Фиасоль сползла со стульев и побрела за бабушкой, которая подвела всю компанию к автомобилю.
– И всё-таки лучше иметь повязку на глазу, чем повязку-носок на ноге, правда, бабушка?
Бабушка не ответила, но помогла Фиасоль забраться в автомобиль.
Пиппа и Ингольвюр Гойкюр сидели на задних сиденьях.
– Что это у тебя на глазу? – удивлённо спросила Пиппа.
– Это повязка пирата, которая нужна, чтобы мой глаз отдохнул, – сказала Фиасоль. – А тебе дали повязку-носок? Тебе очень больно?
Пиппа кивнула.
Ингольвюр Гойкюр с восторгом смотрел на повязку.
– Чёрт возьми, как круто!
– Знаю, – сказала Фиасоль и засмеялась. – Я должна носить её сегодня и завтра, но думаю, что поношу её с недельку. А может быть, закрою и второй глаз, чтобы он тоже отдыхал. Глаза должны иногда отдыхать.
Дедушка сел на переднее сиденье, держа руку на перевязи.
– Водителем будешь ты, – сказал дедушка бабушке, которая села за руль. – У меня забинтована рука, кроме этого, я выпил слишком много кофе.
Бабушка, взглянув на него, засмеялась, и они поехали.
Бабушкин телефон зазвонил, когда они уже почти приехали в Поки.
Фиасоль сидела рядом с вещами, поэтому ответила она.
– Алло, это я, мама.
– Привет, дорогая, где вы?
– Мы были в Клехтанесе, а сейчас едем в Поки.
– Были в плавательном бассейне?
– Да, все, кроме дедушки и бабушки.
– А почему они не были в бассейне?
– Бабушке пришлось зашивать дедушку.
– Что?!
– Ну да, у него закружилась голова в душе, и он повредил руку.
– Что ты говоришь? С ним всё в порядке?
– Ну да, его зашивали, а ещё он выпил слишком много кофе.
– У меня нет слов! И сделали много швов?
– Восемь, но потом бабушка пошла в бассейн и нашла меня. Я неудачно съехала с горки, стукнулась о бортик, и врач велел мне носить повязку, как у пирата. Я теперь должна отдыхать.
Тут Пиппа толкнула Фиасоль.
– Отдыхать надо твоему глазу, глупышка.
– Отдыхать надо моему глазу, да-да.
– Да что ты, девочка моя?
– Но с глазом всё в порядке, мы с дедушкой просто сидели в кофейне и ели сладости.
– Да что ты, правда?
– Ну да, а потом бабушка пошла в бассейн, потому что ей уж очень хотелось посидеть в ванне с горячей водой, как раз тут Пиппа поскользнулась, и бабушка поехала с ней в поликлинику. Но у неё нет перелома, только притяжение. Это не опасно.
– Это называется «растяжение», дурочка моя, а не «притяжение».
– Да-да, растяжение, но ей могли поставить гипс, вот было бы круто.
– Поверить не могу, – волнуясь, сказала мама. – Можно поговорить с бабушкой?
– Бабушка ведёт машину, поговори лучше с дедушкой. Но будь осторожна, не волнуй его, потому что он выпил ужасно много кофе.
Фиасоль протянула телефон дедушке.
Ингольвюр Гойкюр подтолкнул Фиасоль и показал ей маленькую ранку на ладони.
– Я думаю, что заработал это в бассейне, – с таинственным видом сказал он.
Она изучила ранку и кивнула.
– Да, настоящая рана от катания с горки, – решительно сказала она. – Когда вернёмся в Поки, я перевяжу тебе руку.
2. Фиасоль и пиратские кошмары
На улице Грайналюнд дивный ясный день. Фиасоль и Пиппа выбежали на улицу и стали играть в игру «полицейские и разбойники» вместе с Ингольвюром Гойкюром, Бабушкиной Хебой, Хёскюльдюром, Хатльбьёрном и Хебой из дома напротив.
Мама и папа Фиасоль уехали за границу, и бабушка переехала в дом на улице Грайналюнд на несколько дней, чтобы заботиться о внучках и ленивых болонках.
Бабушка вышла на улицу в золотых домашних туфлях, держа в руке дымящийся пирог с ревенем, который она только что испекла.
– Полицейские и разбойники будут есть пирог с ревенем? – крикнула она, и тут же все полицейские и все разбойники выбежали из своих укрытий. Играющие молниеносно проглотили весь пирог, и бабушка гордо заулыбалась.
– Сами видите, мой пирог с ревенем самый лучший в мире.
