубым не отказался и видел себя в динамовской футболке в следующем сезоне. Оттого и стремился впечатлить ЦС «Динамо» на игре в финале Кубка.
Разгребать за прежним обладателем нынешнего тела я не видел смысла. Плохая привычка тащить в новую жизнь старые конфликты, к которым сам ты не имеешь отношения. Поэтому взвесив риски, решил пересидеть бурю и дождаться ухода Сударина из Спартака. Я знал, что на смену Константину Иванычу вот-вот придёт Татьянцев и клуб через знаменитые «стеночки» откроет себе путь к золотым 90-м. Олег Павлович не станет копаться в прежних противоречиях между Судариным и игроками, да и с потенциальным новым тренером у меня конфликтов вроде как нет. Татьянцев как раз поспособствует достижению поставленных мною целей. В их реализации обойтись без поддержки клуба не получится. Спартак, как одно из крупнейших спортивных обществ в Союзе, мог дать мне то, ради чего я просил у судьбы второй шанс – тренерство в собственной футбольной команде… Тем более, место в штабе Спартака из Орджоникидзе скоро станет вакантным. Другими словами, я ждал вызов в большой кабинет, не торопил события и «на ковре» у Гайдая готовился блеснуть тренерскими знаниями для получения должности.
Пока же мне, привыкшему сводить концы с концами, легко далось урезание бюджетов. Из рациона исчезла красная и чёрная икра, ежедневные походы в рестораны и многое другое. Того же Барабанова я встречал голым чаем и бубликами. При этом если первые дни я не мог и шага ступить на улице без просьбы дать автограф, то вскоре ситуация изменилась. После нескольких отказов, выданных мной журналистам, число статей в газетах уменьшилось. Тема травмы спартаковского игрока постепенно теряла актуальность и сменялась другими острыми повседневными темами. Меня начали меньше узнавать, а после того как в одном из матчей Сергей Баянов оформил хет-трик, и вовсе забыли. Это сейчас повсюду фотки, интернет, соцсети, а тогда – не появился пару раз на разворотах газет и идешь в утиль в медиапространстве.
Одновременно, те кто раньше футболиста поддерживал и к нему тянулся, перестали принимать участие в моей жизни. Изредка наведывались Дуба, другие ребята из молодых, но их тоже затянули тренировки, игры, выезды. Исчез и Граблев, единственный кто звонил мне и предлагал помощь практически ежедневно. Причину исчезновения Фёдора я знал, тот перестал выходить даже на регулярные игры чемпионата. У Феди летом обострялось психическое расстройство, и он ложился на реабилитацию в больницу. Что до Спартака, команда играла крайне неважно, победы чередовались с поражениями, и отставка Бекасова маячила на горизонте. Хотя я не исключал, что уважаемому тренеру дадут доиграть сезон в угоду его прежних достижений на поприще.
Единственной весточкой от клуба стал звонок от Лени в один из первых дней.
– Ивана Сергеевича Павлова могу услышать? – строго спросил администратор, когда я поднял трубку.
– Говори, Лень, это я, – сказал я, узнав сходу голос спартаковского администратора.
– Леонид Анатольевич, – поправил вдруг Лёня.
– Как скажешь, Леонид Анатольевич, – согласился я, про себя надеясь, что официоз связан с тем, что Лёня передаёт вызов «на ковёр» из клуба, и, наконец, этот заветный для меня день настал.
– Иван Сергеевич, футбольный клуб «Спартак» уведомляет о том, что вы отчислены из первой команды и переведены в запас согласно поданному заявлению.
– Эм… ну я давно отчислен, вроде вопросов нет? Только не помню, чтобы заявление писал.
– Отныне вы больше не будете получать заработную плату в футбольном клубе «Спартак».
– Понятно. Ещё какие уведомления, Леонид Анатольевич?
– Футбольный клуб «Спартак» уведомляет вас о необходимости в течение 5 календарных дней освободить квартиру и переехать в общежитие 7-го таксомоторного парка Москвы при Мосавтолегтрансе.
– Ясно, – я стиснул пальцами трубку телефона.
