– Это который же час? – удивлённо проговорила мама.
– Всего только пять, – сказал папа и посмотрел в окно. – Что стряслось? Кто ходит в гости по ночам?
Оба подбежали к двери.
На пороге стояла Клара в домашнем халате, а рядом с ней Фиасоль.
– Вы знаете этого человечка? – спросила Клара и улыбнулась. – Этот человечек постучался ко мне в окно.
– Господи сохрани! – воскликнула мама.
Папа вообще не мог произнести ничего и только стоял с широко раскрытым ртом, когда Фиасоль входила в дом.
Мама и папа попросили у Клары прощения за то, что Фиасоль разбудила их посреди ночи. Но Клара в ответ только рассмеялась и сказала, что просто пойдёт домой и ляжет спать.
Фиасоль шмыгнула под одеяло к папе с мамой.
– Никогда больше не убегай ночью из дома, – взволнованно сказала мама, прижимая к себе дочку.
Так она сказала, а надо было сказать, что днём тоже нельзя убегать. Прошло совсем немного времени, и Фиасоль опять набедокурила, но только на сей раз среди бела дня.
Дети на улице Грайналюнд играли дома у Клары, и Фиасоль сказала, что пойдёт туда. Наигравшись всласть, Фиасоль сказала Кларе, что идёт домой. Но вместо того чтобы просто-напросто перейти через дорогу к своему дому, она направилась совсем в другую сторону, туда, где заходит солнце. Так началось её великое путешествие.
Во второй половине дня мама пришла к Кларе забрать девочку.
– Фиасоль уже ушла. Она сказала, что пойдёт домой, – испугалась Клара.
На всей улице Грайналюнд поднялась ужасная паника. Фиасоль пустилась в бега, и никто-никто не мог сказать, где она.
Дети ездили взад-вперёд по улице на велосипедах. Мама с Кларой бегали от дома к дому и громко звали её. Мама позвонила в полицию, потом папе на работу и попросила его срочно приехать домой.
По маминым щекам текли слёзы, когда она шла к шоссе в поисках дочери. Прошлась там немного, машины проезжали мимо неё. Но нигде не было видно её маленькой дочки.
– Господи, как хорошо, – подумала мама. – Здесь её нет, значит, она пошла в другую сторону.
Когда мама вернулась на улицу Грайналюнд, папа подъезжал к дому. И вдруг издалека послышались голоса мальчишек, которые мчались на своих велосипедах.
– Нашлась! – кричали они.
– Где нашлась? – крикнула в ответ мама. – Где она?
И тут же ей дали ответ.
На улицу Грайналюнд торжественно въехал полицейский автомобиль.
На заднем сиденье сидела улыбающаяся Фиасоль, рот – до ушей.
Автомобиль остановился у дома, умудрённая большим жизненным опытом девочка вышла из него, следом вышли полицейские.
– Спасибо вам за очень приятную прогулку, – громко и чётко сказала Фиасоль и пожала полицейским руки.
– Что? Где? Как? – задыхаясь, говорила мама.
– На главной площади в центре города, – вежливо сказал один полицейский. – Её увидела женщина, которая тут же позвонила нам.
Мама обняла девочку, которая совсем закоченела во время долгого путешествия.
– Нельзя убегать из дома, – сказал папа и поцеловал девочку, – ни днём, ни ночью.
– Но если бы я не убежала, то не покаталась бы на полицейской машине. В чём же дело? Я не пропаду! – сказала Фиасоль и улыбнулась папе.
После того ночного происшествия папа и мама боялись засыпать из страха, что Фиасоль опять пустится в бега. Наконец, они нашли хороший способ обезопасить свой ночной сон. К обеим дверям на улицу были приделаны цепочки, и теперь Фиасоль больше не могла ночью открыть дверь и убежать.
Время шло, девочке исполнилось семь лет. Фиасоль потеряла всякий интерес к изучению мира. Теперь, наоборот, она хочет навсегда остаться дома на улице Грайналюнд.
2. Фиасоль и её наряды
– Ужасная кофта, мерзкие штанишки, слишком толстые носки! Не люблю синюю и серую одежду, вся висит мешком. Не буду носить эту одежду! – кричала Фиасоль. Она только что проснулась и сердито смотрела на одежду, которую мама повесила ей на спинку стула.
Мама и папа устало посмотрели друг на друга.
– Ради Бога, разреши ей надеть то, что она хочет, – сказал папа, – а то она рассвирепеет.
– Нет, этот номер не пройдёт, – вздохнула мама.
Фиасоль в трусиках прошла, надувшись, мимо мамы и папы к прачечной, где стояла стиральная машина. Она была вне себя от злости.
– Вы мне не указ, – прорычала она, проходя мимо.
– Ой! – застонал папа. – Сейчас здесь будет сумасшедший дом.
Фиасоль стала копаться в грязном белье. Отбросила нестираную простыню, швырнула мокрые полотенца в угол.
– Ну, что это такое? – бормотала она. – Должно же быть здесь. – Вот! – воскликнула она победоносно и выхватила из корзины покрытые большими пятнами розовые штанишки со светло-розовой окантовкой.
– Я так и знала, что они здесь.
Она натянула грязные штанишки и засияла, как солнце, увидев яркую розовую кофту с блёстками. Кофта была перемазана шоколадом и машинным маслом, прилипшими, когда Фиасоль накануне из-под автомобиля разглядывала, что делается у соседей.
– Так вот ты где, кофточка, красотулечка моя! – воскликнула она победоносно и надела её. – Вот это я и буду носить, – удовлетворённо сказала она, села за стол и стала есть хлопья.
– Я не буду в это вмешиваться, – сказал папа и покачал головой.
– Фиасоль! – сказала мама и глубоко вздохнула. – Во-первых, в грязной одежде нельзя идти в школу, а то люди подумают, что у тебя дома всё плохо. Во-вторых, ты не пойдёшь в этих штанишках, потому что сегодня холодно. В-третьих, кофточка тебе уже мала. А в-четвёртых, семилетняя девочка не должна вести себя, как ты, ты уже большая.
– Мама! Во-первых, мне эта одежда нравится. Во-вторых, если она мне нравится, значит, всё в порядке. А в-четвёртых, я маленькая, а большая ты, – сказала Фиасоль и сердито посмотрела на маму.
– Снимай грязную одежду, – твёрдо сказала мама.