Хоть я и не имел никакого отношения к происходящему, но представил насколько обидно было бы услышать подобные слова предыдущему владельцу этого тела. Отчисление виделось логичным шагом, но выселение…
– Также уведомляю, что поскольку вы не можете принимать участия в играх запаса, и во избежание привлечения вас по Статье 209 УК РСФСР, «Спартак» предлагает вам рабочее место сторожем на базе 7-го таксомоторного парка.
– Вы охренели там, Лень? – опешил я. – Какой на хрен сторож? Я – футбольный человек!
– Вань, извини брат, выбил тебе все что мог у Гайдая, но ты сам кашу заварил…
И с этими словами положил трубку, не дав задать вопросы. А вопросы были! Как легко в команде сделали виноватым меня – сначала в отсутствии результата в последних играх обвинили, теперь вот я оказывается сам какую-то кашу заварил. Я с минуту смотрел в отверстия на трубке, откуда из динамика шли противные короткие гудки. Вот это вы даёте, спартачи. Ладно, перевести футболиста в запас, это ещё куда ни шло, в конце концов регламенты, протоколы – все это необходимо неукоснительно соблюдать. Но человеку, оформившему дубль в финальном кубковом матче, предлагать работать сторожем в таксопарке…
Бред полный.
Но ожидаемо – Бекасов обещал, что не даст мне жизни и вот, пожалуйста. Получите – распишитесь, товарищ Павлов. Я положил трубку, понимая, что сделать все названое задним числом в клубе не могут и если даже есть «заявление», которое я не подавал, то рассчитать футболиста Павлова без его физического присутствия точно не смогут. Так или иначе, придётся вызывать меня необходимые бумаги подписывать. Тогда то и случится со Классниковым разговор. Я молчать не буду.
Примерно так отстояли дела, когда в Москву с отдыха вернулась Алла. То, что «что-то» не так, девушка почувствовала сразу. У такой породы стерв особая чуйка на отсутствие денег.
– Ванюша, я дома!
На пороге квартиры выросла мадам под метр восемьдесят ростом, на каблуках и в коротком сарафане, ногами от зубов и сиськами третьего размера. Лицо ее наполовину скрывание чёрные солнцезащитные очки и широкополая шляпа. В руках она держала светло коричневый чемодан на колёсиках производства Куйбышева.
– Почему ты меня не встречаешь… ой, – она увидела аппарат Иллизарова у меня на ноге и прикрыла рот рукой, вскрикнув. – Это такая травма ужасная?
Алла сняла очки, сложила в футляр и повесила на крючок шляпу. Глаза у неё были симпатичные, а мордашка очень даже милая. Дорогая штучка, что и требовалось доказать.
– Сказал бы, что у тебя такой кошмар!
– И чего, прилетела бы? – я улыбнулся.
– Ну конечно! Я же так тебя люблю, Ванюша… – Алла бросила чемодан, скинула босоножки и в режиме «вижу цель, не вижу препятствий» двинулась в зал, быстро переключившись с травмы муженька на более приземлённые вещи.
По пути правда чмокнула меня в щеку дважды – вот с этим вот «муа-муа».
В хрустальной вазочке Павлов хранил рубли – зарплата, премиальные какие выдадут и все в таком духе. Я именно оттуда таскал деньги последние дни. Сейчас количество рублей в вазе просело и составляло не больше сотни. Ни зарплаты, ни премиальных за последний месяц я не получал, а большую часть налички по прошлому месяцу Алла забрала в Сочи, где спустила все до копейки. Ну а чего, бабки футболист зарабатывал неприличные. Сегодня потратит – завтра снова будут.
– Мы тут с девчонками решили отметить возвращение в Москву в ресторане! – затараторила Алла, сунув клешню в вазочку.
Ну-ну.
Подмывало проучить Аллочку и я думал как этот процесс организовать. Потому с интересом наблюдал, как менялось лицо девушки, когда она вытащила из вазы содержимое – несколько смятых купюр.
– Не поняла? А где? – искренне изумилась она. – Ванюша, мне нужны деньги для ресторана!
– Что где, дорогуша? – я прикинулся под дурочка.
– Деньги… ты их переложил?
Она пошла рыться по стенке, заглядывая в другие вазочки. Изумилась ничего не найдя. Строго посмотрела на меня.
– Ванюша, это такой розыгрыш, где деньги?
– Нет денег, – признался я, вроде честно, но Алла только не поверила.
– Как нет? – она выпучила глаза.
